— Я возьму слово, Григорий Павлович, — сказала завуч и встала со своего места. — В деле Родина все предельно ясно. Сначала драки с одноклассниками, затем неподобающее поведение с товарищами на подготовке танцевального номера. И не надо хлопать так глазами, товарищ Родин! Видела я эти ваши, зажимания! И как итог — утрата дорогостоящей социалистической собственности!
При словах про зажимания, Анечка сорвалась со своего места и выскочила из зала. Да что там такого-то было?
— Вилора Брониславовна…, — пытался я что-то сказать, но завуч была непреклонна.
— Вы снова нарушаете порядок! Вам слова не давали, «пока ещё» комсомолец Родин. Выношу на голосование вопрос о включении в повестку итогового собрания комсомольской организации вопроса об исключении товарища Родина из наших рядов. Кто за?
«Естесно большинство за!», — подумал я про себя. Так оно и вышло. Сейчас документ пойдет наверх первому секретарю райкома. Там утвердят и все!
Результат был понятен сразу. Еще и девушку расстроили. Теперь одна лишь надежда, что Олег Леонидович окажет содействие. Иначе, старикам моим будет плохо.
И выпить захотелось чего-нибудь. С алкоголем в это время было не очень. «Уайт Хорс» или «Джек Дэниэлс» не достанешь. Шампанское тоже не «Ламбруско» или «Асти». Может у деда есть сорокаградусная «водичка» какая-нибудь? Хотя, ладно. Ещё ничего не случилось страшного. Ну его этот комсомол! Теперь во всяких собраниях и погрузочно-разгрузочных работах могу не участвовать.
Сегодня вечером решил позаниматься на стадионе. Прикидку по нормативам сделать.
Результат меня устроил вполне. По всем трем упражнениям пять баллов с запасом. В Советской Армии и на Флоте была проще система оценки физической подготовки. Есть нормативы, укладывайся в них и все. Никаких таблиц, баллов, категорий и так далее.
Одно меня не устроило в этот момент. Присутствие одного человека на стадионе было некстати.
— Серёжа Родин, привет! Как твои дела? — крикнула мне Галя, когда я закончил делать подъëм переворотом на перекладине. Она была в сопровождении двух подруг, которые явно из непростых семей, если судить по дорогой одежде.
— Если бы у меня всё было хорошо, я бы позвал тебя, — сказал я.
— Так вот я! Девочки, я вас догоню на выходе.
Желтое платье с черным поясом, белая сумочка и туфли на танкетке. Очень яркое и по фигуре. С таким-то папой можно все достать. Не понимаю, почему у нее ещë «айфон» не появился из будущего?
— Если честно, я немножко занят, может позже, поговорим?
— Может позже. Я вообще-то по делу пришла, — сказала Галя, посмотрев по сторонам, не смотрит ли кто за нами. — Сегодня слышала, как мой папа насчёт тебя звонил в райком. Все получилось. Твой вопрос решат.
Вот это хорошая новость! Дядь Петя, наверно, уже сказал бабушке с дедом. Я улыбнулся и не сдержался, потянувшись к Капустиной, чтобы поцеловать в щëку. Однако Галя резко повернулась и впилась мне в губы. Это уже был перебор!
— Галя, не перегибай. Не время и не место. Я понимаю, что ты вся… горишь, но держи себя в руках, — сказал я, отодвигая от себя девушку.
На лице Капустиной появилось недоумение. Такой реакции она явно не ожидала.
— Я что-то не так делаю? Или как-то не так выгляжу? — спросила она, достав маленькое зеркальце из сумочки.
— Да всё у тебя хорошо. И сверху и снизу… Короче, дела у меня пока. К поступлению готовлюсь. Давай, в другой раз, не сегодня.
Веселье на лице сменилось злобой. От милой девушки не осталось и следа. Передо мной уже стояла натуральная стерва.
— Родиньчик, если я хочу чего-то, мне никто не отказывает. Ты меня понял?
Не думал, что в это время кто-то так разговаривает. Меня что, пытаются сейчас под каблук засунуть? Опрометчиво, Галюнчик!
— Знаешь, я не люблю болтать попусту. Может, сразу поженимся, заведем парочку детишек и возьмем прелестный домик в кредит, согласна?
— Эээ… кредит? — задумалась Галя. Из всей фразы её только кредит заинтересовал? Удивительно.
— К сожалению, нам с тобой сейчас не по пути. Я иду домой, а ты — ну куда там ходят у вас, — сказал я, взял кофту и пошëл на выход.
— Похоже ты меня не понял, Серёжа, — не успокаивалась Галя. — Ты бы вёл себя повежливее со мной. Одно моё слово и папа изменит свое решение, недолётчик ты мой!
Глава 8
Свет был приглушен, стулья сдвинуты и расставлены вдоль стен. Воздушные шары добавляли веселых красок, разбавляя преобладающие красные тона в оформлении актового зала школы. Множество плакатов с пожеланиями: удачи, доброго пути, и чтоб у всех все было.
«Я бы добавил — и ничего вам за это не было, но боюсь не оценят юмор», — размышлял я.
В колонках «Симфония» играет Африк Симон, Антонов, Бони М со своими вечными хитами, задавая ритм танцев парням и девушкам.
Атмосфера всеобщего восторга, царившая в актовом зале, ни на секунду не могла оторвать меня от столь нужного дела — наблюдать очередной выпускной вечер со стороны.
Кто-то из девчонок уже снял свои туфли и отплясывает босиком. Слева от меня троица в белых и персиковых платьях с кружевами утешает подругу, у которой не сложилось с кем-то из ребят.
