На противоположном конце социальной иерархии разместился Турак (Toorak), богатый пригород, один из самых фешенебельных уголков Австралии, анклав великолепных особняков посреди зеленых лужаек на скрещении улиц, обсаженных высокими европейскими деревьями. Это место обитания элиты, где, как кто-то сострил, даже мусор заворачивают в блестящую обертку.
Турак-роуд, по которой бегают трамваи, протянулась по пригородным кварталам Саут-Ярра и Турак. Главной отличительной чертой здешнего быта является кичливое богатство и питаемая им роскошь. Бутики, книжные лавки, рестораны и салоны красоты манят блеском своих витрин богатеньких мамаш и стильных секретарш. То и дело по улицам проносятся европейские спортивные «тачки» и роллс-ройсы. Если вам любопытно побывать на австралийской ярмарке тщеславия, то на Турак-роуд представлены самые яркие её товары.
Отрезок Турак-роуд, расположенный в Саут-Ярра, пересекает Чапел-стрит (Chapel Street) — мельбурнский торговый ряд. Здешние магазины предлагают на продажу все что угодно — от самых авангардных артикулов до самых что ни на есть повседневных. Тут отовариваются покупатели многочисленных этнических анклавов (особенно греки), а также квартиранты из квартала Прейрен. Отсюда можно рукой подать до рынка Прейрен (Prahran Market), живописнейшего места в Мельбурне. Если вам по нраву экзотические продукты и курьезные человеческие типажи, сходите туда в воскресенье. Особого упоминания заслуживает «Джэм-Фэктори» (Jam Factory), комплекс высококлассных магазинов и ресторанов, и «Спортсгерл-сентр» (Sportsgirl Centre), расположенный в шикарном отеле «Комо». Рядом — короткая Гревилл-стрит (Greville Street), средоточие букинистических лавок и модных магазинов (от авангарда до "секонд-хэнд"). Хай-стрит ответвляется от Чапел-стрит: если отправиться по ней в восточном направлении, то скоро можно выйти к целому сонму антикварных магазинов и продуктовых лавок.
Центр притяжения для самых модных мельбурнцев — Брансвик-стрит (Brunswick Street) в Фицрое, в 10 минутах езды на трамвае (в 5 минутах — на такси) от центра. По вечерам сюда со всех концов города съезжается молодежь — пошататься по улице с бутылочкой под мышкой в поисках новенького ресторана. Тут можно найти афганские, тайские, греческие и латиноамериканские забегаловки, как и рестораны современной австралийской кухни. Бары, пабы с музыкальным группами и варьете, джинсовые магазины, крошечные ретро-магазинчики, гей — и лесбийские бары, артистические кафе в духе 1950-1960-х, где сидят странные типы, словно сошедшие со страниц романов Камю… В общем полный богемный набор.
На пляж! Не так давно воскресный день в Мельбурне мог быть метафорой вселенской тоски и скуки смертной. Теперь не так. Окленд-стрит (Ackland Street) в Сент-Килде — по воскресеньям превращается в многолюдное торжище, где всем правят еврейские торговцы. На каждом углу стоят кафе и кондитерские, предлагающие сотни сладких деликатесов, чьи рецепты были вывезены из Будапешта, Вены, Праги и Тель-Авива. Мужчины в черных шляпах группками собираются на тротуаре и тихо обсуждают последние события. Семейные стайки сидят за столиками, а пухлые дамы с радостью несут домой пакеты с ароматными сластями.
Фицрой-стрит (Fitzroy Street) выведет вас прямо к пляжу. Когда-то тут располагались грязные отельчики, а теперь тут — самые фешенебельные дома Мельбурна. В погожие дни рестораны распахивают свои двери настежь, на тротуарах появляются столики под зонтиками — ни дать ни взять средиземноморский городок. Еще дальше, за грохочущими американскими горками Луна-парка, лежит Аппер-Эспланейд (Upper Esplanade) и воскресный «блошиный» рынок. Тут можно приобрести (или просто осмотреть) ювелирные самоделки, кожевенные изделия, картины, керамику и стеклянные безделушки. Идите по направлению к морю. Волны тут может быть и не ахти какие и мало кто отважится поплавать, но песок чистый и ласковый, а пляж по воскресным дням сильно смахивает на пляж в Винисе, что под Лос-Анджелесом. По набережной гоняют велосипедисты и бегуны на роликах, фотомодели подставляют солнцу свои холеные прелести, бодибилдеры «качаются» на траве. Садитесь за столик в ресторане «Стоукхаус» или прогуляйтесь вдоль пирса и полюбуйтесь на городской силуэт вдалеке. (в конце пирса есть миленький рыбный ресторанчик).
Среди прочих пригородных пляжей можно назвать Саут-Мельбурн, Миддл-парк и Алберт-парк. На последних двух в жаркий воскресный день можно увидеть куда больше нагих тел, чем в самых популярных мельбурнских стриптиз-барах.
Мельбурнцы обожают свои рынки. Крупнейший из них — «Виктория» (Victoria Market) — расположен на Виктория-парейд, в северо-западном углу CBD. Утром по вторникам, пятницам и субботам это исключительно продуктовый рынок — бесконечные ряды фруктовых и овощных прилавков. Но в воскресенье продукты питания исчезают и их сменяют торговцы всякой всячиной, какую только можно себе вообразить — вот когда поход за покупками становится настоящим приключением. Если вас интересует блошиный рынок с авангардно-богемным уклоном, идите на «Камбервелл-джанкшн» (Cumberwell Junction).
