Поэтому Форин-офис отреагировал абсолютно правильно и логично, раз нет возможности оперативно провернуть очередную смену императора в России, нужно договариваться. Тем более что доброжелатели из Петербурга также сообщили, на каких условиях Александр готов отказаться от этих планов.
Первым пунктом шло прекращение поддержки Швеции. Это было логично и не стоило подданным его величества Георга Третьего почти ничего. То, что в итоге Швеция также присоединится к континентальной блокаде и лишится части территорий, Лондон не волновало, это было понятно и так. Давно прошли те времена, когда шведы могли на равных воевать с русскими. Теперь шведский лев намного слабее русского медведя и его поражение было только вопросом времени.
А если так, то можно и нужно уступить в этом вопросе, пожертвовать второстепенным, для сохранения главного. Хочет русский царь себе Финляндию, так пусть забирает. С этих чухонских болот ему никакого прибытка не будет, а хлопот прибавится.
А вот второй пункт был вообще очень странный: мирный договор Великобритании с, находящейся на краю света, Калифорнийской республикой.
Это требование вызвало некоторое замешательство у сэра Уильяма Кавендиша-Бентинка, третьего герцога Портлендского, и по совместительству премьер-министра Великобритании. Казалось бы, где Калифорния, куда в начале года отправилась эскадра из Канады и где Россия?
И уж совсем дико звучало утверждение, что в Калифорнии эта эскадра потерпела сокрушительное поражение. Консультация лично с сэром Генри Филипсом, бароном Малгрейвом и первым лордом адмиралтейства ничего не дала. Информации о судьбе эскадры не было, а информация, полученная от русских, очень походила на правду. Они знали не только состав эскадры, но и кто командовал каждым кораблем и полком.
Исходя из этого, сэр Уильям решил, что это правда и Англия потерпела позорное поражение. Никакой возможности прямо сейчас наказать Калифорнию, посмевшую унизить владычицу морей не было, и значит надо отложить решение этого вопроса.
Ну а пока, можно сделать вид, что ничего не было. Признать эту странную республику и поправить туда посольство, причем не из Йорка или Кингстона, а напрямую из Лондона, колониальные власти итак уже наломали слишком дров.
И раз уж не получилось взять золото силой, значит нужно торговать. В Калифорнии наверняка ничего нет, там можно будет продавать товары с такой дикой наценкой, что еще посмотрим что выгоднее, добывать золото самим или наживаться на тех, кто это делает.
В общем, правительство его величества Георга Третьего через британских агентов в Пруссии передало согласия на предложения императору Александру. Это было сделано очень вовремя, с точки зрения британцев, до подписания русским царём и французским императором каких либо документов.
На самом деле, Александр специально как мог, затягивал подписание договора с Францией. Наполеон был готов сделать это чуть ли не в первый день. Едва только ему сообщили, что русские могут заключить настоящий военный союз, как он закусил удила и буквально начел на Александра. Тот изворачивался, уходил от прямых ответов, недоговаривал и прочее, прочее, прочее.
Зато когда царь получил ответ из Лондона, всё пошло очень быстро, он предложил продлить формальный договор о дружбе и пообещал, что Швеция тоже присоединится к континентальной блокаде, это условие должно будет включено в грядущий мирный договор.
И всё, ни о каком военном союзе речь не шла. И Александр прямо сказал, что ничего подобного не входило в его планы, и зря Бонапарт поверил каким-то абсолютно непроверенным слухам.
Но если военный союз будет направлен не только против Великобритании, но и против Османской империи, то тогда он готов обсудить этот вопрос, так как это будет отвечать интересам и Франции и России.
НА это уже Наполеон был не готов пойти, так что конгресс фактически закончился ничем. Русский царь отправился в Петербург полностью удовлетворенным исходом переговоров, а у Бонапарта появилось стойкое ощущение, что его почти месяц водили за нос. То, что это так подтвердилось по прибытии Наполеона в Париж. Там он узнал о секретных переговорах русских с англичанами.
— Будь проклят этот чертов византиец! Я заставлю его заплатить за это восточное коварство! Я никому не прощу того что меня используют! — в сердцах сказал Бонапарт Жану-Батисту Шампаньи де Номперу, своему министру иностранных дел.
Но сразу начать мстить французский император не мог, сначала нужно было разобраться с пятой коалицией, а вот потом можно будет сокрушить русского царя и заставить его сполна заплатить за его вероломство.
Всего это ни Александр Первый, ни тем более Резанов или другие русские конечно не знали, но именно тогда Бонапарт решил что походу будущей Великой Армии быть.
Да, на дипломатическом поприще у Резанова всё получилось. Вопрос с Англией более не стоял, а вот со всем остальным, было, прямо скажем, неоднозначно.
Во-первых, хоть разрешение на вывоз крепостных и было получено, но вот цена! За каждую семью требовалось переплатить как минимум втрое, а то и вчетверо. Да и за право вывезти своих и Плетневских крестьян в Калифорнию, Резанову нужно было заплатить. Хорошо хоть не сразу, а со следующей партией калифорнийского золота.
