Управление безумием
Люди не из мира футбола иногда интересуются у меня, как я отношусь к «управлению безумием», коим является сегодняшний мир футбола. Я скажу, что нормально. Этот мир – все, что я знаю с тех пор, как покинул свой родной дом примерно 40 лет назад. Я был игроком на протяжении без малого двадцати лет, а тренером работаю и того дольше. Я только и знаю, что это вот безумие.
Разумеется, я в курсе статистики. В Англии первое место по текучке кадров занимает работа горничной, а второе – футбольным тренером. Ассоциация менеджеров Лиги каждый месяц присылает мне свой журнал, и я пребываю в некотором шоке и сильно грущу, когда вижу, что работу менеджера английского клуба, продержавшегося на должности больше 27 месяцев, именуют «долговременной». В Италии этот период скорее ближе к 27 часам.
Я также вижу, что менее половины футбольных тренеров в Англии получает новую работу в футболе в том случае, если их увольняют с предыдущего места работы. Они больше никогда не возвращаются в игру. Я вспоминаю, как близко был к увольнению на своей первой работе в «Реджане» – после семи матчей мы тогда шли на самом дне таблицы. Единственной вещью, спасшей меня тогда, было мое имя. Я все еще был знаменит в прошлом как футболист и был родом из того же региона. Сегодня я чувствую себя везунчиком – привилегированным и благодарным судьбе, – потому что остаюсь в элите этой профессии, ибо знаю, как легко все могло повернуться совсем не в ту сторону.
Люди говорят, что безумие творится из-за фанатов, но эту сферу я контролировать не в состоянии. В моей работе есть три фактора, которые я не могу контролировать: президент, болельщики и пресса. Я научился не слишком волноваться по поводу этих вещей. А какой смысл? Я хочу работать над тем, что могу контролировать, и это мои отношения с игроками. Это моя единственная работа. Признаю, они тоже могут сходить с ума, но, по крайней мере, я могу обрисовать пределы этого хаоса.
Безумна ли она или нет, но я люблю свою работу. Я уважаю людей, с которыми работаю, и получаю взамен уважение от тех, кто работает со мной. Это идеальная для меня роль. Если я больше не могу быть футболистом, значит, я хочу делать эту работу. Говорят, что если ты занят работой, которую любишь, то ни одного дня своей жизни ты не будешь по-настоящему работать, и это правда.
Я столько всего получаю от работы с элитными спортсменами, представляющими игру. Под этим я подразумеваю людей, демонстрирующих три разных составляющих топ-футболиста: первое – их индивидуальный талант; второе – контекстный талант, как они вписываются в окружающую среду в культурном смысле; и третье – их командный талант, как много они дают команде и партнерам. Талант не будет до конца оформленным, если человек применяет его исключительно ради себя. Чтобы стать великим чемпионом, по-настоящему великим игроком, недостаточно просто обладать индивидуальным талантом. Каждый может знать, что ты очень талантливый, но чтобы стать fuoriclasse, как говорим мы в Италии, кем-то из ряда вон, кем-то, кто выше остальных на две головы, нужно обладать всеми тремя талантами. Когда ты можешь видеть, как раскрывается такой талант в составе команды, которой ты управляешь… это фантастика.
Эталоны
Надеюсь, что мне удалось разъяснить на страницах этой книги, насколько это важно – иметь людей, которых можно считать «эталонами», людей, служащих примером и выступающих в качестве ролевых моделей, потому что они делают правильные вещи. Когда я был очень молод, таким примером для меня был Сандро Маццола – он был вторым, после моего отца, разумеется. В те дни я был болельщиком «Интера», и он был моим любимым игроком, потому что я считал его сильнейшим. Он мог сыграть форварда или атакующего полузащитника, и я обожал технику его игры.
Моя любимая цитата о командной игре была сказана Майклом Джорданом, который был, пожалуй, одной из величайших личностей в мире спорта, но также еще более выдающимся командным игроком. Эта его цитата должна висеть на стене каждой раздевалки:
«Существует множество команд, в каждом виде спорта, у которых есть выдающиеся игроки, но они никогда не выигрывают титулов. Большую часть времени эти игроки не готовы жертвовать собой ради общего блага всей команды. Забавно, но в итоге их нежелание жертвовать делает их индивидуальные цели лишь более сложными в достижении. Одна вещь, в которую я верю целиком и полностью, это то, что если ты думаешь и стремишься к достижениям как член команды, то все индивидуальные призы придут к тебе сами собой. Талант выигрывает матчи, но командная работа и интеллект выигрывают чемпионские титулы».
Я люблю «Крестного отца». Фильм показывает, что две самые важные вещи – это уважение и спокойный авторитет.
