Эти действия штабс-капитана Панкратьева существенно способствовали успеху наших войск...
Командующий 7-й армии генерал Щербатов
Начальник штаба генерал Головин».
9 ноября — Рихтгофен: «Я вылетел навстречу противнику с моим товарищем Иммельманом, который был старше меня на целых восемь лет. Мы оба состояли в истребительной эскадрилье Бельке, часто работали на пару, и получалось у нас это отлично. Дружба — великая вещь, и мы продолжали совместно трудиться. На моем счету уже было семеро, а у Иммельмана — пять. Тогда это было очень прилично.
Вскоре после того, как подлетели к линии фронта, мы увидели эскадрилью бомбардировщиков, которые перли вперед с нахальной уверенностью. И количество их, как это всегда бывало во время битвы на Сомме, все росло и росло. Я думаю, там было около сорока или пятидесяти машин, более точно сказать не могу. Они выбрали объект для бомбометания неподалеку от нашего аэродрома, и я смог добраться до них только тогда, когда они уже были почти готовы сбросить бомбы. Я приблизился к последнему аэроплану и первыми же выстрелами вывел из строя вражеский пулемет. Может быть, задело и летчика. Во всяком случае, со всеми своими бомбами он начал спускаться, и я дал еще несколько очередей, дабы ускорить этот процесс. Он грохнулся почти рядом с нашим аэродромом в Ланникуре.
Пока я разбирался со своим, Иммельман наметил себе другого англичанина и тоже посадил его в той же местности, после чего мы оба быстро вернулись домой, чтобы успеть посмотреть, что сталось с подбитыми аэропланами».
В этот день произошло одно немаловажное для истории развития военной авиации событие. Германская воздушная разведка Английского канала в конце этого года была передана из ведения авиационной станции в Зеебрюг-ге вновь учрежденной морской авиационной станции в Остенде. И вот настала погода, благоприятная для действий авиации над водой.
В 2 часа по полудни три воздушных германских миноносца и звено истребителей охранения поднялись в воздух с задачей «поразить торговые суда в устье Темзы».
В 3 час. 45 мин. германские самолеты достигли цели и в 3 час. 49 мин. произвели сбрасывание мин на скопление английских судов. Из трех сброшенных мин две достигли цели, и одно британское судно затонуло в течение трех минут.
В 4 час. 55 мин. все германские самолеты совершили благополучную посадку на своей базе.
Британия ставит новые задачи перед своими противовоздушными силами.
18 ноября — Завершилась наступательная операция французов на р. Сомме, начатая 24 июня.
В этой наступательной операции 6-я французская, 4-я и 3-я английские армии наносили удар на участке фронта шириной 40 км. За пять месяцев упорных боев стороны потеряли более миллиона человек. Англичанам и французам удалось вклиниться в оборону германских армий местами на 10-15 км.
Операция велась в условиях небывалого насыщения армий техническими средствами, из-за чего операцию на Сомме, как и операцию под Верденом, называют материальным сражением. Боевые действия авиаций на Сомме достигли еще большего накала, чем в Верденских боях. Всего в операции на Сомме со стороны союзников участвовало около двух тысяч самолетов, в то время как с германской стороны лишь 365. Поначалу господство в воздухе было полностью на стороне союзников. Авиация широко применялась против наземных целей, атаковала массированно, группами, обстреливала пулеметным огнем пехоту противника, производила бомбардировку и в тылу и на поле боя. При поддержке атакующей пехоты союзная авиация делала первые шаги по налаживанию взаимодействия наземных и воздушных сил. Также очень активно применялась на Сомме корректировочная авиация, уже имевшая опытных артиллерийских наблюдателей и производившая разведку целей и корректирование огня своих батарей.
Германские разведчики во время боев на Сомме производили разведку, летая на предельных высотах от 4800 до 5200 м. Однако некоторых из них Гийнемер и Фонк доставали и там. Это свидетельствует о невероятных успехах авиации, сделанных за один только летний период этого года, ведь еще только в марте 1916 г. перелет на высоте 4000 м считался чем-то совершенно необыкновенным.
Чтобы заставить германские самолеты летать ниже, многие французские летчики стали прибегать к маскировочной окраске своих самолетов либо в голубой цвет неба, либо под цвет желтеющей листвы.
Однако в октябре—ноябре германская авиация вновь завоевала господство в воздухе за счет присылки на фронт более совершенных истребителей «Альбатросов» и «Фок-керов». Авиация англичан и французов отказалась от наступательной тактики и перешла к барражированию над расположением своих войск и важных военных объектов, а также к непосредственному сопровождению других видов своей авиации. Важно отметить, что с потерей господства в воздухе снизилась эффективность действий англичан и французов и на земле, особенно упала точность работы артиллерии. Это заставило французов взять на вооружение новые самолеты-истребители «СПАД», которые превосходили по тактико-техническим данным германские истребители. Однако до конца операции французы не успели освоить этот самолет, и господство в воздухе оставалось за германскими летчиками.
