Лихорадочно роюсь в трофейных Экстрамерных хранилищах, отчаянно ища хоть что-нибудь, способное помочь. А если конкретно, пытаюсь понять, что именно подарило Юмбралю ту странную уверенность.
Пока мы с ним сражались, Струны сердца уловили его убеждённость в том, что, если потребуется, он сможет обратиться к некой заготовке. К некому козырю в рукаве. И речь шла вовсе о не способности. Вот только потом, он с крошечным разрывом во времени потерял вначале крылья, а затем и жизнь.
Аптечки ступени S, гаджеты, оружие — сгодится всё. Пальцы дрожат то ли от усталости, то ли от перенапряжения. Кажется, будто я копаюсь в этих сраных безразмерных кольцах целую вечность.
И вот в Хранилище пташки мой взгляд, наконец, цепляется за странный предмет. Длинный ингалятор[1], больше похожий на шприц.
ПсихостимуляторНемезид
Ступень: S
Стоимость: 12 319 787 ед. арканы
Сильнодействующий психостимулятор для применения в экстремальных боевых условиях. Временно выводит все физические и ментальные характеристики на запредельный уровень. Многократно увеличивает силу, скорость, реакцию, выносливость. Обостряет чувства, ускоряет мышление. Позволяет действовать на пике возможностей. Подавляет усталость, боль, страх. Провоцирует вспышки безудержной ярости и стремление к насилию.
Побочные эффекты: привыкание, физический и ментальный откат, притупление эмпатии, склонность к садизму. Риск необратимых психических изменений.
Применять только в критических ситуациях. Сопряжение не несёт ответственности за последствия.
Чёрт. Только не это. Всё, что угодно, но не подобная дрянь. У меня аж зубы сводит от при виде этой отравы.
Откуда вообще у него эта хрень? Купил для экстренной ситуации и не успел использовать? Или подобрал в качестве трофея с чужого тела, прямо как я?..
Ещё с тех пор, как Лёшка загнулся от передоза, я ненавижу всё, что изменяет сознание. Будь то наркота, психоделики или вот такие вот боевые коктейли. Поклялся, что никогда не притронусь к этому дерьму.
И вот теперь… сама судьба смеётся мне в лицо.
В голове всплывают картины из прошлого — те, которые я старательно запихивал в самые дальние уголки памяти все эти годы. Так старательно поднятые со дна Скульптором Грёз.
Мой непутёвый братишка. Умный, талантливый. Подающий надежды. И так бездарно просравший свою жизнь в погоне за дозой.
Я загнан в угол сворой озверевших тварей. Один против целой армии и вот-вот отброшу копыта задолго до того, как доберусь до Телепортариума.
— Блять, да ни за что… — шепчу я, сжимая в руке треклятый ингалятор так сильно, что он едва не трескается. — Лучше сдохнуть собой, чем…
Что он сказал бы сейчас? Если бы видел, в какой я заднице? Одобрил бы он моё решение откинуться, но остаться верным своим принципам? Или посоветовал бы плюнуть на всё и использовать любой шанс выжить?
Я сжимаю зубы так, что на челюсти проступают желваки. Мысли путаются, горечь и злость захлёстывают с головой.
И в этот миг я слышу голос. Его голос. Спокойный и ясный, как в лучшие годы.
«Сейчас нужно, братишка», — шепчет в моей голове Лёшка.
Я замираю.
Какого?..
Бред? Глюки от усталости? Вроде рановато ещё для этого. Мозг лихорадочно ищет объяснение.
На периферии уже слышен топот и рёв приближающихся врагов. Сердце колотится, как бешеное. Руки подрагивают.
А голос всё не унимается: «Ты не виноват. Ты должен жить».
— Ебись оно всё!..
Сжав зубы, подношу ингалятор к лицу. Рывком вдыхаю отвратительно пахнущий аэрозоль.
Действие Немезид мгновенно.
Боль испаряется, уступая место дикой, неестественной эйфории. Тело будто наливается силой, каждая мышца звенит от напряжения.
Я чувствую, как схожу с ума.
В висках стучит неистовый ритм: «Убей, убей, убей…».
Драгана не спускает глаз с него.
Егерь там один, но, кажется, с кем-то говорит?
На миг Драгане чудится, будто рядом с ним стоит призрачная фигура. Она моргает — виденье исчезло. Что за наваждение? Но тут её внимание привлекает иное.
Стрелок достаёт ингалятор. В его глазах решимость, смешанная с обречённостью. Зубы стиснуты, желваки ходят ходуном. Рывком поднеся ингалятор к лицу, он вдыхает содержимое.
— Ого! Ну и дела! — ахает комментатор. — Неужто это легендарный Немезид? Последний довод королей, — издаёт смешок ведущая. — А ведь стоимость всего одной порции может обеспечить обычному Войду безбедную жизнь в течение многих лет! И побочки — врагу не пожелаешь!
Драгана холодеет. Немезид? Она слышала об этой дряни. Боевая химия последнего шанса. То, на что идут, лишь когда выбора больше нет. Однажды мать использовала подобный препарат, столкнувшись с Новой из враждебного им Дома. И эта трата чертовски больно ударила по казне клана.
«Неужели, без этого никак?..» — думает дроккальфар с горечью.
