го до спотыкающегося и обрывистого – и блестящую силу мысли, буквально выпирающую из текста. Я быстро понял, что он болен; к тому же я, конечно, знал его историю. Наследственные душевные расстройства интересовали меня больше, нежели приобретенные в результате травмы или по другим причинам. Варлам становился идеальным преемником в моих глазах, пускай я и не был уверен, что смогу его контролировать. Душа моя, я не мог справиться с тобой, а здесь – кристальное безумие, прослеживающееся пока только между строк его размышлений, но я понимал, что с годами его состояние ухудшится. Все же эти письма… Я видел в них отголоски тебя, потому что ты верила, что человек лишь тогда хорош в своем деле, когда бесконтрольно и несдержанно в него влюблен.
Я никому не доверял и не хотел доверять, но должен был рискнуть из-за Варлама. Прежде чем рискнуть, ясное дело, я нашпиговал Варлама иголочками, которые, если потянуть, больно впивались во внутренности. Преданность строится на доверии, а еще – на правильных рычагах давления. У Варлама она основывалась на нескольких факторах. Во-первых, человеческая благодарность иногда и правда не знает границ. Без меня Варлам не вылез бы из-за Стены, и он это знает. Еще он знает, что я с легкостью могу отправить его обратно. Во-вторых, в Городе мы подобрали ему лечение, благодаря терапии и медикаментам он почти подконтролен, хотя, как я и предвидел, за годы работы психоз прогрессировал. Побочки тоже имеются, под лекарствами Варлам вялый, мы поигрываем с дозировками и препаратами, чтобы не довести его до амебного состояния, но и не перегреть. С одним я не могу бороться: перед Аукционом он всегда бросает лекарства. Каждый раз одно и то же: мертвые ассистенты, порченая аппаратура, голодные обмороки и бред, галлюцинации. Я против. Мне не нужно, чтобы Варлам прогорел как спичка, другого мне не найти, я слишком устал, да и нет на это времени, мне сто четвертый год, мое тело уже недолго сможет переваривать новые души. Варлам нужен мне – и кто я такой, чтобы удерживать гениальный разум?
Тебе не стоит ревновать. У тебя был не просто талант, ты тоже была гением. Всю свою жизнь я удивительным образом нахожу людей, подобных тебе и Варламу, я окружил себя ими. Я надеюсь, подобное к подобному. Признаюсь, раньше я думал, что Даниил – досадное исключение, приложение к тебе или твоя прихоть. Душа моя, сам не верю, что говорю, но я допускаю, что мог ошибаться. Столько лет морочить головы Кварталам, сидеть на троне не де-юре, но де-факто – для этого одного таланта маловато. А как он извратился, чтобы добраться до меня? Месть – тоже непризнанное искусство.
Пересаживаемые души добавляют Варламу эмпатичности, я не уверен, что он на нее способен сам по себе. В нем нет жалости и сочувствия к экземплярам, это ли не успех для ученого? Я не буду врать, душа моя, я стопорился из-за тебя, любовь к тебе мутила восприятие, мешала концентрироваться, и я, как любой заботливый родитель, не хочу, чтобы мое детище страдало от тех же ошибок моих последователей. Варлама не заботит ничего, кроме Умницы-616.
Мы выявили чувственную и вещественную составляющую души. Но есть еще и сознание, именно в сознательной части хранятся отголоски воспоминаний о прежнем носителе души. Именно по этой причине в первое время после пересадки могут наблюдаться побочные эффекты: воспоминания о людях и местах, которые незнакомы реципиенту, чувство тоски, потери. Можно сказать, благодаря разумной составляющей души реципиент способен соприкоснуться с жизнью своего донора, но побочный эффект временный и ослабевает, когда разумная часть ведущей души подавляет соответствующую часть пересаженной. В древности душу иногда наделяли сознанием, превращали ее в мыслящий субъект. Однако душа все же не есть мыслящий субъект, пускай некоторые характеристики нашего сознания в ней отпечатываются. Душа – не среда для обитания мысли, она больше направлена на эмпирические ощущения. В древности, бывало, высказывали верные предположения о душе; впрочем, доказать их было невозможно, поэтому изначально правдивые тезисы смешивались с ложными, возникала путаница. Например, заявление о том, что душа – субстанция, верное, но этим же философом было высказано предположение, будто часть душевной природы заключена в мышлении, а другая – в ощущении, что совершенно не соответствует настоящей душевной сущности.
Итак, подвожу итог. За эпоху существования человечества представление о душе пережило множество кризисов, изменений, переходов от рационального ее восприятия к религиозному и обратно. Через призму души мы пытались понять и себя, и жизнь, и весь окружающий нас мир. Противоречивость душевной сущности, вопросы, связанные с ее бессмертием, из раза в раз раскрывались по-новому.
Первое. Душа не едина, не обособлена. Душа существует в тесной взаимозависимости с телом и разумом, чувствами. Все три составляющие так или иначе влияют на качество и состояние души. Нельзя, абстрагируясь от одной части души, работать с оставшимися двумя. Это совокупность, организм. Второе. Душа одновременно бессмертна и нет. Третье. Душу нужно взращивать так же, как и тело, если мы не хотим, чтобы ее качество снизилось. Качество души важно не только для доноров, но и для реципиентов, ведущая душа должна быть сильной и выносливой, это снижает риск аллергических реакций и отторжений.
