Алеманд пришел к схожим выводам, что и майор Анатолий Даремин, старший лейтенант Себастьян Левицкий, лейтенант Юстас Диров. Захватчики взяли внезапностью – у них было слишком мало людей, чтобы удержать корабль при хотя бы малейшем отклонении от первоначального плана. Почти всех офицеров согнали в главный тренировочный зал, прочих членов экипажа – в кубрики и лазарет. Тех же, кто дежурил во время захвата на квартердеке, заперли на мостике.
Офицер еще не закончил допрос, когда по «Вентас Аэрис» прокатился глубокий гул. Фрегат содрогнулся.
Алеманд рефлекторно схватился за револьвер, и пленник испуганно вжался в кресло. Бертрев оперативно запечатал ему рот салфеткой, для надежности перетянув кухонным полотенцем.
На нижних палубах зазвенела пожарная сигнализация и взревела боевая тревога.
– Идемте, Бертрев! Кажется, это уже не мистер Ижерев… – Алеманд принюхался, боясь учуять гарь. – Я хочу вернуть корабль, пока его не спалили!
– На фрегате надежная система пожаротушения, – резонно напомнил валет.
Офицер лишь раздраженно дернул щекой.
Оставив прикованного к креслу пленника наедине с трупом, они выскользнули в коридор.
Никто не бежал к кабинету Алеманда. Нигде не было ни движения.
На месте Флейца Алеманд тоже заперся бы на мостике, начни ситуация выходить из-под контроля.
Спускаясь по грузовому ходу на нижние палубы, он с черной иронией подумал: сегодня ему не помешала бы капитан Лем Декс со своей отчаянной командой. Вот кому не требовались дополнительное безрассудство и уроки борьбы с численно превосходящим противником! Алеманда до сих пор возмущало, что она полезла в бандитское логово, рискуя собой и отданными под ее командование пехотинцами. Но капитан справилась отлично.
Когда Алеманд оказался на третьей палубе, пожарная сигнализация уже смолкла. Это дало надежду, что крушение фрегату пока не грозит. В сгустившейся тишине вязло эхо голосов.
Выждав, офицер открыл дверь в коридор и отшатнулся – впереди возникла мощная фигура. Бертрев едва не выстрелил, но, к счастью, только взвел курок.
Неясно, кто кого узнал первым: Алеманд Павла или тот – командира. Великан опустил винтовку и отшагнул:
– Сэр.
Алеманд с трудом сохранил бесстрастное выражение лица. Он внимательно читал личное дело Павла Атлида: не человек – машина для убийств. Сейчас великан, скорее всего, с трудом держал себя в руках.
Каких усилий ему это стоило, Алеманд осознал, когда увидел состояние «сов». По спине скользнул холодок. Минуту назад он действительно стоял в шаге от смерти.
– Лейтенант Диров, доклад, – распорядился Алеманд.
Слушая подчиненного, он рассматривал пехотинцев. Большинство целы, кто-то даже вооружился. Они глядели в ответ с вполне понятными облегчением, ожиданием и огромной надеждой.
Взгляд Алеманда задержался на Левицком – старлей сверкнул широкой улыбкой – и угрюмом Даремине. Офицера порадовало, что в критических обстоятельствах два заклятых врага примирились и работают вместе. Улаживать свары подчиненных во время мятежа было выше его сил.
– Песий сын что-то знает про их связь, – Даремин сжал воротник плененного Дельты.
Тот криво улыбнулся:
– Только не скажет.
Диров показал бездействовавшую рацию «сов». Алеманд наклонился к Дельте, глядя в глаза:
– Выбор у вас неве…
Дельта взвился с места, мазнув связанными руками ему по лицу. Офицер увернулся и лишь через долю секунды сообразил, что на самом деле «сова» целился в Дирова. Точнее – в рацию.
Она полетела в стену. Детали шрапнелью брызнули в стороны.
В следующий миг Дельта вскрикнул и осел на пол. Из-под левой лопатки торчала рукоять ножа.
– Атлид! – рявкнул Алеманд.
Великан насупился.
Диров коснулся шеи Дельты и покачал головой. Павел бил насмерть.
– Жаль, – Алеманд яростно сжал кулаки. – Он был нужен. Лейтенант Диров, а этот, – офицер указал на дозорного, – жив? Приведите в чувство. Нужно понимать, сколько человек в рубке, арсенале и машинном отделении. Я беру отряд мистера Кройца и иду на мостик. Фолакрис, разденьте «сов». Нам потребуется их форма. Где нашивки?
Павел нехотя достал из кармана содранные нашивки.
– Крепи обратно, – буркнул Диров.
– Майор Даремин, возьмите лейтенанта Левицкого и одну группу. Должно хватить. Перекройте взлетно-посадочную палубу, пока не подошло подкрепление. Один сигнал – пехота взяла машинное отделение. Два сигнала – арсенал. Три – от вас за ВПП. Четыре – мостик наш.
Алеманд перевел дыхание.
– Слушайте внимательно. У нас мало времени и шансов вернуть «Вентас Аэрис». Связи нет, так что…
Кадетская подготовка начинается с четырнадцати лет.
В королевстве десять армейских корпусов и восемь вневойсковых. В последние объединены молодые люди, изучающие военное дело на добровольных началах в гражданских школах.
