И приёмная, и сам кабинет производили странное впечатление — тут всё было вперемешку. Ит, когда они вошли в приемную, и попросили секретаря вызвать директора, огляделся, и присвистнул. Да, тут было на что посмотреть. В книжных шкафах педагогические журналы и методические справочники соседствовали с книгами по нумерологии и магии. На стенах висели портреты, в большом количестве, и самые разные — но ни к педагогике, ни к образованию эти портреты отношения не имели. Какие-то тётки с биоэнергетическими крутилками в руках, какие-то бородатые дядьки с перьями в волосах и разукрашенными лицами…
— Дурдом, — шепотом сказал Скрипач, когда секретарша ушла. — Это форменный дурдом.
— Детей жалко, — кивнул Ит.
Вскоре секретарша вернулась в сопровождении дородной дамы, увешанной, как новогодняя ёлка, разнообразной цветастой бижутерией, с густо подведенными глазами, и с вытравленными до белого цвета волосами.
— Сесилия Павловна, — представилась дама. — Что вам угодно?
— Нам угодно узнать, почему вы разместили в типографии «Цветной сон» заказ на печать книги, и кто вас об этом попросил, — ответил Скрипач, одновременно забирая на воздействие и секретаршу, и директрису. — Только давайте покороче, мы торопимся.
Они и впрямь торопились, что было, то было. После памятного разговора с Лийгой Ит боялся надолго оставлять её одну.
— Какой книги? — нахмурилась директриса.
— «Азбука для побежденных», — ответил Ит.
— А, это, — лицо директрисы посветлело. — Так это заказ из министерства был. Прислали файлы, прислали деньги, я через курьера отправила. А забирали они сами, кажется.
— Кто именно прислал? — спросил Скрипач.
— Ой, да я не помню. Ксюша, посмотри у себя в компьютере, кто «Азбуку» прислал, — попросила она секретаршу.
— Заместитель главы департамента, Шевцов, — ответила секретарша через несколько минут. — Сесилия Павловна, так он, вроде, уволился… хм… на следующий день после того, как прислал, и уволился.
— Ясно, — кивнул Скрипач. — Ну, спасибо вам большое, дамы, за содействие. Придется нам поискать этого Шевцова, по всей видимости.
— А зачем вам? — вдруг спросила директриса.
— Автора книжки найти хотим, уж больно она нам понравилась, — ответил Ит.
— А, ну тогда ладно, — улыбнулась директриса. — Как найдете, передайте ему привет. Он хороший мужчина, и цифры у него правильные.
— Какие цифры? — не понял Скрипач.
— Его даты, и его машина. Всё зеркальное. Очень красиво…
Часть IIНеизменность основы
Глава 9Страстное трудолюбие
— Вот чего, Поля. Будь умницей, и отнеси заказ, — сказала тётя Мирра. — Путь, конечно, неблизкий, но что делать. Заказ там очень ждут, а кроме тебя отнести его некому.
— Интересно, а кого же вы до меня просили что-то делать? — Аполлинария с любопытством посмотрела на тётю Мирру — Вы же здесь точно появились задолго до того, как я тут оказалась. Верно?
— Есть такой момент, — покивала бабуля Мелания. — Но ты ведь не думаешь, что ты тут такая единственная и самая первая? Ох, Поля, Поля, не будь такой наивной. Подобных тебе тут было много. Очень много. Было, есть, и будет.
— А вы, стало быть, всегда тут находитесь, и задания раздаете? — прищурилась Аполлинария. Тётя Мирра рассмеялась, следом за ней начали смеяться баба Нона и бабуля Мелания.
— Ты, детка, одно, а мы-то совсем другое, — сказала бабуля Мелания, щёлкнув ножницами. — Мы не ровня, понимаешь?
— То есть вы важнее, и потому вы другие? — уточнила Аполлинария.
— Нет. Мы просто другие. Тут нет тех, кто важнее, а кто не важнее, — покачала головой тётя Мирра. — Все из вас важные. И ты, и черепушка-подружка твоя, и Петрикор с Рыцарем, и много кто ещё. Вот смотри. Берем мы, к примеру, коробку, и постепенно насыпаем в неё бусины. Как думаешь, какая бусина будет важнее, чем остальные? А?
— Может быть, та, которая попала в коробку первой? — предположила Аполлинария.
— С чего бы? — удивилась тётя Мирра. — Ерунда. Бусины в коробке — это просто бусины в коробке, среди них нет главных, и быть не может.
— Но вы же сами сказали, что мы не ровня, — нахмурилась Аполлинария. — И что вы другие.
— Хе-хе, — ухмыльнулась тётя Мирра. — Поймала, молодец. Ну, в таком случае, мы — это коробка. Которая, опять же, не главнее и не важнее. Не пытайся найти иерархию там, где её никогда не было.
— Почему?
— Да потому что иерархия нужна таким, как Рыцарь или мадам Велли, и уж точно не нужна таким, как мы, или таким, как ты, — объяснила баба Нона. — Это ты потом поймешь, детка. Обязательно. Но точно не сейчас. А теперь хватит уже разговоры эти разговаривать, бери заказ, карту, да отправляйся. Идти долго придётся, заранее говорю, так что хорошо будет, если домой к ночи только успеешь.
