Как раз на этом и строилась тактика Рипа. Чертоги посредника представляли собой неотъемлемую часть чертогов его повелителя. Разрушение «каланчи» Чича грозило уничтожить не только симметрию Оси, но и поколебать баланс всего комплекса. У «звезды» мог отломиться луч, после чего она становилась ущербной и неуравновешенной – страшная и не имеющая аналогов катастрофа. Теоретически Пуп был обязан пойти на все, чтобы не допустить ее. Однако не стоило забывать, каким могуществом обладал Держатель и сколькими способами он мог разрешить возникшую перед ним проблему…
Мое возвращение в строй товарищи встретили поздравлениями и многозначительными улыбками. Находись мы с Агатой в менее культурном обществе, дело явно не обошлось бы без язвительных замечаний, но в нашей сплоченной компании шутить «ниже пояса» было не принято. Выйдя за порог купальни, Агата снова нацепила на себя маску серьезной деловой женщины, но теперь, когда я знал, что скрывается под этой маской, показная холодность Банкирши меня не раздражала.
Никто не упрекнул нас в том, что мы так долго отогревались в «световом бассейне». Все равно, согласно стратегии Рипа, в ближайшие часы нам не оставалось ничего другого, как сидеть и ждать у моря погоды. Это расходилось с первоначальными планами компаньона, зато существенно увеличивало наше преимущество. Иными словами, вскоре мы могли воочию узреть уникальное явление: явившуюся к Магомету гору. Оставалось надеяться, что гора-Пуп снизойдет до беседы с магометами-шатунами, а не растопчет их в наказание за несусветную дерзость.
Пожимая руки товарищам, я обратил внимание на то, что волосы Тумакова и Веснушкиной тоже были мокрыми. Да и во взглядах юной парочки наблюдалось плохо скрываемое смущение. Ага, отметил я про себя, значит, Паша и Леночка, как и мы, тоже не теряли времени даром и по максимуму использовали выпавший на нашу долю отдых. Занятно, однако, все складывалось, особенно для студента. Поучаствовал в головокружительном приключении, отхватил себе в награду голубоглазую блондинку… Наверняка эти двое уже успели объясниться друг другу в любви до гроба, впрочем, это и по глазам видно. Что ж поделать, нельзя молодежи без романтики. Даже сейчас. И замечательно: пусть живут так, как сами считают правильным, и не скупятся на подобные признания. Это ведь не мы с Банкиршей – два побитых жизнью циника, для которых слова о любви давно обесценились до уровня вызывающих зевоту банальностей. Когда-то и мы проходили через это, но сегодня брать с нас пример таким, как Паша и Леночка, было еще рановато. Чтобы научиться ценить вкус выдержанного вина, надо сначала в полной мере распробовать молодое и только потом решать, какое тебе больше по душе. Хотя в нашем случае делать далеко идущие прогнозы было бы очень неосмотрительно…
– Вот, держите, Глеб Матвеевич, – предложил Тумаков, протягивая мне банку пива. – Вы ведь не откажетесь?
– Не откажусь… – Я слегка опешил. И не предполагал, что мое созерцание Источника и размышления на вечные темы будет прервано по столь прозаическому поводу. – Ну ты даешь, Свинг! Ты что, притащил с собой пиво из Карантинной Зоны?
– Нет, у посредника из холодильника подрезал! – рассмеялся Паша, а вслед за ним и я. В данном случае вопрос звучал куда глупее ответа. – Архип Семеныч тогда сказал, чтобы мы все лишние вещи у озера бросили, но разве пиво может быть лишним? Да и обидно стало, что каким-то уборщикам такая шикарная халява перепадет. Обломно только, что теплое – его бы и впрямь в холодильник…
– А, все нормально, – отмахнулся я, после чего открыл банку и сделал три жадных глотка. Пиво и впрямь было теплое, но такого наслаждения от него я не получал еще никогда. – Мне теперь холодное до конца жизни противопоказано… А ты сам-то чего не пьешь?
– Почему не пью? Мы с товарищем прапорщиком уже баночку ухайдакали. Он так обрадовался, что даже ругаться не стал. Ну, типа, что я его приказ нарушил… А эту… – Паша указал на подаренную мне банку, – попросил специально для вас и Агаты приберечь. Так что вы ее тоже угостите, ладно?
– Заметано, – подмигнул я Свингу и вполголоса добавил: – Она это заслужила.
– Надо думать! – понимающе улыбнулся в ответ Паша и с оглядкой полушепотом признался: – Если честно, то ради такой женщины я бы тоже был не прочь померзнуть.
– Но-но! – шутливо погрозил я ему пальцем. – Не раскатывай губу, студент! Да и в твоем ли фартовом положении засматриваться на чужих женщин?
Лицо Паши засияло столь же ярко, как Источник. Видимо, Свинг решил, что я ему по-хорошему завидую, хотя в действительности это было, конечно, не так. Ну, может быть, самую малость – ровно столько, сколько и Тумаков завидовал мне. Теперь мы с ним являлись членами маленького закрытого мужского клуба, и Паше очень льстило, что нашлась-таки тема, позволившая ему общаться со мной на равных. Против чего я в принципе не возражал, поскольку уже удостоверился, что наш Свинг – из той категории молодежи, которая быстро усваивает, в чем разница между понятиями «казаться взрослым» и «быть взрослым»…
Агата от угощения не отказалась и тоже поучаствовала в нашем коротком пивном фестивале, на который Тумаков выставил весь свой литровый запас янтарного напитка. В стороне от дружеской попойки остались лишь дядя Пантелей, Веснушкина и Рип. Впрочем, последнему никто пива и не предлагал, ибо для его употребления был нужен как минимум рот, а у адаптера такового не имелось.
