барсика»! – последнее слово Лиза сказала по-русски, и поняла ее только прыснувшая в кулак Анфиса. Рейчел пришлось переводить и объяснять всю тонкость русского народного юмора.
– Ты раньше охотилась на леопарда? – спросила Рейчел, так и не улыбнувшись шутке.
– Нет, – призналась Лиза, – но я читала книжки. И потом, если ты думаешь, что секач под двести кило весом или бурый мишка того же размера меньшая хвороба, ты ошибаешься. Еще неизвестно, кто хуже, леопард или кабанчик!
В конце концов, решили идти вчетвером, но все равно чисто женской компанией, прихватив с собой Мари Нольф. У Мари – и, по-видимому, не случайно – оказался во владении отличный девятимиллиметровый штуцер-двустволка, специально предназначенный для охоты на большую «африканскую пятерку», в которую как раз и входит леопард. Впрочем, Лизин «Каргин и сыновья» с нижним 9,3-мм и верхним 7-мм стволами был ничуть не хуже. Нижний ствол она зарядила пулей весом в 300 гран[19]. На близкой дистанции такая пуля остановит и медведя, и леопарда. Но вот верхняя весом всего 9,7 грамма – могла оказаться для такого зверя слабовата. Поэтому Лиза была даже рада, что Анфиса и Рейчел вооружены магазинными бельгийскими маузерами. Боевой карабин. Калибр – 9,5 и энергия пули подходящая. Так что вместе они составили вполне опасный – как минимум для африканской фауны – отряд.
До холма добирались часа три, но зато, едва подошли, как Анфиса заметила на склоне горы небольшую группу кабанов, и, если африканские свиньи не сильно отличаются от своих европейских сородичей, это были не секачи, а именно свиньи и молодые самцы-подсвинки.
– Метров двести пятьдесят, – сказала Анфиса с сожалением в голосе. – Далековато для меня. Не попаду.
– Да, подобраться бы поближе! – вздохнула Мари.
– Одолжишь мне свой штуцер? – спросила Лиза, настраивая оптику.
– Попадешь? – протянула ей оружие Мари.
– Как нечего делать! – Лиза передала свое ружье Анфисе, сбросила рюкзак и взяла в руки штуцер. Примерилась.
– Нормально!
– Я тоже, пожалуй, попробую! – сказала Рейчел.
– Тогда по моей команде, – согласилась Лиза. – И, знаешь что, не экономь патроны. Стреляй в движении, вдруг кого и зацепишь. Моя та, что слева. Самая большая.
– Ну, тогда мой справа. Тоже вроде не маленький.
Прицелились.
– Товсь! – тихо, чтобы не сбить прицел, прошептала Лиза. – Пли!
Выстрелили практически одновременно. Лиза целилась кабану в голову и была уверена, что не промахнется. Поэтому, едва выстрелила, сдвинула ствол немного вправо и выстрелила снова, выцелив еще одного кабана. Рядом, поспешно передергивая затвор, палила Рейчел.
– А неплохо! – почти с восхищением признала Анфиса, когда отзвучали выстрелы. – Три кабанчика за двадцать секунд!
И в самом деле, на склоне между деревьями видны были три туши.
– Четыре, – поправила ее Рейчел. – Правее посмотри! Среди деревьев.
«Четвертый!»
– Ну, ты даешь, сестра! – вполне искренно восхитилась Анфиса.
– Даю, когда хочется! – рассмеялась Рейчел.
– И это правильно! – согласилась Лиза. – Но вернемся к свинушкам. Одного, как приваду, на дерево подвесим, а трех других… – И вдруг осеклась.
Начиная стрелять, она как-то совсем не подумала о последствиях. Три кабана, их, поди, еще перетащи! И что с ними делать потом? Ночью вполне могут заявиться и другие, желающие полакомиться свежатиной.
– Не парься! – успокоила ее Анфиса. – Там, где не додумывают пилоты, навигаторы уже курс прокладывают!
Она достала из рюкзака ракетницу и одну за другой выпустила в наливающееся вечерней синевой небо две зеленые ракеты!
– Подмога в пути! – объявила она, засовывая ракетницу обратно в рюкзак.
И в самом деле, они только успели перетащить одного – самого маленького кабана – к кедру, а на опушке леса уже садился «фоккер» Клары ван де Хёлст.
Следующие минут сорок они впятером корячились с огромными тушами, но погрузить сразу смогли только одного кабана. Тяжёлые сволочи, хоть и вкусные, особенно если знать, в чем вымачивать мясо и как его готовить. Так что, хотя один «поросенок» и уехал на бриг, второго придется разделывать прямо на месте, чтобы Клара забрала его второй ходкой. А с третьим что делать?
«Погорячились! И ведь припрутся паскуды на запах!» – вообще-то она имела в виду шакалов, или кто тут у них водится? Но в следующий момент сообразила, что и кошак может соблазниться дичью на земле и не прийти к дереву.
«Вот же гадство!» – Но ругайся или нет, сделанного не воротишь.
Второго кабана совместными усилиями вытащили из леса и разделали еще до прилета Клары. Лиза это дело не любила, но свежевать кабанов – как, впрочем, и оленей, косуль и всякую мелочь, вроде зайцев – умела. Охотилась с отцом, от него и научилась. По первому разу стошнило. После второго, думала в рот мясо больше не возьмет. Но, в конце концов, переболела. Пообвыкла. Притерпелась. Удовольствия не получала – как некоторые, – но оно и к лучшему. Женщине такое любить по уставу не положено.
– Интересная ты девушка, Лиза! – пропела Анфиса, наблюдая за тем, как споро Лиза разделывает тушу. – Чем больше тебя узнаю, тем больше удивляюсь! Ты точно не мужик? А то смотри, если что, я готова к любым экспериментам!
