Один из этих поздно родившихся котят был с восторгом принят соседскими детьми. Второго убил Черный Пантер. Не специально, просто оттолкнул, а котенок был такой слабенький… Я стараюсь утешаться мыслью, что такие вопросы разрешает сама природа, а не я. Считать себя ответственной за все на свете — страшное дело.
Интересно, приходят ли в голову такие мысли кому-нибудь из власть имущих?..
Почему-то одного из котят, подброшенных чужой кошкой, пришлось воспитывать и кормить отдельно, дома. Уже не помню почему. Его мы прозвали Телевизором.
А как по-другому назвать котенка, который с раннего детства сидит и пялится в телевизор? Сидит неподвижно, забыв обо всем на свете. Это Малгося с Витеком его так прозвали. Я не возражала. Телевизор оказался глуп как пень. Наверняка влияние телевидения.
Серую кошку, ту самую, которая зарекомендовала себя плохой матерью, мы прозвали Рыжей. У нее были рыжеватые ушки, а в солнечном свете и вся шерстка отливала рыжиной. Ее брат остался просто Братцем. Милый, спокойный, симпатичный котик. А вот черных очень трудно различить. До сих пор мне не удалось определить, у кого из них по хребту идут серебряные волоски — у коротколапой кошки или у той, что с длинными изящными лапками. Я завела одиннадцать книжечек здоровья — на каждую кошку, но не всех кошек узнаю в лицо. Разумеется, Флорека я определяю легко, он больше всех и с длинными лапами. Поскольку отловить кошек было непросто, мы, чтобы не перепутать черных, иногда помечали их краской. У одного кота, например, кончик хвоста так и остался золотым, другой краски в тот день не нашлось.
Всей этой компанией правил Черный Пантер, абсолютный монарх. Когда я подходила к нему с кормежкой, он рычал даже на меня. Остальных подданных отгонял одним взмахом лапы. Я же не отличалась покорностью, мне не нравилось его поведение, агрессивности отродясь не выносила. Не он один здесь живет, другие тоже имеют свои права. Сколько раз я поучала его:
— Ну это что ты такое себе позволяешь? Берегись, а то схвачу и приласкаю, поганец ты эдакий.
Уверенный в себе, он никого не боялся, и стоило мне попытаться его погладить, как он начинал рычать, точно злая собака. Однажды я попробовала подтолкнуть его к миске, так кот цапнул меня за руку. Заживало недели три.
Но время шло, и Черный Пантер стал поласковее, уже позволял себя гладить, и я поняла — кот стареет. С самого начала было заметно, что он не из юных, поэтому мы не кастрировали Флорека: ведь кому-то придется стать наследником властелина. В прошлом году Черный Пантер исчез, и я надеюсь, он теперь в кошачьем раю.
Не знаю, как в кошачьем сообществе происходит смена власти, но у нас получилось, что после Пантера главной среди кошачьей братии стала Берта, а не Флорек.
Один из двух котят черной кошки заболел. Должно быть, простудился — кашлял, отказывался от еды. Опасаясь, как бы у него не развилось воспаление легких, мы решили лечить его антибиотиками. Котов полагается лечить этим средством в течение двух дней. Котенку сделали один укол, погода стояла хорошая, и я оставила его на улице. На следующий день предстоял второй укол.
Поскольку котенок привык есть в доме, заманить его для укола было нетрудно. Но вслед за первым котенком прошмыгнул и второй, а их невозможно различить. Ветеринар долго думал и махнул рукой. Выход один — сделать уколы обоим.
Мне же пришлось оставить в доме двух жутко раздерганных котят, поскольку на улице похолодало.
На следующий день с утра я принялась разыскивать пациентов по всему дому. Первым делом обнаружила последствия действия их пищеварительной системы — к сожалению, посередине гостиной, на ковре. Потом то же самое в углу кухни. Затем нашла самих котят на полке над камином. Странно, что они ничего не спихнули с полки, ничего не разбили. Это, конечно, замечательно, но из-за пани Хени я разнервничалась и бросилась прибирать за котятами. Размеры бедствия оказались куда больше, чем мне поначалу показалось.
Возилась я до самого обеда, обнаруживая все новые и новые следы кошачьей жизнедеятельности. В полном отчаянии я позвонила Малгосе, рассказала ей о случившемся и попросила помощи.
Малгося приехала с Витеком, огляделась и потребовала, чтобы впредь я ничего сама не предпринимала.
— Ты размазала это добро по всему дому, только хуже сделала.
Очень довольная тем, что в доме чистота, я со спокойным сердцем ждала прихода домработницы.
На следующий день пришла пани Хеня и обнаружила, что и гостевая комната на втором этаже загажена до основания — я забыла закрыть в нее дверь. Холерные котятки неизвестно почему безумно оживились от антибиотика, проявили несусветную прыть и облазили весь дом, повсюду оставив следы своего пребывания. А самую большую кучу наложили на кровати в гостевой комнате. Шокированная пани Хеня поинтересовалась, откуда это тут взялось.
Сконфуженная до предела, я попыталась принять участие в устранении последствий собственного легкомыслия. Но жалким оказался мой вклад. Да и сама пани Хеня здорово намучилась, ведь она орудовала по старинке лишь водой с мылом. Снова призвали на помощь Малгосю, она примчалась со специальной жидкостью. Когда все было убрано, я побрызгала в комнате духами. Не помогло.
