Скардон:Извините, доктор, но как вы могли все эти долгие годы выдерживать двойную жизнь?
Фукс:Я не знаю, поймете ли вы меня, но я всегда использовал марксистскую философию, чтобы медленно создать два разных мира в своем сознании. В одном мире я мог устанавливать дружеские связи и личные знакомства, помогать другим людям. Я мог быть тем человеком, которым я хотел быть. Я хотел чувствовать себя свободным и не бояться предательства. Но был и другой мир в моем сознании. Он был связан с моими политическими убеждениями и целями. И когда я оглядываюсь назад, то мне кажется, что это была какая-то разновидность контролируемой шизофрении. Не знаю, поймете ли вы, о чем я говорю.
Опытный дознаватель Скардон вырывает от Клауса Фукса признание: то, что было в годы войны, теперь уже не столь имеет значение в работе Фукса с русскими.
Скардон: Вы знаете, что против вас выдвигается обвинение. Могли бы вы назвать других агентов, которые передавали информацию?
Фукс:Я не знаю имен людей, которые собирали информацию для русских. Некоторые известны мне только в лицо. Я полностью доверял им, как и они мне. Но это не были люди, которые работали над ядерным проектом. Это были связные между мной и русским правительством.
Фукса арестовывают. Его коллеги и друзья не могут поверить в это. Они думают, что совершается ошибка.
В США ищут людей, с которыми контактировал Фукс. Гнев главы ФБР обрушивается на британскую службу безопасности, которая «проморгала Ламфера, который посещает Фукса в тюрьме.
Ламфер:«Сначала Фукс вообще не был предрасположен отвечать на мои вопросы. Он мотивировал это тем, что некоторые люди в США могут иметь неприятности из-за него. Тогда я решил показать ему фотографии нескольких подозреваемых».
И Клаус Фукс по фотографии опознал Раймонда — Гарри Голда.
Февраль 1950 года. В английской тюремной камере Фукс размышлял о своем участии и о совершенных им поступках.
Пайерлс:Я посетил его в тюрьме после ареста и сказал о том, что он как физик должен скептически относиться к марксизму. На что Клаус ответил, что он помогал русским завоевать весь мир, чтобы потом показать фальшь системы.
Скардон:И как вы отнеслись к его словам?
Пайерлс:Я бы сказал, что это была наивная и дерзкая идея. Но в этом был весь Клаус Фукс!
28 февраля 1950 года. В Лондоне начинается криминальный процесс над Клаусом Фуксом. В США его наверняка приговорили бы к смерти. Что происходит с ним в момент, когда зал суда заполняли его коллеги, его друзья и знакомые, многочисленные заинтересованные посетители?
Фукс:«Я подумал — это конец. Для разведчика это было ясно. Я поднимался вверх по лестнице, как во сне. Защитник спросил меня: “Вы знаете, какова высшая мера наказания?” Я ответил: “Смертная казнь”. “Нет, — ответил он. — Вы даже не знаете, что высшая мера наказания в Англии — 14 лет”. Это был еще один шок. Это означало: ты будешь жить дальше!»
Суд и главный обвинитель строго придерживались королевского права. Клаус Фукс был обвинен в выдаче секретных сведений властям другой страны, которая в годы войны была союзницей.
В заключительном слове Фукс сказал: «Я совершил преступление перед законом и моими друзьями».
Пайерлс:«Я знаю, что Фукс действовал согласно своим убеждениям. Он делал это не ради денег и не по принуждению. Он просто думал, что коммунисты должны получить всю информацию».
Вайскопф:«Я могу понять его идеализм. Он был убежденным коммунистом. Он полагал, что атомная бомба не должна принадлежать только западному миру. Это было его политическим убеждением. И с этой точки зрения его рассуждения не кажутся совсем идиотскими. Равновесие, очевидно, должно существовать».
Теллер:«Все это глупости. Мы прекрасно могли иметь равновесие без Советов».
Скардон:«Таким образом, вы не видите опасности в том, что какая-то одна сторона обладает такой разрушительной силой?»
Теллер:«Тот, кто имеет силу, не обязательно является преступником».
24 июня 1959 года. В то время как Клаус Фукс отбывал наказание, мир все больше втягивался в ядерную гонку. Он же стал провидцем и хотел предотвратить монополию на это оружие массового уничтожения.
Вернее всего, он хотел облегчить свою совесть, которая была неспокойной у всех ученых после передачи атомной бомбы в руки политиков.
Фукса выпустили на свободу на девять лет раньше «за примерное поведение». Его лишили британского подданства, что явилось для него жестоким разочарованием. Канада хотела сохранить Фукса для Запада (а может быть, для американского правосудия?!) и сделала ему предложение о гражданстве.
Однако сразу из тюрьмы Фукс направился в аэропорт и возвратился на родину — в свою Германию. На родине в аэропорту его ждала женщина с букетом красных гвоздик. Он была заслуженным и известным партийным деятелем ГДР. А знал ее Клаус еще с юношества. И так как они за годы изменились, гвоздики стали, как и в делах разведки, опознавательным признаком. В том же году они поженились.
