кресле, а на месте командира корабля находился летчик-испытатель ГК НИИ ВВС, которому сдавался этот режим самолета. На взлете он слишком рано убрал закрылки, хотя перед этим полетом Веремей, идеально знавший «свою» машину, демонстрировал подобный взлет летчику ГК НИИ ВВС. Но в этом полете не в меру самоуверенный летчик-испытатель ВВС, несмотря на настойчивые предложения Бориса Ивановича «подвыпустить» закрылки и тем самым прекратить опасную потерю высоты, не внял голосу разума, пытаясь решить проблему путем разгона самолета за счет снижения.
Пренебрежение законами аэродинамики закончилось «приземлением» самолета на совхозный трактор, одиноко стоявший без «экипажа» в поле. От удара передняя часть самолета вместе с кабиной оторвалась и, пропахав борозду на поле, остановилась, сохранив экипаж в сохранности. Все что осталось позади, на месте столь экзотического приземления, взорвалось и сгорело.
Кстати, за четырнадцать лет до этого приблизительно так же повезло экипажу летчика-испытателя В.Ф.Ковалева – его горящий Ту-22А садился на вынужденную там же. При ударе о бруствер на берегу реки Пехорки кабина Ту-22 оторвалась и унеслась прочь от горевшего ясным пламенем и разрушавшегося самолета, спасая экипаж.
После чудесного спасения Борис Иванович, больше думая не о себе, а о будущей судьбе самолета, поспешил с визитом не к врачу, а с докладом к главному конструктору Дмитрию Сергеевичу Маркову. А ведь у него в результате той посадки, как оказалось впоследствии, было серьезное повреждение позвоночника. В таком состоянии он вытаскивал из обломков самолета свой экипаж, в том числе и летчика ГК НИИ ВВС, получившего перелом позвоночника.
В продолжении темы. Веремей, хотя он и не был в том полете командиром корабля, вместе с Марковым взяли на себя ответственность, опасаясь, что «военные с перепугу откажутся от машины». Ну а следы той злосчастной травмы врачи поймали только тогда, когда Борис Иванович серьезно заболел и ему сделали снимок позвоночника. Но было уже поздно. Похоже, именно та давняя травма стала тем спусковым крючком, которая свела в могилу этого нравственно и физически могучего человека.
Постепенно, благодаря усилиям Веремея и других летчиков-испытателей ОКБ, Ту-22М становился на крыло.
Учитывая опыт работ над Ту-22М0 и Ту-22М1, ОКБ выпускает модификацию Ту-22М2, которую запускают в большую серию (около 200 машин) и принимают ее на вооружение ВВС в 1976 году (первые модификации Ту- 22М0 и Ту-22М1 были выпущены в количестве по девять машин каждая и в строевые части ВВС и авиации ВМФ не попали). По программе испытаний Ту-22М2 Борис Иванович выполнил исследовательские полеты на прочность с выходом на сверхзвуковую скорость на средних высотах с целью расширения использования самолета по флаттеру хвостового оперения.
Тем временем в ОКБ начинались работы над наиболее совершенной модификацией Ту-22М – самолетом Ту- 22МЗ, в котором удалось практически полностью реализовать потенциал проекта Ту-22М. Веремею досталось вести испытания и доводки нового двигателя НК-25 для Ту-22МЗ. Работы шли на летающей лаборатории Ту-22МЕ, созданной на базе Ту-22М2. Экипаж Веремея сделал на этой машине первый вылет, провел доводочные и испытательные полеты с НК-25 на режимах, близких к режимам будущего Ту-22МЗ.
В ходе этих полетов также были «острые» моменты, в основном связанные с поведением нового двигателя, из которых Веремей выходил без потерь и с честью.
НК-25 были доведены и заняли свое место на Ту-22МЗ. Ту-22МЗ запустили в серию, и с начала 80-х годов этот самолет начал поступать в строевые части Дальней авиации и авиации ВМФ СССР.
Самолет продолжали совершенствовать: к середине 80-х годов появляется его версия с расширенным вариантом ракетного вооружения, Борис Иванович занимается и этой машиной. В 1989 году Ту-22МЗ принимается на вооружение ВВС. И в этом огромная заслуга многих летчиков-испытателей, в том числе и Б.И.Веремея, отдавших много сил этому самолету, составляющему значительную часть ударной мощи нашей Дальней авиации и авиации ВМФ.
Так уж распорядилась летная судьба, что Борис Иванович, в основном, занимался испытаниями боевых туполевских машин. Впрочем, и по гражданским машинам ОКБ он провел ряд ответственных испытаний. Например, он испытывал ближнемагистральный пассажирский самолет Ту-134 на режимах сваливания, вплоть до критических углов атаки. На сверхзвуковом пассажирском самолете Ту-144Д с бесфорсажными двигателями РД-36- 51А он провел испытания новых опытных силовых установок. Участвовал в перелете по маршруту Москва-Хаба- ровск-Москва. На самолете «101» (специально выделенный для установления мировых рекордов Ту-144Д) он участвовал в установлении четырнадцати мировых рекордов в классификации ФАИ для данного класса самолетов. После утверждения ФАИ этих рекордов, в 1983 году его удостаивают почетного звания «Мастер спорта международного класса».
