Я лишь согласно кивала, решив, что хлопать Катаржину по второй руке с моей стороны будет уже чересчур.
Мирра О’Боз пару раз всхлипнула, но потом, втянувшись в обсуждение переезда дочери и связанных с этим бытовых неудобств, выслушала сетования гессы Версавии на трудности с подбором прислуги и похвасталась новой кастеляншей, подрубавшей льняные простыни фантастически красивым швом…
Естественно, мы выразили горячее желание увидеть не только шов, но и саму кастеляншу.
Это оказалась женщина средних лет с простым круглым лицом и сильными мосластыми руками. Она принесла простыню и с небольшим любопытством рассматривала Гусму, пока мы делали вид, что восхищаемся работой.
Наконец крестная подняла прищуренный взгляд от полотна и направила его на кастеляншу.
— Объясните нам, зачем вы сегодня приходили в замок Северинов?
— Я? — Служанка выглядела действительно удивленной и будто бы в ошеломлении сделала шаг назад. — Гесса, вы меня с кем-то путаете.
— Вас узнали слуги, — спокойным голосом соврала гесса Версавия. — Хотели освободить свою сообщницу?
— О чем вы?!
Кастелянша все ближе отступала к двери, и я уже всерьез испугалась, что сейчас она бросится бежать, когда створка открылась сама и проем заполнила гигантская фигура Феникса.
— Придется ответить на вопросы, — заявил великан с порога, всем своим видом демонстрируя, что пути к бегству закрыты.
Но попавшая в западню женщина лишь сделала еще один шаг навстречу миру О’Бозу, неожиданно дотронулась до его руки и приказала:
— Защити меня.
Глаза гиганта стали мутными, и он вдруг одним движением задвинул служанку за спину, теперь уже перегораживая выход для нас.
— Феникс, что все это значит?! — заволновалась Катаржина.
Я вскочила с места и кинулась к двери, надеясь, что мой голос опередит коварную беглянку.
— Терри, не дай ей… — Крик оборвался на середине, после того как поток воздуха ударил меня в грудь, отбросив на пол.
Больно приложившись локтями и спиной, я некоторое время не могла прийти в себя, а когда подняла голову, напротив мира О’Боза уже стояла крестная.
— Молодой человек, я требую, чтобы меня выпустили, — медленно и по слогам говорила она, — иначе вам же будет хуже.
Феникс скрестил руки на груди и лишь надежнее перегородил дверь.
Сперва я подумала: с чего это крестная утруждает себя бесполезными просьбами, но потом заметила, что к опущенным кончикам пальцев гессы Версавии от колен великана тянется тонкая струйка воды и, стекая по ухоженным овальным ногтям, капает вниз.
Я не знала, восхищаться упорством крестной или, как целителю, возмутиться жестокости, с которой она готова была вызвать обезвоживание у ничем не повинного человека. Но для Катаржины О’Боз никакой дилеммы не существовало, увидев возмутительные действия гостьи, она встала с места и грубо оттолкнула ту от сына.
Струйка воды оборвалась, но лицо Феникса все равно выглядело так, будто ему нехорошо. К гиганту осторожно подошла няня, положила ладонь на предплечье.
— Ты присядь, — убедительно сказала она. — А то ненароком упадешь. Убежала твоя служанка, никто не догонит.
Великан немного пошатнулся и действительно послушно сел на край кресла.
Мне как раз удалось подняться на колени и тихонько проползти за его спиной.
— Дайте ему воды, — прошептала я, когда почувствовала себя в безопасности, и, встав на ноги, стремительно скользнула вон из комнаты.
Снаружи было пусто, из-за угла коридора слышалась какая-то невнятная возня и ругательства. Я поспешила вперед.
За поворотом обнаружился Терри, не слишком галантно вывернувший локоть прыткой кастелянше.
— Не позволяй ей дотронуться до себя, — предупредила я и стала оглядываться в поисках чего-то, чем можно было бы связать женщину.
— Ты мне поможешь или справляться самому?
— Самому, — честно призналась я в своем бессилии. Ничего подходящего поблизости не было.
Руки Терри вспыхнули на мгновение, по телу служанки пробежала дрожь, и пленница обмякла. Гесс Ярин почти что бережно опустил женщину на пол и отошел, устало встряхивая кистями.
— Что теперь?
Я приблизилась к кастелянше и попыталась поднять выше и без того закатанный до локтя левый рукав. Плечо было белым и чистым, ни намека на какую-либо метку.
— Неужели мы ошиблись?
— Попробуй вторую руку.
Я подняла правый рукав… и действительно, на другом плече выделялся четкий красный отпечаток раскрытой ладони со спиралью внутри.
— Левая и правая! — вскричала я, вдруг обнаружив ускользнувший ранее смысл. — Левая и Правая! Помнишь, Барт Биргит писал в своем дневнике про служанок Смеры? Он называл их Левая и Правая!
— И что? — не вдохновился Лось. — Какая разница? Не думаешь же ты, что этой женщине несколько сотен лет?
— Нет, конечно. Но в этом должен быть смысл!
Если он и был, то сегодня мы его не нашли. Пришедшая в себя кастелянша, как и мисса Гелена, не проронила больше ни слова. Некое предчувствие подсказывало мне, что с какой бы осторожностью О’Бозы ни обращались с пленницей, им не удастся долго держать ее взаперти. Даже если на этот раз мы сумеем запереть преступницу до прибытия констебля, никто не гарантирует, что она не сбежит позже.
