[3] и «1М
[4] (М-2). Первый из них был представлен еще на НТС ЦАГИ и иллюстрировал доклады Мясищева и Назарова, а второй, называвшийся «Первая машина» (Мясищев - второй) был положен в основу реального бомбардировщика, который стали разрабатывать на заводе № 23. Они были близки между собой и являлись начальными ступенями совсршенствования обшей схемы и конструкции будущего самолета «2М» (М-4).
Итак, «СДБ - 1М» - это крупноразмерный аппарат нормальной самолетной схемы со стреловидным высокорасположенным крылом, стреловидным хвостовым оперением и велосипедным шасси. Крыло по передней кромке имело двойную стреловидность. В корневых зонах (до перелома) угол стреловидности составлял 45
[5], а в концевых - 40
[6]. Задняя кромка, которую занимала взлетно-посадочная механизация и элероны, имела по два перелома с каждой стороны крыла, обусловленные местной жесткостью конструкции в связи с уровнем погонных нагрузок и набором профилей по размаху.
Оба предварительных варианта были отражением тех концепций на дальний самолет с ТРД, которые, будучи противоречивыми, сосуществовали на рубеже 40-х и 50-х годов. По конструктивно-с ил о вой схеме крыла и оперения варианты были схожи с разработками ОКБ А. Н. Туполева, которое несколько раньше получило задание на проектирование изделия «88» (Ту-16). Там и здесь применялись фланценые конструктивно -техпологическис стыки консолей крыла по усиленным нервюрам, которые разделяли несущий агрегат на четыре части и были расположены под прямым углом к продольным силовым элементам кессонов (иначе - поперек строительного размаха каждой консоли). Такое членение было выбрано из технологических соображений и из условий аэродинамики. Аэродинамическая крутка крыла была знакопеременной, от 8° в корне до -3' на концах.
С американскими прототипами В-47 и разрабатываемым В-52 самолет Мясищева роднила установка ТРД с разносом по крылу для era разгрузки в полете. Компоновка первого варианта предусмагривала подвеску двух АМ-ТКРД-03 на пилонах под корневыми частями крыла и еще пары аналогичных двигателей под концевыми частями крыла. Такая установка силовой группы не нарушала конструктивной целостности и жесткости кессонов крыла. Концевые ТРД должны были служить противофлаттерными грузами и носителями боковых опор велосипедного шасси. Второй вариант, «1М», при упрощенной базовой трапеции и профняировке крыла (бсз переломов по задней кромке) отличался пилонной подвеской всех четырех двигателей типа АМ-03. Пилоны были выведены па верх крыла в виде аэродинамических перегородок. По замыслу разработчиков, крыло должно было представлять собой длинный гибкий кессон с профилированным носком, подвижными элементами и вмещать две (правую и левую) группы керосиновых баков. Топливные емкости не должны были мешать эластичной, но прочной конструкции претерпевать крутильные и изгибные деформации в широких переделах, поскольку при знакопеременных нагрузках в полете законцовки могут колебаться по вертикали с амплитудой более 2 м. Такие «;взмахи» не должны были препятствовать нормальным полетным условиям бомбардировщика.
Фюзеляжу самолета в первом варианте («СДБ») была предписана цилиндрическая форма с овальными поперечными сеченнями (при носовом и хвостовом сужениях), которые обеспечивали приемлемое пространство для бомбового отсека из условий внутренней подвески двух бомб максимального калибра (например, ФАБ-9000) всртикальным пакетом. Остальные объемы корпуса предполагалось занять экипажем, топливными баками и отсеками шасси, а также («россыпью») оборудованием и функциональными системами. Конструктивно фюзеляж состоял и собирался из пяти автономно комплектуемых частей, которые стыковались воедино по фланиевым шпангоутам на болтах. Экипаж состоят из семи человек и быт рассредоточен по носовой и хвостовой гермокабинам: два летчика, штурма н-бомбардир, два блистерных стрелка, радист и кормовой стрелок. Второй вариант компоновки корпуса принципиальных отличий от первого не имел, за исключением формы поперечных сечений, которая стала круглой с диа-мегром 3,5 м. Это потребовалось для увеличения емкости топливной системы (из-за ориентации на усовершенствованные более мощные и более «прожорливые» ТРД АМ-03). Кроме того, округленный бомбовый отсек мог уже вмешать гри девятитонные бомбы и соответственно еще большее число бомб меньшего калибра, чем у заявочного варианта «СДБ».
Хвостовое оперение вереии «1Mb было доработано по результатам продувок модели «СДБ» в аэродинамической грубе Т-1 МАИ и расчетов на прочность специалистами ЦАГИ. Киль был сдвинут вперед, в зстгу ббль-ших строительных высот фюзеляжа, и для восстановления статического момента вертикального оперения его площадь была увеличена на 7% за счет расширения киля по передней кромке. Горизонтальное оперение при неизменной конфигурации и конструкции было сдвинуто назад из-за увеличения площади крыла под стать большей полетной массе. Самолет и в будущем обещал набирать массу по мере наделения его новыми возможностями и в процессе совершенствования бортовых систем.
