От размышлений её отвлек удивленный вскрик — Даарти первой заметила, что зонтик, оказывается, сперва качнулся, а потом стал медленно-медленно двигаться, и пересек уже границу тени дерева.
— Он поехал! — сказала Даарти, указывая на зонтик. — Вы видите? Он едет! Вар, вы крепко держите нитку?
— Да, конечно, — Вар встал, Аполлинария тоже. — Смотрите, он движется к месту, где больше всего пыли, туда, где нет брусчатки. Идёмте следом.
Они сделали несколько шагов по направлению к зонтику, и в этот момент события вдруг стали разворачиваться настолько стремительно, что растерялся даже Вар, который, казалось, к любым событиям был готов много лучше остальных.
Зонтик вдруг взвился в воздух, обдаваемый со всех сторон клубами пыли, над площадью поднялся сильный ветер, который взметнул юбки женщин и сдернул кепи с головы Вара. Даарти от неожиданности выронила стаканчик с кофе, Аполлинария прикрыла рукой глаза, защищаясь от пыли.
— Смотрите! — крикнул Вар. — Оно делится! Их там много!..
Действительно, клубы пыли, несколько секунд поиграв с зонтиком, рассыпались вдруг на десятки тонких маленьких смерчей, которые закружили по площади, приближаясь друг к другу, и постепенно сливаясь в один большой смерч, размеры которого грозили в скором времени стать весьма изрядными. Аполлинария смотрела на это явление во все глаза, позабыв про пыль, и вдруг поняла, что там, внутри смерча, мелькнуло какое-то яркое, разноцветное пятно. Ещё через секунду Аполлинария поняла, что пятно это — красно-желто-оранжевый шарф, и шарф этот намотан на шею молодого мужчины, который отчаянно пытался устоять на ногах и не дать ветру поднять себя в воздух.
— Там кто-то есть! — Аполлинария сделал шаг вперед. — Вар, там кто-то есть! Его унесёт смерч, нужно вытащить его оттуда!
— Вижу, — кивнул Вар в ответ. — Держите меня за пояс, я попробую. Я первый, вторая Аполлинария, а вы, Даарти, держитесь уже за неё. Быстрее!
Образовав цепочку, они подступили к набирающему силу смерчу, и через мгновение Вар скрылся в нём. Аполлинария смотрела на свои руки, и видела, что они до локтя уходят в пыльную пелену, а через несколько мгновений осознала, что ветер внутри смерча силён настолько, что причиняет ей боль. Он хлестал Аполлинарию по рукам, он нёс в себе мелкие камни и веточки, которые впивались в кожу и стегали её, он оказался неожиданно холодным, и с каждой секундой он становился всё сильнее и сильнее. Аполлинария крепко держала Вара за пояс, старясь не обращать внимания на боль, и думала, что они так стоят, наверное, очень долго, хотя на самом деле времени прошло совсем чуть-чуть.
Через несколько томительно долгих минут Вар вдруг дернулся, и стал отступать назад, пятясь, и Аполлинария попятилась вместе с ним, едва не сбив с ног Даарти. Через секунду Аполлинария увидела, что Вар не один — он шел, придерживая за локоть того самого мужчину в ярком шарфе, которого Аполлинария увидела внутри смерча.
— Надо отойти в сторону! — крикнул мужчина. — Скорее! Они поняли, что я не один, и сейчас исчезнут, но лучше в это время не стоять с ними рядом!..
Вар тут же отпустил его локоть, и вся компания побежала к лавочкам, под дерево. Обернувшись, Аполлинария увидела, что смерч отрывается от земли, и медленно поднимается в спокойное чистое небо, становясь всё меньше и прозрачнее. Вскоре смерч и вовсе пропал, растворился, как сахар, брошенный в кипяток, и небо над Городом снова стало чистым и безмятежным. Таким, каким его привыкли видеть все.
— Да, это были именно пыльные демоны, — подтвердил мужчина, имени которого все они пока не знали. — Как же хочется пить! А я, как назло, из-за этого происшествия совершенно позабыл все анекдоты.
— Я принесу вам чаю, — Даарти встала. — Может быть, я и выгляжу грустной, зато историй и анекдотов знаю в избытке. Подождите минуту.
Вскоре она вернулась, и отдала мужчине стакан холодного чаю, уже второй по счёту — первый ему принёс Вар.
— Благодарю вас, — мужчина улыбнулся. — Меня зовут Медзо. Вы спасли меня, и я даже не знаю, как могу вас отблагодарить.
— Расскажите нам о том, что с вами случилось, и кто такие эти пыльные демоны, — попросила Аполлинария. — Это будет лучше, чем любая награда.
— Это и будет награда, — поправил Вар. — Понимаете ли, дело в том, что Даарти где-то услышала, что появление пыльных демонов означает, что скоро тому, кого они посетили, предстоит отправиться… куда-то. Но мы не знаем, куда, и вообще, никто из нас про пыльных демонов пока что не в курсе. Может быть, вы просветите нас?
— Охотно, — кивнул Медзо. — Только, думаю, лучше нам пойти обратно, в Город, и поговорить уже там. Так будет безопаснее.
— Они могут вернуться? — спросила Аполлинария с тревогой.
— Они обязательно вернутся, — Медзо вздохнул. — Не думаю, что они это сделают сейчас, но… в общем, пойдемте вниз. И побыстрее.
