Ему понадобилось всего пара секунд, чтобы пнуть меч, звонко застучавший по полу, в угол зала, и уставиться сверху на задетую за живое Эшли.
— Мой отец…Мой отец считался первой шпагой всего королевства! В память о нем я тоже… И он учил меня, пока мог…Вот почему я должна учиться владению мечом! — начала было Эшли, но Шанг и бровью не повел. Более того, напустил на себя вид, будто и не замечает колких замечаний, готовых сорваться с ее губ.
— Твой отец действительно был мастером фехтования. Однако, не женское это дело — пытаться превзойти мужчин. Для начала — стань сильнее. Пока для занятия фехтованием в тебе есть лишь один плюс — стройная фигура и природная ловкость, тебя сложнее ранить. Хотя, беру свои слова назад, по поводу ловкости, — прыснул он, разглядывая, как Эшли медленно поднимается с пола, потирая ушибленный зад. Падать удачно и красиво она так и не научилась.
— Мой отец учил меня обращаться со шпагой, пусть и недолго. Он был постоянно занят при дворе… А вот ты даже раз не хочешь и попробовать скрестить со мной оружие, и тем самым, помочь осуществить желание своего господина и друга.
— Не время! Я пока не вижу, что ты достойна взять в руки сталь. Готова ли ты отнять оборвать чужую жизнь? Сама подумай, сможешь ли жить с таким грехом на совести, дерзкая девчонка с манерами принцессы? Да и то, что я так легко повалил тебя навзничь: неужели твое самолюбие не задето, и ты не желаешь ответить мне тем же? Падением на падение, ударом на удар? Ну же, я жду! Докажи мне, что способна победить меня и без этой железной игрушки! — он поманил ее ладонью, выпрямляясь во весь свой завидный рост, имея сейчас сходство с веселым великаном.
Эшли отозвалась нетерпеливым вздохом, сделала шаг, попробовала схватить мастера за руку, и вот неудача — снова оказалась на полу. Сделав еще несколько попыток, она, наконец, покорно поклонилась и попросила:
— Мастер, я вверяю вам свое обучение. Научите меня, прошу! — сказала она, мысленно добавив «иначе мы не закончим с этим до завтрашнего утра».
Шанг довольно потер руки. Его квадратная смуглая физиономия засветилась от радости:
— Подойди ко мне, малышка, и положи свою руку на мое плечо. Смелей же, я не кусаюсь! Не бойся! Сегодня мы изучаем захваты, способные обезвредить противника на время.
Эшли подошла вплотную к Шанксу и положила руку так, как он сказал.
— Нет, не так, положи руку чуть выше локтя, изо всех сил уцепившись за одежду.
Эшли выполнила и это задание.
— Теперь, что есть силы, потяни одежду на себя, и сделай так, чтобы я потерял равновесие.
Это занятие начало казаться Эшли бесконечным. Именно сегодня захотелось погулять на солнышке, заглянуть к тете и Анис, узнать, как себя чувствует последняя. Вместо этого, с самого утра…
— Ты так ничему не научишься, используя только силу рук. Не забывай, в силе ты уступаешь мужчинам. Следует использовать хитрость, чтобы противник растянулся на полу, и дал тебе простор для действий. В данном примере, притягивая к себе противника за одежду левой рукой чуть повыше локтя, ты добиваешься следующего — он теряет равновесие и при падении хватается за тебя. Тогда тебе останется лишь выбить у него опору правой ноги с помощью подсечки.
— Это…Довольно просто, — внезапно улыбнулась Эшли столь нехитрому приему. — А если нет возможности схватить противника выше локтя?
— Ты можешь обмануть его крепким объятием, но постарайся не запутаться в положении рук: если левая рука, то бить по правой ноге и наоборот. Кроме того, противник может оказаться не глупее тебя, по части рукопашной, и если ему удастся поставить вторую ногу, а ту, что ты готовилась подсечь — вовремя согнуть, именно тебе грозит неминуемое падение…
Их последующая обучающая борьба происходила почти в тишине, пока откуда ни возьмись, не прозвучали аплодисменты.
— Какое замечательное представление! — раздался скрипучий голос старой Клодии, умудрившейся проникнуть в зал незамеченной.
«Полы, как следует, не моет, а как смеяться — так первая», — фыркнула про себя Эшли, а вслух заметила:
— Что-то случилось? Выглядишь довольной.
— Г-жа Эшли, к вам приехала мадам Соланж. Примите ее в гостиной? Мне велеть подождать? Вам помочь переодеться?
Эшли помрачнела. Внезапные визиты по обыкновению не сулят ничего хорошего. Конечно, совсем недавно она сама собиралась заглянуть к тете, потому что ни разу не бывала у нее в гостях, после того, как та вернулась из деловой поездки. Но что же привело ее сюда так рано? Уж не только ведь скорбь по почившим год назад родственникам!
— Я не заставлю тетю томиться в ожидании. Мы пойдем вместе, а ты подашь чай.
— Вы хотите встретить мадам Соланж, любимую фрейлину королевы, в таком виде? — Растерялась Клодия, и ее бледное лицо покрылось пурпурными пятнами от возмущения.
— Тетя видела меня без одежды при крещении, чего же сейчас стесняться? Возможно, у нее срочное дело.
Клодия церемонно поклонилась, сжав губы в узкую линию:
— Как вам будет угодно, мисс Эшли.
