— Что муж, что жена, — проворчала Сара.
— Ага. Тут Егорушка шоколадку принёс, а она его из кабинета выгнала, — добавила Лара. — Мол, отвлекает и мешает думать.
— То-то он не приезжает и сказал Родину отстранить от работы над этими… «пчёлами», — продолжала выражать недовольство Сара, пока не захлопнула дверь в кабинете.
Вера пыталась не засмеяться, но этого у неё не получилось. Она повернулась ко мне и протянула тарелку с салатом из огурцов и помидоров.
— Значит, Егор Алексеевич опять тут был? — спросил я.
— Был да сплыл. Достал приходить и указания раздавать. И главное, если бы что-то дельное говорил, а то портреты криво висят, столы неровно стоят. Не уровень человека из Министерства, — сказала Вера, налив себе чай.
— Раньше ты мне не рассказывала, что он сюда так часто заглядывает.
— Не так уж и часто было, Сергей. Нам нужно, чтобы проект «Пчела» был запущен в производство, но у нас не хватает административного ресурса. В Министерстве Авиапрома считают, что лишняя трата денег. Мол, наши летательные аппараты — ерунда и фантазии.
Странно. В эти годы должны были вложиться в тему дронов. Это потом она будет заброшена с развалом СССР. Неужели, хмырёныш Егор поставил личные интересы выше государственных. Скорее всего, решили переключить внимание на модернизацию и дальнейшую разработку Туполевских беспилотников.
— Я не просто так пришёл сюда салатик поесть, — произнёс я, накалывая кусок огурца.
— Со мной ещё поговорить. Ты мне несколько идей подкинул по планеру, по дистанционному управлению. Пчёлкин поддержал, ходил к руководству бюро, но те говорят об отсутствии перспективы. Так что работаем пока очень медленно.
— Если вы хотите, чтобы эта разработка заинтересовала, начните с денежного вопроса. Чем проще и дешевле будет конструкция, тем больше шансов, — сказал я. — С двигателем проблема?
— Угадал. Можно подобрать материалы, чтобы облегчить планер. Мы узнавали — есть наработки, но вот найти двигатель маленький и надёжный не так уж и просто.
Я вспомнил, что на один из барражирующих припасов в будущем ставили четырёхцилиндровый двухтактный двигатель небольшой мощности. Вспомнить бы, где его производили только. Точно! В Германии… Западной. Оттуда непросто достать будет, но есть же связи с ГДР. Секрет производства выкрасть не проблема. А может, и уже выкрали.
— Помню, мне кто-то говорил, что в Германии делают маленькие авиационные двигатели, — сказал я.
— Как будто нам их кто-то даст оттуда, — посмеялась Вера.
Настаивать я не буду, поскольку это и не нужно. Главное, чтобы моя жена где-нибудь себе «записала в голове» эту информацию. Потом всплывёт в разговоре с Пчёлкиным.
Март упорно двигался к своему окончанию, а количество полётов шло на увеличение. Порой за смену делали до четырёх вылетов на самолётах из совершенно разных классов. Прилетел на одном борту, а тебя уже на стоянке в готовности следующий ждёт.
К началу апреля мне и Ивану разрешили посещать факультативные занятия на лётно-испытательной станции КБ МиГ. Постепенно знакомились с коллективом, с лётным и инженерно-техническим составом. Тут я уже окончательно понял, что выбирал Федотов лётчиков на фирму не только по профессиональным качествам, но и по человеческим. Все как одна большая семья.
Сидя на подготовке и слушая задачу от Лоскутова на очередные полёты, я уже и не задумывался о событиях произошедших с участием Егора Алексеевича. Да и не видел я его на территории ЛИИ уже давно.
— Серёга, давно на штопор летал? — спросил Гена, просматривая план лётной подготовки.
— В прошлом месяце.
— Надо завтра слетать. Ваня у тебя в составе экипажа, — поставил Швабрину задачу Лоскутов.
Швабрин подмигнул мне и подсел рядом. Я ему рассказал о завтрашнем полёте и обрисовал, как будем крутить штопор на МиГ-21.
— Давно на старичке не летали, — сказал Иван, заполняя тетрадь подготовки к полётам.
— Легенда уходит на заслуженный отдых. А может, и не уйдёт. Вон сколько стран использует его, — заметил я.
— Кстати, ты так и не рассказал, как с тем Егором Алексеевичем вопрос разрешился.
— Не стоит вспоминать.
— Эх, жалко. Я когда его увидел, мне так и хотелось внести изменения в его… конструкцию лица, — улыбнулся Швабрин.
— Не появляется и хорошо. Воздух не портит своим въедливым парфюмом, — ответил я.
Через несколько минут планы на завтрашний лётный день поменялись кардинально. Нет, мы по-прежнему с Иваном были одним экипажем. Только на Ан-2, а не на МиГ-21. Ещё и задание нам поручили весьма странное.
Пока Швабрин ворчал и жаловался, что он уже заполнил тетрадь под вылеты на других самолётах, я изучал маршрут на завтрашний день.
— Ваня, как бы ты тут ни вскипал, полетишь на Ан-2. Туда ты командиром, обратно Родин, понятно? — настоял на изменении завтрашнего плана Лоскутов. — Заодно и отработаете посадку на внебазовом аэродроме.
— Да и, правда, Ваня. Закроем уже вопрос с «Аннушкой» и всё, — сказал я. — Вон, Боря уже ждёт, когда мы ему отдадим «дедушку нашей авиации».
