Утро началось с проблем.
Мало того что насыщенный день одарил Ирэн во сне многосерийным кошмаром с погонями и перестрелками, так теперь она никак не могла найти в архиве выписки про убийство Уфимского губернатора.
Ирэн трижды перешарила бумаги из корзины вдоль-поперек, но тоненькую сшивку найти так и не смогла.
«Может, раньше потерялась? — грустила девушка, — Еще в студенчестве?»
Ситуация была вероятной. Хорошо хоть остальной архив уцелел.
— Ироида Семеновна, — заглянула в комнату Арина, — Проснулись? Умоемся и завтракать? А чего расстроенная такая?
— Да папку одна из корзинки найти не могу, — махнула рукой девушка, — Всё есть, а ее нет.
— А что такое папка? — удивлялась служанка.
— Ну, бумаги, книжкой сшитые.
— Ну-ка, ну-ка — скрылась за дверями Арина, — Эти что ли?
В руках ее действительно была скрученная трубочка, похожая на черновик курсовой.
«Точно она», — развернула Ирэн и подозрительно глянула на служанку — Где взяла-то?
— Так я когда домой приехала, торопилася, да и оступилась, на лестнице корзинка и развалилась, а потом гляжу, лежит книжка какая-то у порога. Как упала-то, вроде все собрала, вот и не подумала сразу, что ваша.
Искреннее раскаяние служанки прогнало у Ирэн появившиеся вдруг сомнения.
— Ладно, иди, — махнула она рукой, — Минут через пять мыться будем, а потом завтракать.
Открыла и бегло перечитала черновики. Сильно не терпелось ей вникнуть в обстоятельства дела и познакомиться с будущим убийцей.
«Егор Дулебов, родился в крестьянской семье и работал с юношеских лет в железнодорожной мастерской г. Уфа, где и вошел в 1901 году в революционный кружок.
Дальше шли фамилии организаторов, ксерокопии фотографий и роковая дата акции — 6 мая 1903 г.
Сильно заинтересовала Ирэн фигура Евно Азефа — одного из организаторов акции, что впоследствии возглавит «Боевую организацию» после ареста нынешней верхушки.
«Гладко получается, — рассуждала девушка за завтраком, обдумывая прочитанное, — Азеф уже много лет состоит секретным сотрудником Департамента полиции и для устранения Богдановича предлагает двух проверенных бойцов, находящихся в розыске. Нынешний же руководитель «Боевой Организации» Гершуни настаивает на кандидатуре Егора Дулебова. Азеф не против, но позже и почти сразу Гершуни арестован в Киеве, и Евно Азеф возглавляет организацию вместо него. Богдановича так и так убили бы, — поняла девушка, — он разменная карта, но такой же картой оказался и Гершуни, которую удачно разыграл Азеф, чтобы возглавить движение. Двурушник, — негодовала она, — Играет и на левых, и на правых. Обманщик! Что это за оперативная работа такая с убийствами? Нужно будет поискать еще материала про этого Азефа, — допивала девушка чай.
Казалось, сюрпризов сегодня больше не будет. Арина поймала для Ирэн экипаж, и та решила ехать в департамент полиции через Хитровановский рынок в надежде увидеть Ефейку или Антоху. Однако, как девушка ни вглядывалась в разноречивое-цветастое месиво покупателей-продавцов, никак не могла обнаружить хотя бы одного знакомого взгляда-жеста.
Тем не менее ее видели. Она просто кожей ощущала упорные взгляды, забирающиеся в самую душу, но никак не могла их перехватить. Только перед самым выездом с рынка девушка вдруг увидела знакомую фигурку Ефейки, вприпрыжку несущуюся вдоль мостовой.
— Эй! — привстала в крике Ирэн, — Ефейка, — но та лишь глянула мимолетом и сразу нырнула в рыночную сутолоку, — «Не узнала? — в расстроенных чувствах катилась в экипаже Ирэн, — Нет, не в том дело, — поняла она, — Охранка! Я теперь для них бельмо, — поняла она, — Что же теперь делать, что делать?»
Девушке повезло, неожиданно на подъезде к жандармскому управлению она увидела знакомую квадратную фигуру Лопотуши с метлой. С того места, где он изображал дворника, хорошо просматривались все подъезды к управлению.
«Ладно, — решилась девушка, — Территория нейтральная. Рискнем».
— Стой! — ткнула она извозчика, — Я прогуляюсь немного, а ты следом езжай.
Темноволосый мужик с лихим чубом понятливо кивнул и притормозил лошадь, вовсе не удивившись. Видимо, причуды нанимателей могли быть разными.
Ирэн уверенно шла по мостовой и откуда-то вдруг поняла: все будет сейчас хорошо.
Три метра до огромной фигуры, лениво помахивающей метлой по брусчатке. Два. Один.
— Не меня ли высматриваешь, Лопотуша? — обыденным голосом и очень по-приятельски спросила девушка.
Тот повернулся не разом. Сначала глянул краем глаза, не переставая мести. Потом остановился и попытался изобразить удивление нечаянной встрече.
Ирэн видела: хищный взгляд внешне простоватого вора успел оценить извозчика, замершего от них за несколько метров, и её, представшую перед ним в абсолютно новом обличье.
— Шли бы вы, барышня, — гукнул вор, — Какой я вам лопотуша, обознались, наверное?
— Главное, что ты не обознался, — сделала еще один шаг Ирэн, — Я Ирка, которой вы помогли, и у меня до Хитрована есть разговор, — вор ошарашено молчал, — Ну рассуди сам, — наступала девушка, — Хотела бы я вас сдать, где бы вы уже были?
