Эдвард Теллер (отец водородной бомбы) весьма признательно отзывался о своем «математическом коллеге»:
«Клаус Фукс был чрезвычайно трудолюбивым. Он работал непрерывно. Он был физиком высшего класса. Как человек он был милым, ненавязчивым, немного замкнутым и очень своеобразным. Он был неразговорчивым. Ведь тот, кто много говорит, вызывает неприязнь. То, что говорил Фукс, всегда имело смысл. Его можно было сравнить с пенни-автоматом: вы бросаете в автомат пенни и получаете конкретный ответ».
За несколько недель до окончания работы над бомбой Германия капитулировала. Первый ядерный удар по Германии не был нанесен. Ученые в «городе-призраке» достигли своей цели — Европа атомного взрыва избежала, и они были этому рады. Но вот мнение Эдварда Теллера:
«Моя цель была достигнута лишь частично. Конечно, мне хотелось положить конец войне. Но моей главной целью было исследование чего-то нового. Знание — вот моя религия. Умение — вот к чему я стремился. В апреле — начале мая мы были готовы к испытанию нашего конечного продукта. Но было много причин, по которым мы не должны были этого делать».
Весьма характерно, но ему вторил Виктор Вайскопф:
«Разумеется, эта проблема беспокоит меня и сегодня. Но тогда мы не думали об этом. Мы работали 3–4 года, день и ночь. Оставалось три месяца до окончания работ. Было много людей, которые приняли свои внутренние решения, но от них ничего не зависело. Решение об испытании принимали люди, наделенные ответственностью. Мне и сейчас как-то не по себе. Очевидно, надо было поразмышлять над этой проблемой более серьезно».
Июнь 1945 года. Клаус Фукс покидает Лос-Аламос для встречи с куратором. Его ожидает серьезный контроль со стороны службы безопасности, но у него крепкие нервы. Он один из немногих ученых имеет собственный автомобиль. В нем находятся секретные материалы к изготовлению бомбы… для его родины — Германии, которая лежит в руинах в девяти тысячах километров восточнее Америки. Но капитуляция не снижает энергии Фукса — агента Советов, ибо назад дороги нет. Он считает:
«Все, что я хотел тогда — как можно скорее проинформировать советские власти, что работа над атомной бомбой идет полным ходом. Они хотели получить детальное описание. Вначале я сконцентрировал свое внимание на результатах собственной работы. Затем я должен был передать подробное описание конструкции плутониевой бомбы».
Лето 1945 года. В 200 километрах к югу от Лос-Аламоса…назначили на 15 июля. Отдельные части бомбы монтировались в специальном бунгало на месте предполагаемого взрыва.
Время торопило Фукса, ибо он имел на руках все конструктивные данные для создания бомбы и был готов передать их в Москву. Как впоследствии он вспоминал: «…видимо осознал, что запустил механизм, который невозможно остановить».
1945 год. Москва. Из нескольких источников разведчики получили информацию для главы Советского Союза. Сталин знал о ходе работ над атомной бомбой в Америке.
Для руководителя научно-технической разведки госбезопасности Леонида Квасникова агент Клаус Фукс являлся самым главным источником ценнейших сведений — секретных, актуальных и документальных. Из воспоминаний Леонида Квасникова:
«Фукс — гениальный человек. С колоссальной памятью. С разных сторон он передавал нам математические расчеты, например его отчеты о теории взрыва атомной бомбы. Этот расчет я расшифровал и передал наверх. Отчет содержал восьмизначные интегралы и соответствующие формулы. Фукс записал все это по памяти. В Москве все это передавалось научным экспертам. Они со всем своим аппаратом работали больше года над перерасчетом данных. Ведь у них не было никакой техники, кроме чертовых ручных счетных машинок».
Игорь Курчатов — руководитель советского атомного проекта «Уран» — и его ближайшее окружение знакомились с информацией невидимого для них агента Чарльза и не раз испытывали некоторое удивление своей новизной в направлении и характере американо-британских работ. Об этом времени вспоминал Владимир Барковский:
«В Центре знали об этой информации только руководитель научно-технической разведки тов. Квасников и его доверенные. Отсюда информация поступала к Курчатову… Все это время они думали, что информация поступает из других советских научно-исследовательских центров. Им ничего не было известно об истинных источниках поступления данных».
16 июля 1945 года (взрыв был перенесен на один день из-за песчаной бури в пустыне!). В 5 часов утра начинается испытание А-бомбы под кодовым названием «Тринити». Где-то среди других наблюдателей находится Клаус Фукс. Взгляд его направлен в ночное небо, он видит взрыв и оценивает его ударную волну с расчетами, которыми он занимался сам. Он понимает, что после этого испытания Земля уже никогда не будет прежней.