Я люблю кино и всегда был поклонником Роберта Де Ниро. Нигде больше он так не воплощает все те идеалы, которые у меня о нем сложились, как в фильме «Охотник на оленей». Я смотрел этот фильм, наверное, раз десять, и главное для меня в нем то, что фильм – о дружбе и о том, как можно положиться друг на друга даже в самых экстремальных ситуациях.
То же касается и другого моего любимого фильма на сегодняшний день, «Жизнь прекрасна». И вновь: ситуация, складывающаяся в фильме, чудовищна, но решение просто великолепно. Что мне нравится, так это мысль о том, что один человек способен поменять плохую ситуацию посредством иронии, при этом оставаясь в самом ее эпицентре. Он превращает ситуацию в более-менее сносную для своего сына, оставаясь с реальностью один на один. Это и есть жертва.
Я люблю «Крестного отца». Фильм показывает, что две самые важные вещи – это уважение и спокойный авторитет. Вито Корлеоне – лидер, который должен быть эталоном, потому что его уважают все: семья, друзья, люди, которые с ним работали, и даже его враги. Конечно же, я понимаю, что он делал плохие вещи и что мафия – преступная организация, но я сейчас рассуждаю о том, как его семья функционировала изнутри, все было построено на уважении. Я знаю, кто-то скажет, что это страх, а не уважение, но этот страх рождается из осознания того, что он лидер. Те же качества, что он использует в плохом качестве, другие лидеры применяют для того, чтобы творить добрые дела.
Меня очень впечатляют люди, работающие для того, чтобы отыскать новые идеи, независимо от того, в какой сфере они трудятся. Посетив съезд кардиологов в Сан-Франциско, я вложил средства в компанию, разрабатывающую новый тип клапана, который может помочь людям с сердечными проблемами. То, на что способно это изобретение, просто невероятно. У меня есть друг, который хочет заниматься анимацией в кино. Колоссальный объем работы, который он и его коллеги должны проделать, раскрашивая тысячи картинок, необходимых для создания фильма, поражает меня. Мне интересно то, как другие люди думают и как они делают это иначе, чем я. В футболе мы недостаточно часто этим занимаемся – и в это «мы» я включаю и самого себя. Нужно расширять горизонты.
Выключение
Я должен признаться, что я немного одержим своим делом, но это правдиво в отношении большинства успешных людей – особенно это касается профессиональных атлетов. Как иначе можно объяснить долгие и долгие часы повторяющихся тренировок, требующихся для достижения высоких технических стандартов, а их придется потратить прежде, чем придет время долгих часов разбора и понимания игры, управления ею. Я одержим порядком. У меня все должно быть аккуратно и организованно. Даже одежда – я в точности знаю, где лежат мои белые рубашки, а где синие. Мелкие детали – они все в полном порядке. Это у меня от священников, с которыми я жил, когда учился в колледже в Парме. У меня была крошечная комната, так что все в ней должно было быть организованно.
Я до сих пор одержимый человек, и до сих пор моя одержимость целиком связана с игрой. Для меня деньги не так важны до тех пор, пока мне хватает их для того, чтобы не беспокоиться о завтрашнем дне. Златан и я часто беседуем о том, как нам удалось забраться туда, где мы находимся сейчас. Мы оба из бедных семей, и теперь нам с трудом верится, что мы достаточно богаты, чтобы больше не переживать о деньгах. Когда я читаю о том, что какой-то менеджер настоял на том, чтобы его сделали самым высокооплачиваемым человеком в клубе – с зарплатой выше даже, чем у всех игроков, – я удивляюсь.
Я никогда не настаивал на этом. Я принял тот факт, что менеджер всегда способен отыскать игрока, который зарабатывает больше его, потому что… ну давайте по-честному, игроки действительно важнее менеджера. Какой человек в футболе считает, что менеджер важнее игроков? Таких людей нет. Болельщики считают игроков самыми важными людьми, президент считает так же, а игроки – они определенно знают, что именно они важнее всех. Единственное время, когда менеджер становится самой важной фигурой для всех, это время поражений. Менеджер становится важен только тогда, когда существует потребность найти виноватого в бедах.
Люди говорили мне: «Зачем вам платить игроку больше, чем вы зарабатываете сами?» Для меня деньги – не ключевая мотивация; мной движет успех. Так что все просто. Если я собираюсь стать успешным, тогда мне нужны лучшие игроки, и если лучшие в своем деле стоят дороже меня, я хочу, чтобы они у меня играли. На самом деле в этой ситуации я веду себя эгоистично и совсем не мило.
Президент «Ромы» в те годы, что я играл, Дино Виола, сказал мне: «Не важно, сколько ты зарабатываешь, важно, сколько ты откладываешь; но помни, чем больше ты зарабатываешь, тем больше тебя будут уважать окружающие». Эту последнюю фразу он добавил лишь после того, как договорился со мной о контракте, разумеется.
