В каноне из Хогсмида возвращались впритык к ужину, и я завалился на койку с прошлогодним учебником трансфигурации в руках, уверенный, что до вечера меня никто не побеспокоит. Но не успел я устроиться поудобнее, как в дверь просунулась вихрастая голова Колина Криви.
- Гарри, ты чего, тебя там МакГонаголл разыскивает!
- Давно?
- С обеда. Сказала, чтобы я нашёл тебя и велел немедленно идти к ней в ассистентскую! Я тебя везде искал, а ты уже здесь!
Пришлось отложить учебник и поспешить к декану. МакГонаголл нервничала и от этого буквально шипела на меня, но моя отмазка прокатила. Не пойман - не вор, а пропустить обед - не преступление.
Разговор с МакГонаголл напомнил мне про еду. Из-за привычки тельца к голодухе мне не хотелось есть, но вечерние события стали непредсказуемыми и лучше было встречать их сытым, поэтому от декана я отправился искать картину с грушей. Кое-как отыскав её, я пробрался на хогвартскую кухню и был накормлен, удостоверившись заодно, что все домовые эльфы здесь одеты в табарды с гербом Хогвартса, которые канонный Гарри упорно называл полотенцами.
Оставшееся время я провёл с учебником, а за полчаса до ужина вернулись отпускники из Хогсмида. Услышав за дверью оживлённый галдёж, я вышел в гостиную, где они делились впечатлениями с младшими. Среди вернувшихся были и Рон с Гермионой, розовощёкие, счастливые как никогда. Рон высыпал мне в руки пригоршню сладостей, а Гермиона рассказала о почтовом отделении с сотней сов. Её это очень заинтересовало, ведь своей совы у неё не было.
- А что ты делал? - озабоченно спросила она. - Уроки?
- Нет, повторял прошлогодний материал по трансфигурации. Поможешь попрактиковаться?
Гермиона обрадованно заулыбалась - это тоже было хорошее дело.
- Конечно, Гарри, - она поглядела на часы. - Знаете, нам лучше поторопиться, пир вот-вот начнётся.
Мы пролезли в дыру за портретом Толстой Дамы и проследовали за толпой на праздничный ужин. Вскоре мы пришли в Большой зал, и я воочию увидел, как он выглядит в хеллоуинском оформлении. Ничего так, но если честно, в наш век современных технологий кино и дизайна, интернета и компьютерных игр он впечатлял не особо. Все праздничные блюда были из тыквы, включая выпечку и напитки, и я порадовался, что недавно поел. Рон с Гермионой тыкву любили, они умудрились впихнуть в себя по две порции каждого блюда.
Из развлечений на празднике была пантомима призраков, выступивших с синхронным скольжением и разыгравших сценки собственной жизни и смерти. Почти все ученики были впечатлены, особенно сценой обезглавливания Почти Безголового Ника, но в наш век современных технологий кино и дизайна... ну вы меня поняли.
Когда мы выходили с ужина, я оказался неподалёку от Малфоя, который не утерпел, чтобы не крикнуть:
- Дементоры велели кланяться, Поттер!
В отличие от канона, здесь он почему-то не цеплялся ко мне, но сегодня ему, похоже, атмосфера праздника навеяла. Я не остался в долгу и крикнул в ответ:
- Ну и компанию ты водишь, Малфой!
Вокруг заржали, и, что приятно, не надо мной, а над ним. Рон всю дорогу до общежития злорадствовал, что Малфою досталось, Гермиона тоже выглядела довольной и вопреки обыкновению не стала пилить меня за несдержанность.
Дверь в общежитие была целёхонькой и Полная Дама оставалась на своём посту. Значит, Блэк прислушался ко мне и теперь где-нибудь на пути к югам.
Не только календарь, но и луна в каноне вела себя как попало. Люпин нормально чувствовал себя на хэллоуинском пиру, а полнолуние наступало позже, как раз перед следующей субботой после Хеллоуина, в которую должен был состояться первый школьный матч по квиддичу. Рука Малфоя не пострадала, поэтому Гриффиндор играл со Слизерином.
Погода была отвратительная. Всю неделю держалось затяжное ненастье, но Оливер Вуд чуть ли не ежедневно гонял свою команду на квиддичное поле. Про меня забыли, всё внимание было к новой ловчихе. Джинни обещала стать хорошим игроком, но пока еще слишком мало играла, чтобы наши не опасались за исход матча. В последние дни она выглядела измотанной и даже забывала краснеть и убегать при моём появлении.
В день перед матчем ветер завывал вовсю, а дождь лил как из ведра. Слизеринцы драли носы, их команда в целом была сильнее. У Гриффиндора был шанс выиграть только поимкой снитча, и они не верили, что мелкая девчонка может противостоять их Малфою.
Днем у нас был урок по ЗоТИ, на который я не опоздал, потому что Оливер трепал нервы советами не мне, а Джинни. С меня не сняли баллы, зато остальное прошло по прежнему сценарию. Люпина замещал Снейп, он объявил, что сегодня мы будем изучать оборотней. Гермиона чуть не выскочила из школьной мантии, сперва пытаясь заставить профессора не менять запланированную программу, а затем без разрешения отвечая на его вопросы, хотя он игнорировал её семафорящую руку. Я впервые подумал, что Снейп не так уж и свиреп. Он всего лишь снял с Гермионы каких-то жалких пять баллов, а у нас в школе за это выгнали бы из класса.
