Повисшее молчание показалось Карене мучительным.
— Все странно, и даже опасно, мой бедный мальчик. Ты даже не знаешь, кто твой враг, не увидишь руку, которая нанесет удар. Прошу, послушай меня. Не хочешь жениться на Карене — не надо. У многих из наших соседей подросли чудесные дочери. Или поедем в Алмею вместе. Я уверена, при дворе королевы-матери…
— Спасибо, матушка, — тоном, не терпящим возражений, ответил Ральф. — Я уже совершил в жизни ошибку, о которой очень жалею. Девушка, которую я любил, исчезла. Не хочу потерять и другую…
Послышались шорох, затем скрип двери, которую открыл Ральф. Не желая, чтобы её заметили, Карена вжалась в стену. Спустя мгновения до нее донеслись затихающие вдали шаги.
Очень осторожно, на цыпочках, Карена сделала несколько шагов по коридору и свернула за угол. Рука сама сжала привязанный к поясу мешочек. Девушка больше не колебалась.
Следующим вечером Карена отослала пораньше девушку, которая ей прислуживала. Потом тщательно пересмотрела все свои платья, выбрав из них самое красивое, светло-серое, с глубоким вырезом и пышной юбкой. Распустила по плечам блестящие локоны. Ей хотелось выглядеть как можно лучше, чтобы Ральф хоть немного увлекся ей самой, а не действовал только под влиянием зелья.
Сердце Карены неистово билось, когда она, взяв приготовленный поднос с чашками, направилась в комнату кузена. Возможно, он будет немного удивлен, но вряд ли откажется выпить с ней чашечку. А дальше… О последующем она старалась не думать, представляя себе утро, появление Марьяны, и немедленную помолвку.
«И уже через несколько дней в этом доме появится новая графиня де Берн», — в радостном возбуждении думала девушка.
Подойдя к знакомым дверям, она поставила поднос на пол и тихо постучала. К её удивлению, никто ей не ответил.
Карена осторожно толкнула дверь. В маленькой комнате, смежной с покоями Ральфа, где обычно спал камердинер, никого не оказалось.
Девушка быстро прошла дальше. На столе горели свечи, вещи, казалось, были на своих местах, но внимательный взгляд Карены быстро заметил, что не хватает дорожной сумки. Её сердце упало, когда она увидела лежащий на столе листок бумаги.
Письмо Ральфа было коротким:
«Дорогая матушка!
Заранее прошу прощения за этот внезапный отъезд. Но я не хочу больше никаких споров и ссор. Я постараюсь разузнать в Алмее все, что возможно, касательно истории, о которой мы говорили. Как только будут новости, сразу же вам напишу. Не беспокойтесь за меня. Передавайте поклон Карене.
Девушка смяла листок в руке, с трудом сдерживаясь, чтобы не зарыдать во весь голос. Он уехал! И, похоже, всего лишь пару часов назад. Можно было вылить бесполезный чай. Ральф не вернется… или вернется через несколько месяцев, как обещала ей гадалка, вместе с молодой женой.
Глава 16. Карена прибегает к хитрости
Потрясение оказалось таким сильным, что девушка несколько минут стояла, не двигаясь, и рассматривая дубовый пол под ногами. Значит, она напрасно ездила к колдунье, напрасно добавляла в чай зелье… Ральф выскользнул из ловушки. Неужели все потеряно?
«Ну, нет, — Карена сжала зубы, — я так просто не сдамся».
Блуждающий взгляд Карены остановился на кровати под балдахином, где совсем недавно спал Ральф. Она подошла ближе, машинально провела рукой по кружевному покрывалу, взбила подушки.
Девушка недобро улыбнулась.
«Ральф уехал внезапно. Никто не знает, когда именно. А тетя поверит мне, если я скажу, что эту ночь мы провели вместе. Впрочем, даже если не поверит, она не рискнет поднимать шум. Марьяна слишком щепетильна в подобных вопросах, слишком дорожит честью семьи…»
Охваченная ревностью, Карена не подумала о том, что случится, если кузен приедет и прилюдно уличит её во лжи. Она надеялась на доброту Ральфа, и неизменно хорошее к ней отношение. Среди знати редко заключались браки по любви, но это не мешало им быть крепкими. Вспомнить хотя бы историю тети Марьяны. Почему их союз с Ральфом должен стать исключением? А если граф де Берн станет сопротивляться навязанному счастью, у Карены есть травка, полученная от гадалки…
«Да и неважно, все неважно, — думала Карена, лихорадочно разбрасывая по комнате вещи, снимая платье и вытаскивая шпильки из волос. — Сейчас самое главное — заставить Ральфа вернуться из столицы. Он не должен встретиться с той женщиной!»
Утро выдалось холодное и сырое. Марьяна, в одиночестве сидевшая за длинным столом в гостиной, приказала слуге подбросить в камин дров.
— Не понимаю, где мой сын и Карена? — немного раздраженно спросила графиня де Берн. Она медленными глотками пила горячее молоко. — В этом доме не принято опаздывать к завтраку.
Повинуясь её приказу, дворецкий вышел, чтобы отправить слуг поторопить госпожу Карену и молодого графа. Когда, спустя несколько минут, он вошел в столовую, графиня удивилась его бледности.
— Ваша светлость…
— Что-то случилось? — быстро спросила графиня. — Где мой сын и племянница?