– Это ты меня так оскорбить пробуешь? – спросила Лиза, не отрываясь от работы.
– Нет, это она так свое восхищение выказывает! – усмехнулась Рейчел. – А ты у нас на сто процентов женщина, я сама видела!
– Ну, спасибо, хоть ты меня не кинула!
– Я вот что думаю, – сказала Лиза через минуту, – мы засаду все равно устроим! Вон там! – кивнула она на поваленное земляничное дерево. – Как раз окажемся между кедром и опушкой. Придет леопард к дереву, мы его как раз на фоне неба и «сфотографируем»…
– А если в лесу? – спросила Мари.
– Фиса, а что у нас с луной? – подняла взгляд Лиза.
– Небо чистое, – пожала плечами Анфиса. – Луна в последней четверти, и на этой широте… Прошлой ночью было светло!
– Значит, увидим! – Лиза ответом Анфисы осталась довольна.
– Или услышим, – меланхолично добавила Рейчел.
– Тогда будем стрелять на звук! – подвела черту Лиза. – Давайте, подруги! Дело к вечеру, и времени в обрез. У нас две саперные лопатки, вот и начинайте копать лежку! А я пока закончу с мясом!
Так и сделали. Мари осталась помогать Лизе – они как раз управились ко второму прилету «фоккера», – а Рейчел и Анфиса отправились к поваленному дереву. К тому времени, когда Клара улетела, увозя с собой разделанное кабанье мясо и шкуры, начало смеркаться. Лиза и Мари спустились к реке, умылись и, достав из пакета привезенные Кларой сэндвичи с копченым окороком и острым сыром, пошли к засаде. Пока шли, Лиза сжевала – под мысли и эмоции – половину большого бутерброда, намного обогнав не умевшую быстро есть Мари. Вторую половину сэндвича Лиза доедала уже на месте, осматривая лежку.
– Хорошо получилось! – признала она. – Но не на четверых, а на двоих.
– Что ты имеешь в виду? – Анфиса маскировала убежище срубленными ветками земляничника, росшего неподалеку. Идея, к слову, хорошая. Ветки не только спрячут охотников, но и перебьют их запах.
– Не знаю, – пожала плечами Лиза, – но вот такое ощущение.
– Какое ощущение? – не поняла Мари.
– Странное…
Лиза, и в самом деле, переживала необычный момент. Вот вроде бы все нормально, правильно, и тем не менее, что-то не так. И еще четкое ощущение, что нечего им делать вчетвером в одной лежке. Неправильно. Неумно.
– Хотите – верьте, хотите, нет – но так у нас ничего не выйдет!
– А как выйдет? – посмотрела на нее хитрым взглядом Анфиса.
– Рейчел и Мари останутся здесь, – кивнула Лиза на лежку. – А мы с тобой спрячемся вон за теми камнями!
Место показалось ей подходящим. Позади и чуть в стороне от упавшего дерева, так что гораздо лучше просматривается склон горы с проплешиной, где осталась лежать освежеванная и выпотрошенная, но не разделанная туша кабана, да и кедр с привадой виден неплохо, хотя дистанция для выстрела от камней больше.
– Но мы же там ничего не успеем подготовить! – всплеснула руками Анфиса.
– И не надо. Набросаем вокруг веток можжевельника, прикроемся плащ-палаткой и достаточно.
– Авантюристка! – покачала головой Рейчел.
– Еще какая! – подхватила Анфиса.
– А мне нравится, – помолчав, сказала Мари. – Давай, Фиса, поменяемся! Я с Лизой, а ты с Рейчел.
– Серьезно? – подняла бровь навигатор.
– Вполне.
– А ты, Лиза, что скажешь?
– Давайте так и сделаем!
На том и порешили.
Вспоминая потом – «сразу после» и «много позже» – эту историю, Лиза никак не могла отделаться от мысли, что «так не бывает» и «наверное, мне это пригрезилось». А что?! Вполне! Может быть, и вся эта жизнь в теле Елизаветы Браге не что иное, как сны, лежащей в коме женщины. Одной или другой. Или сразу обеих…
Солнце уже почти зашло, но закатное небо на западе все еще горело всеми оттенками красного. Невероятно красивое зрелище, и черный силуэт кедра на этом пламенеющем фоне выделялся – по очевидному контрасту – особенно отчетливо. Зато склон горы погрузился во тьму. Мрак наступающей ночи сплотился между деревьями, затопив среди прочего и проплешину с брошенной на произвол судьбы приманкой. Луна, разумеется, взойдет, но не сейчас, а к тому времени, когда она поднимется на небо и осветит поросший лесом горный склон, завершится закат.
«Пятьдесят на пятьдесят», – поняла Лиза, но даже не сильно расстроилась. Приключение и само по себе оказалось занятным. Таким и останется в памяти, даже если компаньонки вернутся на бриг без трофеев.
«Жалко, конечно, но кто нас заставлял соревноваться в меткости? Придется теперь довольствоваться шкурой вепря, а сволочной кошак останется цел и невредим, да еще и сыт, паскуда!»
С наступлением сумерек из своих укрывищ повылазило множество разнообразной живности. Видеть их Лиза в большинстве случаев не могла, разве что замечала время от времени некое невнятное движение темного на темном, но зато слышала отчетливо. Шорох пробежки, приглушенные «голоса», шуршание травы… Однако звук, раздавшийся почти сразу, как она додумала свою полную легких сожалений мысль, спутать с чем-нибудь другим было невозможно, даже при том, что вживую Лиза услышала рычание леопарда впервые. Все, как и написано в книгах об Африке: «кашель и скрежет пилы». Сухо, негромко и до икоты страшно.