Нет времени писать дальше — весь замок стоит на ушах. Мы спешно пакуем вещи и едем в столицу!
12 сентября
До сих пор не могу опомниться, настолько стремительно все произошло. Даже мой отъезд с Иланки не был таким внезапным и необдуманным, хотя я очень старалась.
Ролану же хватило тех нескольких минут, когда он смотрел в бесстрастные глаза мнимой кастелянши, чтобы, выйдя из комнаты, где ее заперли, заявить о немедленном отъезде в столицу.
В тот момент я не имела ни малейшего представления для чего. Думаю, он и сам тоже.
Искать встречи с королем? С начальником тайной канцелярии? Что он сможет им предъявить, кроме рассказа о странных происшествиях накануне свадьбы?
Искать саму Красную Перчатку, мифическую организацию, существование которой еще надо доказать? Допустим. И допустим, он ее даже найдет, что дальше?
Понятное дело, после такого неожиданного поворота Лу вцепилась в руку брата и не отпустила до тех пор, пока тот не согласился взять ее с собой.
— Давно не была в столице, — тут же мечтательно заметила Лилия Северин, поигрывая рубиновой сережкой в маленьком ушке. — Балы, театры, званые вечера и модные магазины — боже, как я по всему этому соскучилась!
Я попыталась спрятать улыбку, увидев за легкомысленной оберткой заявления серьезное беспокойство о дочери, и вопросительно посмотрела в сторону Терри. На троих Северинов был всего один магический дар и тот не боевой, бросить их на волю случая казалось жестокостью.
К тому же я бы извелась, пока дождалась от этой семейки новостей, — вряд ли кто-то станет утруждаться и писать мне подробные письма с отчетами о том, как идут дела.
Гесс Ярин посерьезнел и понимающе кивнул.
— Я и сам давно собирался в столицу — хочу восстановиться в полку.
— А я никогда не видела Эрлборга! — воскликнула я.
— Боюсь, моя маленькая квартирка нас всех не поместит, — в замешательстве ответила Лилия.
— Что вы, мы не станем злоупотреблять вашим гостеприимством, — заверил ее Терри. — У моего брата достаточно просторный дом.
Весь остаток дня прошел в сборах. Утром мы погрузились в две кареты и выехали чуть ли не с рассветом, чтобы к концу дня быть в столице. Спасибо крестной, которая не оставила меня без экипажа, потому что Терри изъявил желание ехать верхом, а утруждать Северинов вовсе не хотелось.
Впрочем, к середине дня зарядил такой дождь, что неутомимый наездник сдался и, разбрызгивая холодные капли воды с плаща, влез-таки в карету, отдавая должное моей предусмотрительности.
Вчера в дороге совершенно не было возможности писать, зато нашлось много о чем подумать. Равнинные пейзажи за окном скоро надоели, а начавшийся ливень не позволил как следует рассмотреть хвойный лес.
И вот что я поняла: объяснение так называемого проклятия действиями таинственной организации под названием «Красная Перчатка» меня совершенно не удовлетворяло. Это все равно что обвинять в убийстве человека нож!
Нет, перед нами далеко не конец истории. Слишком много белых пятен в ней осталось.
После краткой остановки на обед Гусма задремала, а мне из развлечений осталось только залечивание мелких царапин на Терри и наблюдение за его реакцией. Лось пытался делать бесстрастный вид, но зачастивший пульс выдавал его с головой. Самое быстрое сердцебиение отчего-то вызвали мелкие порезы в области шеи — интересный эффект.
И вы подумайте, какая стойкость! Я уже и ласково улыбалась, и призывно хлопала ресницами, но гесс Ярин упорно не понимал намеков. Другой бы на его месте уже не просто дежурил на моем пороге с букетом цветов, а стоял на одном колене, предлагая руку и сердце! Но не Лось…
Загадка почище проклятия Северинов.
Не могу же я сама броситься ему на шею? Или могу? Конечно, девушкам такое говорить не принято, но на такую шею не грех и броситься — я щупала, я знаю.
В Эрлборг кареты въехали, когда уже стемнело, поэтому ничего толком рассмотреть я не успела. В глаза лишь бросилось огромное количество фонарей и окон, дома с колоннами и оживленные даже в столь поздний час тротуары.
Распрощавшись с Северинами, мы проехали несколько широких улиц и оказались перед красивым трехэтажным домом с вензелями под маленькими балкончиками. При виде них моя весьма придирчивая в вопросах архитектуры няня восхищенно приложила руки к груди и посетовала на то, что старший из сыновей гессы Версавии уже успел обзавестись семьей.
Альстав Ярин, владелец дома, похож на Терри разве что ямочками на щеках. Высокий, сухощавый, с ранними залысинами, он немного сутулится и, судя по выражению лица, постоянно думает о вещах, не имеющих никакой связи с тем, что происходит вокруг.
При первой встрече старший гесс Ярин протянул мне руку и вежливо сообщил о том, как рад познакомиться с будущей владелицей Ручьева Камня, при этом вид имел такой отрешенный, будто в уме составляет очередную петицию. Наверняка мое имя тут же вылетело у него из головы, несмотря на то что я назвала настоящее.