— Не засну, неня Андрей!
— Тогда я пошел поближе к укрытию господина лейтенанта.
Люди в окопах заснули. На всем участке фронта бодрствовали только часовые. Где-то справа послышался треск ракеты, и несколько мгновений через облака, словно сквозь сито, лениво падала россыпь огней.
Андрей Чуря нашел себе место вблизи укрытия лейтенанта Бобочи, за бруствером хода сообщения. Время тянулось мучительно медленно. Тишина казалась неестественной.
Через некоторое время лейтенант Бобоча вышел из укрытия в одном только френче и без пилотки. Он, наверное, не ожидал, что ночь столь холодна, и поэтому тут же съежился и поспешно снова нырнул в укрытие.
Андрей Чуря все же успел заметить, что лейтенант в хорошем настроении: он напевал игривую мелодию.
Оставшись один в ночи и тумане, Чуря посмотрел на часы. Они у него были большие, со светящимся циферблатам, такие тяжелые, что из-за них часто рвалась подкладка в кармане.
За десять лет Чуря расставался со своими часами — «луковицей», как он их называл, — только когда был в тюрьме. Особенно большую пользу они ему сослужили на фронте, поскольку во всем взводе, кроме лейтенанта, ни у кого часов не было.
Часы были из дешевых и за сутки отставали на полчаса, поэтому он только приблизительно мог сказать точное время. Правда, мало кто прибегал к его помощи. Днем по солнцу, ночью по звездам солдаты узнавали время с поразительной точностью.
«Луковица» показывала, что до полуночи осталось полчаса.
Значит, наступила полночь…
Если что-нибудь должно было случиться, то ни в коем случае не до полуночи.
Но в конечном счете что могло случиться? Откуда такое убеждение, что обязательно что-то должно случиться? А если он ошибается? Единственным фактом было то, что Белдие по распоряжению лейтенанта будет часовым во вторую смену на самом передовом посту взвода.
«Черта с два! Если бы они ничего не задумали, то не поставил бы лейтенант часовым в такую ночь именно Белдие!»
И будто в подтверждение его подозрений в тумане он заметил высокий силуэт майора Каменицы. Через секунду Каменица скрылся в укрытии лейтенанта. Что нужно майору в такой поздний час? Неужели он явился только затем, чтобы поболтать?
На какое-то мгновение у Андрея Чури появилось искушение подползти к укрытию, чтобы послушать, о чем говорят офицеры. Но он тут же вспомнил, что те не одни в укрытии: там находится еще ординарец лейтенанта. Если они и задумали что-то, то ни в коем случае не станут делать это в присутствии Марина. Вначале они должны избавиться от ординарца.
И действительно, через несколько минут Марин вышел из укрытия в накинутой на плечи шинели. Постояв в раздумье у входа в укрытие, он спустился в ход сообщения и, присев на корточки, закурил. Если бы его позвали из укрытия, он услышал бы.
Марин выкурил одну сигарету, затем вторую, но офицеры все не звали его. Наконец лейтенант окликнул ординарца.
«Теперь, возможно, майор уйдет, — подумал Чуря. — А как только он уйдет, думаю, мне здесь нечего будет делать».
Но из укрытия снова вышел Марин. Только теперь он не стал ждать поблизости, а направился по ходу сообщения.
Андрей Чуря тоже спустился в ход сообщения и вышел ему навстречу.
— Куда, Марин?
— Тебя ищу. Иди, господин майор вызывает тебя.
— Что ему от меня нужно?
— Откуда мне знать!..
Майор Каменица встретил Чурю благожелательно. На лице его застыло выражение почти торжественной серьезности.
— Я вызывал тебя, Чуря.
— Слушаю вас, господин майор!
Майор Каменица поднялся и, заложив руки за спину, подошел к Чуре на расстояние двух шагов. Андрей заметил, что, в то время как лицо майора сохраняло выражение серьезности, взгляд его был веселым, ироническим.
Измерив Андрея взглядом с головы до ног, майор расстегнул планшет и извлек оттуда большой желтый пакет. Еще не отдав пакет в руки Чури, майор сказал:
— Вот зачем я тебя вызвал. Этот пакет с секретным донесением должен сегодня же ночью быть на КП полка. Если отправишься сейчас — а тебе нужно выходить немедленно, — через час будешь в полку. Передай пакет дежурному офицеру и жди ответа. Возможно, ответ получишь только в течение завтрашнего дня. Так что жду тебя до вечера. Ясно?
— Да, господин майор.
— Значит, отправляйся немедленно. Будешь передавать пакет, скажи дежурному офицеру, чтобы отметил, когда пакет вручен… Только не забудь. Потому что меня интересует не столько ответ, сколько то, чтобы донесение как можно раньше было доставлено в полк. Вот тебе пакет, и ступай немедленно.
Андрей Чуря взял пакет, козырнул и покинул укрытие. Он на самом деле направился в сторону КП полка, но, удалившись, чтобы туман его скрыл на случай, если лейтенант стал бы наблюдать за ним, он сделал круг и вернулся.
«Могу биться об заклад, что они хотят убрать меня, чтобы я не спутал им карты».
Однако в следующее мгновение его охватил страх.
А если данное ему поручение не предлог? Ведь у него в руках пакет с надписью «Строго секретно». Следовательно, с этой точки зрения все выглядит нормально.