1959–1988 годы. В ГДР Клаус Фукс весьма успешно занимался научной деятельностью, возглавил институт ядерных исследований, стал членом германской компартии. Но вся его прошлая жизнь замалчивается. Только ШТАЗИ (служба безопасности ГДР) записывает с ним обширные интервью — для внутреннего пользования.
В одной из таких бесед имеется ответ на вопрос, почему он дал исчерпывающие показания британским властям.
Фукс:«Пожалуй, мне надо было бороться дальше — как коммунист я не должен был сдаваться. Но однажды один из моих хороших знакомых сказал мне, что против меня будет выдвинуто обвинение. Я очень боялся, что человек, которого приставят ко мне и с которым я, возможно, подружусь и буду доверять ему, в один прекрасный момент выдаст меня. Это скорее вопрос человеческих отношений и дружбы. Я б не смог этого вынести».
О своем главном атомном агенте Москва молчала десятилетиями. Никакой официальной благодарности и никакого признания в его атомных делах. И Клаус Фукс хранил верность большой братской социалистической стране — СССР.
Грета Фукс (вдова):«Он всегда смотрел в сторону СССР — ведь он был причастен к его судьбе. Но по мере того, как силы уходили, он уже ничего не ждал от советских властей. Он как будто махнул на это рукой. Но все это причиняло ему большую боль».
Клаус Фукс, атомный агент Чарльз, умер в 1988 году и был похоронен со всеми почестями государственного деятеля ГДР. К этому времени его собирались наградить советским орденом, но… было уже поздно.
Грета Фукс:«Наконец дело с наградой было каким-то образом улажено. Меня спросили, где я хочу получить награду: дома, в представительстве или в консульстве? Я ответила, что приму награду в советском посольстве в Берлине».
1950–1951 годы. Гарри Голдена арестовывают, и на допросах в ФБР он становится чрезвычайно говорливым. Позднее, опасаясь мести со стороны Советов, Голд отказался выйти из тюрьмы раньше срока.
Голд выдал инженера Дэвида Грингласса, который работал над незначительными деталями к атомной бомбе, но обвинил в шпионской работе Юлиуса Розенберга, братом жены которого он был. На суде по ним он выступал свидетелем. Был суд и приговор — смертная казнь. Они взошли на электрический стул и приняли смерть, не признав своей связи с Советами. Одним этим непризнанием они спасли от преследований многих американцев в годы охоты за ведьмами.
В Америке и мире суд и казнь Розенбергов назвали жертвами антикоммунистической истерии. Судьба их была омрачена еще и тем фактом, что Британия отказалась выдать Штатам Клауса Фукса. А он сделал для Советов неимоверно больше, в то время как вина Розенбергов, как шпионов в атомных делах, так и не была доказана.
19 апреля 1995 года. На семинаре в Курчатовском институте выступал Кристиан Шперинг, который продемонстрировал документальный фильм о Клаусе Фуксе, созданный в ФРГ. Шперинг дал согласие на публикацию звукозаписи этого фильма в научном сборнике института в рубрике «История атомного проекта».
Приложение 5За советской «стеной секретности»
По вопросу исторической правды в советской атомной проблематике с «триумфом разведки» и «триумфом ученых», казалось бы, все ясно. О работе научно-технической разведки по обе стороны Атлантики — в Англии и США — сказано много, как и о работе отечественных ученых-физиков. Можно считать, что почти не осталось сведений, не преданных гласности. Однако…
За кулисами этого эпохального для страны события — появления отечественной атомной бомбы — все же остались некоторые неясности. В частности, непонятна истинная роль отдельных личностей в этой истории. Взять хотя бы такой факт: разведчики, передавая информацию «по атому» в Москву, не ведали, сколь трагично складывалась обстановка по ее использованию в интересах создания собственной атомной бомбы. И какие камни преткновения! Причем на определенном этапе своеобразным спасителем проекта была весьма одиозная личность — сам Лаврентий Павлович Берия!
Так, в мае 1944 года по просьбе М.Г. Первухина (ЦК партии) и И.В. Курчатова (атомная Лаборатория № 2) создается при ГКО Совет по урану для контроля и помощи в работе. Речь идет о конкретных личностях, способных быть полезными в деле создания атомной бомбы. Это — четыре члена Совета: Берия (руководитель), Молотов (ГКО), Первухин (ЦК) и Курчатов (глава проекта). За каждым из этих высоких государственных деятелей конкретные и важные для дела обязанности.
Тут и общее руководство (Молотов), и работа с информацией разведки (Курчатов), бесперебойное исполнение заказов «по теме» (Первухин) и «обеспечение концентрации материальных и интеллектуальных ресурсов, рабочей силы для создания атомной бомбы» (Берия). О работе «над бомбой» указанных лиц особенно много говорилось в статьях и воспоминаниях в 90-е годы, кроме… Берии.