— Хм, разве она не исполняет то, что пообещала?
— Исполняет, — подтвердил Алекс, сделав пару шагов по направлению к сейфу. К черту! Вернулся назад, уселся верхом на стул. Он себе тоже кое-что пообещал, и отступать не собирался. Когда хочешь вести игру самостоятельно, сознание должно оставаться трезвым. Ладно, старик, получи свою порцию откровений. — Она стала просто идеальной королевой и вполне сносной женой. — (Если не обращать внимания на холодные, пустые глаза) — Но ты понимаешь, Мерлин. Я ведь знаю. Всё время знаю, почему она это делает. Не из блага, не из любви, а потому что боится. Не того, что может случиться с ней самой, а за НЕГО! За этого, черт бы его побрал… — Он снова стиснул кулаки, чтобы сдержать рвущееся наружу бешенство. Спокойнее, спокойнее. — И только из-за этого страха она всё ещё здесь со мной, а не там, с ним!
— И тебя это задевает? — участливо поинтересовался Мерлин.
— Нет, блин! Я от этого в полном восторге! — Алекс сплюнул прямо на ковер. — По большому счету, мне на неё плевать. Но никому — понял? — Никому не позволено топтать мою честь и позорить имя! И поэтому она будет наказана. Естественно, после того, как отыграет свою роль.
Мерлин заинтересованно подался вперед.
— Ты уже знаешь, как с ней поступить?
— Пожалуй, да, — выдержав театральную паузу, подтвердил король, — но мне нужны союзники.
— Разве меня мало? — обиделся Мерлин.
— Я слишком дорожу тобой, старый друг, — безбожно польстил Алекс, — чтобы подвергать неоправданному риску. Поэтому мне очень, очень нужна Моргана.
Лицо Мерлина приняло задумчивое выражение.
— Боюсь, зеркало восстановлению не подлежит, — проговорил он.
— Уверен, с твоим опытом и несомненной гениальностью, соорудить дополнительный портал не составит особого труда.
Мерлин хитро сощурился и принялся теребить бороду.
— Если я всё же сумею совершить невозможное, — вкрадчиво начал он, — могу ли я…
— Без долгих предисловий!
— Должность Верховного Мага. Пожизненно! — тут же выдал он.
— Как только Моргана войдет в этот кабинет, — пообещал король.
— Тогда, с вашего позволения… — Мерлин испарился.
Алекс рассмеялся. Старый плут! Уверен, он найдет сто и один способ восстановить эту чертову связь!
А Моргана… когда-то вас связывала страсть, потом — ненависть. Впрочем, с ней всегда можно договориться, пообещав кусок пожирнее и чью-нибудь голову. Главное, не расслабляться и спиной не поворачиваться. Эта дрянь, если дать ей возможность, постарается урвать всё. А нож в спину — меньшее из зол, на которое она способна. Милая, милая Марго…
24. Суд богинь
Алекс, воспоминания из кристалла
Алекс проводил взглядом уходящую Моргану и снова повернулся к жене. Даже обращенная в камень, Виктория выглядела опасной. Надо же, он и предположить не мог в ней такой страсти. Чуть не угробила, стерва!
Он пересек комнату и упал в кресло. Итак, игра началась. И пусть инициатива исходила от Морганы, и охотится она исключительно за Силой Разрушителя, никогда не поздно внести в расклад свои коррективы. Никто не помешает ему собственноручно наказать этого проходимца. За Викторию, за порушенную дружбу, за то, кем тот является на самом деле. Если бы не он, ничего бы не было. Вообще — ничего! Гребаный братец, ты заплатишь! А потом…
Алекс замер. Потом? А что — потом? Вернуться в Иррат, править Краем, жить как прежде? Да кому это надо?!
Из горла вырвался сухой смешок. Король? Только он сам да Мерлин знали, что прав на корону у Алекса не было. Не по праву рождения — тут он первый и единственный. Но был ещё обряд посвящения…
Он прикрыл глаза, вспоминая.
Два оборота назад, Великое Полнолуние. Претенденты на престол испокон веков проходили обряд посвящения именно в эту ночь, чтобы максимально раскрыть свой потенциал, подключиться к Силам, питающим Паутину. Александр почти не волновался. Ему всегда легко давалась любая магия, к тому же родство с богиней лесов давало определённые преимущества. Ему прочили славу величайшего мага. Конечно, в глаза этого не говорили, но Александр как-то подслушал разговор наставника с дедом.
Он шёл на обряд, как на праздник, а вернулся в полной растерянности. Долго сидел в пустом зале, посреди вплавленного в пол магического рисунка и не мог понять: как же так? Почему ему досталась сила Хаоса? Все маги Края, за редким исключением, владели силой Тьмы. Изредка рождались те, кто мог повелевать как Тьмой так и Светом. Таковым был, например, Юрхек — действительно один из величайших представителей рода. А вот Хаос — проклятый дар. Все, кто им владел, кончали плохо: а лучшем случае, сходили с ума, в худшем — не могли совладать с тягой к разрушению. И уж конечно, никто и никогда не допустит такого к власти.
И как теперь выйти к тем, кто ждет за пределами зала? Видеть разочарование на лице деда, слышать шепотки за спиной? А что дальше? Изгнание? Лишение магических сил? Почему? За что? Впрочем, он — принц Иррата, потомок Мастера, сын героически погибшего Теймура. Он сможет пожертвовать своим будущим ради Иррата.
