нтальных атак. Но есть и другой враг…
— Врать не буду, Аэлир, ты сегодня умрёшь, — роняю в напряжённой тишине, — но если прикончишь Фэнрика, я исполню твою последнюю просьбу. Даю слово Стрелка.
Смех. Опять этот мерзкий, скрежещущий смех!
— Вот так поворот! Кто бы мог подумать, что у нас единый враг! — с сарказмом тянет Скульптор. — Будь это в моих силах, от Фэнрика давно остался бы лишь хладный труп. Ведь именно Хранители Равновесия сотворили со мной ЭТО.
Он дёргает подбородком, указывая на своё искалеченное тело.
— Я убил его предшественника — того, кто отдал приказ. О, как он вопил, когда во сне я срывал с него кожу живьём… Потом я убил его преемника. И следующего. И ещё многих. Я продолжал бы вырезать их и дальше, но что толку? Жажда мести во мне сгорела дотла. Да и Хранители с тех пор поумнели. Они позаботились о защите своего нового лидера.
Скульптор устало прикрывает глаз. Молчание висит между нами, давящее и вязкое.
— Знаешь, Егерь, — задумчиво произносит Скульптор, и в его голосе я слышу отзвуки прежней горечи, — когда я только получил свой класс Онейроманта, то возликовал. Наивно полагал, что эта сила поможет мне лучше соответствовать выбранному позывному. «Утешитель»… Я хотел исцелять душевные раны своего народа. Посылать им светлые, безмятежные сны, дабы хоть в царстве грёз они могли забыть об ужасах и тяготах Сопряжения…
Он умолкает, и в тишине я слышу лишь натужное гудение систем жизнеобеспечения его искалеченного тела.
— Я мог бы жить в мире, — с нажимом произносит Аэлир, — но враги принесли мне войну! Они разрушили не только моё тело, но и самые светлые устремления души. Я желал лишь покоя, а они обрекли меня на вечные муки и ненависть… Кто из нас после этого истинное чудовище, Егерь? Подумай об этом на досуге.
Фыркаю и демонстративно щёлкаю затвором револьвера:
— Все вы, упыри, одинаковы. За красивыми словами прячете гнилую суть.
— Быть может… Знаешь, я даже рад, что именно ты пришёл по мою душу, — внезапно произносит он. — Есть в этом некая поэтическая справедливость… Последняя жертва настигла своего охотника.
Раздражённо фыркаю.
— Довольно болтовни. Ты получишь ровно то, что заслужил.
— Что ж, ты прав. Хватит любезностей. Давай, Егерь, закончи начатое. Подари мне избавление…
— О нет, я не обязан самолично вытирать такое дерьмо, как ты, со своего ботинка.
Поворачиваюсь к Шелкопряду и бросаю одно лишь слово:
— Действуй.
Тан кивает, но Эрис внезапно произносит:
— Стой! В этом нет чести. — она кивает на беспомощного Скульптора. — Это же просто… казнь!
Смерив её прохладным взглядом, Шелкопряд отвечает:
— Чести? О какой чести ты говоришь, Ана? Этот ублюдок годами врывался в чужие сны, терзая беззащитные жертвы кошмарами. Он упивался их страхом и болью, прячась за маской анонимности. Разве в ЭТОМ есть честь?
Азиат сплёвывает под ноги и продолжает, чеканя каждое слово:
— Я не рыцарь на турнире. Я — клинок во тьме. Не больше, и не меньше. Такова моя работа.
Эрис открывает рот, явно желая возразить, но Ткач Теней и изуродованное тело одновременно исчезают из комнаты.
Я обрываю её, подняв руку:
— Не лезь. Я обещал сделать из Шелкопряда Нову, и я своё слово сдержу.
Тем временем истошно пищат датчики, фиксируя отсутствие жизненных сигналов.
Через несколько минут в комнате вновь материализуются двое. Из груди Аэлира торчит прямой клинок Тана. Миг, и китаец выдёргивает его, вытирает лезвием краем чужой рубахи и прячет в ножны.
Всё кончено. Ушлёпок, отравлявший мне жизнь, мёртв, но и особой радости на душе нет. Я действительно настраивался на честный поединок, исход которого решит лишь личная сила, а не дефекты моего врага.
Медленно выдыхаю и оборачиваюсь к остальным.
— Обыскать квартиру. Забираем всё, что может пригодиться. Девора, поищи технологические тайники.
Друзья молча кивают и разбредаются. Разворачиваюсь на каблуках и шагаю прочь из этой проклятой комнаты. Позади раздаётся тихий всхлип Риззена.
Вспомнив о нём, говорю:
— Если хочешь, уходи. Я не стану тебя преследовать. Или можешь отправиться с моими товарищами обратно на нашу планету. Умеющий обращаться с техникой Квазар нам не помешает. Предложу тебе условия не хуже, чем своим сородичам.
Ксенос замирает и тщательно обдумывает предложение.
— Я… я лучше отправлюсь с вами. Я не воин, но пользу принесу.
Эмпатическая проницательность подтверждает, что он не врёт.
Слова Аэлира не выходят из головы. Возможно, он был прав. Однажды я действительно могу всё потерять.
Пусть так. Значит, каждый шаг, каждый вдох должен делать меня сильнее. Бдительнее. Злее. Должен приближать меня к цели. Ради тех, кто всё ещё рядом. У меня больше нет права на слабость.
Клянусь, больше никто не заберёт тех, кто мне дорог.
И если потребуется, ради этого я залью Империю кселари кровью.
