Мое сердце забилось еще быстрее, когда я услышал, как Хроульв входит в пристройку и произносит:
– Ну что за вздор, ху.
Осло – Гримстад – Хрисей – Рейкьявик, 1999–2001
Послесловие
Роман Хатльгрима Хельгасона «Автор Исландии» увидел свет в 2001 году.
Сюжет этой книги понятен любому читателю в общечеловеческой перспективе: в его основе лежит реализация метафоры «после смерти великий писатель живет в своих произведениях».
Но у этого романа также есть смысловой пласт, понятный только носителям исландской культуры: личность и биография главного героя-рассказчика сильно напоминает крупнейшего исландского писателя XX века Халльдоура Кильяна Лакснесса (1902–1998). Сам Хатльгрим Хельгасон вспоминает, что создал «Автора Исландии» по мотивам приснившегося ему сна, в котором Лакснесс после смерти попал в собственный роман «Самостоятельные люди».
Место действия и персонажи «Автора Исландии» действительно сильно напоминают этот роман исландского нобелевского лауреата. Хроульв чрезвычайно похож на главного героя «Самостоятельных людей», Бьярта из Летней обители: он так же ценит самостоятельность и независимость, даже если она достается ценой непосильного труда и оппозиции к внешнему миру, и так же не чужд поэтического творчества. Состав семьи Хроульва также перекликается с персонажами романа «Свет миру», и сама судьба Хроульва складывается трагично, как и у Бьярта…
В книге упоминаются названия романов Эйнара: «Свет умиротворения» (явная аллюзия на «Свет мира» Халльдоура Кильяна), «Руки мастера», «Неодушевленные предметы» и другие, напоминающие названия романов Лакснесса.
Эйнар быстро осознаёт, что попал в художественное произведение, – но он не оставляет попытки вырваться за пределы текста в «большой мир». Однако текст и мир оказываются одним и тем же, и Эйнар – не только автор романа, но и «автор Исландии». При этом демиург вынужден сам жить по тем законам, по которым функционирует мир (созданный им), и быть соучастником зла, творящегося в этом мире, будь то трагические события в личной жизни героев Хельской долины или «чистки» в Москве 1937 года.
Одна из центральных тем романа – поездка Эйнара Гримссона в Советский Союз. Она перекликается с фактами биографии Лакснесса (известного в истории исландской литературы тем, что в жизни он несколько раз радикально менял убеждения): в 1930-х годах он был коммунистом и по линии Коминтерна посетил СССР дважды – в 1932 и 1937 годах. Итогом этих поездок стали две книги очерков: «Путь на Восток» и «Русская сказка». В этих книгах изображение советской действительности подчеркнуто восторженное. Однако известно, что писатель видел там отнюдь не только то, что достойно восхищения. Уже несколько десятилетий спустя в книге «Время поэтов» (1963) Лакснесс описывает, как во время своего пребывания в СССР стал свидетелем ареста женщины с ребенком, связанной семейными узами с исландцем…
В аналогичную ситуацию попал и герой Хатльгрима Хельгасона. Для Эйнара Гримссона наиболее мучительные воспоминания связаны с его юношеским преклонением перед Сталиным. Писатель, когда-то ослепленный своим кумиром до такой степени, что был готов закрыть глаза на гибель невиновных, под старость корит себя за былое малодушие и не жалеет для советского вождя хулительных эпитетов. Но при всем том Сталин, как ни странно, оказывается в романе двойником Эйнара Гримссона. Параллель Эйнара и Сталина обусловлена не только сталинизмом Лакснесса, но и критическим отношением к самому статусу знаменитого писателя. Прославленный автор – тоже своего рода тоталитарный лидер, требующий безоговорочного почитания и манипулирующий судьбами людей (своих персонажей и – косвенно – своих близких, послуживших их прототипами).
В исландской литературной жизни выход в свет «Автора Исландии» повлек за собой бурную дискуссию о личности Лакснесса. Халльдоур Кильян – бесспорно, одна из крупнейших величин в исландской литературе XX века, и его жизнь и творчество на рубеже XX–XXI веков воспринимались его соотечественниками уже не столько как самоценная величина, сколько как важный национальный символ. При этом период увлечения Лакснесса сталинизмом долгое время был нежелательной темой для исследователей его биографии, и со стороны Хатльгрима Хельгасона развитие в романе этой темы во всей ее неприглядности было дерзким шагом. По уверению исландского литературоведа Халльдоура Гвюдмюндссона, исследователя творчества Лакснесса, эта дискуссия была не чем иным, как возобновлением прежних дебатов времен холодной войны, и ее участники были склонны считать описание политических «просчетов» героя «Автора Исландии» правдивым или лживым в зависимости от собственных симпатий или антипатий к мировоззрению Лакснесса. Сам же исследователь дает ему такую оценку: «Жизнь писателя всегда должна рассматриваться как один из ключей к его творчеству, особенно, когда она пересекается с экстремальными событиями эпохи. В то же время, когда Халльдоур стал свидетелем исторических событий и в своих эссе скатился в болото сталинизма так глубоко, как только возможно, его художественный талант достиг высочайшего уровня. <…> “Свет мира”, в котором Халльдоур наиболее ярко выразил свое стремление к прекрасному, был создан в эти годы (1937–38). Именно его способность выражать эти противоположности сделала его великим писателем».