Глава 7. Эшли Логан, часть вторая
Соланж твердо решила поспособствовать счастью непутевой племянницы. Упускать из своих рук столь завидного жениха, каким ей представлялся Карл Нестер, она не собиралась. Но разговор все же предстоял не из приятных, женщина была в этом уверена. Плохо, конечно, что он практически совпал с годовщиной смерти родителей Эшли, но тут уж ничего не поделаешь.
«Бедная сиротка…да, бедная сиротка», — мысленно повторила про себя Соланж, когда племянница вошла, точнее, ворвалась, в роскошную гостиную. Она сделала шаг к тете, чтобы ее порывисто обнять, но растрепанные волосы, выбивающиеся из рыжего хвоста, местами грязная рубашка и полуголые ноги, щеголявшие в мужских тряпках, окончательно вывели из себя фрейлину королевы.
Она сделала предостерегающий жест — мол, не смей и приближаться ко мне, пока ты в таком виде, проказница!
Эшли оставалось только отвесить шутливый поклон. Пожав плечами, девушка бухнулась во второе кресло, поближе к пылающему камину, отогревая на медвежье шкуре оледеневшие пятки. Разумеется, явилась она не босиком — поношенные тапки сейчас стояли по левую сторону от медвежьей шкуры. Эшли рассуждала справедливо: какие могут быть условности, когда ты у себя дома? Так приятно расслабиться у камина после утомительной тренировки! Помнится, отцу тоже это нравилось…
— Эшли, то, как ты ведешь себя, совершенно неприемлемо, — ледяной тон тети отвесил девице Логан невидимую пощечину.
— Для кого неприемлемо? — лукаво заметила Эшли. Ну, что за черти заставили отца доверить опекунство над ней этой чопорной старухе? Теперь без ее согласия Эшли шагу ступить не может, а продолжаться сие будет до самого замужества!
Учитывая, что становиться женой Эшли не собиралась еще ближайшие лет пятнадцать, и ровно столько же лет она не планировала заводить наследников, дабы передать им богатства Логанов, приходилось разыгрывать перед тетей определенное смирение. И, до поры до времени, ей это удавалось. А на светских раутах и балах она старалась появляться без тети, заранее выбирая те, которые фрейлина посещать не будет.
— И этот твой бесстыдный наряд, в котором ты носишься по дому, и те слухи, что бегут вперед тебя, вот что я имею ввиду, говоря «неприемлемо», моя дорогая!
— Какая разница, в чем я одета, если все равно не выхожу из дома?
— Слуги разносят о тебе сплетни по всему городу. Скоро это дойдет до ушей королевы! Если не ценишь свою репутацию, прояви хоть раз благоразумие, и подумай о своей старой одинокой тете! Вспомни несчастную матушку и слишком доброго отца!
— Не могу согласиться с вами, что мои действия могут вам навредить, — нахмурилась Эшли, — к тому же, я уже не первый раз просила признать вас, что я — не ребенок, нуждающийся в опеке, а взрослый человек.
— Поэтому твой отец назначил меня твоим опекуном? Думается, он видел в тебе именно дитя! Кстати, что это за мозоли на руках, которые явно остались не после усердной работы — шитья и вышивки? И что еще за синяки и кровоподтеки на коленках и пятках? Ты хочешь, чтобы у меня случился сердечный приступ? Почему ты такая грязная, и встречаешь меня в обеденный час, точно только что вылезла из сточной канавы? А если бы я привела с собой жениха?
— Какого еще жениха? — помрачнела Эшли. — Тетя, как ты можешь? Еще не успел завершиться траур по моим родителям, и ты, именно ты, заговариваешь со мной о каких-то поклонниках! Да ты хоть имеешь представление, какой сегодня день?
— А что мне еще остается! Я прекрасно знаю, что ты была в свете еще в конце этого скорбного года и представила там Логанов не с лучшей стороны, — Соланж нервно теребила перчатки, которые забыла отдать Клодии, войдя в дом. — Про тебя ходят опасные слухи, говорят, будто тебя не волнует сильный пол. Ну, ты понимаешь, в каком смысле… Да, дорогая, не хмурься, в том самом! Конечно, это совсем не означает, что я безропотно доверяю досужим россказням, но сам факт наличия сплетен вредит репутации семейства Соланж. Эти слухи уже дошли до королевы-матери. Мы должны обрезать их на корню, и это не обсуждается!
— Какой ценой, тетя, какой ценой! Что, если я не создана для семьи? Ты решила-таки выдать меня замуж, и, наверное, уже приготовила достойного муженька? Ну и кто он, как его звать, и знает ли этот благородный господин, с кем хочет связать себя брачными узами?! — нервно воскликнула Эшли, в отчаянии заламывая руки. Когда дело касалось схватки, ей не было равных, пусть пока она еще имела несчастье проигрывать Шангу.
В светской беседе ее легко провести или заставить чувствовать себя неловко, ведь Эшли слишком простодушна и прямолинейна. Но почему она должна обсуждать свои личные пристрастия и интимную жизнь с тетей, которая думает лишь о чести семьи и собственном незапятнанном имени!
— Не горячись, дорогая, — холодно оборвала ее Соланж. — Рано или поздно тебе придется выйти замуж. Вне зависимости как ты относишься к мужчинам и к женщинам… — уже тише и смущеннее добавила она. — Поверь, та кандидатура, что я подобрала для тебя, окажется приятнее многих. Его зовут барон Карл Нестор.