– Чисто! Работайте! – выдохнул Илья, ощущая чудовищный упадок сил. В его рассудке кружили осколки воспоминаний, словно в голове запоздало раскручивался неумолимый вихрь, смешивающий воедино прошлое и настоящее.
…Картина, открывшаяся взгляду Пахомова, удручала.
В командных отсеках работал только телескопический обзор. Стены, кибернетические блоки, приборные панели хранили следы короткой, но отчаянной схватки. Мертвые боевые особи инсектов валялись на полу, там, где их настигли выстрелы. Тела офицеров дежурной смены чужие оттащили в угол и свалили там, предварительно опутав каждого тонкими, черными, похожими на паутину нитями.
– Джорген, посмотри, что с ними? – приказал Павел. – Земцов, Морриган – контролировать вход. Хорватов, помоги Джоргену!
Неожиданно включилась резервная система связи, в разгромленном отсеке возникло голографическое изображение Дитриха.
– Паша, что у тебя? Докладывай! – Фантом повернул голову, осматриваясь, но ни один из внутренних датчиков не откликнулся.
– Главный пост управления под нашим контролем! – Пахомов сообразил, что Дитрих не получает видеоизображения. – Все мнемоники тут, за исключением Энтони Хоука.
– Что с ними?
– Выясняем.
– Эвакуируйте их. Точка сбора – грузовой портал станции. Илья? Где он?
– Сейчас найду. – Павел переключился на коммуникационный канал группы. – Кто-нибудь видел Тернова?
– Он тут. В бастионе, – откликнулся Земцов.
– Живой?
– Да. Похоже, ему здорово досталось от «Мыслящих»! Сидит, не двигается!
– Противошоковый препарат введи! Сам не сообразил?
– Да мы только что его увидели!
– Я в порядке… – Голос Ильи прозвучал блекло. – Дайте пару минут.
– Тебя командир вызывает!
– Сейчас подойду.
Дитрих все еще поддерживал внешний коммуникационный канал.
– Тернова нашли, идет сюда, – доложил Пахомов. – Он трех «Мыслящих» выманил на себя. Только не спрашивай, как ему это удалось. Сам не понимаю.
Изображение Дитриха внезапно исказилось помехами, на секунду пропало, затем появилось вновь.
– Ну, где он?
– Тут, командир. – Тернов сориентировался, отыскал единственное уцелевшее устройство коммуникации, которым манипулировал Дитрих.
– Илья, сканируй системы командного центра, выясни, нельзя ли отменить терминирующие команды. Делегирую полномочия. – По каналу связи прошла короткая передача данных.
– Сделаю.
– Все, я отключаюсь. Встречаемся, как договорились.
Фантом Дитриха растаял в воздухе.
– Тебе сколько времени нужно, Илья? – спросил Пахомов.
– Немного. – Тернов осмотрелся, заметил множественные повреждения аппаратуры. – Дай пару минут, майор.
– Работай. – Павел обернулся: – Радек, что у вас?
– Плохо… Девять человек мертвы. Здесь был бой. Одиннадцать живы, пятеро из них нуждаются в срочной госпитализации, остальных пытаюсь привести в сознание.
– Собрать личные логры погибших! Морриган, где резервные бронескафандры?
– На подходе. Через минуту будут!
Пахомов мрачно взглянул на обзорные экраны. Звезд уже не видно. Армада чужих замкнула «Танаис» в плотную сферу построений.
Илья завершил сканирование.
– Ну? – Павел обернулся.
– Сеть не восстановить. Хуже того, чужие отключили большинство устройств от централизованного энергоснабжения. Стационарное питание подается только на батареи противокосмической обороны и некоторые технические палубы.
Пахомов угрюмо кивнул.
– Пошли, поможешь экипировать раненых в бронескафандры. – Он задействовал канал связи. – Дитрих, у нас одиннадцать выживших мнемоников. Остальные погибли. Выдвигаемся к точке встречи.
«Танаис». Десять часов тридцать две минуты.
Грузовой портал являлся главной транспортной надстройкой огромной станции. Его внешние кольцевые стены вздымались на двухсотметровую высоту, внутренняя часть имела вид амфитеатра, – двадцать уступов, состоящие из вакуумных доков, сбегали вниз, образуя коническую конструкцию, на дне которой располагались огромные шлюзовые ворота.
Три магистральных транспортных тоннеля, рассчитанные под габариты специализированных грузовых кораблей, вели от шлюзов в недра «Танаиса».
Место сбора, указанное Дитрихом, находилось у основания внешнего периметра надстройки.
Пахомов вывел группу к тоннелю, открывающему доступ во внутреннее пространство исполинского сооружения. Дитриха и двух сопровождавших его бойцов он заметил в самый последний момент, когда те неожиданно появились из-за укрытий.
Командир «Танаиса» сразу же начал инструктировать прибывших, его сухой, лишенный эмоций тон настораживал, словно Дитриха подменили.
– Сергей, подключи карту сектора! – обратился он к галакткапитану Нечаеву, старшему из выживших мнемоников.
– Готово.
