НЕКРОЛОГ № 6
Комитет государственной безопасности сообщает о том, что 12 сентября 1979 года в 17 часов 30 минут в автомобильной катастрофе погибнет литератор Н.
НЕКРОЛОГ № 7
Такие-то и такие-то сообщают, что там-то и там-то во столько-то и во столько-то умер тот-то и тот-то на таком-то и таком-то году жизни, и выражают свое соболезнование тем-то и тем-то.
В этом — «эпическом» — произведении замечательна концептуальная работа с соцартовским материалом.
Из жизни совхоза
Совхоз чувствовал себя свободно и больше не дичился. Закончилась дневная спячка, и началась бесцельная ходьба с места на место.
Наступала пора отмирания верхушек.
Совхоз «Сатанинское Отродье» переименовали в «4-е Исчадие Ада», и всё изменилось к лучшему.
Ограбления в пассажирских самолетах стали редким явлением. 16 декабря в клубе показывали очень занятный фильм по сценарию весьма одаренного поэта.
Никудышный человек, отрицательно относящийся к мозговым извилинам, выглядел пристыженным, выдавливая из себя: «Неужели?! Вот так так! Черт возьми! Как бы не так!» Но мужчина-прачка, похожий на черного дрозда и мечтающий стать знаменосцем, ударил никудышного человека клешней по пояснице, требуя назначения следственной комиссии.
Саквояж мужчины-прачки, годный только для ношения мундштука и вымоченный предварительно в настое ромашки (в совхозе свирепствовал военный тиф), третьи сутки подряд находился в полукомнатной квартире водителя такси, не любящего покупать кота в мешке.
Водитель такси с детства считал строительство коммунизма побочным явлением.
Следующему экспонату словесного паноптикума Бахчаняна трудно найти аналог в нормальной литературе. Пожалуй, ближе всего будет небывалый жанр — свихнувшиеся идиомы.
Инфракрасное знамя
Лестничный марш Дунаевского
Высшая мера поощрения
Позолоченная середина
Древко поэзии
SOSреализм
Знак злокачества
Горькие слезы радости
Платить натурой в рассрочку.
Я предлагаю считать нижеприведенные тексты «научной фантастикой»:
Всякое
Встроенный в стены потолок.......................1
Туалетная бумага для рисования.................2 рулона
Ружье с оптическим обманом .....................1
Ловелас с большим стажем (до колен).........1
Прыгун в ширину....................................... 1
Длиннорукий осел..................................... 1
Вечнозеленое растение-однодневка.............1
Сокращенный до нуля рабочий день 364
Дурная слава кпсс.....................................1
Гробовая доска почета...............................1
Последние фразы (публикуется впервые):
Пылающий гневом рейхстаг
Быть в курсе доллара
Шлифовальный круг друзей
В небесном теле небесный дух
Пункт обмена веществ
Овидиев видимо-невидимо
Божья коровка на божьем одуванчике (картина)
День открытых Америк
Теория и практика относительности
Работник умственного ума
Парикмахер-расстрига
Матерый отец
Кожно-венерические изделия
Бог создал человека из обезьяны
Партархив патриарха
Козел отпущения народа моего
Впитать с молоком матери эдипов комплекс
Довести до абсурда нонсенс
Читать запоем «Москва—Петушки»
Приятная на ощупь девушка
Если мне не изменяет память, то мне изменяет жена
Рисковать загробной жизнью
Прожиточный миниУМ
И с ними дядька Кьеркегор
Если Бога нет, то какой же я атеист
Иван кивает на Петрарку
Половой акт, переходящий в обвинительный
Перекуем меч в рыбу
«С приветом» — журнал по психиатрии
Знаете ли вы, что Сергей Довлатов выше человеческого роста?
Бронировать место в танке
Поддатливый
Запас слов на зиму.
P.S.От редакции. Александр Генис и Андрей Загданский выпустили короткий фильм — «Бахчанян и смерть». Вы можете увидеть его ЗДЕСЬ
Source URL: http://www.novayagazeta.ru/arts/42500.html
* * *
Последняя книга Набокова - Культура
Культура / Выпуск № 129 от 20 ноября 2009 г.
Оставшаяся в карточках «Лаура», не позволяя восстановить архитектуру романа, дает возможность насладиться строительным материалом — самой плотью набоковской прозы
20.11.2009
<img src="http://www.novayagazeta.ru/views_counter/?id=42579&class=NovayaGazeta::Content::Article" width="0" height="0">
Набоков не хотел, чтобы эта книга увидела свет, потому что ее, в сущности, нет и не было. Вместо романа нам досталась груда каталожных карточек — 138 штук. Писать на них Набоков начал в Америке, когда готовился к чтению своих университетских лекций. «Манускрипт в виде карточек, — объяснил уже за два года до смерти в интервью Бернару Пиво, — показался мне идеальным способом иметь перед глазами свою мысль».
Смысл этого приема будет более понятным, если вспомнить, что Набоков, в отличие от многих других писателей, шел не за музыкой, а за живописью. Как художник он работал сразу со всех концов, постоянно оглядывая и меняя свой труд — визуальную версию книги. При этом, разбивая текст на фрагменты, Набоков не собирался, как Мандельштам, оставить читателю только гениальные черепки. Он писал роман, а не «прозу». Письмо на карточках было предварительным этапом. Оно взрывало линейность текста, разрушая естественную, а на самом деле — условную последовательность письма, навязывающую нам свою волю. Восстанавливая права автора, Набоков сочинял фрагментами, чтобы держать книгу «жидкой» как можно дольше. Чем позже она выльется в застывшую форму, тем больше возможностей предоставляет материал писателю.
Беда в том, что Набоков умер, не склеив книги. И мы никогда не узнаем, какой она должна была стать, потому что этого, не закончив работы, не знал и сам писатель. Поняв, что он не успеет создать роман, Набоков велел уничтожить незавершенную рукопись, но жена, как это было и с «Лолитой», не послушалась. И вот, 30 лет спустя, «последний опус Набокова — «Лаура и ее оригинал» — опубликован в том виде, в каком книгу застала смерть автора: колода карточек, любовно воспроизведенных издательством «Кнопф».
По тому, что получилось, мы можем лишь смутно догадываться о намерениях автора. Возможно, если судить на основании подзаголовка «Умирать забавно», он хотел растворить смерть, переведя ее в литературу. Этим занимается герой романа — писатель Филипп, который постепенно, начиная с пальцев ног, стирает самого себя из жизни. Попутно он пишет книгу, которую мы читаем. «Это не роман какой-нибудь — тяп-ляп и готово, чтобы, знаете, кучу денег заработать, это показания сумасброда-невролога». Но это только начало. Набокова, как он всегда настаивал, интересовали «искажения в зеркале бытия», поэтому отражения смотрят другу в друга, образы дрожат, толкования множатся, и мы не знаем, чем все кончится.
И все же нам досталось немало. Дело в том, что будучи классиком постмодернизма, Набоков считал, что в романе главное — композиция: что за чем идет. Но как классик модернизма он же исповедовал автономную прелесть словесной ткани, ибо «только глаголом измеряется реальная ценность шедевра». Оставшаяся в карточках «Лаура», не позволяя восстановить архитектуру романа, дает возможность насладиться строительным материалом — самой плотью набоковской прозы.