– Знаешь, – начал Щукин, – а я ведь сегодня первый раз с танком воевал. До этого дня никогда не приходилось. Только издалека их видел. И все. А если близко, то уже подбитые.
Королев молчал в ответ. Сил на продолжение беседы у него не было. Через два часа, тайком подсветив карманным фонариком циферблат наручных часов, Егор разбудил для дежурства Борисова с Первяковым, а сам усадил своего заместителя на землю с тем расчетом, чтобы спать вместе с ним спина к спине, как уже не раз делалось в тяжелейших условиях фронта.
Ему приснился младший брат в промасленном комбинезоне танкиста. Улыбающийся и радостный, он смотрел на Егора, говорил что-то ему и указывал на свою новенькую, недавно выпущенную с конвейера самоходную установку. А тот слушал его, что-то спрашивал в ответ и все никак не мог понять, отчего так счастлив его брат, ведь век члена экипажа боевой машины на фронте недолог. Вероятность сгореть заживо внутри вместе с остальными танкистами крайне велика. Он попытался объяснить это брату. Привел в пример свой сегодняшний бой, предостерегая его от заезда под арки домов.
– Товарищ сержант. Товарищ сержант, – будил Егора голос ефрейтора Алексеева. – Просыпайся скорее. Вставай давай.
Щукин открыл глаза. Ночная темень уходила. Снегопад прекратился. По всей видимости, наступило утро. Над ним склонился бывший старшина, а рядом с ним стоял Рыжий. Они последними из всех разведчиков заступали в караул, а потому сейчас и будили его.
– Вставай, командир! Беда у нас! Влипли мы по самые уши! – твердил Алексеев и тормошил Егора за плечи.
– Что случилось?! – с трудом ответил тот, чувствуя, как холод от промерзшей насквозь, вымокшей ранее одежды сковал его тело.
– Фрицы там. Рядом с нами. Метров двести до них всего, – испуганным голосом твердил бывший старшина.
Упоминание о критической близости к врагу словно взрывной волной подняло Щукина на ноги. Сон моментально прошел.
– Что ты сказал? – спросил он Алексеева.
– Мы ночью почти дошли до нужного места, – начал тот объяснять. – Чуток осталось. В темноте заплутали и остановились тут. А фрицы, видать, еще вчера прибыли сюда. В засаде, обнаруженной нами, размещаться стали. Технику пригнали откуда-то.
– Поднимай всех, – обратился Егор к Рыжему, а потом, повернувшись к Алексееву, произнес в его адрес: – Веди, показывай.
Оба разведчика выдвинулись в ту сторону, куда повел бывший старшина. Скрытно подобравшись к засыпанным снегом зарослям, они стали наблюдать.
– Танков и самоходок не видно. Видать, что их и нет, – шепотом говорил Алексеев. – Батарею противотанковых пушек подогнали машинами. Сейчас начали окопы под орудия перестраивать. Не то глубину меньше делают, не то новые роют. Прямо впереди работа началась. Слева метров за триста их машины стоят. Ящики со снарядами выгружают. Справа два бензовоза спрятали. До них всего ничего.
– Людей много? – задал вопрос Егор.
– Только батарейцы и водители. Лишних, полагаю, нет, – ответил бывший старшина, не отрывая взгляда от мелькавших впереди фигур солдат в серых шинелях.
Щукин нахмурился. Начал обдумывать план действий. Уходить отсюда и уводить свою группу, возвращаться назад, в часть, чтобы доложить об обнаружении противотанковой батареи противника, просто так он не мог. Не мог покинуть обнаруженного врага без какого-либо противодействия, без боя, без нанесения ему потерь. Казалось бы, что боевая задача им выполнена, можно с честью прибыть к командованию своего полка. Но ненавистный им и его товарищами противник рядом. Его группа не обнаружена, появление ее под боком никто не заметил. А значит, что за разведчиками преимущество. И просто так им не воспользоваться означало для Егора струсить, предать память павших за годы войны товарищей.
– Слушай боевой приказ! – начал Щукин, обращаясь к разведчикам, которые уже пробудились, поправляли на себе снаряжение и готовили к вероятному бою оружие. – Фрицы размещают прямо перед нами противотанковую батарею. Готовят засаду на наши танки. Наша задача помешать им, насколько это возможно. Силы не равны. Патронов и гранат у нас крайне мало. Драться нечем! А потому мы атакуем только тех, что справа. Далее, пока они не очухались, прорываемся к бензовозам и захватываем их. За руль садятся Борисов и Первяков. Знаю, что водить умеете.
– Есть! – хором отозвались оба разведчика.
– Вам помогут Григорьев и Данилин. Старший – Королев! – продолжил говорить Егор. – Остальные со мной атакуют артиллеристов. Немного пошумим и отходим к бензовозам. На них доезжаем, насколько сможем, в сторону линии фронта. Далее прорываемся. Хоть кто-то из нас, но дойти обязан. Нужно во что бы то ни стало сообщить нашим о засаде. Это все!
Последовали короткие сборы. Вещмешки, исхудавшие от отсутствия в них гранат, сухпайков и патронов, были закинуты за плечи.
– За мной! – прозвучала команда младшего сержанта Королева.