Александр гордо вздернул подбородок и шагнул к двери, но тут объявился Мерлин. Откуда ворон узнал, что Алексу досталась сила Хаоса? Не важно. Но он смог объяснить принцу, что крайне необязательно признаваться и портить себе жизнь из-за дурацких предрассудков. Что Хаос — это нормально, и некоторые из прошлых правителей тоже обладали проклятым даром, просто скрывали его, и при этом великолепно справлялись со своими обязанностями. И незачем принимать всё так уж близко к сердцу и уходить от ответственности. Или принц хочет, чтобы трон перешел к двоюродному дядюшке, у которого и без силы Хаоса в голове ветер свищет?
И Алекс позволил себя уговорить. В конце концов, мудрый ворон не мог дать плохого совета.
Гораздо позже Мерлин рассказал ему о Мастере, Бесформенном, великом противостоянии и том, чьим воплощением является принц. А также о миссии разрушения. А когда Алекс в ужасе отказался от подобных перспектив, тут же пошёл на попятный: мол, ничего такого в виду не имел, проверка на вшивость.
И только после мятежа Безликого, когда старый колдун (теперь уже колдун) показал своё истинное лицо, Александр всё понял.
Он и сам не знал, почему не прогнал взашей вернувшегося через год Мерлина, почему позволил тому творить всё, что вздумается. Алекс выслушивал его советы, принимал условия игры… Но в вопросе быть или не быть Паутине оставался непреклонным: Быть!
Но сегодня… Сегодня он понял: Паутина ничего не значит. А уничтожить её — лучший способ отомстить.
— Мерлин! — крикнул Алекс в потолок, — Я готов!
Язвительный смех был ему ответом.
***
Арчи
В следующий раз я проснулся уже утром, чувствуя себя бодрым и достаточно отдохнувшим. Встал, умылся, почистил зубы…
Из головы не шли воспоминания Алекса. Что ж, где-то я его понимал, и даже мог бы посочувствовать… Мог бы, но не хотел. Потому что, каковы бы ни были обстоятельства, выбор каждый делает сам, и сам же отвечает за последствия. Хотя не сказать, чтоб я тут совсем не при чем. Но исправить ничего уже нельзя, как и повернуть время вспять. Нужно жить дальше.
Я оделся, пристегнул к поясу Гелисворт, спустился вниз.
«Веселый Роджер» в столь ранний час еще не работал, но Доро уже хлопотал на кухне, так что на завтрак я получил полную тарелку пирожков с творогом и чашку изумительного кофе, вкус которого не могла повторить ни одна земная супер-пупер навороченная кофемашина.
Я ел, листал неизменный гроссбух, и по ходу, слово за слово, рассказал о том, что наболело. О дураке Алексе и его мести, о претензиях и побеге сына, о Джемме, которая не захотела даже поговорить.
Доро слушал, кивал, подливал кофе — все, как в старые добрые времена. Здесь, возле старого разбойника, в «Веселом Роджере» я снова почувствовал, что нахожусь дома. И где бы меня ни носило, я всегда смогу вернуться, и меня всегда будут ждать. И никогда не предадут.
Время прошло незаметно, и настал час отправиться на аудиенцию к богиням.
Я уже стоял на пороге, когда из Паутины шагнула Джемма. Я смотрел, как она идет ко мне. Стук собственного сердца казался единственным звуком в окружающей тишине.
Джемма остановилась в паре шагов от меня и прямо посмотрела в глаза.
— Арчи, я… — она запнулась, тонкие пальцы теребили выбившийся из прически локон.
Я шагнул вперед и прижал её к себе…
***
Строго в назначенный час я объявился перед дворцом Ирратов.
В прошлый мой визит в мире начиналась зима, и валил снег. Сейчас же в лицо дул теплый, напоенный ароматами весны ветер. Зеленела молодая трава, на растущих вдоль дорожки кустарниках распускались почки. Где-то в саду заливалась трелью весёлая пичуга, радуясь долгожданной весне.
Знакомое полотнище белесого тумана зацепилось за ветку раскидистого дерева.
— Я знал, что ты непременно объявишься, банши, — сказал я ему.
— А я знал, что и в этот раз победа будет за тобой, — ответил он и прибавил имя, которым меня звали много тысячелетий назад, когда душа была юной и свободной.
— Ты знал с самого начала? — спросил я у представителя древней расы.
— Конечно! Мы, баньши, смотрим в самую суть! Я видел тебя и твоего брата. Но предугадать исход поединка не дано никому. Я рад, что в этот раз выиграл ты. Мне нравится твоё творение!
Я не придумал, что сказать. Паутина, по-прежнему не воспринималась моим творением.
— Думаю, мы больше не увидимся, — сказал банши, — удачи, бродяга!
Полотнище тумана колыхнулось в последний раз и растаяло.
Я повернулся, чтобы войти во дворец, да так и застыл, увидев перед собой целое созвездие прекрасных дам.
Четыре богини стихий, чья власть распространяется не только на Иррат, но и все другие миры Паутины. Двоих — зеленовласую Леа и обладательницу роскошной песочно-золотой шевелюры Сахару я хорошо знал. Что касается остальных, то рыжая, безусловно, Аламандра, повелительница Огня, а экзотическая красотка со смоляными локонами должна быть Мариной.