Глава 26
Шелкопряд провожает меня задумчивым взглядом, когда я выхожу из комнаты Аэлира. Он молчит, но по его лицу я вижу, что китайца терзают вопросы. Что ж, у нас как раз есть время поболтать, пока остальные заняты обыском пентхауса.
Ваалис и Девора методично обшаривают комнаты в поисках тайников с полезным барахлом. Изредка до меня доносится восхищённое присвистывание Эрис, когда ей попадается очередная дорогая цацка. Да уж, наш покойничек знал толк в роскоши. Интерьер так и вопит о безупречном вкусе и тугом кошельке хозяина: антиквариат, произведения искусства, инопланетные статуи и прочие атрибуты успешной жизни. Вот только их владелец теперь мёртв, и все эти игрушки достанутся новым счастливчикам. Классика жизни — фараон был богат, но на тот свет так и не смог утащить золотую колесницу.
— Егерь, — Тан нагоняет меня в коридоре, отвлекая от меланхоличных раздумий.
— М-м?
— Я тут подумал… Почему ты был настолько уверен, что я справлюсь с ним? Всё же он Нова. Хоть и развалина, но наверняка у него в загашнике имелась куча способностей. Одно неверное движение — и поминай как звали.
Хмыкаю, оборачиваясь к нему и буднично отвечаю:
— Я чувствовал его эмоциональный фон и желания. Аэлир… Он давно сдался. Не осталось ни сил, ни воли к борьбе. Слишком долго страдал, ища покоя. Даже его поведение во время переговоров, ещё тех, в ресторане, где он сказал, что будет преследовать меня даже после смерти Галадры. Уже сейчас, постфактум, я понимаю, что это была просто ещё одна попытка спровоцировать меня. В глубине души он действительно мечтал, чтобы хоть кто-то отыскал его и прервал затянувшиеся мучения. Почему не сделал это сам? Не знаю. Может, вера не позволяла. Может, внутренний кодекс — хотел умереть в бою. А может, жене поклялся, что не наложит на себя руки. Кто знает?..
Шелкопряд удивлённо вскидывает бровь, осмысливая услышанное.
— То есть он действительно хотел, чтобы его убили? Тогда зачем было прятаться и вся эта анонимность?
— Потому что его смерть противник должен был заработать — не силой, а умом. Разгадать все тайны, раскрыть личность, найти убежище.
— А если бы ты всё же ошибся? Повторюсь, он всё-таки Нова… Пусть и калека. Должен был иметь свои козыри.
Усмехаюсь и легонько хлопаю его по плечу.
— Тогда по возвращении его убил бы я, и он это понимал. Не переживай, у него было своё извращённое представление о чести. Тебя бы он не тронул, — качаю головой. — Ведь именно поэтому Аэлир так долго оттягивал охоту на вас. Галадра требовала моей смерти, а если не выйдет — смерти моих друзей. Вот только Утешитель, — с издёвкой произношу его позывной, — всеми силами саботировал эту часть заказа. Не хотел втягивать посторонних в наше с ним противостояние. Вероятно, если бы я отыскал способ избавиться от необходимости во сне, только тогда он бы взялся за вас. Не раньше.
— Понял. И спасибо тебе. — Тан на мгновение отводит взгляд, словно ему непривычно произносить слова благодарности. — Честно говоря, я не верил, что твоё обещание исполнится. Не потому что ты имеешь обыкновение впустую бросаться словами, нет, — он невесело усмехается. — Просто слишком много всего должно было совпасть, чтобы я, обычный Кваз, смог ликвидировать Нову…
— Ой, я тебя умоляю, — отмахиваюсь, — ты мне ещё в жилетку рыдать начни. Забудь. Ты часть моего отряда, и я всегда забочусь о своих. Скажи лучше, что выпало с его жетона? В моменте другие мысли отвлекали.
— Столько арканы, сколько я в жизни не держал… — китаец качает головой, всё ещё не веря своему счастью. — Двести тринадцать миллионов! Слушай, — он внезапно становится серьёзным, — давай отдам тебе хотя бы половину, ведь без тебя всего этого бы не случилось.
— Нет. Мне нужно, чтобы ты шустро нарастил собственную мощь, а бабок для этого требуется невероятно много. Вклад Аэлира придётся как нельзя кстати.
— Как скажешь, — Шелкопряд пожимает плечами, но в глазах мелькает благодарность.
— А способность какую оставил?
Вместо ответа Ткач Теней демонстрирует Экстрактор:
Аура кошмаров
Требует: Хладнокровие (S), Интеллект (S), Проницательность (S), Резонанс (S), Интенсивность (S)
Активная
Расходует: 5 000 (500) единиц арканы арканы в минуту
Ступень: S
Шанс отторжения: 66%
Создаёт в радиусе 25 метров вокруг вас ауру первобытного страха. Находящиеся в зоне действия противники начинают испытывать нарастающий иррациональный ужас, сковывающий движения и парализующий волю. Их восприятие реальности искажается, вызывая потерю концентрации, дезориентацию и спутанность сознания. Длительное воздействие ауры может вызвать временные психические расстройства, включая галлюцинации и приступы невротического страха. Эффективность ауры повышена в тенях и достигает максимума в кромешной тьме. Дополнительно заставляет жертв воспринимать своих союзников как угрозу. Воздействие ауры дополнительно усиливается при наличии нескольких напуганных целей. Дополнительно усиливает параметры пользователя пропорционально страху, испытываемому целями в области действия ауры.