Правда, когда Резанов поделился новостями с Панайотисом, тот задал вопрос о возможности оплатить доставку переселенцев заранее, притом почему-то через банки лондонского Сити:
— Как это возможно, господин Йоргис. Я чего-то не знаю?
— Думаю, теперь уже можно об этом сказать, мистер Гамильтон поручил мне выступить его представителем и открыть счета сразу в нескольких лондонских банках. Из этих сумм я и предлагаю оплатить расходы. Конечно, когда это будет возможно.
— ТО есть, мы должны будем зайти в Лондон по пути в Калифорнию?
— Совершенно верно, Николай Петрович.
— Хмм, даже странно, что мистер Гамильтон не проинформировал меня об этом.
— Это поручение он дал лично мне, но думаю вам он даст исчерпывающие объяснения.
— Я на это надеюсь. Если не секрет, какие именно средства мистер Гамильтон планирует разместить?
— К сожалению, я не могу это сказать сейчас, но обещаю что после того как я это сделаю, вы все узнаете.
— Что ж, спасибо Панайотис, думаю, что ваша идея с оплатой из этих средств очень не дурна, — в голосе Резанова звучала обида, и Панайотис счел своим долгом постараться сгладить эту ситуацию.
— Николай Петрович, мне право неловко, что вы узнали об этом только сейчас, но приказ есть приказ. И поверьте, мистер Гамильтон считает вас верным другом, как Калифорнии, так и его лично, давая мне это поручение, он мне неоднократно это сказал. Думаю, у него были веские причины, о которых вы узнаете сами.
— Спасибо за теплые слова, я тоже думаю, что мистер Гамильтон мне лично всё объяснит.
«Действительно, чего это я обиделся? Гамильтон в первую очередь руководитель своей страны, то, что он максимально расположен ко мне в частности и ко всем русским вообще совершенно не означает, что он будет делиться со мной всеми своими планами. Но интересно, что именно повезёт Панайотис в Лондон. Я не видел дополнительное золото. Впрочем, я всё узнаю в свое время» — подумал Резанов. Правда, осадочек у него остался, все-таки Николай Петрович был очень гордым и даже злопамятным человеком. Если бы было по-другому, он не решился бы на авантюру в Нагасаки.
Во-вторых, возникли сложности с новым вооружением.
Револьверы комиссия забраковала сразу же. ДА, их боевые качества произвели фурор, за пятнадцать секунд сделать пять прицельных выстрелов, такое находилось практически за гранью понимания.
Но вот возможность производить это, без преувеличения, чудо-оружие просто не просматривалась. Ну не было на просторах необъятной Российской империи станков, на которых можно было бы массово производить револьверы. Для этого требовались совсем другие допуски и культура производства.
Да и калифорнийская сталь, оказалась сильно выше качеством, чем российская. Как ни парадоксально, домны в Калифорнии, построенные по книге Ломоносова работали лучше, чем домны на родине великого ученого.
А может, сырье просто было лучше, кто знает, но факт остается фактом. Револьверы Россия не могла производить чисто технически. В итоге сошлись на мнении, что револьверы будут закуплены в Калифорнии, но в очень ограниченном количестве. Всего тысяча штук. И к каждому по тысяче патронов.
Касательно винтовок и однозарядных пистолетов было принято максимально странное и половинчатое решение. Комиссия рассматривала две системы, флоридскую и калифорнийскую. И не смотря на то, что оружие калифорнийской системы превосходило по всем параметрам флоридскую: по боевым качествам, надёжности, технологичности и дешевизне, на вооружение были приняты обе системы.
Главными сторонниками калифорнийской системы были генерал-лейтенант Барклай-де-Толли, в то время он как раз находился в Петербурге, где восстанавливался после ранения полученного в Финляндии и министр финансов Голубцов. Первый отстаивал превосходные боевые качества винтовок и пистолетов, а второй напирал на дешевизну.
Казалось бы, дело решенное но нет, Алексей Андреевич Аракчеев, военный министр Российской Империи был другого мнения:
— Я всё ж таки настаиваю на флоридской системе, господа, — сказал Аракчеев, обращаясь к остальным членам комиссии.
— Позвольте узнать почему? — ядовито осведомился Барклай-де-Толли, не смотря на очевидные успехи Аракчеева в деле реформирования армии и особенно артиллерии, генерал-лейтенант его недолюбливал.
— Французы приняли на вооружение эту систему, австрийцы с англичанами тоже, пруссаки вот-вот примут. Про США и говорить нечего. Не думаю, что они все глупее нас с вами.
— Господин министр, — ответил Резанов, — всё дело в том, что флоридские винтовки попали в руки представителей этих держав еще два года назад. Конечно, что их они и стали производить. А калифорнийская система пока еще не известна никому.