Карта в этот раз напоминала кашне, настолько она была длинной. Аполлинария прошла через площадь, и вышла на широкий проспект, по которому торопливым шагом шло куда-то множество людей. Вид у всех был целеустремленный, деловой, и Аполлинария, повинуясь общему ритму, тоже ускорила шаг. Через полчаса ходьбы она обнаружила, что многие люди садятся в повозки, запряженные лошадьми, и едут на них — этот вариант показался ей более чем разумным, и она тоже села в остановившуюся у тротуара повозку. Если что, выскочу, подумала она, но выскакивать необходимости так и не возникло, повозка проехала через казавшийся бесконечным проспект, и остановилась на большой, идеально круглой площади, которая была указана на карте Аполлинарии, как близкая к финальной точке. Аполлинария вместе с другими людьми вышла из повозки, вытащила карту, и сориентировалась. Ей сейчас следовало пройти между высокими домами, миновать универсальный магазин, и за магазином будет нужное место. На карте оно было обозначено как «Сады созидания». Наверное, это будет похоже на парк великана, подумала Аполлинария. Любопытно. Она ничего не имела против того, чтобы провести некоторое время на природе.
К удивлению Аполлинарии «Сады созидания» оказались никакими не садами, а здоровенным зданием, больше всего напоминавшим… пожалуй, оно похоже на огромный спортивный комплекс, подумала Аполлинария, подходя к дверям. Никогда до этого она не видела в Городе спортсменов, поэтому здание вызвало у неё недоумение. Спорт? В Городе? А зачем?
Тем не менее, она прошла через двери, и оказалась в большом гулком холле, светлом, и очень чистом. В холл этот выходило множество дверей, а ещё тут явственно пахло бассейном — влага и хлорка. Надо же, подумала Аполлинария, это неожиданно. Спортсмены тренируются в бассейне? Вот бы посмотреть. Может быть, на обратной дороге и получится. Она снова вытащила карту, и нашла следующий пункт, уже конечный. Ей было нужно пройти в дальнюю часть коридора, и найти дверь, на которой будет нарисована зеленая рыба.
Дверь Аполлинария отыскала не сразу, потому что, к её удивлению, рыбы оказались нарисованы на всех дверях, вот только выглядели они более чем странно. Рыбы в пенсне, рыбы в шляпах, рыбы в шарфах, рыбы с руками, рыбы с ногами, рыбы на велосипедах, рыбы бальных платьях, рыбы с пистолетами, рыбы с вилами, рыбы с книгами, рыбы с бутылками… вскоре Аполлинария почувствовала, что от обилия рыб у неё закружилась голова, но, на её счастье, еще через минуту она увидела дверь, на которой была нарисована зеленая рыба в блондинистом парике. Облегченно вздохнув, Аполлинария постучала в дверь.
— Ура, — сказала девушка, стоявшая на пороге. — Наконец-то прибыл наш свитер. Проходите, проходите, мне следует всё распаковать и досконально проверить. Любое несоответствие моим идеям будет нарушением закона, понимаете, милочка? Поэтому свитер я должна подвергнуть тщательному осмотру.
— Но что же в свитере может являться нарушением закона? — спросила Аполлинария, протягивая девушке объёмистый свёрток. — Это же просто свитер, не более.
— Очень и очень многое может являться, — строго произнесла девушка. — Цвет, рисунок, шерсть. Всего и не перечесть.
Аполлинария, нахмурившись, посмотрела на девушку. Надо сказать, что выглядела та безупречно, но при этом почему-то крайне неприятно. У девушки была превосходная фигура, тонкая талия, высокая грудь; волосы её были тщательно уложены в красивую прическу, глаза и губы аккуратно подкрашены, лицо напудрено; одета девушка была тоже великолепно — в элегантный костюм темно-синего цвета, состоявший из юбки длинною ниже колен, белой блузки, и пиджака. Вроде бы всё хорошо, но почему-то Аполлинарии в её присутствии сделалось неуютно. Поскорее бы отсюда уйти, подумала она, мне не хочется быть с нею рядом, с ней явно что-то не то.
Девушка, между тем, развернула свитер, и принялась его рассматривать и ощупывать.
— Так, так-так-так, — бормотала она. — Цвет хороший, тёмно-зеленый. Узор благопристойный, еловые шишки и дубовые листья. Земная лесная тема, одобряю. А это что? Ах, нет, мне показалось. Это листья рябины, ближе к воротнику. Хорошо, хорошо, пока что меня всё устраивает. Шерсть, надеюсь, наилучшего качества? — строго спросила она Аполлинарию.
Надо выручать старушек, подумала та, и ответила:
— Разумеется. Тётя Мирра использовала для этого свитера шерсть наилучшего качества. Она прямо так об этом и сказала.
— Отрадно, — покивала девушка. — Теперь надо вывернуть, и поглядеть, нет ли узелков.
Он проворно вывернула свитер, и принялась изучать изнанку. Аполлинария подумала, что если бабуля Мелания пропустила что-то, или неаккуратно отрезала, девушка запросто может закатить скандал, но нет, изнанка тоже оказалась выполнена ровно, гладко, и с большим искусством.
— Хорошо, — резюмировала девушка, снова выворачивая свитер. — Что же, работа меня устраивает. Я оплачу. Но не сейчас, конечно, а уже после окончательной проверки и примерки. Предупредите мастера.