Тогда прибыл пан Ришард и распылил повсюду какой-то специальный дезодорант.
Ой, боюсь, никто из них не испытывал ко мне теплых чувств.
Однако время все лечит, в том числе и покрывала — к приезду моих канадских гостей на нем не осталось и пятнышка.
Котятки же не только выздоровели, но прижились в доме и получили имена. Моника пожелала, чтобы кошечку окрестили в честь нее, а братца кошечки назвали Каспариком[6]. Пожалуйста, я не против. Хотя если честно, то Моника — в данном случае я говорю о кошечке, — выросшая и воспитанная в доме, оказалась самой глупой и пугливой из всех моих кошек. Может, причиной всему — память о страшном уколе, который ей сделали в младенчестве?
Особый раздел будет посвящен Пуцику.
Никто не знает наверняка, откуда мог взяться такой кот. Высказывались предположения, что какая-нибудь из его прабабушек согрешила с персидским котом. Или в нем самом проявилась ни с того ни с сего какая-то древняя порода… Ох, оторвусь-ка я от компьютера и пороюсь в энциклопедиях и книгах о кошачьих породах…
Нет, пожалуй, в спешке вряд ли что найду, потому ограничусь предположениями. Смутно помнится мне, что существует такая порода кошек — пушистые и короткохвостые, но морды у них отличаются от физиономий персов, обычные кошачьи морды. А характер аристократичный. Короче, мой Пуцик — личность, в этом нет никакого сомнения. На всякий случай мы не стали подвергать это сокровище никаким прививкам и операциям, так что я до сих пор не знаю, какого он пола.
Если дверь на террасу открыта, Пуцик входит в дом, садится в полутора метрах от меня и начинает пристально разглядывать. Сидит и смотрит, не шелохнется. Я заговариваю с гостем, спрашиваю, не поел бы он чего, — никакой реакции, словно я к стенке обращаюсь. Приношу ему кусочек сырой говяжьей вырезки, перед которой ни одна кошка не устоит. Он подойдет, явно из вежливости понюхает и опять усядется на прежнее место.
И снова сидит и смотрит. А вырезка лежит. О чем этот кот думает?
А когда наскучит ему любоваться моей особой, он, придирчиво выбрав стул, вскакивает на него и укладывается спать. Приблизиться к нему нельзя, погладить тоже нельзя. Кроме того, он никогда не смешивается с толпой, вообще не любит толкотни, никогда не полезет с другими кошками к миске с едой, ест один, когда никто не мешает. Больше других кошек Пуцик любит молоко.
Вот я выхожу с картонкой молока.
— Пуцик, — зову, — молочко! Хочешь молочка?
Пуцик оглох и глядит в другую сторону. Однако изредка ведет себя иначе: не выдержав, поворачивает голову, смотрит на пакет с молоком и без особой спешки направляется к миске. А случается, так и вовсе при виде молочка опрометью летит к пустой миске и ждет меня. Но такое редко бывает. Чаще он всем своим видом демонстрирует, что никто тут не смеет ему приказывать.
Берту он любит — как и все остальные кошки.
Она у нас самая главная, без нее среди моих подопечных царил бы хаос. Берта — дама важная, что отнюдь не мешает ей нахально требовать, чтобы впустили в дом, и потом весь день спать на моей постели. К вечеру она просыпается, требует положенную порцию ласки и, тщательно обласканная, возвращается в общество, которое уже столпилось на террасе, поджидая ее.
И вдруг Берта пропала. Исчезла.
В пятницу вечером она не пришла ужинать. Я тогда не придала этому особого значения. Кошки, как известно, гуляют сами по себе. Проголодается и прибежит. Однако и утром в субботу она не появилась, а ведь прежде Берта никогда не пропускала кормежки. Я еще старалась успокоить себя — ничего страшного, поела у кого-нибудь, а сейчас отсыпается где-то, возможно даже в приличном доме.
За всю субботу она так и не показалась. Тревожилась не только я, кошки тоже начали волноваться. Они все чаще заглядывали в дом, видимо считая, что это я скрываю там их любимицу.
А я уже всерьез забеспокоилась. Вышла на дорогу, прошлась в одну сторону, в другую — не дай бог, бедняжка попала под колеса…
Я ведь специально и завела свободную кошачью братию, чтобы не привязываться ни к одному из животных, чтобы не сходить с ума, как я сейчас схожу, не впадать в отчаяние от потери любимца и не доводить себя до предынфарктного состояния. И вот уже несколько дней мечусь по окрестным дворам и дорогам, обхожу все дома, заглядываю в каждый закоулок, тщетно взывая: «Кис-кис-кис, Берта, Бертуся, отзовись, где ты, зараза этакая, кис-кис-кис».
И все же я не теряла надежду. Напротив моего дома была стройка. Возможно, кошка отправилась туда, рабочие ее накормили, она пригрелась в доме и заснула. А рабочие вечером в пятницу заперли недостроенное здание, и кошка на весь уикэнд осталась взаперти. Сидит, дуреха, голодная, может, и просится наружу, но ее никто не слышит.