Со всеми требованиями, что выдвигает мне работа – необходимость справляться с футболистами, игрой, людьми в клубе, прессой, последними новшествами и соперниками – и всеми стрессами, необходимость добывать результат, показывать красивый футбол и при этом сохранить работу, – вы можете подумать, что меня, должно быть, многое беспокоит по ночам, не давая заснуть. На ранних этапах моей карьеры так и было: я мучился, терзаясь над принятыми решениями, и не мог сомкнуть глаз – и опять мы говорим о свойственной мне одержимости. Но теперь я научился отключаться.
Люди говорили мне: «Зачем вам платить игроку больше, чем вы зарабатываете сами?» Для меня деньги – не ключевая мотивация.
Конечно, опыт тут помогает, а кроме того, важно иметь счастливый тыл в виде дома, в который хочется вернуться. Моя домашняя жизнь – мое убежище, где я перезаряжаю свои батареи, и она становится жизненно важной для меня, когда все складывается неудачно, например, когда результаты команды на спаде или когда я теряю работу. Мне нравится теряться в привычном домашнем окружении. Мне нравится заниматься готовкой дома. Вы, должно быть, уже обратили внимание на то, какую важность для меня имеет обеденное время, совместные застолья, они помогают социализироваться, помогают людям не утратить связь. А может, это просто итальянская привычка.
Футбол, впрочем, остается моей жизнью, моей страстью, моим хобби, и я никогда не смогу по-настоящему «уйти» из футбола. Как пели Eagles в песне «Hotel California», выписаться можно в любой момент, но уйти – не вариант. Выключение – это мой способ абстрагироваться от футбола на время, но я никогда из него не уйду.
Единственное время, когда я испытываю трудности со сном, – после проигранных матчей, потому что начинаю воспроизводить в голове каждый момент матча. Стараюсь разобраться, в чем нам надо улучшить свою игру, пытаюсь понять, что сказать игрокам на следующий день.
В недели, когда матчей нет, у меня нет никаких проблем со сном. Мне нравится испанский подход, когда ты ложишься вздремнуть после обеда – всего на часик-два – перед тем, как вечером сыграть в матче. Некоторые игроки тоже спят в это время, а мы только начинаем понимать, насколько важен сон для восстановления, для сил и для мозга. Нам нужно узнать о сне больше. К счастью для меня, у меня с ним проблем нет.
Ценности: «тихий» путь
• Всегда держите в уме свои эталоны – начиная от первых наставников и заканчивая теми, чьи достижения вдохновляют вас.
• Выключение крайне важно – найдите свое убежище.
• Быть верным самому себе – невозможно быть кем-то другим, так что лучше не пытайтесь.
Своими словами… ИгрокиАлессандро Неста о Карло
Я впервые встретился с Карло за пять месяцев до того, как перешел в «Милан», когда тренировался в расположении сборной Италии, работавшей на базе в Миланелло. Он много времени проводил на тренировочной базе и как-то раз подошел ко мне со словами:
– В следующем сезоне ты должен быть здесь.
– Нет, нет, нет, – сказал я. – Мне тут не нравится. Я хочу остаться в «Лацио», вы же знаете, я фанат «Лацио». К тому же мне не нравится Милан; я предпочитаю Рим.
Через три месяца я подписал контракт с «Миланом».
Карло был самым важным тренером в моей карьере, потому что он изменил мой менталитет. В Риме все было иначе. В «Лацио» было как: обыграли «Рому» в дерби – сезон удался. В «Милане» нужно было побеждать в каждой игре: если ты не давал результат, на следующий сезон тебя выставляли из команды. Он научил меня тому, что в таком клубе, как «Милан», каждая игра сродни кубковому финалу. Карло играл за «Милан» и тренировал «Милан», он знал «миланский путь». Он объяснял, что такова культура клуба, и если я хочу остаться в «Милане» надолго, я должен быстро ее усвоить и поддерживать этот высокий стандарт каждый день, на каждой тренировке. Если нет – Сандро, до свидания.
На тренировках Карло был очень силен. Он выстраивал и укреплял менталитет победителей во всем клубе. В этом кроется разница между такими клубами, как «Манчестер Сити» и «Манчестер Юнайтед». У «Манчестер Юнайтед» богатая история и культура победителя. Когда ты подписываешь контракт с «МЮ», ты соглашаешься с условием, что приемлем только один результат – победа. «Манчестер Сити» строится, но у них нет такой истории. У «Милана» она есть.
Мне потребовалось время, чтобы обжиться на новом после Рима месте – поначалу я был несчастлив. Карло помогал мне, постоянно напоминая о профессионализме, который я обязан демонстрировать каждый божий день. «Помни, – говорил он мне, – это лучшее место для тебя. Если ты хочешь быть лучшим, ты должен следовать за лучшими. Смотри и учись у Мальдини, у Алессандро Костакурты – у всех миланских профессионалов. Если будешь следовать их примеру, ты поймешь, что нужно делать». Если бы я вел себя так, я бы мог остаться в клубе навсегда.