«Хорошо, — подумал он, — допустим, в пакете действительно строго секретное донесение, которое должно попасть в руки полковника уже этой ночью. Но почему именно я должен доставить его?»
Андрею Чуре было трудно найти вразумительный ответ на этот вопрос. В группе управления при майоре было достаточно связных. Почему он не направил пакет с кем-нибудь из них? Может, объяснение в том, что на пакете имеется пометка «Строго секретно»? Мало вероятно. Вряд ли это был первый секретный пакет, направляемый майором командиру полка. Тогда почему майор до сих пор использовал для этого связных батальона? Может, в пакете содержатся исключительно важные сведения и он должен быть передан со специальным посыльным? Хорошо! Тогда почему его не доверили командиру группы управления или писарю батальона?
«Ясно! Это дело плохо пахнет, и, что бы со мной ни случилось, я не понесу этот пакет», — сказал себе Чуря.
Когда он подошел к окопу Белдие, решение уже созрело.
— Белдие, а Белдие!
Тот спал без задних ног. Чуре пришлось потрясти его за плечи.
— Что, что такое?!
— Давай вставай! Приказ господина майора Каменицы.
Услышав имя майора, Белдие окончательно проснулся:
— Что, пришла моя очередь? А, черт побери! Как быстро пролетело время.
— Ты не будешь часовым. Приказ господина майора немедленно отнести в полк этот пакет. На, держи, да смотри не потеряй!
Он передал Белдие все указания, какие получил от майора.
Капрал Белдие слушал Чурю, не прерывая, сбитый с толку.
Только после того как Андрей все объяснил ему, он спросил:
— А вместо меня кого поставишь?
— Кого? Не знаю. Кого господин лейтенант прикажет, того и поставлю.
— Тогда я пошел.
И он действительно ушел. Андрей некоторое время шел вместе с ним, будто для того чтобы убедиться, все ли капрал понял, а на самом деле ему надо было удостовериться, что Белдие ушел, а затем вернулся к Кэшару.
Тот лежал за пулеметом, всматриваясь в туман и темноту.
— Ну? — спросил Андрей, пристраиваясь рядом.
— Ничего! Я ничего не заметил, хотя смотрю по сторонам — даже шея заболела.
— Гица, кому из наших, думаешь, можно больше доверять?
— Да все люди толковые. Немного сбил их с толку Белдие своими выдумками, но народ надежный, в беде не бросит. Однако если говорить о самых надежных, я бы назвал Зэгана, Кэрэушу, Потерашу, Збырчу.
— Ну и хватит. Я тоже о них думал.
— А какое у тебя к ним дело?
— Ты, Гида, иди смени Бачиу, но смотри внимательно. Сейчас пошлю людей на другие посты. В такую ночь надо удвоить наряды.
— Неня Андрей, а что, по-твоему, может произойти?
— Что? Я не знаю!.. Но что-то должно случиться.
— А Белдие?
— Его я послал в полк с пакетом, который мне вручил господин майор, чтобы я его отнес.
— Именно тебя он выбрал?
— Да, именно меня. А я выбрал именно Белдие. Понимаешь?
Кэшару рассмеялся и, перекинув автомат через плечо, отправился на пост.
Андрей Чуря взглянул на часы. Они показывали половину первого ночи. Другими словами, была как раз полночь.
Андрей Чуря знал, в каком окопе можно найти каждого солдата. Первым он разбудил Збырчу. Достаточно было дотронуться до плеча солдата, как тот проснулся.
— Кто это?
— Я, Андрей! Молчи и слушай!.. Кэшару я послал сменить Бачиу. А ты займи его место у пулемета. Я сейчас вернусь туда, и тогда ты узнаешь больше.
Он так же быстро разбудил остальных и собрал их в одном месте. Все были убеждены, что их пошлют в разведку.
— Вот зачем я собрал вас, — сказал Андрей Чуря. — Этот проклятый туман, как видите, не собирается рассеиваться. Не помню такого тумана. В такую ночь всякое может случиться. Немцы могут нагрянуть, и поэтому надо удвоить посты. Ясно?
— Говори дальше!
— Вот и все. Я каждому укажу место, а вы должны смотреть в оба. Если кого-либо заметите, пусть подойдет, а потом набрасывайтесь на него. Приказываю стрелять только в самом крайнем случае. А теперь пошли.
Места для постов они выбрали очень быстро, так как знали здесь любой бугорок. Указав каждому место, Андрей Чуря вернулся к Гице Кэшару.
— Ничего?
— Ничего не заметил! Тихо…
— Хорошо! Я удвоил посты. Справа от нас Збырчу, слева Кэрэушу. А теперь будем ждать.
Потянулись медленные, беспокойные и мучительные минуты.
«Если ничего не случится? А что, если все это мой бред?.. Майор Каменица может отправить меня под суд военного трибунала за невыполнение приказа».
Неожиданно Кэшару толкнул его локтем.
Чуря напряг слух, вглядываясь в темноту. Поначалу он ничего не услышал. Кругом стояла тишина. Но через несколько мгновений он услышал какой-то странный неопределенный шум.
— Кто-то идет, — шепнул ему на ухо Кэшару.
Действительно, кто-то приближался. Неясный вначале, шум превратился в звук приближающихся человеческих шагов. Кто-то шел, стараясь не шуметь. Но это ему удавалось с трудом, так как кругом стояла абсолютная тишина.