Когда штурмовики после атаки матчасти на аэродроме начали отход от него, зенитный огонь прекратился, но в этот момент с северной стороны появились 12 Fw190. атаковавшие Ил-2. В то же время пять истребителей сопровождения от 176-го иап, которые должны были защищать штурмовиков 58-го гшап, своей задачи не выполнили.
Как удалось установить по документам 1 76-го иап, ведущий группы ст. л-т Стрельцов, «брошенный ведомыми всей группы» при выполнении противозенитного маневра, в районе цели был атакован парой Bf 109. Затем из облачности «вывалились» еще два «Мессершмитта» и 6 «фоккеров», которые парами атаковали Стрельцова. С большим трудом, «маневрируя и огрызаясь», Стрельцову удалось войти в облачность и оторваться от греследования. После этого Стрельцов взял курс 90°, вышел на аэродром Бабарыкино, где и произвел посадку в связи с полной выработкой горючего.
По докладу Стрельцова, в воздушном бою с немецкими истребителями при попытке взять его самолет в клещи два «Мессершмитта» столкнулись в воздухе и горящими упали в районе Маслово в 15 км западнее Орла.
Ведомый Стрельцова ст. сержант Пономарев, потерявший его во время противозенитного маневра, отбил атаку одного «мессера» на Ил-2, но затем был атакован парей Bf 109 и вышел из боя «путем захода в облачность».
Второй ведомый Стрельцова, л-т .Лебедев, также оторвался от своего ведущего при выполнении противозенитного маневра. На выходе из облачности в районе Орла неожиденно встретился с 12 Fw190 и Bf 109. которые шли тремя четверками. По докладу Лебедева, он сделал попытку снизу атаковать одного «фокке-вульфа», но его самого атаковала четверка немецких истребителей, и он вышел из боя.
Пара Як-1 в составе лейтенанта Пантюхина и ст. сержанта Трошина при выполнении противозенитного маневра дважды заходила в облачность и «разорвалась». На входе в облачность Трошин потерял Пантюхина. Сделав несколько восьмерок и не найдя ведущего, Трошин ушел на свой аэродром.
Тем временем л-т Пантюхин на выходе из облачности в районе Орла обнаружил пару Fw190 и, по его словам, «вел с ними воздушный бой». По возвращении на свой аэродром Пантюхин доложил, что на аэродроме Орел- Центральный он наблюдал три очага пожара, но самолетов Ил-2 не видел.
Для оценки докладов летчиков 176-го иап интересно проанализировать расход боекомплекта при проведении воздушных боев 7 мая. Как следует из документов, ст. л-т Стрельцов израсходовал 50 снарядов к пушке ШВАК и 78 патронов к пулемету БС, ст. сержант Пономарев – 70 снарядов и 50 патронов, л-т Лебедев – 25 снарядов и 27 патронов, л-т Пантюхин и ст. сержант Трошин – расхода боекомплекта не имели.
Выруливание Ил-2
Командир 58-го гшап Герой Советского Союза капитан В.М. Голубев (вступил в командование полком вместо погибшего 6 мая майора Е.П. Коваля) в боевом донесении, составленном к 7.40 утра 7 мая, докладывал, что ни один из летчиков-истребителей прикрывающей группы не мог толком сказать, что же происходило в воздухе над аэродромом Орел-Центральный. Часть летчиков утверждала, что в районе аэродрома барражировало до 12 истребителей противника. Другие летчики, наоборот, «…самолетов противника …в районе цели …не видели». Один из летчиков заявил, что он слышал по радио, как из группы Ил-2 передавали: «Меня атакуют». Доклады «соколов» 176-го иап сходились лишь в одном: над целью был сильный зенитный огонь, и они, «будучи на большой высоте», потеряли штурмовиков из виду. На свой аэродром истребители пришли «…поодиночке с интерволом 5- 10 минут».
В результате, не имея огневого взаимодействия в группе, и «будучи оставленными сопровождающими истребителями, …штурмовики поодиночке и парами были уничтожены истребителями противника в воздухе при подходе к цели и уходе от нее».
С боевого задания 7 мая из 12 экипажей 2-й гшад не возвратились 10 летчиков и 6 воздушных стрелков: от 58-го гшап – командир эскадрильи л-т Мингалев (воздушный стрелок старшина Мысливцев), заместитель командира звена мл. л-т Баканов, летчик мл. л-т Васильев, летчик мл. л-т Сергеев, летчик мл. л-т Рожков (воздушный стрелок мл. сержант Исаков), летчик мл. л-т Киселев (воздушный стрелок ефрейтор Блинов); от 79-го гшап – заместитель командира эскадрильи л-т В.И. Белопольский (воздушный стрелок старшина А.Ф. Лебедев), командир звена л-т Н.А. Сафронов (воздушный стрелок сержант Л.С. Брюшков), летчик мл. л-т И.Г. Андрейченко, летчик мл. л-т М.В. Пискунов (воздушный стрелок старшина В.И. Архипов).
Кроме этого, один Ил-2 от 79-го гшап на обратном пути «после выполнения задания по штурмовке аэродрома Хмелевая в результате повреждения мотора и системы управления потерпел катастрофу» в районе Новосиль. Опрос солдат и офицеров наземных частей показал, что самолет шел на посадку «с барахлящим мотором через балку», в которую затем и врезался. По всей видимости, на глиссаде мотор окончательно сдал. Самолет полностью разбит. Командир звена л-т А.Г. Гамов и воздушный стрелок ст. сержант С.С. Ганжа имели тяжелые ранения и сразу же были отправлены в госпиталь, где и скончались. Похоронены в д. Березовец.
