– Прототип вы видели. А это два новых самолета. И они теперь ваши!
Два истребителя были похожи на старые модели, однако по бокам располагалось по пулемету. Свежая краска еще источала едкий, пьянящий запах.
Девочки внимательно изучали машины: так рассматривают дорогой подарок.
– Ну и как? Оказалось непросто облегчить вес фюзеляжа, чтобы можно было установить что-то дополнительное. Инженеры работали днями и ночами, но все же нашли решение.
Лиз и Дани переглянулись. Отныне они смогут стрелять по дирижаблям.
– Огромное спасибо! Они прекрасны, – выпалила Элизабет.
– Я рада, что вам понравилось! Мне нужно, чтобы вы сделали по паре вылетов. В ясную погоду и в метель. Потом отпущу вас обратно.
– Договорились, – улыбнулась Дани.
– Ах да, еще кое-что. Завтра зайдете в лабораторию? Дангару для исследований необходимо сделать несколько анализов.
Девочки кивнули.
– Тогда проследуем дальше, провожу вас в гостевые комнаты и накормлю обедом. Сегодня у нас куриные крылышки – настоящее объедение. Повар придумал два соуса, и все постоянно спорят, какой лучше. Интересно, к какому лагерю вы присоединитесь?
На следующее утро девочки вылетели вместе, одна за другой, на новых самолетах.
По маневренности они не уступали старым, разве что были чуть тяжелее и требовались дополнительные метры для разгона и взлета.
Второй раз они вылетели, когда на небе клубились тучи. Сначала Даниэль. Порывы ветра отклоняли ее от курса, но девушка вовремя все корректировала, наворачивая круги над замком. Горы, непокорные и одинокие, словно ждали чего-то. Повалил снег.
Рабочие заранее установили на скалах мишени, чтобы авиатрисы потренировались их сбивать, не теряя управления над истребителем. Пилоты убедились в том, какое чудесное усовершенствование сделала команда Глосса.
Даниэль засмотрелась на снежную бурю, сделала очередной круг и пошла на посадку. Видимость была почти нулевая, по лобовому стеклу побежали разряды, похожие на молнии.
– Винтервью! Винтервью! – позвала Дани, но рация скрежетала и шипела в ответ. – Ничего не видно! Ответьте!
Даниэль разглядела огни на мосту и включила обратную тягу двигателя. В какой-то момент шасси коснулось посадочной полосы. Авиатриса следила за разметкой, чтобы не съехать вниз. Когда машина полностью остановилась, Дани не торопилась покидать кабину. Подбежали рабочие, зацепили самолет лебедкой и закатили под свод скалы.
Лишь тогда Дани вылезла наружу. Ноги подкашивались. Она чувствовала слабость, но одновременно все мышцы в теле сковало так, будто они превратились в камни. В глубине ангара работало радио, которое рабочие слушали в перерывах.
Ведущие спорили о том, почему столь успешно наступление в районе Нардвика и является ли удача на фронте признаком того, что Республика на последнем издыхании.
– Все абсолютно очевидно, просто посмотрите на наших воинов. Я недавно ездил на фронт, и меня поразила их стать, выучка. Это не люди, нет, в них чувствуется нечто неземное. Возможно, герб императорской семьи на стяге притягивает мощь Небес?
– Да, я, кстати, слышал, что дикари, которые нам противостоят, не имеют военной формы. Не то чтобы воюют в чем мать родила. Хотя я бы не удивился, право слово.
Рейра и Элизабет ждали около станка, назначение которого было авиатрисам неизвестно.
– Эй, ты как? – спросила Лиз. – На тебе лица нет. Все в порядке?
– Нельзя такое повторять, – пробормотала Дани.
– Почему? Что случилось? – Рейра забеспокоилась.
– Слишком опасно, я думала, разобьюсь. Сильно рисковала, могла разбиться из-за собственной глупости.
Рейра обняла девочку: ту мелко потряхивало.
– Пойдем в замок. Тебе нужно отдохнуть. Лиз сегодня не полетит.
Вопреки ожиданиям Даниэль, Рейра повела ее не в спальню или гостиную, а в медпункт. Авиатрису усадили в удобное широкое кресло, подошла медсестра – померить давление.
– Лиз, давай и с тобой разберемся, присаживайся.
– Мне кажется, надо дать Дани отдохнуть. Вы же видите, она аж серая.
– Пока у нее в крови бурлят переживания, будет полезно кое-что выяснить.
Другая медсестра померила давление и взяла анализ крови у Элизабет.
– Оставим Даниэль здесь ненадолго. Пройдем в соседнюю комнату? – позвала Рейра. Она усадила Лиз на велосипед, закрепленный на перекладинах таким образом, что колеса крутились, но конструкция не двигалась.
– Надо очень быстро крутить педали, а после подышать в маску, замерим объем легких, – объяснила Рейра.
– Как вы такое придумали?
– Сначала все делал Дангар. Понял, что поднять самолет в воздух могу только я, и у него в мозгу что-то щелкнуло. Он видел в этом судьбу. Как одержимый искал то, что дает мне силу. И в итоге нашел.
Вскоре Лиз изрядно запыхалась и уже еле дышала, крутя педали.
– А по поводу того, что Даниэль сказала, – продолжала Рейра, – завтра все-таки нужно будет повторить полеты в метель. Это может вам спасти жизнь на поле боя.
