В апреле 1944 года обер-лейтенант Вальдхайм без отрыва от военной службы защитил докторскую диссертацию, в которой именовал нацистскую Германию “спасителем Европы”.
В армии новоиспеченный доктор права тоже успешно продвигался по служебной лестнице. Его перевели в штаб группы армий “Е”, расположенной в Греции. Вальдхайм, аккуратный и исполнительный офицер оперативного отдела, вел дневник военных действий. Приказы и донесения о депортации евреев из Греции, о карательных акциях против партизан, о массовой высылке гражданского населения проходили через его руки.
Позже Вальдхайм уверял, что он ни о чем не подозревал. Но дотошные историки обнаружили в архивах Вермахта написанные рукой Вальдхайма донесения.
Осенью 1943 года его перевели в разведывательный отдел и поручили готовить ежедневную сводку для начальства. Среди прочего он тщательно изучал протоколы допросов – еще одна деталь, о которой он пытался забыть. В одиннадцатую годовщину прихода Гитлера к власти Вальдхайм получил новую награду – крест за заслуги второго класса с мечами.
После войны Югославия подготовила документы с требованием внести его в список военных преступников и выдать ей для суда. Но потом в Белграде отказались от своего намерения: Вальдхайм успешно делал дипломатическую карьеру, и стало ясно, что политика важнее исторической справедливости. Югославские власти сделали выбор в пользу хороших отношений с соседней Австрией. Глава Югославии Иосип Броз Тито лично вручил Вальдхайму югославский орден.
Ни в международных справочниках, ни в официальных биографиях сомнительные эпизоды его жизни просто не упоминались. Когда его спрашивали о военных годах, Вальдхайм с достоинством отвечал:
– …Разумеется, меня призвали в Вермахт, как всех. Я был кавалеристом на русском фронте, а после ранения меня демобилизовали.
Кто мог поставить Вальдхайму в вину судьбу поколения?
Впрочем, есть основания полагать, что спецслужбы и Соединенных Штатов, и Советского Союза знали о преступном прошлом Генерального секретаря ООН, поэтому, обращаясь к нему, ни в чем не знали отказа».
Курт Вальдхайм уверял, что он ни о чем не подозревал…
Симон Визенталь, чудом выживший в Маутхаузене и ставший знаменитым «охотником за нацистами» (с его именем связывают задержание нескольких известных военных преступников), в 1986 году осудил Вальдхайма, но даже не за деятельность в годы войны, а именно за отрицание осведомленности о происходившем вокруг. Общественный деятель тогда заявил, что то, что офицер Вермахта, служивший в Греции, мог не знать о депортации салоникских евреев, кажется ему невероятным.
Симон Визенталь
Эндрю Нагорски в книге «Охотники за нацистами» пишет:
«Вальдхайм сказал, будто не подозревал о депортации евреев из Салоников. В 1943 году, когда он служил в этом греческом городе, с железнодорожной станции один за другим отправлялись в Освенцим набитые людьми поезда. Однако будущий президент Австрии продолжал утверждать: он был в первую очередь переводчиком <…> “Разумеется, я глубоко сожалею о тех событиях, – сказал Вальдхайм, имея в виду Холокост. – Уверяю вас, тогда я о них ничего не знал… О депортациях из Салоников я впервые услышал совсем недавно”. Чем дольше мы беседовали, тем настойчивее звучали слова Вальдхайма: “Хотите – верьте, хотите – нет, но я говорю правду. Я просто хочу поскорее покончить с этой историей, потому что те, кто утверждает, будто я был в курсе, лгут. Я ни в чем таком не был замешан и даже не имел об этом понятия. Против меня идет хорошо организованная кампания”».
Потом Курт Вальдхайм много раз клялся, что ничего не знал. Более того, он даже называл себя выходцем из антифашистской семьи.
Но Эндрю Нагорски уточняет:
«До 1938 года он действительно вел кампанию против присоединения Австрии к Германии, но аншлюс, согласно найденным документам, быстро изменил его образ мыслей. Вскоре Вальдхайм стал членом студенческой национал-социалистической лиги и, что еще существеннее, записался в СА – штурмовой отряд».
А ведь были не только борьба с партизанами в Хорватии и депортация греческих евреев в лагеря смерти, но и расстрелы британских коммандос (в отличие от пленных из обычных частей немцы с ними не церемонились). Были и «подвиги» на территории СССР, к которым тоже «приложил руку» Курт Вальдхайм.
Белорусский историк Э. Г. Иоффе пишет:
«Всему миру известна героическая оборона Брестской крепости в июне-июле 1941 года. Но мало кому известно другое: в составе 45-й немецкой пехотной дивизии 4-й армии Вермахта, которой командовал генерал-фельдмаршал Гюнтер фон Клюге, воевал лейтенант Курт Вальдхайм. Вскоре он был награжден Железным крестом второй степени и медалью. Как говорится, из песни слова не выкинешь. Нельзя забыть, что Вальдхайм участвовал в операциях против белорусских партизан и разрозненных групп красноармейцев, пробивавшихся из окружения на восток для соединения с частями Красной Армии».