В живых остался только один экипаж: к-н Паршин и воздушный стрелок ст. сержант Матвеев. Их самолет был подбит истребителями противника и при вынужденной посадке в районе Новосиль полностью разбит. В свой полк Паршин и Матвеев вернулись 8 мая.
Результаты удара штурмовиков 7 мая по аэродромам Хмелевая и Орел-Центральный установлены не были «по причине невозвращения с боевого задания экипажей штурмовиков, а сопровождающие истребители, возвратившиеся на свои аэродромы, над целью не были и результаты действий не наблюдали».
Для установления причин столь больших потерь штурмовиков и истребителей (17 Ил-2, 3 Ла-5 и 4 Як-1, 14 летчиков-штурмовиков, 9 воздушных стрелков и 7 летчиков-истребителей) было назначено следствие. Помощник военного прокурора 16-й ВА военный юрист 2-го ранга Рейзин 19 мая «для приобщения к следственному делу» затребовал от командования 2-й гшад и 283-й иад копии всех боевых документов дивизий за 6 и 7 мая, а также рапорт капитана Паршина…
Нетрудно догадаться, что истребители 283-й иад своей вины не признали. В отчетных документах дивизии начальник штаба п-п-к Рындин и его заместитель п-к Ефимов всю вину возложили на штурмовики 2-й гшад, которые опоздали с вылетом, на маршруте потеряли ориентировку и не вышли к назначенным целям. Командир 563-го иап п-п-к Ненашев и начальник штаба полка м-р Шагин считали, что основной причиной больших потерь в штурмовиках является плохое знание капитаном Паршиным района боевых действий («…не сумел вывести группу точно на цель»), а также отсутствие радиосвязи между штурмовиками и истребителями («так как штурмовики работали на запасной волне»). Некоторая критика действий истребителей содержится лишь в боевом донесении штаба 176-го иап за 7 мая, подписанном заместителем начальника штаба полка капитаном Петриченко.
Штурмовики в своих выводах по результатам боевого вылета 7 мая оказались более объективными. В отчетных документах штабов 2-й гшад и полков дивизии, наряду с отрицательной оценкой действий истребителей по прикрытию Ил-2, отмечаются и серьезные ошибки самих штурмовиков. Хотя в более поздних документах дивизии вся вина за большие потери штурмовиков полностью перекладывается на плечи истребителей: «6 и 7 мая при налетах на аэродром Хмелевая …истребители прикрытия преступно выполняли боевую задачу, в результате чего и произошли большие боевые потери…»
Точка зрения вышестоящего командования, конечно же, была иной. Не признавая никаких ошибок штаба 16-й ВА, заместитель командующего армией генерал-майор М.М. Косых на акте расследования причин летно-боевых потерь штурмовиков 2-й гшад собственноручно начертал: «Потеря произошла по вине командования полков, которые не организовали взаимодействия групп при выполнении боевой задачи…» Эта точка зрения стала и официальной позицией штаба воздушной армии на «разборе полетов».
Отметим, что ни в одном из документов 2-й гшад не упоминается потеря ориентировки ведущими групп штурмовиков и удар 58-го гшап по аэродрому Орел-Центральный вместо аэродрома Хмелевая. При этом время удара группы от 79-го гшап указывается 5.30, хотя по расчету времени с учетом реального маршрута полета штурмовиков к аэродрому Хмелевая он мог состояться не ранее 5.50-5.55. Удар экипажей 58-го гшап по аэродрому Орел-Центральный мог быть нанесен на 5-10 минут позже.
В отчетных документах штаба 16-й воздушной армии о боевой работе частей армии за период воздушной операции и за май месяц время нанесения ударов по аэродромам штурмовиками 2-й гвардейской и 299-й штурмовых авиадивизий указаны 5.15-5.20 утра, и ни слова про удар 58-го гшап по аэродрому Орел-Центральный. Если строго следовать отчетным документам штаба 16-й ВА, то все группы Ил-2 «отработали» по плану, то есть по аэродрому Хмелевая и Б.Куликовка, и большие потери штурмовиков являются лишь следствием плохого истребительного обеспечения их действий.
Неизвестно, как сложилась бы судьба экипажей группы из 6 Ил-2 от 820-го шап 2-й ВА (ведущий ст. л-т Ко- стырко), вылетевших вечером 7 мая для нанесения удара по аэродрому Харьков-Сокольники, если бы не помощь «Яков» 183-го иап (ведущий комполка м-р Обозненко).
Штурмовиков 820-го шап прикрывали 8 Як-7б от 6-го иап (ведущий ко- мэск к-н Анодин), а группа майора Обозненко сопровождала 6 Ил-2 от 800-го шап (ведущий старшина Чернышев), которые должны были бить по аэродрому Харьков-Алешки и шли позади Ил-2 820-го шап на удалении 600-800 м.
Сразу же после перелета линии фронта в районе Муром, Нечаевка шестерка Ил-2 820-го шап была обстреляна сильным огнем зенитной артиллерии и атакована парой Bf 109, к которым из района Липцы подошли еще два «Мессершмитта». Атака этой четверки Bf 109 была успешно отбита сосредоточенным огнем воздушных стрелков и сопровождающими истребителями. При отражении атаки был сбит л-т Руть из группы истребителей прикрытия.
Следом за первой группой истребителей люфтваффе к месту воздушного боя подошли еще 12 Bf 109, которые парами с разных сторон атаковали Ил-2 820-го шап и истребители прикрытия 6-го иап.