— Не сильно и хотели. Это же всё провокация, чтобы меня вывести из себя. Настучи я на них, началось бы разбирательство. Ничего бы не доказали, а они бы меня потом преследовали.
— А сейчас, думаешь, не так будет? — спросила она, прижимаясь ко мне.
— Время покажет. Ты мне только скажи, что у вас было с Алексеем? — спросил я. — Просто, он за тебя уцепился!
— Он думает, что я его собственность, а нашим родителям, видите ли, хотелось бы нас поженить. Мы же встречались с ним, но он просто невыносим. С армии когда приезжал, постоянно приставал. В прошлом году особенно.
Мда, не бывает у тебя спокойной жизни, Серый. Чуть на самолёте не убился, нажил себе недоброжелателей в учебном полку, в лице Грабли и Швабры, а теперь ещё и бывший твоей девушки объявился.
Так мы и досидели до того момента, как мне пришлось вспомнить свои навыки в беге. Глянув на часы, я уже понимал, что одним нарядом вне очереди не отделаться. Время было почти 21.00 и близилось время вечерней поверки. Вот так, с красивой девушкой время летит и пролетает, а ответственный по роте на это забивает. Бежал со всех ног, но не долго.
— Родин, мой юный друг! — крикнул командир роты Голубев, встретившийся мне около плаца. — Вы слишком медленно бежите на вечернюю поверку. Объявляю вам два наряда вне очереди!
— Есть два наряда!
— А теперь, где вы были, товарищ курсант? — спросил Голубев, сложив руки на груди.
— На КПП, товарищ майор. Ко мне приходили…
— Судя по отметинам на шее и запаху женских духов, это была девушка, так? — спросил командир роты.
И как он так определил? Ищейка прям. Ему так лучше не попадаться после употребления спиртного — учует за версту.
— Так точно, девушка приходила.
— Родин, я же предупреждал, если вам нужно сбросить с себя груз, расслабиться и провести время в компании с прекрасным полом — иначе говоря потра…ся — вы подходите ко мне и я даю вам увольнение. Но не чаще чем раз в две недели. А вы?
Блин, а и правда Голубев говорил об этом постоянно. Мимо ушей пропускал ты Серега такие объявления.
— Заступите в наряд с понедельника. Теперь шагом марш в казарму!
В понедельник заступил я в наряд. Всё тихо и мирно, особенно когда стоишь на тумбочке, время останавливается. Оно совсем никуда не идёт! В моё время хоть можно было телефон пощёлкать, пока никто не видит. Теперь можно только изучать команды дневального и слушать, как Тёма рассказывает очередную смешную историю от его девушки Светы.
Тут как раз группа под руководством старшины роты Мозгина притарабанила со склада новых досок, чтоб кое-где перестелить пол.
— Курсант Рыжов, — крикнул Мозгин, когда Артём прошёлся мимо открытой двери каптёрки.
— Я, товарищ прапорщик!
— Ко мне… того… ну ты понял! — сказал старшина роты. Артём продолжал глядеть по сторонам и вопросительно смотреть на меня. Если честно, ничего я не понял со слов Мозгина.
Если кого-то надо найти, то все уже ушли. В казарме, кроме наряда ни души.
— Разрешите, товарищ прапорщик, а кого, ну того? — осторожно спросил Артём, не заходя внутрь каптёрки.
— Рыжов, сюда их и быстрее!
Кого только хочет позвать старшина роты, непонятно. Артём уже и к дежурному сбегал, и по всему расположению прошёлся. Никого.
— Рыжов, быстрее с ручника снимись! — торопил его Мозгин.
По выражению лица Артёма было видно, как он растерялся. Кого найти надо? Может, старшина кукухой поехал?
— Товарищ прапорщик, — снова обратился Артём к Мозгину, стоя на пороге каптёрки. — Так это… ушли они. Нет их.
— Как ушли?! Кто увёл? — вскрикнул старшина и выскочил из своей резиденции. Здесь то и узнал Артём о себе всё самое интересное.
— Рыжов, у тебя голова есть? — спокойно спросил Мозгин.
— Так точно, товарищ прапорщик, — ответил Артём, ощупывая свою макушку и поправляя пилотку.
— Так вот, голова военнослужащему нужна, чтобы думать, а мозги — соображать! — воскликнул старшина роты и указал на большую стопку деревянных досок. — Как дерево может ходить? Я ж тебе сказал, их в каптёрку! Неси, давай!
Не распознал Артём в словах Мозгина указание на доставку досок.
За такими вот эпизодами и пролетело лето. Началась осень и теперь уже мы со стороны наблюдали за принятием присяги первым курсом, хотя сами ещё не были переведены на второй. Сессия-то не сдана.
И как-то всё буднично. Начинает наскучивать однообразие этих «дней сурка». Всё-таки, когда ты на лётной практике, постоянно готовишься к полётам и основное время направлено только на это, время летит очень быстро. Хотя периодически и в такие периоды бывают случаи, которые не оставят тебя равнодушным к происходящему.
Макс, как заместитель командира взвода, определил меня, Костю и Артёма в наряд. Как это часто у нас бывало, после отбоя нападает неимоверный «свин». Я, конечно, объяснял своим товарищам, что на ночь есть вредно, однако, и сам в этот момент вместе с ними ел коржики из чипка и запивал «Байкалом».
