— Субсидии, которые вы получаете, такая мелочь… — забросил крючок Джордж.
— Не скажите! Нам очень помогают германские революционеры и, между прочим, ваши соотечественники тоже…
Эсер внимательно посмотрел на Рейли. Джордж кивнул:
— Да, мне известно, что сочувствующий революционным идеям Генри Фриш, владелец мануфактуры, передал вашим товарищам тысячу фунтов…
Вадим расхохотался:
— Тысячу? Генри Фриш? Берите выше, дорогой мой! Я не буду называть имен, скажу только, это очень влиятельные люди из лейбористской партии, очень! И помощь их исчисляется десятками тысяч… Вот так, товарищ Джордж!
— Михаил Бакай в Лондоне говорил мне, что ваша организация нуждается в оборудовании для динамитных мастерских.
— Нуждается, — Вадим сразу же стал серьезным. — Идите сюда.
Он поманил Джорджа за собой в прихожую.
— Помогите-ка! — поднатужившись, Вадим и Джордж стронули с места массивный шкаф, за которым оказался занавешенный плотными портьерами проем в стене. Штейнберг отодвинул портьеру, и Рейли увидел еще одно небольшое помещение без окна.
— Мастерская, — Вадим зажег свет. — Как видите, нам приходится строго соблюдать условия конспирации. Это чертовски опасно хотя бы потому, что при изготовлении бомб наши люди имеют дело со взрывчатыми веществами и, работая в этих условиях, они каждую минуту рискуют взлететь в воздух. К слову, несколько таких случаев уже было.
Джордж оглянулся вокруг. У стены на полу были аккуратно сложены в ряд полые металлические трубки, на столе в идеальном порядке стояли колбы и реторты, пустые и наполовину заполненные какими-то порошками и жидкостями.
— Ничего не смыслю в химии, — признался он Вадиму.
— Я тоже, — вздохнул тот. Не думайте, ради Бога, что это я колдую над всякими препаратами, я только предоставил квартиру под мастерскую… А бомбы готовят другие. Как правило, выпускники химических факультетов университетов… Правда, по ночам, когда они работают, рискуем мы все… Вот, кстати, — Штейнберг взял со стола и протянул Рейли бумагу, исписанную химическими формулами. — Это оставил Семенов специально для вас, чтобы вы и ваши товарищи смогли переправить нам указанные здесь препараты…
Рейли спрятал записку в карман.
— Хорошо. Я постараюсь найти способ передать вам все необходимое.
— Вы скоро уезжаете? — поинтересовался Вадим, когда они после осмотра мастерской поставили шкаф на место.
— Буквально на днях, — ответил Рейли. — У меня в Москве есть еще несколько дней, связанных с деятельностью фирмы, которую я представляю в России. Но я обязательно дам вам знать, когда отправлюсь в Лондон, и приложу все усилия, чтобы ускорить доставку материалов…
«Сообщаю, что члены парламента от лейбористов X. и У, замешанные в организации шахтерских забастовок, безвозмездно передали Боевой организации российских социалистов-революционеров 500 тысяч фунтов стерлингов. Джордж Рейли».
(Из шифрованного донесения в «Интелледженс Сервис».)
Глава 6ДЕЛО СИДНЕЙ-СТРИТ
— Жаль, — сказал руководитель внешней разведки «Интеллидженс Сервис» Уильямс, — искренне жаль, капитан, что вы решили уйти в отставку.
— Уступаю дорогу молодым, — улыбнулся Рейли. — Но если серьезно, сэр, я думаю сменить сферу деятельности. У меня достаточно средств, чтобы перейти на оседлый образ жизни. К тому же, сэр, я собрался жениться…
— Вот как? Поздравляю, капитан! И кто же ваша избранница?
— Младшая дочь мистера Чарльза Диксона, президента компании «Диксон и сын. Ювелирная торговля», мисс Джулия Диксон.
— О! — с уважением протянул Уильямс. — Завидная партия. Насколько мне известно, мистер Диксон ищет себе компаньона?
Джордж кивнул.
— Так вот с чем связано ваше решение уйти в отставку?
Рейли почувствовал себя уязвленным.
— Не совсем так, сэр, сухо сказал он. — У меня и в мыслях не было претендовать на это место. К тому же у меня совсем иные планы, связанные с транспортным строительством. Я хочу распрощаться с разведкой, сэр, потому что мне тридцать два года и пора подумать о собственной семье и о детях.
— Извините, капитан, — Уильямс поднялся и протянул через стол руку Рейли. — Надеюсь, вы простите меня за бестактность. Право же, я не хотел вас обидеть…
Джордж ответил на рукопожатие.
— Но мне не хотелось бы ставить точку на наших с вами отношениях, — продолжал руководитель разведки, провожая до дверей своего теперь уже бывшего сотрудника. — Надеюсь, капитан, вы позволите иногда обращаться к вам… за консультацией?
— В любое время, сэр… Прощайте.
И Джордж затворил за собою дверь офиса.
«Конечно же, я стал компаньоном ее отца. Мистер Диксон был в том возрасте, когда человеку уже ничего не нужно, кроме покоя, вкусной еды и мягкой постели. Он с нескрываемым облегчением передал мне в руки бразды правления, ибо видел во мне своего достойного преемника и человека, который не пустит по ветру состояние, нажитое дедом моего тестя еще тогда, когда искатели приключений привезли в Европу первое американское золото. Два других зятя — супруги старших сестер Джулии — надежд мистера Диксона не оправдали. Муж Полли, Грэй Грэхэм, оказался бездельником и пьяницей, а супруг лошадинообразной Эви — мягкотелым болваном, которого хватало лишь на то, чтобы проедать огромное наследство своих родителей и ежегодно делать детей своей жене.