Тем не менее, новые французские истребители уже не отставали от немецких самолетов по высоте полета. Тогда германские разведчики стали уходить от них на такие малые высоты, что французские истребители рисковали быть сбитыми с земли германскими пехотинцами и артиллерией.
Операцией на Сомме Антанта вновь не решила своих задач; германский фронт не был прорван. И тем не менее ее роль в общем ходе войны весьма существенна. Тесно связанная с Верденской операцией и Луцким прорывом, она значительно увеличила материальный и моральный ущерб центральных держав. Огромные людские потери сказались на Германии, имевшей значительно более ограниченные человеческие ресурсы.
Людендорф: «два первых года войны нанесли чувствительный урон: цвет нашей армии погиб».132
19 ноября — Подводились итоги в эскадрилье Брокара; от 19 августа до 19 ноября летчики эскадрильи сбили еще 36 германских самолетов.
«Вокруг света», № 45, (13) ноября 1916 г.: «Хроника войны. От (30 октября) до (6) ноября): Западный фронт
Здесь происходили большие бои в районе Соммы...
Воздушная война на западном фронте велась в обозреваемый период с усиленной энергией. Сделаны были большие налеты на Эссинген, Гогендинген и Мюнхен. В налете на Эссинген и Гогендинген участвовало 11 английских гидропланов и 5 французских аэропланов. В результате получилось серьезное разрушение крупных германских сталелитейных заводов. Налет на Мюнхен не имел практических военных целей, а был предпринят в отместку за бомбардировку германцами незащищенного города Амьена. Этот налет был совершен одним только летчиком французом Бошаном, который сбросил бомбы на железнодорожный вокзал и на город и перелетел в Италию, где благополучно опустился. Между тем Мюнхен, как известно, отстоит от границы очень далеко — это уже у немцев глубокий тыл. Налет на Мюнхен не замедлил произвести в Германии очень сильное впечатление».
23 ноября — Войска Макензена переправились через Дунай и соединились с войсками Фалькенхайна.
Манфред фон Рихтгофен сбил английского майора Л. Хоукера133.
Рихтгофен: «23 ноября 1916 г. я сбил еще одного англичанина, и ужасно возгордился, когда узнал, что сбитый мной противник прямо-таки настоящий английский Иммельман.
Еще судя по характеру нашего боя, я сразу понял, что мне попался настоящий ас. В тот день я просто полетел на охоту и скоро заметил трех англичан, которые явно занимались тем же. Я видел, что замечен, и поскольку имел в тот день сильное желание подраться, решил не лишать и их подобного удовольствия. Летел я низко и стал потихоньку ждать, пока какой-нибудь из моих английских дружков ринется на меня сверху Действительно, спустя какое-то время один из них так и сделал, зайдя мне в хвост. Сделав выстрелов пять, он прекратил это занятие, потому что я дал резкий крен вправо.
Он все пытался зайти мне в хвост, а я соответственно ему, и так мы кружили друг за другом, как сумасшедшие на высоте в 10 ООО футов134.
Сначала мы раз двадцать провертелись влево, потом раз тридцать вправо, каждый хотел оказаться сзади, и скоро я понял, что на этот раз мне достался далеко не новичок. Он и не собирался покидать поле боя и управлял своей машине легко и блестяще. Однако мой аэроплан оказался более легким на подъем, и мне, наконец, удалось зайти выше и сзади моего вальсирующего партнера.
Тем не менее, спустившись на высоту 6000 футов, я ничего толком не добился, но тут мой противник раскрыл свои карты — ему надо было уходить. А ветер благоприятствовал мне, поскольку он относил нас все ближе и ближе к нашим позициям. Наконец, мы очутились над Бапомом, в полумиле от наших окопов. Мой нахальный визави был полон оптимизма и, спустившись на высоту 3000, весело помахал мне крылом, словно говоря: „Ну, как поживаешь, дружище?“
Круги, которые мы описывали, становились все уже и под конец сузились чуть ли не до 250-300 футов, и я мог как следует рассмотреть своего врага, следя за каждым движением его тела. Если бы не его шлем, то мне было бы прекрасно видно даже выражение его лица.
О, мой англичанин оказался отличным спортсменом, но и его постепенно начинало припекать. Теперь ему уже приходилось выбирать только между двумя возможностями: приземлиться на немецкой территории или улететь за линию фронта. Конечно, он попытался проделать последнее, потратив немало времени на то, чтобы обмануть меня всяческими петлями и прочими трюками. Засвистели вокруг моей головы и первые пули, хотя до этого мы оба воздерживались от выстрелов.
Спустившись ниже 300 футов, он попытался уйти от меня резким зигзагом, при котором, как известно, стрелять наблюдателю очень неудобно. Это й был мой самый любимый момент. Я погнался за ним, варьируя свою высоту от двухсот пятидесяти до ста пятидесяти футов и беспрерывно стреляя. Англичанин неизбежно должен был рухнуть, но мой заевший пулемет едва не лишил меня моего успеха.