Но вернемся в мегаполис. Новенький универмаг «Даймару» (Daimaru) одно из самых необычных архитектурных сооружений: он выстроен вокруг старинной высокой круглой башни из кирпича.
"Футбольная лихорадка". Зимой мельбурнцы становятся жертвой диковинной эпидемии. Здесь её называют "футбольная лихорадка". Австралийский футбол был изобретен в Мельбурне в 1858 г. (см. главу "Спорт здесь правит бал") и с тех пор стал всеобщим наваждением. Как кто-то однажды заметил, здесь не бывает лета, а есть короткие передышки между зимними футбольными сезонами. Не стоит оспаривать этого утверждения. Лучше слейтесь с гомонящей толпой болельщиков, текущей на субботний матч Викторийской футбольной лиги на стадионе «MCG». Это футбол особого рода стремительный, иногда жестокий, иногда виртуозный. В футбол в основном играют в южных штатах. В Мельбурне, колыбели австралийского футбола, финальный матч чемпионата играется на глазах 100 тыс. зрителей стадиона MCG. Под аккомпанемент рева, свиста и звона пивных бутылок.
Единственным днем в году, способном составить конкуренцию дню проведения финала футбольного чемпионата, является первый вторник ноября, когда разыгрывается Кубок Мельбурна по скачкам. В 15.30 все служащие контор как один вынимают из своих столов транзисторные приемники, школьники вставляют в уши крошечные наушники, пешеходы толпятся вокруг радиофицированных автомобилей и перед витринами магазинов, где выставлены телевизоры. В Канберре федеральный парламент объявляет перерыв, а в Виктории вторник вообще объявлен выходным для госслужащих.
Почти все австралийцы делают ставки во время розыгрыша Кубка Мельбурна. и общее количество ставок доходит до 300 млн. долл. Судьба этих денег решается за три минуты заезда на ипподроме «Флемингтон» (Flemington Racetracks), где лошади пробегают 3,2 тыс. м. Но Кубок Мельбурна — не просто скачки. Это особый социальный ритуал. Богатые и знаменитые ставят свои машины на парковке "членов клуба", где занимают почетные места под личным навесом и лакомятся жареным цыпленком с шампанским, извлеченным из автомобильного минибара. Празднество длится весь день и им охватывается весь ипподром, так что кажется, в эти часы все социальные барьеры рушатся.
Еще одно важное мероприятие года для мельбурнцев — Мумба (Moomba), карнавал вроде парижского «Марди-гра», который проводится в течение двух первых недель марта. Мумба — аборигенное слово и означает буквально следующее: "повеселимся вместе". Более 200 различных увеселительных мероприятий поддерживают тонус мельбурнцев на высоком уровне. Лучшие водные лыжники мира показывают свое мастерство на тихой Ярре, на прогулочных катерах проходят бесплатные представления варьете и джазовые концерты, Это ещё и международный фестиваль еды и вина, уличных танцев. В саду Александра на берегу Ярры устраиваются веселые игры, проводятся забавные конкурсы, играют оркестры. Кульминацией всеобщего празднества является праздничный парад по всему городу.
Короткие экскурсии. Иные мельбурнцы предпочитают жить поближе к бушу и ездить из далекого пригорода на работу. В Элтеме (Eltham), что в 30 км выше по течению Ярры, жители выстроили себе жилища из природного материала, а местный архитектурный стиль сформировался под влиянием старых домов скваттеров. Стены из глинозема, полы, бревенчатые стены и потолочные перекрытия, широкие круглые веранды, спасающие от знойного солнца, и огромные парковые ансамбли эвкалиптов и местных кустарников и цветов создали здесь своеобразный заповедник уникальной архитектуры.
В 50 км к востоку от Мельбурна находится хребет Данденонг (Dandenong Range) — ещё эти горы называют "Голубые Данденонги". Горные пики и утесы испещрены папоротниковыми балками, а здешним небольшим поселкам вроде Белгрейва (Belgrave) и Олинды (Olinda) можно посвятить однодневную экскурсию. Особого упоминания заслуживают две достопримечательности Святилище Уильяма Рикеттса (William Ricketts Sanctuary) в лесной чаще, где хранятся деревянные фигурки аборигенских идолов работы белого старичка-скульптора, а также «Пыхтелка-Билли» (Puffing Billy), узкоколейка с поездом на паровозной тяге, бегающим между Белгрейвом и Мензис-Криком. Из ресторана и со смотровой площадки телебашни на 633-метровой вершине г. Данденонг (Mount Dandenong) открывается величественный вид на Мельбурн.
ВИКТОРИЯ
Юго-восточный штат Виктория — это квинтэссенция австралийской цивилизованности. При том, что штат возник подобно своим соседям-колониям, в эпоху золотой лихорадки Виктория бурно развивалась: деньги текли, как тогда казалось, неиссякаемым потоком и в сельских районах до сих пор много богатых колониальных имений. Викторийское влияние на австралийское общество и политику продолжается и поныне: не случайно в Виктории расположены самые престижные австралийские учебные заведения, из стен которых вышло большинство премьер-министров страны.
Этот маленький штат имеет массу достопримечательностей. Разнообразие пейзажей поражает: чудесные морские пляжи на востоке и великолепные лыжные курорты в горах, грандиозные панорамы вдоль