Гигант понятливо кивнул.
— Шу, пошли отсюда вон, клуши! — закричал он, расставив руки так, будто действительно пытался гонять кур. — Вон! Вон! Кто царапины остальным бинтовать будет?
— Спасибо, — пробормотала я и с облегчением присела на кушетку к Лигии.
— Феникс О’Боз, — протянул руку великан.
Мне пришлось немного помедлить, чтобы решить, какое имя назвать.
— Мая Лакшин.
— Целительница, значит?
Я кивнула.
— Ну тогда целительствуй.
К счастью, сегодня Лигия не изменила своей любви к открытым платьям, и одежду резать не понадобилось, ладони легко вошли в широкий вырез и легли на плечо, пришлось лишь слегка подвинуть кушак крестной.
Связки остались целы, но было небольшое кровоизлияние и отек. Значит, классический посыл к регенерации. Вот только силы он вытянет немало.
— Что случилось с лошадьми? — спросила я, стараясь отвлечься от нудного процесса передачи силы.
Феникс пожал плечами и присел в противоположное кресло.
— Понятия не имею. Сначала упряжка Северинов встала как вкопанная, если бы не знал, подумал бы, что увидели змею или почувствовали хищника. А потом на них будто бешенство напало, остальных лошадей вон перепугали.
Очень странно. Я слушала, хмурилась и всматривалась в широкое открытое лицо нового знакомого.
Говорят, что моряки суеверный народ. Если не получилось убедить родителей Флоры, то, может быть, старший брат прислушается?
Сила почти закончилась. Я убрала руки и размяла пальцы. По правилам следовало провести финальный осмотр. Вытянув руки над телом Лигии, я впервые заметила, насколько грязная и ободранная сама. Ничего — зато целая.
Никаких других повреждений я не обнаружила и собиралась уже закрыть ладони, как вдруг уловила тоненькую ниточку чужого магического влияния, она была едва заметна, но все же ощущалась мелкой червоточиной в здоровом организме. Что это?
Взгляд упал на серую окружность печати, поблескивающую на груди пациентки. Неужели так проявляются профессионально поставленные ограничители? Как она с этим живет?
Подумать мне не удалось. Лигия вздрогнула и открыла глаза.
— Красивая, — одобрительно сказал Феникс, нависнув над моим плечом.
— Уберите его от меня! Пусть не приближается! — заверещала гесса Биргит. И откуда только силы взялись?
— И громкая! Люблю женщин с характером, — не смутился гигант.
— Отец! Марк! — не сдавалась характерная барышня.
«Завтра обязательно охрипнет», — мимоходом успела подумать я, прежде чем в библиотеку ворвались Биргиты, спешащие на зов.
Пришлось встать с кушетки и освободить место родственникам пациентки, иначе бы они довершили то, что не удалось лошадям.
— Тихо, — схватил меня за плечи гигант, когда я пошатнулась. — Пойдемте-ка, мисса, чего зря обеду пропадать? Поработали, надо и подкрепиться.
В этом я была с ним полностью согласна.
Естественно, ни о каком званом обеде для объявления помолвки речи уже не шло. В столовой ели мужчины, потратившие силы на восстановление порядка на дороге. Лакеи вносили блюда как придется, по мере готовности, поэтому кто-то только приканчивал суп, а кто-то уже сражался с отбивной, в частности Терри.
— Где дамы? — спросила я, падая на соседний с ним стул.
— В гостиной, приводят себя в порядок, — ответил Лось и обвел меня критическим взглядом. — Тебе бы тоже не помешало.
— Сил нет, все потратила, — пожаловалась я, с вялым удовольствием глядя, как Феникс О’Боз накладывает две тарелки говядины, и втайне надеясь, что одна из них предназначена для меня.
Терри увидел мою разбитую коленку, проглядывающую через разодранный подол, и присвистнул.
— Тогда дарю. — Он протянул ко мне ладонь, на которой быстро-быстро стал набухать сверкающий молниями шар.
Пока я ждала, когда сгусток энергии станет достаточного размера, шар вдруг раскрылся лепестками и превратился в прекрасный сверкающий цветок.
— Позер, — фыркнула польщенная я, но все же втянула в себя подаренную силу без остатка, пока выкрутасы Терри не привлекли к нам слишком много внимания.
Кто спрашивал утром, где цветы и подарки? Вот они. Не так я себе представляла ухаживания, совсем не так.
6 сентября
Вчера к вечеру из Ближнего Берега приехал лакей с запиской для меня.
— Не слишком ли скупо для благодарности? — бдительно поинтересовался Терри.
Я развернула послание и с удивлением прочитала.
— А это и не благодарность. Это очень настойчивое приглашение приехать завтра в гости.
— И там будет благодарность? — уточнил Лось, казалось, сильно обеспокоенный тем, что моя помощь останется недооцененной.
— Вряд ли. Тебя тоже зовут. Если я правильно понимаю, Лигия решилась снять печать…
Прямо этого, конечно, не было написано, но что еще может скрываться за словами «деликатная помощь нашей семье, о которой мы с вами разговаривали»?
Заинтригованные вопросом, что же такого случилось, раз надменная гесса изменила свое мнение, после завтрака мы в сопровождении Гусмы отправились в Ближний Берег.
