Народный артист РФ, артист балета и педагог Николай Цискаридзе вспоминает: «Спектакль “Раймонда” никогда не показывался на Западе – до того момента, пока Рудольф Нуреев не создал собственную версию этого балета. Уже через год после того как остался на Западе, он восстановил падекатр из балета “Раймонда”, который когда-то исполнял в Кировском театре и который был поставлен Василием Вайноненым. Cпектакль в этой редакции не сохранился, но вот падекатр исполнялся. Затем Нуреев поставил свою версию для австралийского балета, а уж после перенес постановку на сцены разных театров Европы. И вот, будучи директором Парижской национальной оперы, в 1983 году он поставил полную версию этого спектакля для Парижской оперы. В спектакле есть какие-то совпадения с хореографией Мариуса Петипа, в основном это женские вариации. Все остальное Рудольф Нуреев придумал заново. Балет “Раймонда” стал его первым балетмейстерским опытом на мировой сцене. Это был его первый трехактный спектакль.
В начале 90-х годов, когда в Россию хлынул поток видеоматериала с Запада, одним из таких бестселлеров была запись выступления Парижской оперы в Японии. И вот, как-то мы, артисты балета, увидели кусочек из балета “Раймонда”. Если честно, мы все были уверены, что это капустник, что это часть того знаменитого концерта, где артисты Парижской оперы немножко подшучивают над разными классическими балетами. Затем спустя какое-то время я увидел этот спектакль полностью. В нем сам Рудольф Нуреев танцует Жана де Бриена, Ноэлла Понтуа – Раймонду, а Жан Гизерикс – Абдерахмана. И я понял, что это совершенно не капустник.
Версия очень экзотичная, она сильно отличается от русской.
С «Раймондой» связан еще очень интересный, курьезный момент. Если в русском балете на сцене категорически запрещено хлопать в ладоши, особенно в танце, таком как венгерский или польский танец – никогда, только легкое прикосновение ладоней, то у Нуреева мы видим, как танцовщица выходит и со всего размаха ударяет в ладоши, что в русском балете считается моветоном, но там это обязательно надо делать. И когда Элизабет Платель впервые приехала танцевать в Большой театр, выйдя на сцену, ударила в ладоши – все были ошарашены. По нашей традиции и вообще, как нас учат, что Раймонда – это девушка “выросшая в перчатках”, будучи хорошего происхождения, никогда не поднимала голоса и тем более никогда не могла ударить в ладоши, это было бы неправильно».
Из Парижа с любовью – так можно было бы сказать о произведении писателя Теофиля Готье и французского хореографа Жана Коралли «Жизель». Премьера балета состоялась в июне 1841 года в театре Королевской академии музыки в Париже. Очень скоро поставленный французскими мастерами спектакль появился и на афише Мариинского театра. «Жизель» была радушно принята петербургской публикой. В главной партии блистали русские балерины Елена Андреянова, Надежда Богданова, Марфа Муравьева и другие. Блистала на петербургской сцене и гастролировавшая по России итальянская прима-балерина Карлотта Гризи.
В 1884 году на афише, вместо фамилий французских постановщиков появилась фамилия Мариуса Петипа. В молодости Мариус Иванович видел «Жизель» на парижской сцене. Более того партию Альберта (Альбрехта) в балете исполнял его старший брат Люсьен. Как и любой творец, Петипа хотел создать свою версию «Жизели» и, конечно, он это сделал.
В 1903 году публика ломилась в Мариинский театр, чтобы хоть одним глазочком увидеть, как исполняет партию Жизели легендарная русская балерина Анна Павлова. О таком успехе авторы балета и мечтать не могли. Пресса расхваливала балет на все лады, артистов Мариинского театра с нетерпением ждали на гастролях в Хельсинки и Копенгагене, Стокгольме, Праге и Берлине.
В 1910 году парижане увидели «Жизель» с Тамарой Карсавиной и Вацлавом Нижинским. И снова ошеломительный успех. В разное время Жизелью успели побывать балерины Ольга Спесивцева и Галина Уланова.
В 1959 году на сцене Кировского театра давали «Жизель» с Ириной Колпаковой и Рудольфом Нуреевым в главных ролях. Надо сказать, что в свое время партию Альберта (Альбрехта) играл артист Кировского театра Константин Сергеев и граф в его исполнении был настоящим тираном, издевающимся над бедной крестьянской девушкой. Рудольф нашел иную трактовку характера своего героя. Нуреев – Альберт – это «искренний, пылкий влюбленный, потрясенный смертью своей возлюбленной». Публика была в восторге. Но это было лишь начало. Настоящим звездным часом стала для Рудольфа «Жизель» исполненная в дуэте с английской балериной Марго Фонтейн в 1962 году.