А потом её глаза расширяются от ужаса. Немезид начинает действовать. Тело Егеря корёжит, словно в припадке. Отливающая металлом кожа темнеет, вздувается буграми мышц и вен. Глаза наполняются кровью.
Это уже не её Егерь. Это берсерк. Машина для убийства. Лишь где-то в глубине его расширенных зрачков все ещё тлеет упрямый огонёк. Искра, что делает его самим собой.
Держись. Я верю в тебя.
Верит. Но лишь звёзды ведают, что будет дальше.
Стремительным вихрем Стрелок Гилеада вылетает наружу и врывается в ближайшую группу врагов. В его глазах полыхает безумие боевого коктейля, губы кривятся в свирепой гримасе. Разум покинул тело, оставив лишь первобытные инстинкты, звериные рефлексы и исступление.
Он атакует с нечеловеческой скоростью и мощью. Выстрелы из револьверов сливаются в один непрерывный поток, разрывая плоть и круша кости. Плазма сжигает тела, превращая их в решето. Часть атак, усиленных особым образом, испепеляют энергетические щиты, оставляя противников беззащитными. Другие возникают сразу за преградами, перфорируя крепкую броню. Даже промахи рикошетят от любой свободной поверхности, возвращаясь к ближайшим врагам. Тем просто негде скрыться.
Это больше не бой — это бойня. Егерь — хищник, ворвавшийся в стадо травоядных. И он не ведает пощады.
Камера дополненной реальности приближается, являя жуткие подробности резни:
Вот Егерь хватает ближайшего врага за голову и на невероятной скорости скользит прочь, прижав чужое лицо к обшарпанной земле. Плоть моментально стёсывает, и крик застревает в глотке несчастной жертвы. Чужое тело подпрыгивает на неровностях, словно тряпичная кукла, пока камни и щебень сдирают кожу до кости, превращая лицо в кровавое месиво.
Набухшие силой пальцы лишь сильнее сжимаются на затылке, и человек продолжает движение, оставляя за собой багровый след на растрескавшейся земле, пока от головы его противника не остаётся ничего, кроме обнажённого черепа. Последний мощный удар о камень — и кости разлетаются осколками, превращая остатки головы в бесформенную кашу. Стрелок отбрасывает безжизненное тело в сторону, как надоевшую игрушку.
Удар сердца, и Егерь уже на другом конце улицы. С хриплым рыком едва не перерубает хребет иному противника взмахом ножа и тут же вонзает длинное лезвие прямиком в его глазницу. Остриё утоплено по самую рукоять. Ксенос булькающе хрипит, дёргается и обмякает.
Враг не дремлет. Плазменный заряд вспарывает бок Егеря, прожигая доспех. Сгусток магмы растворяет броню, обнажая лопатки. Даже эти чудовищные раны не способны остановить машину смерти.
Вспышка — и торс Новы, ведущего обстрел, разлетается на куски, когда детонирует граната с силой вбитая ему меж рёбер. Ошмётки опалённых внутренностей живописно украшают ближайшую стену.
А Багряная жатва уже делает своё дело — рана затягивается буквально на глазах, подпитываемая чужим страданием. Чем больше крови он проливает, тем быстрее регенерирует.
С рыком Егерь кидается на следующего противника. Ещё миг — и чужая голова разлетается, как переспелый арбуз. Мозги, осколки костей и зубы веером брызжут во все стороны.
Человек уже весь залит кровью — своей и чужой. Она медленно оседает в вакууме причудливым облаком: часть мгновенно вскипает и испаряется, часть замерзает кристаллами, смешиваясь с пылью из осколков брони и каменной крошки. Будь здесь воздух, он бы весь пропитался медным запахом.
Триединый залп снимает какого-то снайпера, оставляя после себя дымящиеся борозды в его плоти. Барабанный каскад превращает ближайшее тело в фарш, с каждым выстрелом всё сильнее разрывая плоть.
А Стрелок Гилеада всё не останавливается. Прёт вперёд, словно неуязвимый голем. Каждая рана, каждая царапина затягивается почти мгновенно, исцелённая чужой болью. Каждое его движение подчинено лишь одной мысли — убивать. Утолить ненасытную жажду смерти.
Даже в горниле такого ада Телепортариум уже близко. Егерь почти у цели. Но цена, которую он платит — за гранью человеческого.
Люди ли те, кто выживает в подобной мясорубке? Или нечто иное, далёкое от слабого, бренного естества?
Зрители на трибунах в шоке. Они ожидали зрелищного боя, но получили кровавую баню. Некоторые в ужасе отворачиваются, зажимая рты. Других выворачивает наизнанку прямо на месте.
— Что за мир породил этого монстра⁈ — ахает какой-то ксенос слева от дрокка.
— Должно быть, это настоящая преисподняя… — шумно сглатывает другой.
— Это не воин, это мясник…
Лишь Драгана смотрит, не отрываясь. В её глазах пляшут отсветы резни, губы беззвучно шепчут одно лишь слово:
— Живи…
Живи, мой безумный берсерк. Мой неукротимый зверь.
Живи назло всему.
Израненный, залитый кровью всех расцветок, Егерь наконец видит впереди сияющую громаду Телепортариума — цель своего безумного рывка сквозь орды врагов. Однако стоит ему сделать шаг на площадь перед древним порталом, как наперерез ему кидается новый противник — массивный широкоплечий Супернова в искорёженной покрытой кровью броне.