— Не взяли бы нас, — поднял тот глаза-буравчики, — С хаты воры в тот же день съехали, так что голый атас бы вышел на всю управу вашу, — и руки лже-дворника вдруг сжались на черенке метлы, так что ногти побелели.
— Не взяли бы? А в прошлый раз, когда ты прямо возле управления подметал?
— А чего ж тогда не подошла?
— А ты бы еще прямо на крыльцо залез, да и не одна я была. Ефейка с Антохой где? — сменила она тему разговора.
— Эти тамока на хазе Хитровановской. Наблюдают, будет кто по душу нашу али нет.
— Никого не будет, — твердо сказала Ирэн, — Сколько уж времени прошло? Так меня здесь ждешь что ли? — повторила она вопрос.
— Тебя, — кивнул тот, — И молодец, что подошла. По глазам вижу, не продала ты нас, хоть и не верю тебе сейчас. Так как же ты увернулась-то, а? Получается, прав Хитрован был, что своя ты?
— Ты просто много не знаешь в отличие от Хитрована, а я теперь у них на службе, — засмеялась девушка, — Да не переживай ты, мы по политике работаем. Приходи-ка лучше вечером на старую хату Хитровна, много чего интересного расскажу. Про Ярня покойничка и еще про что. Вы же друзья мне так и остались, столько сделали для меня, там и потолкуем.
— Тогда пускай, — твердо кивнул вор, — На разговор клади часа два. Точно не забоишься прийти?
— Я тебе так скажу, — твердо глянула Ирэн, — Моя совесть перед вами чиста, и я по-прежнему друг. Ты лучше скажи, почему рынок будто вымерший весь и никого их наших не видать.
— Это тебе не видать, — засмеялся вор, — И кто теперь наши-ваши? Мы-то тебя с купцом и на мобиле видали. Где живешь ныне, знаем. Мне только подтверждение нужно было, что на службе ты, а тут гляди, как повернулось, — ухватил он бороду в ладонь, — Сама подошла, не забоялась. Ладно, давай до вечера, — потащил он с себя фартук с бляхой, — Твой извозчик?
— Мой.
— Пешком дойдешь до управления?
— Конечно, — сообразила затею вора Ирэн, — Сколько я должна? — шагнула она к извозчику.
— Да рассчитаю я его, — кинул метлу за облучок Лопотуша.
— Знаю я вас, — сунула Ирэн деньги моргающему от неожиданности вознице.
— Много дали, барыня, — удивлялся тот.
— Вот и отвезешь его на Петров рынок, — распорядилась девушка, — Тебе туда?
— Доедем, — теснил Лопотуша извозчика на облучке, — Ну ты, Ирка, и хваткая, — хлопнул он широченной ладонью мужика по спине, да так что у того чуб взметнулся, — Ну так до вечера что ли?
Перепуганный возница в обнимку с вором завернули в ближайший переулок, а Ирэн еще переваривала прощальный взгляд Лопотуши. Сочувственный он был какой-то. Сочувственный, но жесткий.
«Будто родитель, перед тем, как дитя наказывать, — оценила девушка, — Но злости той, что в начале, уже нет. Значит все правильно сделала».
Площадь до управления она пересекла быстро. Забавно было смотреть на себя со стороны. Эдакая мещаночка, с примесью дворянских кровей, спешащая по своим делам.
— Цык-Цок, — каблуками по гранитной брусчатке. Ветер шейный платок развевает, юбку треплет, — Цык-Цок.
Через парадное не пошла, а кивнула служаке возле полосатой будки и нырнула в кованную приоткрытую калитку, тот глазами только понимающе заморгал.
— Цыок-Цоук, — отзвучалось эхо сводчатой арки. — Аджыссь, — скрипнули-бахнули за спиной двери. — Цонд-цонд, — бубнила лестница.
Коридор. Поворот. Кабинет Сергея Васильевича.
Петр Афанасьевич встревоженно выскочил из-за стола, будто на пружинах.
— Нельзя пока, Ироида Семеновна, — как-то виновато заговорил он, — Сергей Васильевич с человеком работает. Сказал не пускать никого.
— Задержанный? — интересовалась Ирэн, с удовольствием улавливая флюиды от молодого мужчины, — «Не соврал Сергей Васильевич, нравлюсь я ему».
— Нет, — смущенно улыбался секретарь, понемногу наливаясь смущенным румянцем, — Нашего ведомства человек, по Уфимскому вопросу.
— Тогда скажи все-таки, что здесь я и чай пью, раз уж по Уфимскому делу заседаем, — распорядилась Ирэн.
— Точно чаю будете, Ироида Семеновна? — неожиданно и совсем по-детски сконфузился секретарь, — Я налью сейчас и Сергея Васильевича позову.
Руки Петра Афанасьевича ходуном ходили, пока он управлялся с заварником, чашкой и серебряной сахарницей.
Девушка же наоборот наслаждалась редкой минутой мужского внимания и не пустого-показного, а именно того, когда в каждом движении мужчины есть смысл.
— С Антоновским подъехали? — задал неожиданный вопрос Петр Афанасьевич.
— С Антоновским? — просыпала от неожиданности сахар на скатерть Ирэн, — Вовсе нет, а с чего взяли?
— Ну, — замялся мужчина, — Вчера-то он вас подвозил.
— Ах это, — засмеялась девушка, — Я в магазине у него была за покупками, а потом он и сам неожиданно явился. Нас же Сергей Васильевич на приеме у полицмейстера знакомил. На обед в ресторацию пригласил. Мы же на приеме кой-чего не договорили. Так вот и получилось приятное с полезным, а потом он меня до управления подвез…