– Всех, кто неспособен действовать самостоятельно, ведешь к сто семнадцатому доку. – Он установил маркер на одной из ступеней внутреннего пространства портала, где находился «Неустрашимый» – крейсер Флота Колоний, когда-то принимавший участие в битве за Землю, списанный спустя век после окончания Галактической войны и долгое время покоившийся на одном из резервных космодромов Форта Стеллар. – Поступаешь в распоряжение Джефа Хостина. Вместе готовите «Неустрашимого» к старту. Особое внимание уделить тестированию гиперпривода!
Нечаев, слушая командира, взял под управление системы бронескафандров мнемоников, получивших серьезные ранения и психические травмы.
– Все. Выполнять! – отчеканил Дитрих.
– Мои бойцы на борту? – Павел задействовал закрытый канал связи.
– Да, всех раненых уже разместили.
– Почему именно «Неустрашимый»?
– Крейсер доставлен с поверхности Луны Стеллар. – Дитрих отвечал неохотно, словно жалел несколько потраченных секунд. – Это гарантия, что на борту нет схронов чужих. За другие корабли поручиться не могу. – Он взглянул на офицеров, оставшихся в строю, перешел на общую связь: – Мнемоникам рассредоточиться по периметру надстройки. Задача: взять под прямое управление батареи противокосмической обороны первого кольца. Восстановить боевое взаимодействие в рамках локальной сети. Подключить второе кольцо систем ПКО, проверить автоматику экстренного сброса поврежденных сегментов. О ходе работ докладывать каждые пять минут. Особое внимание уделить системе распознавания целей, ввести запрет на ведение огня по «Неустрашимому», дополнить список вражеских объектов картами сигнатур чужих кораблей! Исполнять! – Дитрих отдавал приказы твердым, не терпящим возражений тоном, ставил узкие задачи, не поясняя, в чем заключается его план.
– Опасаешься «Мыслящих»? – спросил Пахомов.
– Враг повсюду, – сухо ответил Дитрих. – Их особи, не покинувшие схронов, ведут постоянное телепатическое сканирование.
– Хочешь сказать, они и сейчас наблюдают за нами?
– Нет. Мы под защитой блокираторов и наверняка выпадаем из их ментального восприятия.
– Понимаю, мы уже поплатились за беспечность, – хмуро произнес Павел. – Ты и меня не посвятишь в свой замысел?
– Нет! – отрезал Дитрих. – У каждого своя задача.
– И в чем заключается моя? – насупился Павел.
Командир «Танаиса» переключился на общую частоту. Три мнемоника и пятнадцать офицеров отряда космодесанта, включая Пахомова, оставались в его распоряжении.
– В основании транспортного портала берут начало магистральные тоннели. – Дитрих использовал лазерную связь. – Они ведут к ядру станции, где расположены реакторы. Сеть «Танаиса» выведена из строя, и мы не в состоянии применить дистанционные команды. Я сформировал из вас три группы. Задача – по тоннелям проникнуть к ядру реакторов, обеспечить мнемоникам возможность для работы в режиме прямого управления подсистемами. Необходимо заблокировать протоколы безопасности, ввести реакторы в режим перегрузки, отключить системы охлаждения.
– То есть подготовить «Танаис» к самоуничтожению? – уточнил Хорватов.
– Да. Это единственная возможность не дать чужим воспользоваться ресурсами станции для переоснащения армады.
– А они не понимают потенциальной угрозы, исходящей от реакторов? – зло осведомился Пахомов.
– Понимают, – сухо ответил Дитрих. – Чужие тщательно планировали вторжение и, конечно, учли все риски, способные повлиять на ситуацию. Я не сказал, что путь к ядру «Танаиса» свободен. В тоннелях наверняка заняли позиции их диверсионные отряды. Но сейчас, пока эскадры не сблизились со станцией, не высадили десант, остается шанс, что какая-то из групп дойдет до цели. У вас есть час. Используйте любые возможности, не считаясь с разрушениями оборудования станции. Если армада начнет подвижки, мы не подпустим их к складам и транспортному порталу. «Неустрашимый» выйдет на расчетную мощность через один час двадцать минут. Джеф Хостин получил приказ: ждать возвращения групп. Контрольное время – полтора часа, начиная с этого момента. Мнемоникам учитывать временной фактор при работе. Взрыв ядра должен произойти после старта «Неустрашимого»!
– Задержка во времени может дать чужим шанс вмешаться в процесс! – заметил Морриган.
– У них не осталось пленных специалистов, – отверг его сомнение Дитрих. – Они ничего не смогут сделать!
Резкий тон командира, нотки нечеловеческого напряжения в его голосе не придавали решимости, скорее вызывали чувство обреченности.
– Хорватов, веди людей к тоннелям. Я догоню!
Когда бойцы скрылись из вида, Дитрих обернулся к Пахомову:
– Что?
– Дитрих, не узнаю тебя.
– Паша, это лишнее. Я… – Он внезапно осекся. – Я находился в прямом контакте с мнемоническим клоном «Отделившегося». Заглянул в его сознание, понимаешь?
– Что ты почувствовал?
– Бездну, разделяющую нас. – Голос Дитриха утратил металлические нотки. – Они абсолютно чужие. «Отделившийся» поставил перед собой цель и не остановится ни перед чем. Но для него это нормальный образ мышления, понимаешь?
– Не совсем. Должны существовать какие-то точки соприкосновения между цивилизациями!