Об этом событии вспоминает Виктор Вайскопф:
«Это действительно было впечатляющим зрелищем. Мы были в 16 километрах от эпицентра. На нас были темные очки, предохраняющие от свечения. Вверх поднялся шар, и все происходящее напоминало мне одну из картин Матиса Грюневальда. На этой картине изображен Христос в бело-желтом круге с голубыми краями. Голубая кромка означала радиоактивность. Эта ассоциация просто потрясла меня».
Июль 1945 года. В Лос-Аламосе праздновали победу. Ученые отмечали успешное испытание первой атомной бомбы и не ведали, что среди них находится ценнейший агент Кремля. Уже позднее Виктор Вайскопф говорил:
«Фукс никогда не бросался в глаза. Он был дружелюбен и приветлив. К нему хорошо относились все семьи. Он нравился женщинам. Он был молод и свободен. Его часто приглашали в различные компании. И он всегда был приятным и милым гостем, хотя и несколько замкнутым».
Август 1945 года. Хиросима и Нагасаки. Два густонаселенных японских города были превращены после атомной атаки в пепел. Новый президент Штатов Гарри Трумэн торжествовал:
«Мы израсходовали более 2 миллиардов долларов на самый большой научный проект в истории и победили. Мы не только создали атомную бомбу, но и применили ее. На нас легла огромная ответственность. Мы благодарим Бога, что это осуществили мы, а не враги».
Но история говорит: с помощью Клауса Фукса Бог позаботился о том, чтобы бомба оказалась в руках русских, которые тогда еще официально считались друзьями.
Лето 1946 года. Клаус Фукс возвращается в Харуэлл, где Англия создает свой собственный ядерный центр. Здесь Чарльз становится ведущим физиком и возглавляет теоретический отдел. Англичане хотят создать собственную ядерную бомбу и работают над наиболее устрашающим ее вариантом — водородной бомбой.
Клаус приобретает много друзей, он скромен и безупречен как ученый и коллега. Ему уделяют внимание женщины. Он живет в одной из самых роскошных квартир городка, но, как признавался он позднее, на сердце у него было одиноко.
Его терзали сомнения — это конфликт долга коммунистической идее и благодарность стране, приютившей его с коллегами-учеными. Однако на встречах со своим куратором-разведчиком Александром Феклисовым, прибывшим вслед за ним в Англию из Штатов, Фукс говорил: «Я в вечном долгу перед советским народом».
Начало 1949 года. Клаус Фукс идет на одну из последних встреч с Феклисовым; переданная им информация — это то, что необходимо Советам:
«Когда мы переслали этот материал в Центр, мы узнали, что он является очень ценным. С его помощью мы сэкономили 250–300 млн долл. В то время за доллар давали только 90 коп. Это означало также экономию времени на решение проблемы, т. е. на создание отечественных ядерных бомб».
Взрыв советской атомной бомбы (29.08.1949) вызывает в американских верхах шок. В штаб-квартире ЦРУ царило замешательство — русские имеют в американском проекте шпиона?!
Разобраться в этом помогает случай с бегством на Запад русского шифровальщика в Канаде. ФБР расшифровывает прежние советские коды.
Ламфер, сотрудник ФБР:
«Однократный код, если он правильно применен, почти невозможно расшифровать. Но однажды КГБ сделал ошибку. Они употребили короткий ключ 2 раза. Один раз — для шифровки о торговле между Нью-Йорком и Москвой. Второй раз — для связи с КГБ».
Во время ночного скрытного вторжения в советскую торговую миссию в Нью-Йорке специалисты ФБР нашли доступ к документам, которые оказались решающими для проведения сравнительного анализа. Одно из расшифрованных сообщений указывало на существование советского источника информации в Лос-Аламосе.
Ламфер:
«Подозрение пало на двух человек: Рудольфа Паейрлса или Клауса Фукса. Мы немедленно подняли наши собственные архивы. Как мы узнали, Клаус Фукс находился в списках людей, которых разыскивало гестапо. Эти списки были захвачены нами в конце войны. Кроме того, его имя было в записной книжке одного из подозреваемых, который был взят после показаний “канадского” Игоря Гузенко. Таким образом, мы сконцентрировали наше внимание на Клаусе Фуксе».
29 августа 1949 года. В России атомная бомба взорвана. Это вызвало «жуткий переполох на Западе».
Подозрение падает на Клауса Фукса. Он нервничает, его допрашивают несколько раз, но ему удается выкрутиться. В январе 1950 года Клаус Фукс принимает решение сознаться во всем сотруднику дознания Уильяму Скардону.
26 января 1950 года. Лондон, станция Паддингтон. Из центра ядерных исследований в Харуэлле прибывает один из лучших физиков-атомщиков Британии. Это Клаус Фукс — выходец из Германии и русский агент. Здесь он встречается с Уильямом Скардоном, лучшим специалистом в стране по раскрытию иностранных агентов.
Скардон, твердый, но не лишенный сострадания специалист по допросам, даже не подозревает, какие его ожидают откровения. История, которую расскажет ему Фукс в военном министерстве лондонского Уайт Холла, покажется просто невероятной…