— Тогда нам предстоит разделиться. И сможем нанести двойной удар, — ответил я, понимая, что мне предлагает Радич.
Генерал уверен, что можно сбить сразу два Е-3. Уж если играть, то по-крупному!
— Ты всё понимаешь. Только придержи это втайне. И помни, если сегодня ночью не выйдет, больше защищать небо Сербии мы так активно не сможем. Ваши руководители нам пообещали, что смогут переломить ситуацию. Мы свою часть плана выполняем. Дело за вами, командир Радонич.
Он протянул мне морщинистую руку, и я сразу её пожал.
— С Богом, — сказал генерал и пошёл по коридору на выход.
Через полчаса в нашем классе в подземном хранилище мы в очередной раз собрались на уточнение задачи. Вместе с нами Виталик, а также три командира звена из числа сербов.
— Итак, задачу «весёлые» по перелёту на аэродромы рассредоточения получили. Два звена идут в Ниш, а третье в Слатину. Везде есть укрытия, так что скрыться от посторонних глаз будет реально. Будем надеяться, что американцы примут наш манёвр за вывод из-под удара.
— А если не примут? — уточнил один из сербов.
— Тогда ещё проще. Не будут устраивать нам засады. Управление осуществляет пункт наведения, — указал я на аэродром в пригороде Подгорицы.
Тут же послышались смешки со стороны Васи и Рустама. Видимо, им показался весёлым позывной у этого пункта наведения. Вроде взрослые люди! За столько лет службы можно привыкнуть к разного рода позывным.
— «Ромашка»? Вы серьёзно⁈ — удивился один из сербов.
— Да. Чтоб никто не догадался, — сделал серьёзное лицо Виталик.
Сто процентов это он придумал!
— Ладно. Работаем под управлением ПН «Ромашка». Как поступит команда, первым на взлёт идёт группа с аэродрома Ниш. Первое звено летит в направлении Тираны, второе — Подгорицы. Третье прикрывает нас сверху и встречает истребители противника с направления Дурреса.
Я показал на карте примерный район полёта АВАКСа. После занятия зоны дежурства он будет барражировать с креном 5–10°, поскольку иначе его локатор не будет эффективен. Соответственно, в нужный нам момент он будет находиться в проливе Отранто, который разделяет Ионическое и Адриатическое моря.
— Рубеж пуска? — спросил Вдовин.
— Район города Дуррес. Пересекать береговую черту не хотелось бы. С корабельной ПВО сталкиваться опасно, — ответил я, указывая на районы дежурства кораблей НАТО.
В глаза мне также бросился и авианосец «Теодор Рузвельт». И почему-то я уверен, что на нём находятся наши главные оппоненты.
Глава 23
В классе было тихо. Все молчали и старались не шевелиться. Казалось, что можно посчитать пульс сидящего за соседним столом Рустама. Он внимательно смотрел на карту, водя по ней пальцем и показывая ладонью манёвры самолёта.
Вдовин, как и час назад в классе, шелестел листами писем от жены и дочери. Я несколько раз обращал на него внимание. Всё такой же невозмутимый и серьёзный.
Лучше всех ожидание команды на вылет переносил Вася Долгов. Парнишка спал, периодически переворачиваясь на скрипучей кровати.
— Домой приеду и в Крым, — шепнул мне Виталик, который дремал, опираясь спиной на стенку.
— Да, ты рассказывал. Вопрос можно, а то вдруг не успею спросить? — поинтересовался я.
— Сегодня можно всё.
— Как у тебя получается всё доставать? Нет, я конечно рад, но мне интересна твоя технология, — улыбнулся я.
Сначала я очень хотел задать другой, но не менее важный вопрос. Возможно, он самый главный из тех, что могли бы быть в этой командировке. Но пока что решил повременить. Не хотелось бы заставлять Виталика в очередной раз врать.
— У меня были хорошие учителя. Корифеи советской разведки, аксакалы КГБ. Люди, которые на деле доказывали верность присяге и стране. И платили за это всегда самую высокую цену. К сожалению, не каждого можно было даже доставить на Родину.
— Эту дань мы все платим, Виталик. Война и смерть, они как младшая и старшая сёстры. Следуют рядом и не отпускают, — ответил я.
— Но согласись, иногда уже и «платить нечем», а с тебя ещё требуют, — улыбнулся Казанов.
Он посмотрел на часы и продолжил дремать.
— Иваныч, ну раз у нас вечер откровений, можно и мне вопрос, — тихо спросил с кровати Вася.
— Только сегодня и только для вас, товарищ Долгов.
Вася поднялся с кровати и стал обувать ботинки.
— Вы сами уверены в успехе нашей работы? — спросил он Виталика.
Вопрос прозвучал серьёзно. Сам Виталик даже отодвинулся от стены и широко открыл глаза.
— Я всегда уверен в тех людях, с кем работаю. В противном случае, я их к себе не подпускаю, — ответил Казанов, но этот ответ Васю не устроил.
— Вы меня неправильно поняли, Иваныч. Я говорю обо всей работе. Сергеич просто не хочет, чтобы вы врали. Но он тоже сомневается.
Какой-то экстрасенс прям Вася! Минуту назад я только подумал над подобным вопросом, и вот уже Долгов задаёт его сам.
Рустам и Пётр Аркадьевич оторвались от своих дел. Виталик же задумался и посмотрел на всех. Все были в ожидании честного ответа от нашего куратора.
