Сегодня вечер начисто испорчен:
Увлекся венетрийкой – не дала!
Подумаешь, напутал… Темной ночью
«Сову» от бабы отличишь едва!
«Левицкий…» – Алеманд устало сжал переносицу:
– Однажды я перестану ему сочувствовать…
– Простите, сэр?.. – не понял Бертрев.
– Неважно. Лейтенант Карсов, вы разобрались с радиосвязью?
– Работают только их переделанные рации, – Карсов с облегчением выдохнул. Похоже, другу пока не грозил гнев командира. – «Селестия Лекс» и «Окулус Арканум» с момента захвата используют световую связь. Я продолжаю передавать им те же коды, что и мистер Флейц.
– Ясно, – ответил Алеманд. – Сохраняйте и дальше видимость, будто все в порядке. Мы не выдержим совместной атаки двух групп. На корабле пока обойдемся пневмопочтой. Передайте лейтенанту Левицкому: он вовремя про нее вспомнил. Я считал, этот пережиток прошлого отмер.
Находка старлея оказалась поистине кстати. Алеманд не хотел полагаться на рации мятежников. Никлас Кейтид и Карсов сомневались, удастся ли перенастроить их так, чтобы переговоры Флота не перехватили. Рации стояли в режиме прослушивания – со взятия арсенала в каналах царила тишина.
– Надеюсь, коммандер Кленов жив… – пробормотал Алеманд.
Он помнил, что капитан «Окулус Арканум» отказался от встречи с ним из-за визита Белых сов. Как захватили «Селестию Лекс», офицер лишь предполагал. Тактика вряд ли отличалась от использованной на его фрегате.
– Сэр, приближается корабль снабжения, – доложил Карсов. – Запрашивают разрешение на посадку.
«А вот и призовая команда…» – Алеманд побарабанил пальцами по ограждению капитанского поста.
– Разрешаем, – он хмыкнул. – Сообщите гостям: никаких отклонений от плана. Теперь… Вы пока не отправили сообщение на ВПП?.. Прекрасно. Дополните его, пожалуйста. Окажем максимально теплый прием.
Карсов внимательно выслушал Алеманда и подумал: Левицкому план понравится.
Со взлетно-посадочной палубы корабль снабжения заметили еще раньше. Даремин уже послал пехотинца на мостик и теперь топтался возле трубы пневмопочты, не зная, каким способом ответит Алеманд. Едва в приемочный узел упала капсула, майор схватил ее, опередив старлея.
Левицкий скривился.
– Кр-р-расота! – прочитав сообщение, одобрил Даремин и хитро посмотрел на небо.
Снаружи висели громады туч, «Окулус Арканум» и «Селестия Лекс». Корвет военно-воздушного снабженческого корпуса приближался к «Вентас Аэрис», оставляя сероватый шлейф.
Левицкий забрал у майора письмо и развеселился:
– Я же говорил: у коммандера есть чувство юмора! Эй, «крылатые», сюда!..
Абордаж – высадка на вражеский корабль с целью вывода его из строя или захвата. Стандартный протокол предписывает атаку на ключевые точки: рубку, машинное отделение, взлетно-посадочную палубу и арсенал.
Десант осуществляется с корабля, оснащенного тросами с ферритовыми захватами. Настигнув цель, он сцепляется с ее верхней палубой или бортом и включает вороты, чтобы сблизиться.
Абордаж – важная составляющая небесной войны и обязательная часть подготовки Крылатой пехоты. Бойцы изучают планы кораблей и отрабатывают тактики на наземных и воздушных моделях. За время тренировок они примеряют на себя роли и нападающих, и обороняющихся.
Отрывок из вводной лекции в Корпусе Ветра
Из трех боевых групп над Венетрой «Вентас Аэрис» атаковали первой, хотя корабли снабжения приземлились на фрегаты почти одновременно. Интендант Флейц легко обманул Леовена Алеманда. С «Селестией Лекс» возникли небольшие проблемы, а на «Окулус Арканум» пришлось долго ждать Белых сов – накладка при отлете из воинской части. Они прибыли с двухчасовым опозданием.
По оговоркам интенданта Алеманд заключил, что мятежникам почему-то пришлось напасть раньше срока. Не все было готово. Вдобавок над горной столицей обычно находились две боевые группы. Появление «Вентас Аэрис» стало неожиданностью. Поэтому не хватало работавших в обход радиоблокираторов устройств связи, а призовые команды размазали на три фрегата.
Старший лейтенант Виктор Карсов убедил пилота прибывающего корвета, что подкрепление ждали с распростертыми объятьями.
Он не соврал. Почти.
Гостя встретил радушно распахнутый люк. Корабль заглушил дизельные двигатели и, маневрируя на балансирах, заскользил под тусклыми резервными фонарями. Вокруг стояли полуприкрытые чехлами перехватчики, высились пирамиды ящиков и бухты кабелей. На площадке управления маячила фигура с нашивками «сов» на плечах. Абордажный шлюп Крылатой пехоты и корвет Флейца безжизненно чернели в посадочной зоне для вспомогательных кораблей. Палубу будто забыли в беспорядке после внезапного происшествия.
Навстречу корвету вышел авиатехник-венетриец, размахивая руками и направляя к последнему свободному месту. Самый обычный распорядок посадки – ничто не вызывало подозрений.
С лязгом захлопнулись челюсти шлюза.
Корвет отключил балансиры, и днище стукнуло о палубу. Авиатехник жестами показал опускать трапы.