— Ты даже не повредничаешь немного, прежде чем ей помогать? — спросил Терри. — После того, что она наговорила Флоре.
Признаюсь, была у меня такая мысль, но быстро пропала. Ведь речь идет не о помощи конкретно Лигии, а о помощи всей ее семье.
Да и…
— По целительскому кодексу нам нельзя вредничать.
— Зато всем остальным можно. Хочешь, я повыкаблучиваюсь вместо тебя?
— Спасибо, — почти искренне ответила я. — Никогда еще за мое доброе имя не заступались так галантно. Но не стоит.
— Уверена?
— А вдруг мы снимем артефакт и Лигия сразу станет доброй и отзывчивой? Кто знает…
— Конечно, — хмыкнул Лось. — Такого даже в сказках не рассказывают. Выдумаешь тоже, печать дурного характера!
Я пожала плечами и задумалась. А много ли мы знаем о том, что бывает, а что нет?
Вчерашнее происшествие тому подтверждение. Что вообще произошло? Случайность? Чья-то попытка расстроить помолвку? Или начавшее действовать раньше времени проклятие?
Животных можно испугать любым способом: магическим и нет. Но как так получилось, что никто ничего не заметил?
Кого подозревать? Северинов, покинувших Ручьев Камень почти сразу? Или, может быть, Биргитов, оставшихся ждать своего домашнего целителя?
Да, моим способностям не очень-то доверяли — только наивный Терри мог рассчитывать на благодарность.
Десятый круг одних и тех же мыслей прервала Гусма.
— Не хмурься, касим. Тебе еще рано, — ворчливо сказала она.
Няня была не в настроении, подозревая, что и на этот раз мы не будем кататься на лодках.
— А когда можно? После замужества? — уточнила я, чтобы знать наверняка и больше не попадать впросак.
— После третьего ребенка, — и на этот раз не пожалела житейской мудрости иланкийка, — когда твой род получит достаточно наследников и уже не страшно будет показать хмурое лицо мужу.
Ах вот оно что!
То-то все девушки на людях такие беспечные, а все матери семейств смотрят коршунами — им уже можно.
На белоснежном открытом крыльце с колоннами на этот раз нас встречала вся семья и уже упомянутый выше домашний целитель, сухонький тонконогий старичок с пышным одуванчиком седых волос на голове. Хотя о его тонконогости можно было и не упоминать. Еще ни разу не встречала толстого целителя — дар, требующий постоянно делиться силой, не оставлет ни единого шанса набрать вес. Помню, как в институте все завидовали нашей группе, имевшей железную гарантию не располнеть даже после десяти детей.
— Спасибо, что откликнулись, — сухо приветствовал нас Карл Биргит, но, глядя на бледное лицо его вечно молчаливой и вечно недовольной жены, я не стала принимать такое холодное отношение на свой счет.
Лигия, державшая руку на перевязи, прикрытой дорогим шелковым платком, лишь чопорно кивнула, будто заниматься ее проблемами было и без того большой честью для меня. В тот момент предложение Терри повредничать выглядело куда более заманчивым.
Но приветствия Марка и целителя искупили поведение остальных. Причем младший гесс Биргит радовался так, будто вместе с печатью мы действительно собирались снять и неприятный характер его сестры.
Целитель же сыпал похвалами в адрес моей помощи, оказанной Лигии, не уставая повторять, что сам он не смог бы сделать лучше.
Я с удовольствием выслушала, но потом все же решила восстановить справедливость, тем более момент выпал самый удачный.
— Ну что вы, моей заслуги было не так много, вон настоящий герой, через минуту уже будет здесь. Видели бы вы, как он мастерски вправил вывих!
На дороге появился всадник, смущавший своими размерами, кажется, даже собственного коня. Не узнать издалека его черную бороду было невозможно.
— Папа! — вдруг заверещала Лигия. — Я же просила, только не он!
— Воспоминания еще слишком свежи, — доверительно сообщила целителю я.
— Как ты себе представляешь это письмо? — обратился к сестре Марк. — Очень просим прибыть кого-нибудь с даром, но только не Феникса? Ему у нас не рады?
Лигия топнула ногой, закусила губу, как обиженный ребенок, и вихрем скрылась в доме.
— Ай-ай-ай, — покачала головой Гусма. — Такая красивая и тоже хмурится. Всех кавалеров распугает.
— Этого не так-то просто напугать, — кивнула я на уже спешивающегося Феникса О’Боза.
— А куда убежала главная участница торжества? — спросил заинтригованный такой встречей гигант.
— Стесняется, — сказал Терри, видя, что никто из Биргитов не может подобрать приемлемый ответ.
Я чуть не прыснула от смеха, а хозяевам дома едва ли стало легче.
Ситуацию вновь спас целитель, с удовольствием начавший трясти лапищу младшего О’Боза.
— Отличная работа с вывихом, юноша. Просто потрясающая! Где вы этому научились?
— На корабле, — ответил трубным голосом Феникс, которого даже слепой вряд ли посчитал бы юношей. — Правда, никогда не думал, что этим умением можно щегольнуть перед дамами.