Так я стал одним из самых богатых людей Англии. С рвением включился я в работу. Первым делом провел реорганизацию производства на небольшом ювелирном заводе, уволив управляющего и оборудовав мастерские по последнему слову техники. Затем взялся за магазины. Я выписывал себе из Парижа последние модные каталоги, изучал спрос, даже сам целый месяц простоял за прилавком.
Мне пришла в голову идея выпускать ювелирные украшения из экзотических для нас уральских самоцветов, и, не теряя времени, я заключил договоры с русскими коммерсантами, для чего пришлось ненадолго съездить в далекий город Екатеринбург.
Увы, мои семейные дела шли не столь успешно. Юная Джулия, едва став миссис Джордж Блад, совершенно перевоплотилась. Из чистой открытой, порывистой девушки, так напоминавшей мне навсегда потерянную Лили, она превратилась в чопорную пуританку, очень педантичную и всегда чем-то недовольную. Я почувствовал это, когда еще не закончился наш медовый месяц. Джулия начала выдвигать идиотские требования: от еженедельного обязательного покера со скучнейшей четой Миддлов (зато сэр Миддл занимал высокий пост в Центральном бюро консервативной партии) до выставления своей кандидатуры на выборах от той же партии консерваторов. Напрасно уверял я ее, что мое честолюбие совсем иного плана, что ни покер, ни политика никогда не привлекали меня настолько, чтобы жертвовать в угоду им своими желаниями, — Джулия настаивала. К тому же из-за ее ханжества разладились наши постельные дела, и я выполнял свои супружеские обязанности точно с такой же долей автоматизма, как чистил по утрам зубы.
Ночью Джорджа разбудил резкий телефонный звонок.
— Сэр! — голос управляющего одним из самых крупных магазинов торговой сети фирмы прерывался от волнения: — Сэр, случилось ужасное! Только что мне сообщили об ограблении ювелирного магазина на Сидней-стрит!
— Этого еще не хватало! — Джордж спустил с кровати ноги, в темноте нащупывая домашние туфли и скидывая пижаму.
— Что случилось, дорогой? — встревожилась Джулия.
— Ничего особенного. Мне нужно ненадолго уйти. Спи.
Он велел прислуге разбудить шофера и помчался на Сидней-стрит. Около магазина толпились поли-"цейские. Врач и криминалисты склонились над лежащими на земле тремя бездыханными телами. Мертвецы были одеты в полицейскую форму.
— Вероятно, сэр, они делали обход участка и наткнулись на грабителей, — возбужденно докладывал управляющий. — Наверное, револьвер, из которого стреляли, был с глушителем, потому что консьерж из соседнего дома ничего не слышал. Но что удивительно, сэр, — он осторожно взял Джорджа под локоть и повел его к тыльной стороне здания, где зияла большая дыра в стене, — они бурили кладку! И проникли в магазин через эту вот дыру… Грабители вели себя чрезвычайно нагло, сэр, они даже зажгли внутри свет! Это-то и насторожило консьержа, который случайно выглянул в окно и увидел в магазине каких-то людей. На всякий случай он позвонил в полицию…
Со стороны фасада послышался шум подъехавшего автомобиля, и Джордж с управляющим поспешили туда.
Шофер, обежав автомобиль, предупредительно открыл дверцу. Полицейские вытянулись во фрунт.
— Господин министр… — начал было капитан полиции.
— Винни? — Джордж не верил своим глазам.
— Джордж? — оторопел министр внутренних дел сэр Уинстон Черчилль. — Не может быть! Разве ты жив?
— Как видишь, — Рейли протянул ему руку. — Можешь потрогать и убедиться…
— Но в газетах сообщали… Джордж! — и Винни кинулся обнимать своего старого друга.
«Черчилль взял расследование случившегося в свои руки. Полиции выдали револьверы и винтовки. Скотланд-Ярд был поставлен на ноги. Предполагалось, что преступление совершено анархистами, и в глазах Черчилля оно сразу же приобрело политическую окраску.
3 января 1911 года Черчиллю доложили, что лица, убившие полицейских, обнаружены и окружены в доме № 100 по Сидней-стрит. Полиция доложила, что преступники отстреливаются и, вероятно, имеют значительный запас патронов. Сколько их засело в доме — неизвестно. Вскоре прилегающие улицы заполнили сотни полицейских и солдат, прибывших туда по распоряжению Черчилля. Из Тауэра было доставлено даже артиллерийское оружие.
Черчилль решил сам руководить операцией. Он явился на место действия в пальто с меховым воротником и в шелковом цилиндре. Это было смешное зрелище на фоне полицейских и солдат, лениво перестреливающихся с осажденными. Черчилль развил бурную деятельность, обеспечивая прибытие подкреплений и обсуждая взятие штурмом дома, откуда стреляли. Трудность состояла в том, что никто не знал, сколько человек находится в осаде. Вскоре дом загорелся, и отстреливающиеся вынуждены были спуститься в нижний этаж. Прибывшая на место пожарная команда намеревалась выполнить свои прямые обязанности и тушить горящий дом. Но министр внутренних дел (которому подчинялись и полиция, и пожарные) приказал не тушить огонь…»