— Вот именно! — воскликнул Чумаков.
— Я бы уже сам хотел Ан-2 опробовать, — поддержал разговор Морозов. — Кстати, а куда полетите?
— В Луховицы, — ответил я. — Недалеко.
— Заодно посмотрите там на новые серийные МиГ-29, — сказал Гена.
На следующий день перед вылетом оказалось, что простой полёт по плановой таблице превращается в доставку грузов. Ещё бы! На завод нужно то документацию передать, то небольшую коробочку. А кто-то и вовсе целый мешок с формулярами принёс.
И это притом, что на этом Ан-2 вместо скамеек стояли мягкие кресла. Можно сказать, что прям пассажирский лайнер.
Закончив погрузку, с началом лётной смены, мы с Иваном запустились и вырулили на полосу для взлёта. Разрешение получено. Иван добавил мощности и начал разбег. Моментально в воздух поднялся наш бело-синий Ан-2.
Взяли курс на юго-восток. До самих Луховиц почти 90 км, так что рассчитывали мы лететь почти час.
Хоть самолёт и не пустой, но Швабрин предложил немного разнообразить полёт. То вираж выполнит, то подобие «горки» сделает. Не сказать, что великое хулиганство, но в привычку входить такое не должно.
На установленном рубеже, связываемся с Луковицами. Радиообмен беру на себя, чтобы Ваня не отвлекался от управления.
— Лепесток, 11087й, добрый день! — запросил я руководителя полётами на аэродроме.
— Добрый, 087й! Отвечает Лепесток.
Получив условия на посадке и уяснив порядок захода, мы начали медленно снижаться. Погода отличная, так что можно насладиться видами окрестностей Луховиц.
Тут и огромное число деревень, и извилистые русла рек с большими озёрами. А названия-то какие у рек! Одна Вобля чего стоит.
Зашли на посадку с ходу, снизившись прямо в район ближнего привода. И уже на пробеге стало понятно, что мы попали в очередную историю.
— 087й, после выключения зайдите к диспетчеру. Вам с Гордым нужно связаться, — подсказал нам руководитель полётами.
— Понял, — ответил я, осматривая стоянку самолётов.
Техники немного, но вся она радует глаз. Несколько новых МиГ-29, вокруг которых кружат лётчики и техники. Наверняка со строевых частей прибыли забирать самолёты.
Выключив двигатель и передав весь груз, мы отправились к диспетчеру. В небольшой комнате на командно-диспетчерском пункте нас встретила женщина, передав информацию с Циолковска.
— Много раз уже звонили, — сказала она, оформляя нам полётный лист. — Сейчас перезвонить должны.
Через пару минут мне передали телефонную трубку, в которой прозвучал голос Гурцевича.
— Родин, пока не вылетайте. Надо человека забрать из Луховиц. Дождтесь его и обратно, понял? — поставил задачу начальник школы.
— Без проблем. А кого забирать? Фамилия, имя, должность? — спросил я, достав карандаш и планшет.
— Швабрину дай трубку. Я ему расскажу, — сказал Гурцевич. — Ты пока оформляйся на вылет.
— Ну, хорошо.
Ваня взял у меня трубку, и пару минут общался с Вячеславом Сергеевичем. Странная задача! Особенно если учесть, что Швабрин еле сдерживается, чтоб не засмеяться.
— Понял, Вячеслав Сергеевич. В лучшем виде доставим. До встречи, — сказал Иван и положил трубку.
— Рассказывай, — поинтересовался я, уточнив мереообстановку у подошедшего дежурного синоптика.
— Мне сказали молчать, но ты будешь недоволен, — рассмеялся Швабрин и вышел на улицу.
Полчаса мы ждали нашего пассажира, но его всё не было. Я несколько раз спросил у Ивана про его разговор с Гурцевичем, но тот был непреклонен.
Наконец, на горизонте появились белая «Волга» и микроавтобус «Раф». Двигались они в нашу сторону. Похоже, это и был тот самый пассажир, из-за которого мы слегка задержались в Луховицах.
— Серый, только одно прошу тебя — присядь, чтоб не упасть от неожиданности, — сказал Ваня и ушёл в кабину.
— А ты куда свалил? — возмутился я, но при виде шатающегося в разные стороны человека, всё понял.
— Эу, лётчики-залётчики, запускаемся! — крикнул Егор Алексеевич, гордо вышагивая по бетону.
Глава 14
Весеннее солнце не могло греть сильнее, чем злость, возникшая внутри. Жизнь подмосковного аэродрома с его запахом свежей травы и керосина не отвлекала внимание.
Я каждой клеткой ощущал на себе взгляд этого человека. Ну как человека — хмыря, которого надо уничтожить только за то, что он открыл свой рот. А ведь из этого рта несло конкретно! Он что вчера пил — спиртовой коктейль с техническими «апельсинами»?
— Эу! Ты какими судьбами? — вякнуло это создание, которое козыряло должностью в Министерстве.
О чём только Гурцевич думал, когда поручал мне эту задачу? Как будто не знает, что Егор Алексеевич может просто не долететь до Циолковска. Тем более что поведение арийца было, мягко говоря, вызывающим.
Егор Алексеевич подошёл к самолёту, окинул его оценивающим взглядом и вернулся к машине, на которой его привезли. Рядом с чёрной «Волгой» сейчас несколько людей, которых он начал за что-то отчитывать.