И получается, что дипломат и политик, поднявшийся после Второй мировой войны по карьерной лестнице до постов Генерального секретаря ООН и президента Австрии, профессиональный миротворец, награжденный орденами чуть ли не всех стран, по сути, это нацистский военный преступник.
Курт Вальдхайм дожил до 2007 года. И он говорил: «Я делал на войне то же самое, что сотни тысяч других австрийцев, а именно выполнял долг солдата».
Специальная комиссия историков, инициированная самим Вальдхаймом, не смогла доказать его прямое участие или соучастие, но установила, что он – вопреки своим заявлениям – должен был знать о военных преступлениях на Балканах.
В итоге Израиль в то время отозвал из Австрии своего посла, а США в 1987 году внесли Курта Вальдхайма в американский «список наблюдения», запрещавший ему въезд в Соединенные Штаты как частному лицу до выяснения выдвинутых против него обвинений.
В связи с этим имел место большой скандал, и этот скандал стал переломным моментом, заставившим австрийское общество вернуться к теме ответственности Австрии за преступления национал-социализма. Это действительно очень сложная тема. Неоднозначная. И к этому по понятным причинам готовы далеко не все австрийцы.
Историк Хайдемари Уль констатирует:
«Там, где есть эмоциональные и родственные связи, порой бывает трудно подвести под один знаменатель национальное стремление переосмыслить прошлое страны и личное или институциональное участие в преступлениях».
Но вернемся к участию Австрии во Второй мировой войне.
После прихода к власти Адольфа Гитлера в Австрии нашлись как сторонники, так и противники присоединения к Германии. Важной силой в стране был австрийский фашизм, близкий по духу к итальянскому, к идеологии, сформулированной Бенито Муссолини. Однако лидеры австрийских фашистов считали Национал-социалистическую рабочую партию Германии (партию Гитлера) враждебной силой. И евреи в 1930-е годы австрийскими фашистами не преследовались.
Используя противоречия между Гитлером и Муссолини, тогдашний канцлер Австрии Курт фон Шушниг сумел приостановить попытки захвата власти со стороны германских и местных национал-социалистов. Однако потом ситуация изменилась, и произошел аншлюс – военное и политическое насилие, совершенное над Австрией. Австрийская армия никакого сопротивления не оказала. Процент австрийцев по происхождению в НСДАП и в СС быстро стал весьма высоким. Кроме самого Гитлера, тут достаточно назвать такие имена, как Эрнст Кальтенбруннер (родился в Риде, учился в Граце и занимался адвокатской практикой в Зальцбурге) и Отто Скорцени (родился и учился в Вене). В послевоенной Австрии культивировался миф о роли жертвы, которая выпала стране.
Но ведь Австрия вошла в состав Третьего рейха практически добровольно…
Через месяц после аншлюса был проведен плебисцит (всенародное голосование), и на нем 99,7 % голосовавших сказали фюреру «да», то есть одобрили присоединение Австрии к Германии. Даже если сделать все поправки на то, как это голосование проводилось, все равно факт остается фактом – бóльшая часть населения Австрии тогда действительно радовалась, потому что большинство австрийцев считалио себя в тот момент немцами. Австрийцам казалось, что присоединение к большой и сильной Германии – это здорово. Что это «воссоединение» и «возвращение в лоно великой империи».
Историк Я. В. Шимов рассуждает по этому поводу так:
«Большинству населения тогдашней Австрии, судя по всему, были не очень важны какие-то детали нацистской идеологии. Речь идет о начале 1938 года, когда нацисты были достаточно умны и хитры, чтобы разом не открывать свое истинное лицо. В середины 30-х у очень многих в Европе были иллюзии насчет того, что собой представляют Гитлер и его режим. Многие считали его просто решительным националистом, может быть, подобием второго Бисмарка, поскольку его ужасающая расовая политика только набирала обороты, еще почти ничего не было известно об обращении со значительной частью населения в самой Германии, не началась еще внешняя агрессия нацистов.
Я говорю это не для того, чтобы оправдать поведение тех, кто приветствовал Гитлера (среди них далеко не все были нацистами), а для того, чтобы мы делали выводы, исходя из исторического контекста, пытаясь понять, что двигало людьми в тот момент. Как часто происходит, когда люди рассуждают об истории? Вот мы сейчас знаем, как оно было, чем дело кончилось, и думаем – как они могли?! Могли! Потому что тогда они еще многого не знали и не понимали».
Как ни крути, во Второй мировой войне Австрия была частью нацистской Германии, выступала агрессором или, если угодно, союзником агрессора. Австрийцы осознали себя именно австрийцами лишь в 60–70-е годы прошлого века. Но даже в современной Австрии пока нет единой оценки событий того времени, нет единого мнения о том, в какой мере Австрия и ее граждане участвовали в преступлениях, совершенных нацистами.