В «Милане» я стал более сильным футболистом. Прежде я играл так, словно я один среди остальных защитников, я играл за себя, но в «Милане» мы три-четыре раза в неделю проводили тренировки с пятеркой защитников – Мальдини, Кафу, Костакурта, Каха Каладзе и я – плюс вратарь и центральный опорный хавбек. Именно тогда Андреа Пирло постигал тонкости своей новой роли.
Когда я думаю о Карло, я естественным образом начинаю сравнивать его с остальными тренерами, у которых я играл, с Дино Дзоффом или Свеном-Ераном Эрикссоном. Эрикссон был хорошим тренером и хорошим человеком, но если вы спросите у меня, в чем между ними разница, я отвечу, что выиграл с Карло две Лиги чемпионов. Мы работали вместе, кажется, лет восемь, но впечатление от них отличается от всех, потому что Карло должен был обладать какими-то особыми качествами, чтобы успешно тренировать «Милан». Это сложный для работы клуб, потому что над тобой сидят Сильвио Берлускони и Адриано Галлиани, и они постоянно давят на тебя, подталкивают. Галлиани силен, но Берлускони куда хуже, поверьте мне. Но Карло умел добиться того, чтобы никакие проблемы не доходили до самой команды. Он был стеной между командой и этими двумя, что очень важно, особенно в моменты, когда они пытались давить на игроков. Жизненно важно иметь в таких ситуациях такого тренера, как Карло. Он – лучший.
Единственная ошибка Карло? Он не поставил меня в список пенальтистов после матча.
Когда говорите о Карло и об игре, вы должны осознавать, насколько он умен в плане тактики, он всегда был готов выслушать и поучиться новому, а затем поменять свои взгляды, если считал, что это пойдет команде на благо. Он думает об игре и не боится перемен.
В «Милане» он часто переключался между тактиками и схемами. Когда я пришел в команду, Пирло играл «десятого номера», был атакующим полузащитником, но Карло понял, что правильной позицией для него будет позиция перед защитной линией. Команда изменилась, потому что с Пирло на этой позиции остальные поняли, что теперь они могут выдвигаться на более выгодные позиции. Андрей Шевченко, таким образом, смог чаще играть на границе защитной линии соперника, зная, что Пирло может сделать ему точный пас, чтобы он мог убежать за спины защитников. Карло распознал эту возможность и убедил Пирло начать играть там.
Карло всегда очень четко выявлял ошибки. «Вот здесь твоя ошибка – посмотри запись», – говорил он. У меня с этим проблем не было. Отношения Карло с игроками-ветеранами были таковы, что он мог указать игрокам на все, что угодно, а они уважали его так сильно, что принимали его критику и покорно соглашались, когда им указывали на их ошибки.
Карло знает, что, если у тебя в составе есть чемпион, топовый футболист, ты можешь сказать ему, где он неправ, и он не будет расстраиваться по этому поводу – он научится на ошибках. Во втором, третьем дивизионах у игроков иное отношение. Они более склонны защищаться от критики, потому что не так уверены в себе. Но когда ты работаешь с, предположим, Криштиану Роналду, ты можешь сказать все что угодно, потому что чемпион есть чемпион, он поймет. Карло был чемпионом и как игрок, и как тренер, так что он это знает. Я учился у лучших.
Для великих игроков весь смысл в победах, и до тех пор, пока тренер помогает тебе побеждать, ты будешь прислушиваться к нему. Я знаю, что всем нравится говорить о том, как мы проиграли «Ливерпулю» в финале Лиги чемпионов в 2005-м, так что я тоже выскажусь на эту тему – но вы должны понимать, что я предпочитаю больше говорить о победах. Когда мы побеждали, Карло всегда говорил, что он был на 100 % уверен в нашем успехе – он был очень уверен. Но когда мы проигрывали, как это случилось в том финале, люди спрашивали у нас, не вина ли это Карло. Чья это была вина? Я скажу, что наша, вина игроков, потому что на перерыв мы уходили, сыграв свой лучший тайм вообще. В раздевалке он сказал: «Давайте, парни, мы еще не закончили. Нет, нет, нет, до конца далеко. Выходите на поле и забивайте еще, еще два, потому что только тогда игра будет кончена». Но мы позволили «Ливерпулю» играть на протяжении десяти минут – всего десяти из 120 минут матча, – и это стоило нам победы.
Единственная ошибка Карло? Он не поставил меня в список пенальтистов после матча. В манчестерском финале против «Ювентуса» я пробивал пенальти в серии и забил. В Стамбуле Карло меня не выбрал, и это единственная ошибка, которую он сделал за те восемь лет, что мы провели вместе. Неплохо, а?