— Я вынужден просить вас, госпожа, подняться в комнату господина графа, — тихо, и, в то же время, твердо, ответил дворецкий.
Марьяна, догадавшись, что произошло нечто неприятное, о чем ей не решаются доложить, поставила на стол чашку, и, шурша платьем, направилась к выходу. Никто из слуг, даже дворецкий, не последовал за ней.
Трудно сказать, что ожидала увидеть графиня в комнате сына — пустую кровать, заболевшего Ральфа — но точно не раскиданную одежду и сладко спящую среди горы подушек Карену.
Графиня замерла на месте, как громом пораженная, затем плотно прикрыла дверь и задернула шторы. Конечно, она понимала, что уже поздно, слугам все известно, и, не позднее, чем через несколько часов, о её сыне и племяннице будут судачить все соседи. И все же она пыталась соблюсти хотя бы минимум приличий…
Марьяна подошла к кровати и потрясла спящую девушку за плечо. Карена перевернулась и, разлепив ресницы, буквально просияла улыбкой:
— А, это вы, тетя… А где Ральф?
— Как раз это я хотела спросить, — ледяным тоном отозвалась Марьяна, — и, будь добра, просвети меня еще в одном вопросе: как ты сама здесь оказалась?
Смуглое лицо Карены залил румянец. Она попыталась уйти от ответа, натянув покрывало на голову, но графиня была не расположена к долгому ожиданию.
Сев в кресло, Марьяна сухо заявила:
— Слишком поздно строить из себя невинную девушку, дорогая. Наша семья известна на мили вокруг, представляешь, с каким удовольствием знакомые будут перемывать нам кости? Или ты скажешь, что я не правильно поняла, и между вами с Ральфом ничего не было?
— Почему вы так жестоки ко мне, тетя? — всхлипнула Карена. Она почти не притворялась — голос и выражение лица графини напугал бы кого угодно.
— Потому что я не люблю… — графиня, поморщившись, с трудом удержалась от бранного слова, — кем бы они ни были. Прыгнуть в постель к мужчине без венчания? Разве я этому тебя учила?
Девушка залилась слезами. Графиня холодно смотрела на неё, не сделав ни одной попытки успокоить единственную и прежде любимую племянницу.
— Как это случилось, Карена? — снова спросила она так спокойно, как будто речь шла о потерянном кольце или серьгах, а не о чести семьи.
— Я люблю Ральфа, вы же знаете, — прошептала девушка.
— Это — не ответ. И, кстати, где сам Ральф? Неужели у моего сына не хватит смелости взглянуть мне в глаза?
Карена наклонила голову, чтобы скрыть волнение. Наступила решающая минута. От того, насколько удачно она сыграет свою роль, зависело и её будущее, и сама жизнь.
— Я не знаю. Может, он вышел?
Марьяна впервые с той минут, как вошла, огляделась по сторонам. В просторной, богато убранной, спальне царил беспорядок, но она сразу заметила, что чего-то не хватает.
— Здесь только твои вещи: платье, туфли, украшения. Нет ни сумки Ральфа, ни его одежды, ни камердинера. Неужели он уехал?
Карена прижала к груди руки. Бледная, с влажными дорожками слез на щеках и рассыпавшимися по плечам волосами, она казалась самим воплощением горя, несчастной жертвой коварного соблазнителя.
— О, нет. Что теперь будет со мною? Тетя, умоляю, сжальтесь. Не выгоняйте меня из дома!
У Марьяны вырвался тяжелый вздох. Она была умной женщиной и прекрасно понимала, что глупо плакать «по пролитому молоку». Следовало подумать, как поступить дальше.
— Не ожидала я от тебя такого, Карена, — уже мягче проговорила Марьяна, коснувшись руки девушки. — Да и от Ральфа тоже. Что же делать… Немедленно одевайся и иди к себе. Из комнаты не выходить! Отошли служанку, скажись больной. Я узнаю, куда делся Ральф, и тогда поговорим.
Марьяна де Берн, стоя у открытого окна, составляла букеты из принесенных садовником цветов. Её пальцы двигались быстро и ловко, подрезая стебли, листья, добавляя, или, наоборот, убирая из вазы зеленые веточки. Но тень, то и дело набегавшая на её лицо, и сжатые «в нитку» губы, говорили о том, что её мысли далеки от обязанностей хозяйки дома.
Впервые за долгое время графиня не знала, как ей поступить. После смерти мужа, конечно, пришлось нелегко. Воспитывать в одиночку детей, управлять поместьем и слугами, контролировать расходы и преумножать доставшееся ей состояние — всему этому она научилась сама. Случалось всякое. Однажды её поверенный сбежал, прихватив с собой довольно крупную сумму денег. Спустя несколько лет случилась сильная засуха, и, чтобы не дать крестьянам умереть с голоду, графине пришлось расстаться с фамильными украшениями.
Словом, трудностей было достаточно. Но никогда раньше графиня не чувствовала себя такой растерянной.
Марьяна даже не смела опросить слуг, чтобы точно узнать, когда же уехал Ральф. Не хватало еще опозориться, показав окружающим, что она не верит собственной племяннице. Из учтивых недомолвок дворецкого, графиня поняла, что Ральф покинул дом тайно, поздно вечером или ночью. Мог ли он прежде встретиться с Кареной? Вполне.