Велосипедное шасси, столь решительно предложенное Мясищевым и примененное на самолете, достойно подробного рассмотрения. Этот тип взлетно-посадочного приспособления в авиации известен с 1910 г. Им оснащал свои аэропланы один из пионеров самолетостроения Р. Эсно-Пельгри. В разные годы такое шасси встречалось эпизодически. В СССР, если не считать истребителей Р. Л. Бартини «ЭИ» и И-240 (их шасси было одноколесным), оно впервые проектировалось в 1941 г. И. В. Четвсриковым для истребителя И-1АМ-37 и разрабатывалось в 1949 г. для летающей лаборатории, которую хотели сделать на основе учебно-тренировочного бомбардировщика УТБ-2 (облегченный варнант фронтового Ту-2). Этим летающим велосипедным стендом в ЦАГИ начал заниматвся И. П. Толстых, известный в 30-е годы консгруктор планеров и легкомоторных самолетов марки «ИТ».
Для установки новых стоек под корпусом УТБ-2 было намечено конструирование специальной много-трубчатой фермы, оторочешгой понизу узлами болтового креняения. Она позволяла бы изменять положение стоек исследуемого шасси относительно центра масс самолета-лаборатории для поиска оптимального положения и наклона колесных опор относительно главных агрегатов будущих самолетов с велосипедным шасси. Работу по созданию этого аппарата ученым ЦАГИ заказали в связи с созданием среднего бомбардировщика «150» в ОКБ-1 завода N° 256, куда еще в начале 1947 г. были свезены немецкие авиакопегрукторы. Общее руководство над «импортными» (точнее, военнопленными няи даже конгрибуциошгыми) специалистами осуществлял авиаконструктор С. М. Алексеев, который в
1948 г. был назначен начальником немецких ОКБ, а в
1949 г. главным конструктором ОКБ-1 по реактивным бомбарди ровщикам.
До постройки и экспериментов на ЛЛ-УТБ-2 дело не дошло, хотя к этому заказу ЦАГИ подключили и В. М. Мясищева с Г. Н. Назаровым, работавших в то время в МАИ. Для ускорения проведения исследовании нового шасси не на «лабораторном» экспонате, а на реальном боевом самолете, С. М. Алексеев предложи,'! переоборудовать под «велосипед» свой реактивный многоцелевой самолет-и сгребите ль И-215, который был близок по массе к УТБ-2. Это избавляло промышленность от проектирования и изготовления специального аппарата. Его готовый и находящийся в летном состоянии И-215 нужно было лишь дооснаститъ второй фюзеляжной ногой с новой (большего диамегра) парой колес и заменить крыльевые (бывшие главные) стойки с пнев-матиками, задраив их ниши, на легкие боковые опоры с подвсекой их под гондолами ТРД.
После закрытия ОКБ-21 С М. Алексеева в 1948 г. И-215 оставался на территории завода № 21. В середине 1949 г. по прибытии группы ремонтников с чертежами и пневматика ми задней ноги шасси самолет был переделан под велосипедные опоры и после облета на месте своим ходом (летчик И. Е. Федоров) переправлен на территорию завода Ns 256. Доработанный И-215Д с новым шасси на взлете и посадке вел себя таким образом, как будто бы и «родился
[7] с ним. Испытания были проведены настолько успешно, что позволили разработать и опробовать, а затем и воспроизвести велосипедное шасси другими фирмами: ОКБ-115 А. С Яковлева, ОКБ-240 С. В. Ильюшина, ОКБ-155 А. И. Микояна и, конечно же, интересующим нас ОКБ-23 В. М. Мясищева. Что же касается главного заказчика на И-215Д - ОКБ-1 завода N° 256, то велосипедное шасси в увеличенном виде было создано и для самолета «150», на порядок более тяжелого. Вместе с применением шасси такого типа на крупном самолете были прекрасно отработаны идея и конструкция системы упрощенного и укороченного взлета по сравнению со стартом на традинионном трехопорном шасси. Было введено и использовано так называемое •приседание» самолета на заднюю ногу, благодаря которому машина но достижении скорости отрыва (т. е. равенства между подъемной силой и взлетной массой) сама поднимала нос и при увеличенном на 3' угле атаки крыла огрывалась от полосы без взятия штурвала управления пилотом на себя. Процесс взлета стал не только более безопасным, но едва ли не автоматическим, когда от летчика требовалось лишь удержание машины от бокового сваливания и отслеживание работы двигателей на взлетном режиме.
В. М. Мясищев и Г. Н. Назаров, получив разрешение МАП, детально ознакомились с работами ОКБ-1 (на пару месяцев Назаров был откомандирован на завод № 256 и принимал участие в летных испытаниях как дублер ведущего инженера объекта «150»), которые в большой степени оказались полезными для тематики «СДБ». После внимательного изучения этого опыта и попытки примерить его к своему детищу ныне пилось, что для стратегического бомбардировщика (как минимум, втрое более тяжелого, чем самолет «150») система «приседания» задней опоры в чистом виде неприемлема по условиям э