Вневойсковые корпуса являются нововведением Эдгара I Маркавина. Он создал их, чтобы восстановить силы королевства после Кровавого мятежа. В отличие от сформированных по родам войск армейских корпусов, они делятся территориально и закреплены за крупными графствами.
Кадеты учатся от двух до четырех лет. В первый год внимание уделяется войсковой и строевой подготовке, далее – специализациям. Каждый воспитанник может остаться еще на два года. Вначале – инструктором, после – офицером-инструктором. Офицеры-инструкторы покидают корпуса в звании капрала ВВКК или младшего сержанта ВВПК.
Мария Гейц
По словам дозорного, интендант Флейц взял с собой на мостик две группы «сов» из четырех человек и мог вызвать подмогу после тревоги на третьей палубе. Пять бойцов стерегли арсенал, столько же – машинное отделение. К счастью, обычные военные, а не Крылатая пехота. Еще примерно две с половиной дюжины интендант рассредоточил по фрегату и направил охранять запертый в каютах экипаж. На взлетно-посадочной палубе остались лишь снабженцы и авиатехники.
Павел Атлид сказал, что «сова» не врет. Леовен Алеманд не знал, отчего великан убежден в этом, но доверился его мнению.
Посовещавшись, Алеманд с лейтенантом Юстасом Дировым и майором Анатолием Дареминым разделили оружие. Алеманду достались «шестицветик», винтовка и нож вдобавок к захваченному во время побега из кабинета. Даремину и старшему лейтенанту Себастьяну Левицкому – дополнительный револьвер, который майор забрал себе. Остатки, а также несколько светошумовых гранат, дымовых шашек и три перевязочных пакета отошли Дирову. Его ждало самое сложное, практически невыполнимое: отбить арсенал чуть ли не голыми руками.
В других обстоятельствах Алеманд сначала вооружился бы и только потом штурмовал квартердек. Однако он торопился, не желая оказаться в ловушке между входом в рубку и прибывшим с Венетры подкреплением.
Алеманд приказал Руфину Бертреву следить за пленником и взял с собой Никласа Кейтида: разблокировать дверь на мостик. Он не сомневался, что Флейц заперся. Шести человек должно было хватить. Больше – мешали бы друг другу в коридоре перед квартердеком, особенно под градом «шестицветика».
Кейтид перерыл всю баррикаду, но нашел свой пояс с инструментами.
Отряды разошлись.
Грузовой ход пустовал. Путь к квартердеку занял десять минут. Алеманд бросал взгляды в иллюминаторы. За покрытыми изморозью стеклами переливалась звездами ночь, баюкая грозу в фиолетовых тучах. Флейц предусмотрительно поднял «Вентас Аэрис» над бурей, и она вспыхивала внизу хищными зигзагами бело-голубых молний.
Ход заканчивался перед верхней палубой. За стенкой симметрично располагалась лестница. Оба отсека прилегали к широкому коридору в полукруглый зал, откуда к квартердеку круто поднимались два узких трапа. С овальной площадки наверху капитан корабля проводил смотр экипажа и зачитывал приказы Адмиралтейства. Сразу за ней виднелась дверь на мостик.
Инженеры не предполагали, что экипажу придется отбивать собственный корабль. С площадки – лучшей позиции для обороны – полностью просматривались зал и спуски на нижние палубы. Ее заняли четыре «совы», перекрыв ограждение и трапы бронированными щитами.
Едва выглянув из отсека, Ольг Фолакрис отметил про себя: «Паршиво…»
Отступив, он обрисовал всем ситуацию. Алеманд потер подбородок и вопросительно посмотрел на капрала Марка Кройца. Тот оглянулся на подчиненных.
– Точно не прибьем системы «шестицветиком»? – засомневался Даниил Кипула.
– Прибьем – починим, – успокоил Марк. – Кейтид, мнение?
– Смело. Отсюда важного не достать.
«Тем более, у нас одна лента», – мысленно закончил Алеманд.
Он понимал: выбора нет. Победа за тем, кто первым превратит врага в решето. «Совы» контролировали и зал, и коридор. С их позиции расстрелять любого вошедшего – легче легкого.
– Атлид, Кипула, орудие Верескова на вас, – решил Алеманд. – Кейтид, за спины. Фолакрис, Кройц, спускайтесь палубой ниже и поднимайтесь по основной лестнице. Отвлечете «сов», пока раскрутим «шестицветик».
Он снова вспомнил о разбитой рации. С ней было бы гораздо проще обмануть четверку на площадке. Оставалось надеяться, что маскарад с чужой формой поможет выиграть несколько драгоценных секунд. Алеманд рассчитывал на Ольга – тому перепал комплект дозорного, целый и не испачканный кровью. В группе Марка он единственный умел притворяться, пусть и совершенно не походил по комплекции на типичного бойца Белых сов.
Алеманд встал у выхода из отсека, чтобы в любой момент толкнуть дверь и укрыться за переборкой. Павел и Даниил направили орудие Верескова в проем под небольшим углом вверх, готовясь накрыть площадку шквальным огнем.
Шаги Марка и Ольга стихли внизу и через минуту застучали в смежном отсеке.
Алеманд переглянулся с Павлом и Даниилом. Великан хрустнул шеей. Даниил пригнулся за щитом пулемета и вытер вспотевшие ладони о штаны. В смежном отсеке трижды ударили по стене – Марк и Ольг тоже готовы. Напряжение натянулось между всеми невидимой дрожащей струной.