(Из книги В. Трухановского «Уинстон Черчилль».)
Человека, который организовал ограбление ювелирного магазина, звали Ян Петерс.
«…В Латвии, где он родился, он принадлежал к социал-демократической рабочей партии, к большевистскому ее крылу. Он был арестован в 1907 году и просидел полтора года в тюрьме. Когда его выпустили, он бежал в Лондон, где женился и стал работать гладильщиком в оптовом отделе подержанного платья. Он хорошо говорил по-английски. Жил в восточной части Лондона, в Уайтчапле, где жили в те годы неимущие русские эмигранты, главным образом из западных губерний и Прибалтики, выкинутые событиями 1905 года и последующими преследованиями со своих родных мест. Вокруг него собиралась группа молодых большевиков, все — члены латышского социал-демократического лондонского клуба, готовящих экспроприацию большого ювелирного дела: им нужны были деньги для печатания революционных брошюр, которые они потом перевозили в Ригу… В эти годы вооруженные нападения на ювелирные магазины, банки, почтовые отделения были в большом ходу. Потере с десятком товарищей, среди которых были его двоюродный брат и зять, и с 2–3 женщинами смело пошел на это.
…«дело Сидней-стрит» вошло в криминальную историю Англии…сначала — вооруженное нападение, стрельба, взлом (в случае Сидней-стрит — даже бурение стен)… трое полицейских, кстати безоружных, были убиты из одного револьвера. Они были убиты Петерсом, но во тьме никто не мог видеть его лица и потому позже опознать его. Это спасло его. Дело было шумное…»
(Из книги Н. Берберовой «Железная женщина».)
«…Когда пожар сделал свое дело и небольшое здание сгорело дотла, под обломками были найдены два обгоревших трупа. Оказалось, что мощные полицейские и военные силы с артиллерией под командованием самого министра внутренних дел были пущены в ход всего против двух человек».
(Из книги В. Трухановского «Уинстон Черчилль».)
После этой истории Черчилль стал посмешищем в глазах журналистов и читателей газет, Рейли понес большие убытки, которые, впрочем, ему полностью возместила страховая компания, а Петерс несколько лет скрывался от английской полиции, чтобы потом, в канун революции 1917 года, объявиться в России… В 1918-м он станет заместителем председателя ВЧК и будет работать непосредственно под руководством товарища Дзержинского. Но, несмотря на столь высокое положение, Ян Петерс никогда не забудет годы, проведенные в Лондоне, неудавшееся ограбление на Сидней-стрит и имя владельца ювелирного магазина Джорджа Рейли.
«Жизнь с Джулией становилась невыносимой, и очень скоро меня начал мучить знакомый зуд — потребность в приключениях и в перемене мест. Вот почему я обрадовался, получив письмо от великого князя Николая Николаевича Романова…»
«…В 1910 году офицер английской королевской авиации командируется в Россию. Царское правительство поручило Рейли консультировать строительство первого русского аэродрома в окрестностях Москвы».
(Из книги В. Минаева «Подрывная деятельность иностранных разведок в СССР».)
На сей раз Джордж прибыл в Россию как частное лицо. Николай Николаевич ждал его в Москве, куда он приехал один, без Станы.
— Аэродром? — изумился Рейли. — Но простите, ваше высочество, я не имею ровным счетом ничего общего с авиацией…
— То есть как? — великий князь был обескуражен. — Мне говорили, будто вы превосходно управляете аэропланом…
— Это досужий вымысел. Я никогда в жизни не летал…
Николай Николаевич изменился в лице. Военный министр Редигер, настаивавший на привлечении к строительству специалистов из Германии, иронически улыбнулся. Он же предупреждал Романова…
Повисла неловкая пауза.
И тут Джордж решился.
— А впрочем, — сказал он, — почему бы и нет? Я могу взять на себя организацию работ, но прежде ваши инженеры должны ввести меня в курс дела.
— Позвольте, — запротестовал было Редигер.
— Если я в короткий срок смог изучить ювелирную торговлю, то что мне мешает таким же образом вникнуть в строительство? Я свяжусь с нашим военным министерством и попрошу откомандировать сюда нескольких специалистов со всеми необходимыми чертежами. Надеюсь, вы не будете возражать?
— Нет, — быстро сказал великий князь.
Редигер промолчал. Он еще скажет свое слово, когда этот авантюрист и выскочка завалит все работы. Тогда Романов увидит, кто прав…
Джулия распечатала письмо.
«…Дела принуждают меня оставаться здесь еще на неопределенное время, — писал муж. — Но, возможно, удастся получить кратковременный отпуск и вырваться домой хотя бы на недельку. Береги себя, родная. Скучаю, люблю, целую. Джордж».
— Подлец! — воскликнула миссис Блад, разрывая письмо супруга на мелкие клочки. — Развратник! О, я этого так не оставлю!
И, бросившись на подушки, Джулия разрыдалась. Третий день она не выходила из своей комнаты. Лицо ее покраснело и опухло от слез. Подобно героиням дамских романов, она хотела было отказаться от еды, но, несмотря на тяжелое моральное состояние, аппетит у нее оставался отменным, и как ни крепилась Джулия, она поглощала все, что ей подавали.