А вот сегодня возникла проблема. Денежное довольствие подошло к концу, в карманах гуляет ветер, а в буфете в долг не дают. Тёмыч там как-то задержал долг, так теперь у нас нет там депозита.
— Ну не вариант голодным спать ложиться. Чё делать-то? — жаловался Артём, когда мы сидели на ужине в столовой. — И в долг ни у кого нет.
— Нашёл когда спрашивать. Сейчас все на подсосе или к отпуску копят, — сказал я. — Зато в лучшей форме будешь к отпуску.
— Ага, под пальто всё равно кубиков не видно.
— Смотря, как ты собрался демонстрировать их девушке. Если в одежде, то конечно, она ничего не увидит. Можешь мою булочку взять, если тебя это утешит, — поддержал я его.
Ужинали мы после того, как поела вся наша рота. Смотря на голодные и расстроенные глаза своего товарища, я решил спасти.
— Короче, попроси столовский наряд, чтоб картошки притащили. Килограмма два-три. Луковицу, если достанут. Будет тебе поздний ужин. И масло сливочного, если получится.
После отбоя в бытовке собрался целый консилиум, наблюдая за тем, как я занимаюсь изобретательской работой. Хотя, этот трюк весьма прост.
Солдаты должны были знать этот лайфхак с кипятильником из разобранного утюга. В моём окружении подобных Кулибиных, кроме меня не оказалось.
— Дай мне провод. Ну, вон тот, двухжильный, — показал я Косте на части утюга.
— А что с утюгом-то делать, Родя?
— Соберём, если отвлекать не будешь.
Из металлической банки вырезал два приличных куска железа, которые будут выполнять роль нагревателя. Двумя деревянными прокладками, скрепил эти железки и подсоединил к ним электрический провод.
— Сечение должно быть приличным, — сказал я, хотя собравшиеся вокруг совершенно не понимали моих действий. Будто электротехнику не учили!
А дальше дело техники. В большую банку, закидываем картошку и варим. Стеклянный сосуд аж трясся, пока вода кипела.
— Осталось лучок порезать, а потом ещё маслицем смазать, — сказал я, когда заканчивался процесс варки.
— Вечернему жору сегодня быть, — воскликнул Костя, вскидывая руки вверх.
Закончилось это приготовление без происшествий, и замыкания не было. Следующий наряд, подсмотрев наш способ приготовления, решил устроить и себе вечерние посиделки.
Всё бы хорошо, да только варили они картошку полночи, пока не выбило пробки. Утром ротный отправил их на исправительные работы. Им пришлось копать какие-то окопы. Судя по глубине, для стрельбы с лошади стоя.
Сессия окончилась, и нас отправили в заслуженный отпуск. Октябрь так себе время для отдыха, но сама мысль об отсутствии в училище, к тому же на законных основаниях, уже приводит в восторг.
Изначально ехать во Владимирск не хотелось, всё же не такими уж родными стали для меня баба Надя и деда Вова. Я же лишь оболочка их любимого внука.
Однако не могу я обижать стариков. Не видели они больше года своего Серёгу. Надо уважить и порадовать. Одно меня тревожило сейчас — я же оставляю Женю.
— Как я уяснил, родители твои от меня не в восторге, — сказал я Жене, когда мы стояли на перроне железнодорожного вокзала в ожидании прихода моего поезда.
— Неправда! Это им Леша постоянно пургу несёт о тебе, мол, ты разгильдяй, на грани отчисления и всё такое. Не успокоится никак, — отвечала она. — Ты же скоро приедешь?
— Я немного только погощу у родных. Что мне там делать во Владимирске? Меня там ничего не держит.
— Как это? Ты же жил там всё время или нет?
— Так… больше года прошло. Всё могло поменяться. Знакомые сейчас на картошке и в колхозах на уборке. Может кого и встречу.
— А бывших девушек не встретишь? — спросила Женя. И вот сейчас мне немного закружило голову.
Даёт о себе знать память предыдущего хозяина тела. Об Ане Красновой вспомнил и всё внутри взыграло. Не к добру это.
— Не переживай, не встречу. Все на учёбе и на…
— Картошке, помню я. Сами скоро поедем туда. Девчонки говорят, что там весело. А мне бы как-то пропустить это мероприятие.
И правда, все эти поездки на уборку урожая, как я слышал обладают определённой долей шарма. Посиделки у костра, вино и закуска, песни под гитару и прогулки под луной… Опять начинаешь ревновать, Серый? Начинают тебя одолевать опасения по поводу верности Женечки!
— Ты главное не волнуйся, Серёжа, — сказала она и обняла меня.
Ох, сколько я раз слышал подобное! Что тут сделаешь, если девочку кто-то охмурит? Ты и не узнаешь об этом, хотя могут и донести до тебя эту информацию. Но и это может быть неправдой. Положит кто-нибудь из студентов глаз на твою Женю и будет всеми силами её добиваться, пока ты во Владимирске.
— Я тебе верю и не переживаю за твою верность, — сказал я. В этот раз убедительно получилось соврать.
Пока ехали с Костей в поезде, очень многое вспоминали событий за произошедший год. В плацкарте на боковушке возле туалета сильно не поспишь. Бардин больше представлял себе будущий отпуск и то, как он в нём отдохнёт. Как пойдёт покрасоваться в школу и на танцы.