Помимо испытаний опытных самолетов, Веремей, в ходе своей деятельности летчика-испытателя, провел большую и важную работу по обучению и выпуску летных экипажей для боевых и гражданских самолетов для частей ВВС и ВМФ, ГК НИИ ВВС и МГА, МАП.
Борису Ивановичу в его летной карьере везло. Из всех передряг, которые встречали его в небе, он всегда выходил с честью. Но было ли в этом везение? Может повести раз, другой, третий. Но если это система везений, то, видимо, сам человек делает все, чтобы ему везло. Значит, это мастер своего дела, способный в самых тяжелых ситуациях найти тот единственный правильный выход, который спасет его, людей и дело, которому он посвятил себя (в данном случае – самолет, который ему доверили). Начальник летной службы ЖЛИ и ДБ С.Т.Агапов в характеристике на своего заместителя Б.И.Веремея отмечал:
«…При выполнении испытательных полетов тов. Веремей Б.И. неоднократно попадал в исключительно сложную аварийную обстановку и, проявляя самообладание, мужество и высокое летное мастерство, неизменно добивался сохранения жизни экипажа и опытных сам олетов….
… Пользуется заслуженным деловым авторитетом коллектива, скромный и отзывчивый товарищ…»
Экипаж самолета "70-01" после выполнения испытательного полета. Второй справа – Б.И. Веремей, с ним второй пилот – Шеповал, штурманы М.М.Козел и А.В.Еременко
Наверное, самой важной вехой в летной жизни Бориса Ивановича стали работы по созданию, испытаниям и доводкам Ту-160.
В ходе проектирования будущего Ту- 160 и Генеральный конструктор Алексей Андреевич Туполев, и Главный конструктор Ту-160 Валентин Иванович Близнюк постоянно подключали к решению многих важных проблем летчи- ков-испытателей ОКБ, в том числе и Б.И.Веремея, внимательно прислушиваясь к их мнению в части вопросов, касавшихся их компетенции, – людей, которым через несколько лет предстояло поднимать, испытывать и доводить первые экземпляры Ту-160.
Главный конструктор самолета В.И.Близнюк твердо считает исключительно важной ту роль, которую в создании Ту-160 сыграл Б.И. Веремей и его экипаж.
До настоящего времени не кончаются споры, почему именно Веремею доверили поднять столь ответственную для ОКБ и для всей нашей страны машину в первый полет. В распоряжении руководства ОКБ было целое созвездие великолепных летчиков-испытате- лей экстра класса, выбирать было из кого. Достаточно сказать, что вторым летчиком в первом полете у Веремея был выдающийся летчик-испытатель Сергей Тимофеевич Агапов. Сам Веремей считал, что выбор пал на него из-за того, что экипаж подбирали на перспективу. Ведь Ту-160 – машина конструктивно и технологически передовая, вобравшая многое лучшее, что было но предыдущих боевых машинах ОКБ, которые прошли через его руки. В частности, по системе управления было много общего с Ту-22М, на котором он очень много летал. Но главным, по его мнению, в подобном выборе было то, что и его еще в 1965 году на фирму «Ту» взяли с расчетом именно на перспективу.
И вот эта «перспектива», в наиболее ярком своем проявлении, стала реальностью в виде первого опытного Ту-160, застывшего на стоянке ЖЛИ и ДБ и готового к первому знакомству с подмосковным небом.
Подьему опытного самолета в первый полет предшествовало тщательная подготовка летного экипажа на стендах, оборудованных ручкой управления (на Ту-160 впервые в практике отечественного тяжелого самолетостроенитя отказались от штурвала), отработка различных полетных ситуаций на различных стендах, а также изучение самолета, его систем и оборудования на предприятиях, участвовавших в создании Ту-160, его систем и агрегатов.
18 декабря 1981 года первый опытный Ту-160, пилотируемый экипажем под командованием Б.И.Веремея (второй пилот – С.Т.Агапов, штурманы – М.М.Козел и А.В.Еременко), впервые поднялся в воздух с взлетной полосы аэродрома ЛИИ МАП в г.Жуковском. Вот что Борис Иванович впоследствии вспоминал о первом и последующих полетах первой опытной Ту-160:
« Все шло к тому, что на крыло ракетоносец встанет 19 декабря, в день рождения Леонида Ильича Брежнева. Генсек, как ивестно, серьезно занимался развитием Вооруженных Сил, и первоначально решили преподнести ему подарок, поднять в тот день новый ракетоносец. Однако специальной установки поставить Ту -160 на крыло 19 декабря не было, и старт состоялся на день раньше. 27 минут полета борта «00» я помню до сих пор: взлет, набор высоты 2000 м, уход на удаление 150-220 км в зону, во вращение и посадка – крещение «стошестидесято- го» состоялось.
Полет тщательно проанализировали, наши замечания, проверили но сходимость на стенде. Впервые в истории КБ для доводки самолета и проверки работоспособности его систем применили гидромеханический стенд, что используют ведущие авиафирмы мира. Для испытания было создано специальное подразделение, которым руководил ведущий инженер Анатолий Яшу- ков. Мы совершили примерно 20 полетов. На 13-м поменялись местами с Сергеем Агаповым, он сел слева, я – справа, с тем чтобы у него была своя оценка управления самолетом.
Машина вела себя предсказуемо, в первом полете она повторила результат, полученный на стендовых испытаниях. По предлжению летчиков сразу были введены изменения в систему управления, она была электродистанционной по исполнению и позволяла это сделать…»