Ты не увидела моего триумфа, хоть и стала его началом, душа моя, поэтому, думаю, стоит объяснить, по каким принципам работает пересадка души, прежде чем мы перейдем к главной части нашей беседы (я успел забыть, как любил с тобой разговаривать) – операциям и, конечно, твоей, самой первой.
В процессе пересадки мы проходим три этапа: донор – холодильник – реципиент. Душа извлекается из донора с помощью Умницы-616. Как я уже говорил, донор перестает функционировать в течение минуты. Из характерных признаков – судорожный синдром. Извлеченная душа помещается в собирающий кристалл, после – в холодильник. Минимальное время обработки в холодильнике – минута. Разумеется, души могут храниться в холодильнике куда дольше, но для первичной обработки требуется всего минута. Сначала было шесть. Я достиг минутного совершенства, представляешь? Ты бы гордилась. Это особенно удобно для мгновенных операций, которые проводятся сразу после Аукциона, для гостей со специальным допуском. Во время операции собирающий кристалл помещается в Умницу-616 и затем прикрепляется к телу реципиента в районе яремной ямки посредством усовершенствованной мной техники микродермала.
Что же происходит в теле реципиента? Ведущая душа – первая, главная душа реципиента, – со временем поглощает донорскую душу. Сам жизненный цикл состоит из присваивания, поглощения и подавления чуждого, более слабого. Срабатывает принцип замещения. Этот принцип является общим законом динамики процессов, он составляет основу биологического механизма приспособления к среде, обусловливает саму возможность того, что любой внешний раздражитель имеет потенциально жизненное значение для организма. Это значение может быть и положительное, и отрицательное, оно может меняться, обращаться в свою противоположность. Душа – это условный «раздражитель» и жизненно необходимый элемент для здорового функционирования организма. Без души организм самоликвидируется, но и с подсаженной душой в организме происходят необратимые перемены. Нарушаются естественные процессы, и организм впадает в зависимость от донорской души. Именно по этой причине, однажды пересадив душу, человек обязан повторять процедуру примерно каждые два года, иначе он начнет чахнуть, а затем умрет. Ты бы видела, как себя изводит Даниил. Он приходит… нет, много раз его привозили. Благодаря ему я знаю, как может выглядеть тот, кто затягивает с пересадкой. Он ссыхается и стареет на несколько лет. Боюсь, однажды он доиграется и не успеет. Если бы ты была здесь, ты бы смогла его образумить, но я не способен с ним бороться. Одно из положительных последствий, собственно то, ради чего многие и гонятся за душами, – замедляются процессы старения.
Это самое главное. Я победил смерть. Срабатывают всё те же принципы замещения. Я упомянул, что реципиент получает возможность реализовать неистраченные ресурсы души, даже если его ведущая душа давно всё пережила и ко всему охладела. Ты бы наверняка сказала, что это опасно. Немного. Люди слабы, они легко становятся зависимы, и душевная игла стала сильнее наркотической. Я дал человечеству души, а они тратят их на чувственные наслаждения. Умение жить – искусство, но может ли кто-то его постичь полностью? Мне важнее всего было победить смерть, хотя бы ее отсрочить (возможно, однажды нам удастся и за сто пятьдесят лет перешагнуть), долголетие вопреки всему не превратилось в бремя, как в древних мифах о несчастных, обреченных на вечное существование. Нет. Рано или поздно каждый может решить: хватит. Лекарства облегчают угасание. Видишь, я дал людям возможность сказать «стоп», если более длинный жизненный цикл по каким-то причинам становится в тягость.
Теперь выиграть жизнь можно. Это правильно. Я так думаю.
Что может пойти не так? Я довел механизм подбора и пересадки душ практически до совершенства и все же не могу исключить погрешности. Несмотря на тот факт, что побочные эффекты неизбежны в семидесяти процентах случаев, чаще всего они проходят сами. Менее пяти процентов составляет вероятность того, что побочки потребуют дополнительного медикаментозного лечения. Еще случаются аллергические реакции. Понимаешь, у нас огромная база данных, Душелокатор стал не просто машиной для поиска души, а целой системой. Мы проводим кучу исследований, проверяя души на совместимость. А потом перепроверяем еще раз. Мне удалось определить лишь несколько причин, почему донорская душа может поглотить ведущую и разрушить организм. Одна из основных – изначальное несоответствие душевного потенциала ведущей души и донорской. Градация потенциала может быть весьма обширной, поэтому подбор души отталкивается в первую очередь от этого соответствия. Но случалось: все выверено, идеально сходится, а у реципиента начинается отторжение или, еще хуже, стремительное поглощение. Стремительное поглощение – страшная редкость (менее одного процента), от которой у меня каждый раз внутри холодеет. Дело, разумеется, не в крови и муках – все это мелочи, ерунда. Нет, из-за стремительного поглощения я вспоминаю, как много души скрывают от меня.