Открылся грузовой отсек. Вниз сбежало несколько человек в форме военно-воздушного снабженческого корпуса. Лидер направился к авиатехнику, поздоровался – и обалдело застыл.
Ярко вспыхнуло основное освещение. С перехватчиков полетели вниз чехлы – пулеметы напряженно зажужжали. Из затененных углов возникли Крылатые пехотинцы, сжимая винтовки.
Прогремел усиленный рупором голос майора Анатолия Даремина:
– Сдавайтесь или сдохните!
На корвете запаниковали. Рампа начала подниматься, и по ней тут же рубанула очередь «колубриума».
«Харут! Псих конченый!» – майор едва не выронил рупор.
С расстояния в пару десятков ярдов пули взлохматили дюралюминий, как ветерок – фонарик из папиросной бумаги.
На этом сопротивление закончилось.
Пехотинцы окружили мятежников. Улов составил сорок снабженцев и восемь «сов». Даремин проворчал в усы, что с Венетры нанесло мусора: еще немного, и фрегат рухнет под лишним весом. Гауптвахту уже забили людьми Флейца, но на корабле, слава Белому Солнцу, хватало веревок и кубриков.
Пока подчиненные лейтенанта Юстаса Дирова осматривали корвет, Даремин отправил сообщение на мостик и присел возле трубы пневмопочты, вытирая волосатым предплечьем пот с лица. Диров подошел и протянул ему флягу с водой. Майор отпил. Лейтенант тоже сделал глоток и убрал ее назад за пояс.
– Теперь наша очередь сюрпризы устраивать, а? – спросил Даремин.
– «Ответный визит», сэр, цитируя коммандера Алеманда… – вздохнул Диров и с отвращением признался: – Всего воротит от звездочек снабженцев!
– А от «сов»? – прищурился майор.
Он ждал едкого ответа, но лейтенант безрадостно промолчал.
Отвернувшись, Диров осмотрел взлетно-посадочную палубу в поисках Ольга Фолакриса, Даниила Кипулы, Павла Атлида и капрала Марка Кройца. Лиса гоняли с поручениями между корветами. Павел проверял оружие. Капрал втолковывал руководившему подготовкой кораблей авиатехнику, что́ понадобится Крылатой пехоте.
«Педантичный зануда…» – одобрительно подумал Диров и вдруг нахмурился:
– Кройц, а Кипула где?! – он не видел Даниила ни полчаса назад в арсенале, ни сейчас на взлетно-посадочной палубе.
– В лазарете, сэр!
– В Тень бы его… – ругнулся Диров. – Второй отряд на первый корвет! Остальные – на новичка! Что нужно, берем с нашего шлюпа! Не забыть переодеться! Форму снимаем с гостей! Гостей в процессе не ломаем!
Ему ответил нестройный согласный хор.
Даремин поскреб пальцами затылок:
– Жаль, без нас летите…
– Самому жаль, сэр, – искренне ответил Диров. – Ладно, мы пошли. Понеслась!..
От Алеманда поступили простые и четкие указания. Взять корабли снабжения, выдать пехотинцев за венетрийских мятежников и освободить «Селестию Лекс» и «Окулус Арканум». Командир хотел повторить трюк, который провернули с «Вентас Аэрис».
Поднимаясь в рубку свежезахваченного корвета, Диров потер ноющий висок. Сказывались сутки без сна, стресс и непривычный подход. Игры с переодеваниями, прятки в темноте, состязания в хитрости – вотчина Ольга с его плутовским прошлым. Диров предпочитал работать прямолинейно: максимально сократить дистанцию и быстро уничтожить противника. Тем не менее он понимал, что на «Окулус Арканум» придется совместить оба подхода.
Корветы покинули «Вентас Аэрис» и поплыли к целям, та́я в грозовом фронте.
Три боевые группы казались похожими лишь издали. «Окулус Арканум» сошел со стапелей куда раньше «Вентас Аэрис» и «Селестии Лекс». Он перенес сотни боев, ремонтов и обладал неповторимым, присущим только старинным кораблям шармом. В конце двадцатого века начали строить утилитарнее. «Вентас Аэрис» и «Селестия Лекс» не могли похвастаться ни золотистыми узорами на черненых бортах и транце, ни внушительной рострой в виде воздевшего меч Кирия Сильного. Святой Церкви Белого Солнца, символ доблести и мужества, словно олицетворял саму суть «Окулус Арканум».
Поговаривали, фрегат скоро спишут в музей. Слухи были старше самого Дирова. Он натыкался на них, сколько себя помнил, – двадцать пять лет, не считая младенчества. А «Окулус Арканум» по-прежнему коптил небеса и бил врагов.
«Удивительно, как долго порой живут корабли…» – Диров откинулся в кресле второго пилота и поглядывал то на подчиненного, который вел корвет, то на враждебно поблескивавшие иллюминаторы фрегата. Вспышки световой связи озаряли суровое лицо Кирия и поднятый меч – святой точно хотел низвергнуть врагов в Тень. Лейтенант надеялся: удар предназначался мятежникам.
С начала атаки прошло примерно двенадцать часов – захватчики уже слегка расслабились. Первым делом следовало заблокировать взлетно-посадочную палубу, чтобы не дать приземлиться корвету с призовой командой. Затем – освободить экипаж, усилить им собственные абордажные отряды и занять оставшиеся ключевые точки: арсенал, машинное отделение, рубку.