— Вас к телефону, миссис Блад, — со скорбным лицом сообщил дворецкий.
Звонила ее ближайшая подруга, жена члена парламента миссис Миддл.
— Дорогая! — всхлипывая, сказала Джулия. — Если бы вы знали, как я страдаю! Все эти годы Джордж бессовестно лгал мне! О, если бы был жив мой бедный отец!.. Третьего дня я получила письмо.
«Уважаемая миссис Джулия! Считаю, что настало время открыть вам глаза на горькую для вас правду. Ваш муж, сэр Джордж Герберт Блад, женился на вас из-за денег, прекрасно понимая те выгоды, которые сулит ему родство с мистером Чарльзом Диксоном. Джордж сам признался мне в этом. Но, поверьте, я никогда не раскрыла бы вам тайны, если бы не обстоятельства моей жизни.
Дело в том, что мы с мистером Бладом находились в связи все эти годы. У нас растет сын, Сэмьюэл Питер, которому Джордж дал свою фамилию. О, он обожает мальчугана, балует его, нанял частных учителей, чтобы подготовить его к учебе в закрытой средней школе в Итоне, где учатся отпрыски из самых благородных и богатых семей Великобритании. Он превосходный отец, миссис Джулия, жаль, что вы бездетны и не в состоянии этого оценить…
Но я не могу чувствовать себя счастливой, ибо мне не дают жить угрызения совести. Я истинная католичка, миссис Джулия, и знаю, что Господь сурово накажет меня за обман. Я не могу далее лгать вам и искренне раскаиваюсь в том, что не сказала вам всей правды ранее. С искренним уважением Жозефина де Совиньи».
— Я разведусь с ним! — кричала в телефонную трубку Джулия. — Я оставлю его без гроша! О, он еще ответит за то, как поступил со мной!
Военный министр Редигер кусал губы. На сей раз прав оказался великий князь, пригласивший на строительство подмосковного аэродрома английского выскочку и авантюриста, который к тому же, как говорят, штатный сотрудник «Интеллидженс Сервис». Николай Николаевич всячески опровергает эти слухи, ну да что ему остается делать? Рейли — его протеже…
Как бы то ни было, строительные работы, которыми руководил Джордж, шли полным ходом. Все без исключения (кроме разве что военного министра, у которого были какие-то свои счеты с Николаем Николаевичем Романовым) были довольны организаторскими способностями Рейли. Да и сам он чувствовал себя в Москве словно рыба в воде.
С частной квартиры в Сокольниках он перебрался на Большую Мещанскую, где жила актриса Художественного театра Милочка Шульгина. Их роман завязался вскоре после приезда Джорджа в Москву, а с начала нового года они жили одной семьей и всюду появлялись вместе.
Так прошли зима, весна и лето…
«Получив телеграмму, я оставил все дела и помчался в Лондон. Перед отъездом Милочка устроила мне истерику.
— Не пущу! — билась она в рыданиях. — Ты не вернешься больше!
Как в воду глядела.
Джулия начала судебный процесс. Она наняла лучших адвокатов, которые, добившись развода, должны были также доказать присяжным, что я не имею никаких прав на фирму «Диксон и сын. Ювелирная торговля».
Старая лиса Чарльз Диксон, мир праху его, черт побери, перед самой смертью втянул меня в авантюру, связанную с южноафриканскими алмазами. Он свел меня с человеком, чье имя я уже слышал однажды в связи с контрабандной поставкой оружия индийским повстанцам в 1896 году. Однако тесть уверил меня, что господин Массино — достойный и богатый джентльмен, пользующийся влиянием в коммерческих и промышленных кругах Британии. Я долго не верил тестю, но в конце концов попался на удочку, как неопытный мальчишка. Обуреваемый жаждой легкой наживы, я, как последний идиот, передал мошеннику все свои деньги. Алмазов, разумеется, не получил. Денег, впрочем, тоже. Господин Массино исчез, испарился с лица земли, оставив меня с носом.
Я очень рассчитывал на фирму «Диксон и сын. Ювелирная торговля», которая согласно завещанию тестя оставалась собственностью моей дражайшей супруги. Кто знал, что Джулия с ее пуританскими взглядами решится на развод!
А во всем виновата эта шлюха, эта грязная развратная девка Жозефина де Совиньи!
Она явилась в зал суда в черной мантилье, словно вдова какого-нибудь испанского гранда. И все то время, пока Джулия публично обливала меня грязью,4 удовлетворенно усмехалась, бросая на меня косые взгляды. После заседания я направился прямо к ней.
— Чего ты добиваешься? — спросил я Жозефину, кипя от злости и ненависти. — Ты же прекрасно знаешь, что я никогда не признаю твоего незаконнорожденного ребенка своим сыном.
— Мне этого и не нужно, — с издевкой ответила она. — Но я хочу, чтобы ты ответил за все мои страдания…