Ответственные за бензовозы бойцы, названные Щукиным, проследовали за ним. Оставшиеся ждали приказа на выдвижение от самого Егора. Он осмотрел свой автомат, достал и снова вогнал в него магазин, поставил в боевое положение затвор, продул патронник, выгоняя из него влагу. Обвел взглядом собравшихся возле него солдат.
– Вперед! – коротко произнес он и шагнул в сторону немецкой противотанковой батареи.
Бойцы потянулись за ним.
– Пленных не брать! – громко выкрикнул он, чтобы придать им бодрости и сделать злее перед схваткой с врагом.
Приблизившись к последнему рубежу, скрывавшему их от гитлеровцев в виде плотно запорошенной снегом полосы кустарника, Егор выглянул за его пределы. В сотне метров от него немецкий офицер отдавал команды своим подчиненным, активно перед ними жестикулируя и указывая куда-то в сторону. Солдаты, постояв перед ним навытяжку, с шанцевым инструментом в руках, направились в сторону одного из больших, созданных для бронетехники окопов, ранее обнаруженных разведчиками. Вторая группа из шести гитлеровцев, следуя попарно, поднесла к первым три больших деревянных ящика и сложила их друг на друга, расположив на земле. Офицер произнес им что-то, после чего солдаты ушли в направлении стоявших вдалеке на лесной дороге машин.
– Пора! Они нас не видят! – негромко сказал разведчикам Егор и первым шагнул вперед.
Почти бегом, направив ствол автомата вперед, разведчики шли к своей цели. Щукин рукой, без голосового указания, повернул Алексеева с Рыжим в сторону машин, туда, куда отправился немецкий офицер вслед за своими солдатами. Партизан и Портной оставались возле него на расстоянии в пятнадцать-двадцать метров.
Как будто чувствуя приближающуюся опасность, один из гитлеровцев обернулся в сторону разведчиков. Егор уже держал его на прицеле. Короткое нажатие на спусковой крючок, и автомат выплюнул короткую очередь. Одновременно невдалеке поразил свою цель кто-то из бойцов группы Щукина. Справа и слева от него заработало оружие остальных. Январский лес сотрясся от почти непрерывного треска серий выстрелов. Послышались испуганные выкрики на немецком языке, вопли тех, кто получил пулю, громкий мат кого-то из разведчиков.
Егор сразил из автомата первого гитлеровца, что стоял на краю окопа и успел обернуться. Приблизился и прицельно расстрелял одного за другим еще двух солдат противника, оказавшихся прямо перед ним. Четвертый успел ловко уйти и покинуть зону поражения. Он выскочил в заснеженное поле и, петляя, побежал вспять. Егор неспешно следовал за убегающим противником, держал его на прицеле и выстрелил только тогда, когда почувствовал неотвратимость поражения цели. Немец упал и замер, уткнувшись лицом в снег.
– Уходим, командир! Дело сделано! – орал позади Алексеев, пытаясь взглядом отыскать Егора.
Тот повернулся к нему и, осмотрев место короткого, но результативного боя, быстро направился в обратном направлении.
– Нормально покрошили! Долго оправляться будут, гады! – вертел автоматом по сторонам заведенный схваткой с врагом Рыжий.
Щукин обвел взглядом своих бойцов. Все пятеро были возле него.
Впереди, там, где предполагался захват машин-бензовозов, разведчиков встречал, размахивая над головой автоматом, Королев. Егор с остальными увидели его и побежали в том направлении, постоянно оглядываясь назад, на случай ответного огня со стороны тех, кто не попал под их прицельные выстрелы и не погиб.
– Все готово, командир! – улыбался младший сержант, демонстрируя своим поведением успешное выполнение задачи.
На лесной дороге, одна к другой, стояли две автомашины с огромными бочками на раме вместо кузова. Рядом с ними на снегу лежали три мертвых гитлеровца. Двигатели работали. В кабинах уже сидели разведчики, готовые тронуться с места и ехать вперед. Егор остановился. Беглым, но придирчивым взглядом оценил общее состояние людей и машин. Убедившись, что все готово, он дал отмашку на посадку тем, кто подошел вместе с ним. Бойцы по его указанию быстро оседлали все те части автомобилей, где можно было расположиться во время движения, уселись на крышах кабин, свесив ноги на капоты, и встали на подножках у дверей.
– Вперед! – скомандовал Щукин, встав у двери водителя головного бензовоза.
Двигатель заурчал, громко захрустела коробка передач, что-то заскрипело под днищем, позади образовалось огромное облако отработанных газов. Машина дернулась и медленно поехала вперед. Следом, прерывисто несколько раз взвыв мотором, двинулась следующая. Скорость медленно увеличивалась. Не очень уверенно, видно, что без привычки, Первяков вел автомобиль, упираясь грудью в рулевое колесо и выставив лицо вперед.
– Нормально все! Не суетись! – успокаивал его Щукин, видя, как нервничает разведчик, давно не управлявший автомобилем и вообще не имевший большого водительского опыта.
Дорога впереди была хорошо видна, несмотря на продолжительный снегопад накануне. Егор постоянно смотрел по сторонам и назад, беспокоясь об организации врагом погони. Машины оставляли четкие следы колес на мокрой и еще никем сегодня не тронутой снежной целине. Их могли преследовать, выслать погоню. Сообщить о дерзком нападении в другие подразделения, чтобы те пресекли отход разведчиков, устроили засады.