Странная это была жизнь: ожидание ответного хода разгневанного противника, сидя в ненадежной крепости и зная, что твой противник – всемогущее божество. Кроме купания в бассейнах и плевания с «каланчи» на изредка забредающих сюда чемпионов заниматься было решительно нечем. Обыск чертогов Чича, устроенный Хриплым при нашем участии, ничего не дал. Жилище посредника состояло из одних купален со световыми бассейнами. Они отличались друг от друга формой, емкостью и подсветкой воды, что в некоторых водоемах переливалась и играла всеми цветами радуги. Иных помещений здесь не было.
Веснушкина не поленилась из чистого любопытства обежать чертоги и пересчитать купальни. Их оказалось ровно две дюжины – по восемь на каждую башню. Рип ностальгически заметил, что в его особняке, который уже наверняка перешел к новому владельцу, обстановка была куда попроще и адаптер в свое время довольствовался всего двенадцатью ванными комнатами.
– Значит, вот как у вас принято крутизной меряться, – прокомментировал прапорщик признание Рипа. – Попахивает маразмом. И сколько же тогда бассейнов у Держателя?
– Это никому не известно, – развел руками горбун. – Возможно, что вообще ни одного. Зачем они нужны чемпиону, который может купаться в самом Источнике?
– Далеко отсюда находятся ваши бывшие чертоги? – полюбопытствовал дядя Пантелей.
– Судя по тому, как Концептор изобразил это место, думаю, я жил где-то там. – Рип указал на нижний ярус «вавилонской башни». – Нам не приходилось мотаться по Ядру, как посредникам, – каждый из адаптеров путешествовал по своим особым маршрутам. Я и мои коллеги жили и несли службу в Оси. Именно там расположен главный распределительный узел Ядра, через который можно попасть в любой район, в том числе и в миры Проекционных Спектров.
– А у тебя дома случайно тайника с оружием не осталось? – с надеждой осведомился Охрипыч. – Такого, до которого твой преемник не добрался. Ты же парень ушлый, мог и оставить себе заначку на черный день.
– В Оси носить оружие строго запрещено, – пояснил Рип. – Здесь даже завалящее копье и то не раздобыть, не говоря об остальном. Да и зачем бы оно мне понадобилось? Раньше я о черных днях совершенно не задумывался.
– А вы не прихватили с собой сеть? – спохватился я, припомнив, чем швыряли в нас телохранители Чича, когда ринулись на абордаж светопланера.
– Сеть? – переспросил Хриплый. – А какой в ней прок? Я ж ее ножом на клочки искромсал, а потом выбросил.
– Я имею в виду вторую ловушку, – уточнил я. – Ту, что блюститель в меня швырял и промахнулся. Она должна была остаться у нас на палубе.
– А, вон ты про какую!.. – сообразил прапорщик, но адаптер опередил его с ответом:
– Я ее тоже выкинул. К сожалению, эти светокапканы – оружие одноразового применения. Заряжаются перед броском, но, если пролетают мимо цели, сразу теряют все свои свойства. Когда я в последний раз из Трудного Мира вернулся… вернее, выпал, блюстители меня такой сетью прямо в Оси повязали и к Пупу на суд уволокли. Ну а после без лишних церемоний обратно в распределительный узел затолкали и в «пригород», к вышибалам отправили.
– Зачем же в такую даль? – удивился дядя Пантелей. – Неужто в чертогах Держателя не нашлось Катапульты?
– Может, раньше и была, но теперь точно нет. Во-первых, суды там проходят крайне редко, а во-вторых, Пуп опасается, что в один прекрасный момент он сам может стать жертвой своего изобретения.
– Типа, как Людовик Шестнадцатый, что попал под гильотину, нож которой он, говорят, лично усовершенствовал, – вставил Паша и в очередной раз был разочарован, поскольку его познания снова никто не оценил.
– Скверно без оружия. Очень скверно, – подвел я черту под разговором и под изысканиями Охрипыча. Он облазил чертоги Чича снизу доверху и обшарил каждый бассейн, но не нашел ничего, что могло бы помочь нам в будущем. С ножом и бритвой на блюстителей не попрешь, а к излучению Концептора, как уверял нас компаньон, у гвардейцев иммунитет. Впрочем, даже будь у нас пистолет, вряд ли он сдержал бы натиск батальона держательских мордоворотов.
Короче, куда ни кинь, всюду клин. Вдобавок еще пиво и сигареты кончились. А одними надеждами, как верно подмечала народная мудрость, сыт не будешь. Даже на таком калорийном питании, каким бесплатно снабжал нас Источник…
Наша беседа была прервана окриками Агаты и Леночки, которых Хриплый отрядил следить за округой из окна верхнего этажа обыскиваемой нами «каланчи». Забросив поиски и споры, мы дружно кинулись на наблюдательный пост.
Женщин взбудоражил светопланер, что подлетел к чертогам Чича и завис возле них, пока мы околачивались внизу. На палубе светопланера находились хозяин оккупированной нами цитадели и два блюстителя. Трудно сказать, были гвардейцы теми самыми неудачниками, каким мне посчастливилось надрать задницы, или карлик уже слетал в блюстительские казармы за новой стражей. Но посредник являлся Чичем, это однозначно. Кто еще, кроме нег