– Не могу больше крутить, – пропыхтела Элизабет.
– Хорошо. Тогда маску. Делай резкий, сильный выдох.
– Ага. – Лиз прижала маску к лицу и выдохнула.
– Как я и думала. Прекрасный объем легких. Но это лишь одна из деталей. Присядь, пожалуйста.
Элизабет устроилась в кресле.
К девушке тотчас направилась медсестра, которая до этого что-то записывала, и начала пристегивать ее руки.
– Эй! Что за?!
– Потерпи пару минут. Будет неприятно, но тест крайне важен. Обещаю, все пройдет хорошо. Потерпи совсем немного.
На Лиз надели маску – она сидела гораздо плотнее, больно стягивая лицо. Рейра нажала кнопку на приборной панели, и Лиз почувствовала, будто из нее высасывают воздух. Она делала вдох с огромным трудом: воздух густой, будто иной консистенции, проливался в легкие, причиняя жгучую боль.
– Что?.. – Она попыталась бормотать, но губы еле шевелились, не издавая ни звука. Закололо в груди. Девушка силилась закричать. Голову словно сковал металлический обруч, сдавливая виски. Лиз дергала руками и ногами, пытаясь вырваться. Ужас переполнял ее, казалось, она вот-вот задохнется.
Она захлебывалась без воды, это было так больно, что глаза покраснели и выступили слезы.
В какой-то момент авиатриса потеряла сознание.
Рейра отключила аппарат и сняла маску.
– Прости. Это часть исследования.
В комнату зашел Дангар.
– Ну что? Закончили? Я хотел посмотреть.
– Вот. Я все записала, – отозвалась Рейра. – Показатели схожие с моими… и с другими подопытными. Даниэль можно не мучить.
– Не мучить? – Он повысил голос. – Не мучить? О чем ты, Рейра! Здесь зарождается чистая наука. Это наш долг! Давай еще раз!
– Девочкам больно. А они могут летать. Не надо причинять им страдания, которые не так уж необходимы. Мало ли что. Ведь были летальные исходы.
– Да, ты права. От Биена потом не отвяжешься. Мозги выклюет, если будет как с той… из первого отряда… как там ее, не помню.
– Гретта Паттерс.
– Точно. Ладно. А я тебе говорил? Скоро привезут еще одну.
– Кого? – удивилась Рейра. Такого в планах не было. И она не хотела смотреть, как истязают подопытного. Живого человека.
Она могла стерпеть многое, по крайней мере, пока не появилось возможности сбежать. Но юные авиатрисы! Рейра, как и Эбигейл, чувствовала необходимость их защитить.
– Лилиан Барт. Лишилась ног, когда ее подбили, но выжила. Какая сила духа, а! Вот какие нам нужны солдаты, чтобы победить проклятых лерийцев!
– Небеса! – выдохнула Рейра. – Ей нельзя сюда.
– Что? Ты о чем?
– Дангар. Прошу тебя! Неужели тебе ее совсем не жалко?
Лицо его мгновенно пошло пятнами. Приятный дедуля превратился в злющего старика, страшного и малость ненормального.
– А Республика жалела нас, когда убила нашу семью! Сына! Внучку! Ты забыла?!
Девушка поджала губы. Она слишком хорошо это помнила. Не хуже, чем старик. Но она не питала такой ненависти к Республике, как он. В конце концов, никем не доказано, кто взорвал «Зефир». Теорий масса. Многие люди потеряли родных и любимых. Но лишь Дангар превратил ярость в энергию, создавшую истребители. Обратной стороной медали оказались ни в чем не повинные девушки, которых приходится бросать в топку военной машины.
Рейра знала, что, если не успокоить Дангара, он рассвирепеет так, что станет неуправляемым, поэтому поспешила добавить:
– Я совершенно другое имела в виду. Она ведь ранена, что с нее толку?
– О, как раз наоборот! Вот увидишь. Я уже сделал кое-какие расчеты.
– О чем ты?
– Для камер давления не нужны ноги, как и для иных приспособлений. А поскольку она уже не вернется на фронт, можно даже проделать вивисекцию. Вскроем легкие и узнаем, из чего они сделаны на самом деле.
Рейре стало дурно, закружилась голова, солнечное сплетение будто запылало огнем. К горлу подступала тошнота. Ей казалось, что все это делают с ней.
Но эксперименты с нее и начались. Тем не менее пока ни разу не доходило до операций на живом человеке. Не было подходящих подопытных, и она думала, что Дангар не осмелится на такое. Даже с Абелией Пеловер он так не рисковал – ведь еще оставалась надежда как-то использовать девушку: медикаменты, которые на ней испытывали, начинали действовать именно так, как нужно.
С другой стороны, Рейра давно знала, что моральных рамок для ученого не существует. На что еще он пойдет ради новых открытий? Дангар давно грезил инъекцией – препаратом из сыворотки крови.
По его расчетам, инъекцию нужно вколоть любому человеку, чтобы тот смог пилотировать. Но сколько будет смертей на этом пути? Рейра чувствовала, что не сможет больше выносить ничего подобного. Одно дело терпеть самой, а другое – видеть, как страдают и погибают невинные люди. Для начала надо написать Эбигейл. Только зашифровать послание, чтобы понять смогла лишь подруга, тогда и девушки останутся в относительной безопасности.
Рейра надеялась, что вместе они что-нибудь придумают.