Картина происходящего умиляет. Сразу погружаешься в молодость. Хочется закинуть руки за голову и улыбаться. А ещё попкорна не хватает! Словно кино смотрю.
Сегодня как раз тот день, когда дамы вольны в выборе платьев и могут краситься смелее. Никакой завуч и слова не скажет! Однако, это у Гали зарубежная косметика. Для простых смертных — «Ленинградская» тушь-плевалка для ресниц, губная помада для румян и жирные тени на веках. У половины девчонок на вручении аттестатов тушь размазалась. Все умывальники позанимали!
К выпускному вечеру одежду из ультрамодного нейлона или заграничных костюмов я не покупал. Да и не на что. На помощь пришли вещи, оставшиеся от отца.
В шкафу обнаружил вполне себе годный черный костюм, белую рубашку и галстук. Бабушка ушила немного и одежда стала по размеру. Правда, всех удивило, что брюки у меня не такие широкие, как это было модно. Просто они ещё не знают, как будут одеваться на выпускной в следующем веке. Особенно дамы!
Справа пацаны в мешковатых костюмах скрытно потребляют принесенное запретное пойло. Не хватило им «Советского» шампанского за столом. С удовольствием бы угостился, да вставать завтра рано за билетом и в дорогу.
Из комсомола меня не выгнали, спасибо Олегу Леонидовичу. Бабушка с дедом счастливы и верят, что я поступлю. Всё задуманное Сергеем Родиным выполню.
Вызов из училища получен. Быстрее надо свалить от своей пассии, которая полчаса рассказывает подружкам, какое классное платье ей привёз папа. В училище уже «отпишусь» от неё в каком-нибудь письме.
— Это из последней коллекции Общесоюзного дома моделей. Я так счастлива…, — не унималась Галя, красуясь в белом расклешенном платье-мини.
«Я думал это всё пройдёт…», — заиграла медленная композиция очередных «Добрых молодцев» или каких-то других «Веселых ребят». Реакция в зале была восторженной. Чувствуется, что эту песню здесь ждали. Мотивчик хороший. Не зря в один из сериалов засунули во вступительные титры.
— Танцевать, Серёжка! — скомандовала Галя, протягивая мне руку.
Так, стоп! Если я раньше и допускал мысль «переночевать» с ней на сеновале или где будет возможность, то со временем я поумнел. Связываться с Галей чревато, больно мстительная. Просто так от себя не отпустит, станет давить на меня авторитетом своего папы. Придется объясниться с ней сейчас и довольно грубо. Чтоб наверняка отстала. Запускать отношения с ней дальше, нельзя. Фантазия и аппетиты у неё большие.
— Я тебе не пёс, Галочка, — сказал я и картинно откинулся на спинку стула.
— Ой, прости. А теперь пошли танцевать. Песня классная!
— Без меня. Ты, вообще, давай как-нибудь сама, а я посмотрю со стороны.
— Серёжа, ты ничего не забыл? Уговор помнишь? — начала угрожать мне Галя, но меня ничего рядом не держит с ней.
— Тебя посылать я не буду, и не проси. Бессмысленно. Ведь ты туда отправляешься чаще, чем по магазинам ходишь, — сказал я, поднялся со своего места и попробовал уйти.
— Я тебя не понимаю! — психанула Галя и встала у меня на пути. — У тебя что-то с мозгами. Ты никуда не пойдешь!
— Конечно, нет. Побегу! И кстати, поверь, мозг — это не все. Хотя, для тебя это вообще ничего, — сказал я и отодвинул еë в сторону.
Мне, всё же, не дали покинуть зал. Чья-то рука схватила за плечо и потянула назад. Повернувшись, перед собой я увидел сначала Бардина, а затем и его кулак.
«Бом-бом-бом-бом», — проигрыш песни был, однозначно, в тему, когда мне прилетел мощный боковой слева. Хорошо, что успел прикрыться рукой. Сейчас «мяса» во мне побольше, чем месяц назад, так что можно и один на один выходить.
— Я тебя предупреждал за Галю? Больше не буду, — сказал Костя и ринулся на меня.
— Вы чего творите? Прекратите! — появилась откуда-то Анечка передо мной. Она весь вечер где-то пропадала, но в свете ламп можно разглядеть слегка заплаканные глаза.
— Не лезь, Краснова! Сами разберемся! — отставил ее в сторонку Костя.
— Руки, я б на твоём месте, при себе держал. Хочется поговорить? Здесь шумно. На улицу и прямо сейчас.
Естественно, моё предложение было принято. Пока учителя, караулившие зал отвлеклись, а остальные праздновали наш выпускной за столами по кабинетам, мы небольшой группой в сопровождении девчонок и нескольких «секундантов» вышли во двор.
Ярости не было и в помине. Запутался парень, «зацепился» за юбку Гали и не хочет отпускать.
Удар правой заблокировал, левый боковой тоже не прошел. Костя снова пробил справа и зацепил щеку по касательной. Ещё раз справа, но я уже готов. Захват руки, подсел под здоровяка и перебросил через себя. Рычаг локтя и теперь Костя никуда не денется.
— Сергей оставь его! Ты же руку сломаешь ему! — слышал я сзади крик Ани, кинувшейся разнимать.
— Уйди! Не мешай! — отмахнулся я от нее и почувствовал, что по неосторожности нехило ей зарядил, едва не сорвав захват. Костя высвободил вторую руку, но только смог слегка попасть по плечу.