Казалось, погода уже такая, что хуже некуда, но в субботу она стала ещё хуже. Любой нормальный директор, отвечающий за детей, перенёс бы матч, но это не к Дамблдору. Пока мы втроём шли на стадион под огромным Гермиониным зонтиком, его несколько раз выворачивало порывами ураганного ветра. Но мы дошли и уселись на трибуне, и я приготовился впервые в жизни смотреть настоящий квиддичный матч, в глубине души радуясь, что я в нём не участвую.
На матч явилась вся школа. В Хогвартсе не так много развлечений, чтобы пропускать такое зрелище. Впрочем, взрослые относились к квиддичу спокойнее и непогода отвратила их от матча. МакГонаголл, Снейп и мадам Помфри были здесь, но Флитвик и Спраут отсутствовали. Не было и Дамблдора, ведь Мальчик-Ходячее-Несчастье на этот раз не рисковал свернуть себе шею на квиддичном поле, а мирно сидел на трибуне. Его не требовалось усиленно сторожить.
Мадам Хуч с силой дунула в свисток. По стадиону разнёсся пронзительный свист - и матч начался.
Не скажу, чтобы это было зрелищно. Мои очки заливало, я различал на поле только красные и зелёные пятна, мечущиеся в воздухе под проливным дождём. Как вообще с таким зрением можно играть в квиддич, если я с трибуны ничего не вижу? Комментатора не было слышно за шумом бури, и только тычки Рона в бок, сопровождаемые рёвом болельщиков, говорили мне, что на поле происходит что-то кроме красно-зелёного мельтешения. Я был в курсе счёта игры только потому, что при каждом изменении Рон с досадой повторял его вслух. Вели слизеринцы, и они разделывали нашу команду всухую.
Несколько раз я пытался протереть стёкла мокрым рукавом, но это не помогало. Стало чуть получше, когда Гермиона наконец заметила мои мучения и наложила на мои очки водоотталкивающее заклинание. Теперь я смог различить черную голову Анжелины Джонсон, тёмную щётку волос и белое лицо Оливера, а также три рыжих головы, две из которых, мокрые и всклокоченные, принадлежали Фреду и Джорджу, а третья, с замотанным на затылке пучком - Джинни. Неподалёку от неё виднелся беловолосый игрок в зелёной слизеринской форме - Малфой. Пока остальные игроки разбирались с квоффлами и бладжерами, эти двое кружили по полю, следили друг за другом и высматривали снитч.
Вдруг они оба устремились куда-то, и я заметил там яркую золотую точку. Малфой был ближе, но метла Джинни была быстрее, поэтому невозможно было предсказать, чем закончится их единоборство.
В этот миг случилось нечто странное. Звенящая тишина накрыла стадион, даже ветер перестал выть. А затем по стадиону прокатилась ледяная пронизывающая волна.
Это были дементоры. Их было не меньше сотни, все они слетались сюда с непостижимой скоростью. Тёмная стая в одно мгновение заполонила стадион.
Игроки пустились в бегство - кроме ловцов, на полной скорости пикировавших к снитчу. Джинни, опередившая Малфоя, не вписалась в пике и врезалась в размокшую землю. Малфой подхватил снитч, взмыл вверх и вскинул было руку с ним, но мгновенно оценил обстановку и задал дёру, а Джинни приподнялась на руках и попыталась встать. Тут к ней подоспел дементор и склонился над её лицом.
С преподавательской трибуны на поле понеслись патронусы, но они безнадёжно опаздывали. Первый из них подлетел, когда дементор уже отпустил безжизненное девчонкино тело. Остальные тёмные твари разлетелись по трибунам, а мгновение спустя оттуда раздались отчаянные вопли и визг детей.
Не хотелось и думать, что там происходит, да и не до этого было. Два десятка дементоров направлялись прямо сюда. Началось столпотворение, все вокруг побежали с трибуны - и мы побежали бы, если бы у Гермионы от ужаса не отнялись ноги. Мы с Роном потащили её под руки, но она оказалась слишком тяжелой для нас. Дементор был уже рядом, когда я догадался накрыть ей лицо капюшоном и запихнуть под сиденья, а сам остановился над ней.
Последнее, что я запомнил - тёмный провал под оборванным чёрным балахоном в полуметре от моего лица.
8.
Сознание пробудилось, в мои глаза ударил яркий белый свет. Я в раю? Вроде и не был праведником - может, мне зачлась попытка спасения Гермионы? Ну не мог я бросить девчонку, даже если это сон. Да и привык я к ней, никакая она не страшная, по-своему даже симпатичная. Назойливая до жути, но к этому тоже привыкаешь.
Мои глаза заслезились от света, и я отвернулся. Увидел обстановку и подскочил на месте - это была моя комната! Вечером я не задёрнул занавеску и теперь утреннее солнце било мне прямо в глаза. Это был всё-таки сон.
Я в раю! Я дома!
Я сел на постели и содрогнулся. Последние мгновения в поттериане всё еще стояли перед моими глазами, а сердце учащенно билось. Такой реальный сон, так и инфаркт схватить недолго. Хорошо, что я здоровый парень. Да, а как там Лёлька?!
Наспех одевшись, я выскочил в общую комнату и остановился. Тишина. Родители ушли на работу, дверь Лёлькиной комнаты была закрыта. Насчёт разбудить её я засомневался, но посмотреть, всё ли с ней в порядке, стоило.