По дороге Аполлинария украдкой рассматривала их нового спутника, и думала, что он, вне всякого сомнения, должен быть человеком интересным, и, кажется, хорошим. Возрастом помоложе Вара, одет в песочного цвета аккуратный костюм, на шее — тот самый яркий шарф, который так удачно заметила Аполлинария, на голове надето легкое летнее кепи, а на ногах кожаные бежевые туфли. Вид Медзо располагал к себе, а ещё он очень хорошо улыбался — светло, открыто, совсем не так, как это делали Петрикор или мадам Велли.
— Понимаете ли, тут такое дело, — говорил Медзо, когда они вышли на проспект, ведущий к площади. — Я сам виноват в том, что со мною случилось. Я должен был примкнуть, но я не примкнул. Тогда… ох, тогда старухи сказали, что меня примкнут насильно. И после этого стали появляться первые пыльные демоны, то есть я стал их видеть. То тут, то там, сперва совсем слабых, но затем они стали сильнее.
— То есть за вами следили? — спросила Даарти.
— И ещё как, — подтвердил Медзо. — Проходу не давали. Ну, окончание истории вы видели. Если бы не вы, мои замечательные спасители, меня уже примкнули бы куда-то. И что-то мне подсказывает, что я вряд ли был бы этому рад.
Они прошли через площадь, проследовали по переулку, и через совсем непродолжительное время оказались возле знакомого кафе. Официантка, вышедшая их встретить, скользнула взглядом по Медзо, и одобрительно улыбнулась.
— Молодцы, — похвалила она всю компанию. — Справились. Сейчас я всем вам принесу чай.
— Спасибо, — ответил Медзо. — А то у меня до сих пор песок на зубах скрипит.
— … и в этом заброшенном доме я нашел ту самую бумагу. Так вот, пыльные демоны — это слуги Великой Пустоты, внутри которой они строят… — Медзо задумался. — В бумаге было написано, что они строят цветы, но, как по мне, речь не о цветах вовсе, это просто образ такой. Каждый человек из Города для них — это лепесток, и они ставят этот лепесток на своё место. Есть только одна загвоздка. Это им кажется, что место правильное, на самом же деле место может быть вовсе и не то, которое нужно, и лепестку нового цветка, созданного слугами Пустоты, может быть на новом месте весьма некомфортно.
— Именно поэтому вы от них убегали, ведь так? — спросила Даарти.
— Чистая правда, именно поэтому, — подтвердил Медзо. — В найденной мною записке было сказано, что если ты окажешься не на своём месте, ты обречен страдать, причем очень долго. Не сочтите меня эгоистом, но страдать я совершенно не хочу, — признался он. — Куда больше меня прельщает хотя бы частично счастливое, или, вернее, сносное существование в новом качестве. Но слуги, как мне кажется, решили, что пришел мой черед, и взялись за меня всерьез. Итог, думаю, вам не понравился точно так же, как и мне.
— Что верно, то верно, — кивнул Вар. — Расскажите нам подробно, как вообще получилось, что вы нашли эту записку?
— Охотно. Это была весьма любопытная история. Я гулял в парке, у погибшего великана, присел на лавочку, и ко мне вскоре подсел какой-то человек…
Как этот человек выглядел, Медзо понять не сумел — у него не было лица. Да, да, это звучит странно, но лицо у этого человека было словно бы смазано, черты есть, а запомнить не получается. Сперва они поговорили о жаркой погоде, а потом человек сказал Медзо более чем неожиданную вещь. Начал он с вопроса, и вопрос этот сразу же поставил Медзо в тупик.
— Вы знаете, как устроена вселенная? — спросил незнакомец без лица.
— Ну… звезды, пустота, чёрные дыры, и всё в этом роде, — ответил тогда Медзо.
— О, нет, — человек усмехнулся. — Вселенная — это огромное цветочное поле, над которым гуляет ветер. Каждый цветок живой, и каждый лепесток у каждого цветка тоже живой. Звезды? Черные дыры? Какие глупости. Вселенная — это, в первую очередь, жизнь, и только потом всякие звезды и чёрные дыры.
— Любопытно, — Медзо вежливо кивнул. — Но к чему вы это сейчас сказали?
— Просто чтобы вы знали. Вы умеете читать карты? — спросил человек без лица.
— Да, конечно. Я много раз выполнял поручения старух, — ответил Медзо.
— В таком случае, я отдам это вам, — человек протянул ему карту. — Этот дом… раньше он был моим, но теперь он ничей. Прогуляйтесь туда, если будет время, и найдите в нём одну бумагу. Это простой лист, на котором кое-что написано.
— Что написано? — не понял Медзо.
— Кое-что, — уклончиво ответил человек. — Думаю, это вам будет интересно. Сходите завтра в этот дом, не откладывайте.
— Ладно, — пожал плечами Медзо. — Раз вы так просите, я схожу.
— Вот и славно, — ответил человек без лица, и пропал. Просто пропал, словно его тут никогда и не было.
— И что же было написано на этой бумаге? — спросила Аполлинария.
— Про вселенную. Про живые цветы, каждый лепесток которых — личность. Не человек, нет, а именно личность. Про неразумные ветры, которые собирают цветы по своему усмотрению. Про то, что можно этим ветрам противостоять, но только не в одиночку. И про пыльных демонов, которые здесь, в городе, находят будущие лепестки, и делают из них живые цветы, — Медзо помедлил, а потом продолжил, впрочем, особой уверенности в его голосе не было. — Мне показалось, что это всё несколько странно. Я… не поверил в то, что там было написано. Вселенная не может быть цветочным полем, а цветы — живыми. Но…