Однако многие участники полемики, вызванной «Автором Исландии», проигнорировали тот факт, что речь идет о художественном произведении, герой которого не полностью тождествен Лакснессу. При всех совпадениях сюжета романа и схожести фигуры рассказчика с фигурой Лакснесса «Автора Исландии» все же нельзя назвать романом «по мотивам» его биографии и творчества. Писатель Эйнар Гримссон много рефлексирует о месте своей родной страны в мире, о сущности литературного творчества, о влиянии модернизма и современной масс-культуры на Исландию, об эпохе, в которую ему довелось жить. Сама такая рефлексия – прямая противоположность «бесстрастному» стилю большинства произведений Лакснесса. Единственное, что в книге напоминает о собственных взглядах Халльдоура Кильяна, – негативное отношение Эйнара Гримссона к творчеству Гамсуна, которое было свойственно Лакснессу на протяжении всей жизни. Хотя годы жизни Эйнара Гримссона ненамного отличаются от годов жизни Лакснесса, круг тем, которым посвящены высказывания Эйнара, характерен для человека более младшего поколения. В «Авторе Исландии» Лакснесс становится своеобразным alter ego Хатльгрима Хельгасона: порой автор вкладывает в уста Эйнара Гримссона мысли, напоминающие то, что он высказывал от собственного лица в эссе и газетных статьях. На родство автора и персонажа указывает уже само имя этого героя с компонентом GRÍM: настоящее имя Эйнар Йорген Аусгримссон, творческий псевдоним Эйнар Гримссон.
После «Автора Исландии» жизнь и творчество Лакснесса больше не становятся центральными темами романов Хатльгрима Хельгасона, – однако великий писатель по-прежнему является для него эстетическим ориентиром.
Переводчик О. А. Маркелова
Автор
О. А. Маркелова
(Источник вдохновения: роман Хатльгрима Хельгасона «Автор Исландии»)
1. Я стою на жёсткой сухой траве
в придуманной части света.
Господи! Я – голова в голове!
Я – взгляд, облетевший планету.
2. Озеро, пастбище, камни в овраге —
этот пейзаж я сам сочинил.
И шелест травы – как шорох бумаги,
озёрная синь – как капля чернил.
Что наше творчество? – Трудный вопрос.
Развернулся сюжет как карта.
«Автор мёртв!» – прочирикал дрозд,
читавший Ролана Барта.
– Автор Исландии.
3. Я автор… Господи, я творец!
И сам я – во мной сотворённой книге.
Я знаю всех этих людей и овец:
я стряпал их будни, как пекарь – ковриги.
4. Пока сочинял, продолжалась игра.
Но – святый Лакснесс! – поставлена точка.
Творенье вышло из-под пера,
пошло по вселенной гулять в одиночку.
То ли я делаю? – Вечный вопрос.
Какие у творчества смысл и цель?
«Автор мёртв!» – прочирикает дрозд.
«Герои живые!» – булькнет форель.
– Автор Исландии.
5. Автор – как стрекоза в янтаре
в своём творенье, в своём творе…
Глядит на страдания, сжав кулаки,
не властен о них изменить ни строки!
6. Девчонка в слезах закусила губу,
подол окровавленный сжала в горсти.
Я сам сочинил ей такую судьбу —
мне самому её не спасти!
То ли я делаю? – Вечный вопрос.
Какие у творчества смысл и цель?
«Автор мёртв!» – прочирикает дрозд.
«Герои живые!» – булькнет форель.
– Автор Исландии.
7. Книга живёт. И я в ней – живу.
Сюжет словно цепь на шее.
Не остановить мне злодея,
ни даже скосить траву…
8. И страшно подумать, что будет со мной,
в какие посмертья меня занесёт,
когда прилежный читатель мой
страницу последнюю перевернёт.
Кто я для потомков? – Тревожный вопрос.
В ушах всё тот же докучный мотив.
«Автор умер!» – чирикает дрозд.
Но книга есть, а значит, я жив.
– Пока книга есть, я жив!
7 ноября 2016, Коупавог