«Молодому шотландцу Джеймсу, накануне его свадьбы с Эффи, является Сильфида – пленительный дух воздуха. Она порхает вокруг дремлющего у камина Джеймса и будит его поцелуем. Джеймс, очарованный Сильфидой, полюбившей его, пытается поймать ее, но она исчезает. Когда собираются гости, Сильфида появляется вновь – невидимая никому, кроме Джеймса. Колдунья Мэдж предсказывает собравшейся под венец невесте совсем другого жениха – Гюрна. Джеймс прогоняет колдунью, которая уходит, затаив на него обиду. Во время свадебного празднества вновь появляется Сильфида и похищает обручальное кольцо. Не в силах противостоять ее чарам, Джеймс устремляется за ней, покинув убитую горем Эффи»…
История о погоне за призрачным счастьем, история о том, как не умеем мы довольствоваться тем, что у нас есть, любить тех, кто с нами рядом. А может быть, это история о том, что для человека естественно мечтать и воплотить в реальность то, о чем другие и помыслить не могут…
Сложно ответить сегодня на вопрос, что именно хотел сказать Рудольф Нуреев, когда выбрал «Сильфиду» для первого после долгого отсутствия выступления на сцене Кировского театра. Когда-то, стоя на пороге интересной, бурлящей, полноводной жизни, в далеком 1969 году он уже исполнял партию молодого шотландца Джеймса на ленинградской сцене. Очередной виток работы над «Сильфидой» продолжился в 1963 году, когда он и его очаровательная партнерша готовили гастрольную концертную программу «Безумства Фонтейн».
Хореографом спектакля был свое время Август Бурнонвиль. Вот как отзывался о нем Рудольф Нуреев:
«Бурнонвиль был для меня вроде Баха, непревзойденным в своем мастерстве».
Образ Джеймса – романтического юноши был очень близок Рудольфу и нравился публике.
Премьера балета британского хореографа Фредерика Эштона (Аштона) «Маргарита и Арман» состоялась в 1963 году на сцене лондонского Королевского театра Ковент-Гарден. Только приступив к созданию спектакля, Фредерик уже точно знал, что партию Маргариты он не позволит танцевать никому, кроме Марго Фонтейн. Вопрос, кто исполнит партию Армана стоял недолго. История гласит, что именно Марго настояла на том, чтобы ее партнером был Рудольф Нуреев. В качестве литературной основы для балета, Эштон выбрал знаменитое произведение французского писателя Александра Дюма «Дама с камелиями». Характер героини в определенной степени перекликался с характером самой Марго. Так казалось Фредерику. В своем произведении Александр Дюма рассказывает о женщине, любящей до самопожертвования. Проработавший с Марго Фонтейн многие годы, Фредерик не мог не знать обстоятельств ее личной жизни, о том, что двадцать с лишним лет она ухаживала за прикованным к инвалидному креслу мужем.
Думал ли об этом Эштон?
Как и «Жизель», «Маргарита и Арман» имела грандиозный успех у публики. «Артисты делают успех постановки», – был уверен Эштон. Марго и Рудольф во многом сделали его, Фредерика, успех. Возможно, именно поэтому хореограф так берег свое детище от всех прочих танцовщиков. Партии Маргариты Готье и Армана другие артисты смогли танцевать только после смерти Фонтейн и Нуреева.
Историю о любви с трагическим финалом поведали однажды своим читателям индийский поэт и драматург IV века Калидаса, а после немецкий писатель Иоган Вольфганг Гете. Впоследствии и «Шакунтала» Калидасы и «Бог и Баядерка» послужили литературным источником, к которому с удовольствием припали хореографы из разных уголков мира.
Так в 1858 году Люсьен Петипа, французский балетный артист, хореограф и педагог поставил на сцене Парижской оперы спектакль «Баядерка». Последовав его примеру, в 1877 году его брат Мариус Петипа поставил «Баядерку» на сцене Мариинского театра. В этом балете в роли Никии были задействованы лучшие балерины своего времени – Ольга Преображенская, Матильда Кшесинская, Анна Павлова, Екатерина Гельцер. Партию Солора танцевали Павел Гердт, Лев Иванов, а много лет спустя Солор стал любимой ролью молодого Рудольфа Нуреева. Как написано выше, даже любимую собаку Нуреев хотел назвать Солором, но пришлось – Солярией.
«Баядерка» была с успехом принята парижской публикой в 1961 году, когда Ленинградский театр оперы и балета имени С. М. Кирова приехал на известные гастроли во Францию. И тогда превосходное исполнение партии Солора Нуреевым отмечали все местные газеты. Когда позже Рудольф войдет в труппу Королевского театра Ковент-Гарден, он не раз обратится с предложением к Нинет Валуа – поставить «Баядерку» полностью. Рудольф очень хотел восстановить спектакль, сделав свою редакцию близкой к редакции Петипа. Воплотить свою мечту Нурееву удалось только будучи директором Парижской оперы. И именно «Баядеркой» закончил свою карьеру артист, поставив ее будучи очень больным и ослабленным в 1992 году.
Рудольф Нуреев не был первым, кто поставил на сцене Парижской оперы спектакль «Спящая красавица» (1989). Веком ранее на парижской сцене это сделал хореограф Жан Омер (1829).
История появления этого сказочного (ведь литературной основой является сказка Шарля Перро) балета на сцене Мариинского театра началась в 1888 году, когда директор императорского театра Александр Всеволожский обратился с просьбой к композитору Петру Ильичу Чайковскому написать музыку для балета, над которым работал Мариус Петипа. Первыми исполнителями главных партий стали Павел Гердт и Карлотта Брианца.