— Моя часть сделки будет выполнена. Независимо от того, что с вами случится. Вы трое получите амнистию, а Сергей уедет домой. Ваши семьи под надёжной защитой. Но… не в моих силах выполнить обещание для Сербии.
В разговоре возникла пауза. Почему-то я чувствую себя в очередной раз обманутым.
— Ночной гость врал? — спросил я.
— Сильно обнадёжил. Он то не всесилен.
— Жаль. Считал его человеком слова и чести, — выдохнул я.
Не самая лучшая мотивация перед боевым вылетом. Но не нужно спешить хоронить все начинания. Пускай надежда слаба, но она умирает последней.
— Делаем, что должны и будь что будет, командир? — спросил Пётр Аркадьевич.
— Так и есть, — улыбнулся я.
Но последнее слово должно было остаться за Васей.
— Иваныч, ну раз ты в Союзе всё можешь организовать, есть предложение. Я готов в армии не служить, а взять на себя руководство колхозом. Ну там коровы, свинки, теплицы, доярки с сиськами…
— Обойдёшься. Ещё минимальный срок не выслужил, — прервал его Виталик и вновь посмотрел на часы. — Мне пора.
Казанов встал и начал экипироваться. Тёплая куртка. Поверх разгрузка с большим боекомплектом. Он быстро проверил медикаменты и надел на голову чёрную шапку.
— Жду вас на земле, — протянул он мне руку и крепко её пожал.
Через несколько секунд Казанов покинул класс. Теперь и я стал контролировать время. Не прошло и пяти минут, как в кабинет заглянул Синиша Предович в лётной экипировке.
— Радонич, готовность 30 минут. Время пошло.
— Выдвигаюсь, — ответил я и сам стал надевать на себя снаряжение.
— Эм… выдвигаюсь? — переспросил Рустам, который потянулся к защитному шлему, но я его остановил.
Мои подчинённые смотрели с широко открытыми глазами. Как я и обещал генералу Радичу, до самого начала перелёта сохранил в секрете изменения в плане.
Комбинезон с морской символикой застегнул поплотнее, а противоперегрузочный костюм надел поверх.
— Сергеич, в чём дело? — спросил Вася.
— Всё просто мужики. Генерал не врал, когда говорил, что в Боснии лазейка. Пехота сербов, а также МиГ-21е «прорубят» вам коридор. Прикрытие у АВАКСа на этом направлении минимальное. Сбить Е-3 у вас будет больше шансов.
— А ты, командир? Пойдёшь в рейд на морскую группировку НАТОвцев? — поинтересовался Вдовин.
— Оттянем на себя как можно больше самолётов. Сыграем на американской жажде реванша и лёгкой добыче. Они ждут четыре МиГ-29. Вот мы им их и дадим. А основная группа ваша. Если повезёт, и мы тоже прорвёмся и собьём АВАКС.
Я закончил одеваться и подошёл ближе к однополчанам.
— Это большой риск. Тем более что за тобой будут охотиться все экипажи в районе пролива Отранто, — заволновался Вася.
— Пока они поймут, что с направлением главного удара ошиблись, вы сделаете дело. Рубежи пусков пересчитаны. Получите за час до вылета. Встретимся утром либо здесь, либо на другом аэродроме.
Я пожал каждому руку, надел шапку и пошёл на выход.
— Хорошей работы, командир! — громко сказал мне перед выходом Вдовин.
Я махнул парням и вышел из кабинета. На стоянке мы с сербами обсудили, как будем добираться до аэродрома Ниш. Приняли решение идти на предельно малой высоте, чтобы как можно сложнее было нас обнаружить.
МиГ-21 из нашей группы уже рассредоточились по аэродромам. Оставалось только нам перелететь. Солнце уже село, а мелкий снег уже успели убрать с полосы и рулёжек. Мои сербские коллеги выглядели собранными, за исключением одного.
Это был парень в звании лейтенанта. Как он попал в нашу группу, ума не приложу. Я отвёл в сторону Предовича и спросил его за молодого человека.
— Радонич, а ты думаешь у меня конвейер пилотов? Из всех живых, лейтенант единственный, кто летал на МиГ-29.
— Сколько летал? Вывозную программу и всё? — спросил я.
Синиша покачал головой. Как мне кажется, я слегка ошибся в профессиональной подготовке лейтенанта.
— Он уже летал на разведку и сопровождение. Даже ракеты по самолётам пускал. У меня всё равно нет других пилотов.
На лице парня читалась нервозность и страх. Пускай он и выполнял боевые вылеты, но в групповом воздушном бою парень явно не участвовал. Думаю, что и в одиночном тоже.
Я подошёл к нему ближе, чтобы хоть немного поддержать. Однако он сам первый начал разговор.
— Командир Радонич, лейтенант Велинкович. Я полностью готов вас прикрывать. Если нужно, то и…
— Тише! Вот тут осторожно, — прервал я его. — Главное, чтобы в полёте ты всегда сохранял холодную голову, светлый ум и крепкий желудок. Тогда и все перегрузки будут тебе нипочём.
Лейтенант улыбнулся. Надеюсь, у меня получилось его слегка подбодрить. Предович проконтролировал время. Оставалась пара минут, прежде чем нам предстоит занять места в кабинах. И тут к нам в очередной раз приехал большой гость.
У самолётов остановился японский внедорожник. Его также сопровождали пара машин с охраной. С переднего кресла вылез генерал Радич. В полной лётной экипировке!