«Пусть ни один просвещенный человек не смущает умы невежественных людей, занятых своим трудом. Выполняя свою работу с верой, он должен помогать другим делать то же».
Если каждый, вступающий в религиозную жизнь, будет стараться отбросить букву закона во имя духа, в религии наступит хаос. Ибо когда благодать Бога не достигает его сознания, а это бывает довольно часто, он должен полагаться лишь на внешние опоры религии, такие как храмы, жертвоприношения, религиозную литературу и т. д.
Дочь: Отец, что ты имеешь в виду, говоря, что «благодать Бога не достигает его сознания»?
Отец: А это подводит нас к третьему серьезному препятствию, о котором я говорил, — то есть, к потере веры. Неопытный почитатель часто испытывает соблазн проявить нетерпение, когда его преданность, как ему кажется, ведет в никуда, когда Бог скрывает свой лик, и человеком овладевает усталость. Иногда он должен пережить длительные периоды времени, когда религия кажется ему чудовищным самообманом, и дух цинизма строит ему гримасы при всех его попытках молиться. Иногда ему даже кажется, что ужасные, неописуемые грехи, которые уже переросло нормальное человечество, находятся в опасной близости от его души. Все годы просветления, благочестивого поклонения и благодатного Присутствия кажутся улетевшими в одно мгновение, а вместо них ему остается лишь отчаяние и страдание. Разумеется, мир живет как всегда. Но для него это суровый и окаменевший мир, без всякого смысла и цели. Он не может молиться. Он не может заниматься медитацией. Даже любимые стихи его заветной книги становятся скучными, монотонными, с утомительными повторами. Это и есть те моменты, которые испытывают силу истинного бхакты.
Дочь: Что он тогда должен делать?
Отец: Он должен быть предан своему Богу во мраке. Он никогда не должен ни сомневаться в Его воле, ни допускать мысль, что он не заслужил такого обращения. Многие люди в этом мире стали бы религиозными, если бы религия всегда означала безоблачное счастье. Религия есть безоблачное счастье в конце, когда цель достигнута. Но сколько людей достигает цели раньше, чем рассеиваются тучи бренной жизни? Непрерывное видение Бога доступно в этой жизни лишь немногим избранным душам, великим основателям религий мира, спасителям нашей расы. Но для всех остальных, когда они пытаются идти путями Владыки, есть множество испытаний, множество соблазнов, много тяжкого труда и много слез, изредка освещаемых вспышками странного света, исходящего не из этого мира.
Дочь: На пути почитателя есть только эти препятствия?
Отец: Нет. Я назвал тебе лишь наиболее значительные и наиболее очевидные из трудностей, стоящих на пути религиозной жизни. Эти и многие другие трудности многообразно запечатлены в жизнеописаниях некоторых несовершенных бхакт, которые даны в наших пуранах.
Дочь: Но, отец, как же быть с грехом? Исчезает ли он к концу первой ступени? Или он преследует человека даже на второй ступени?
Отец: Дитя мое, на первой ступени, как мы видели, есть постоянная борьба с греховными действиями и греховными мыслями. Путь этот полон ловушек. Путник часто падает и часто поднимается. Часто он знает, где притаилась опасность, и все же сам бросается туда и конечно, страдает от своего безрассудства. Это довольно мрачный путь. Но, когда он достигает второй ступени, солнце начинает ярко сиять. Путник чувствует себя бодрее. Его борьба с грехами теперь поднимается на более высокий план. Он не должен более бороться с грехами плоти или с сознательно допускаемыми им грехами мысли. Его одолевают только непроизвольные греховные мысли. Подобные отвратительным сущностям, они часто встречаются на пути идущего, который просто пожимает плечами и идет дальше, так как они больше не вредят ему.
Дочь: Отец, по каким отличительным признакам можно узнать человека, который успешно преодолел все эти препятствия второй ступени?
Отец: Помнишь описание идеального бхакты, которое дано в двенадцатой главе Гиты? Бхагаван говорит:
«Без ненависти к существам, сострадательный,
милосердный,
Без собственности, без самости, равный в горе
и радости, терпеливый,
Всегда довольный йогин, постоянный в единении,
самообузданный, твердый в решеньях,
Вручивший Мне сердце и разум, преданный
Мне, он Мне дорог.
Перед кем не робеют люди, кто пред людьми
не робеет,
Кто свободен от радости, нетерпения, страха,
волненья — тот Мне дорог.
Сосредоточенный, решительный, хладнокровный,
неунывающий, чистый,
Покинувший все начинанья, чтущий Меня,
он Мне дорог.
Кто не радуется, не ненавидит, не тоскует,
не вожделеет,
Кто хорошее и дурное покинул, благоговейный,
тот Мне дорог.
Равный к недругу, другу, равнодушный
к бесчестию, славе,
К холоду, жару, приятному, неприятному,
от связей свободный,
Равнодушный к хвале, порицанью, молчаливый,
что бы ни случилось, довольный,
Бездомный, стойкий в помыслах, благоговейный,
такой человек Мне дорог.
Чтущие здесь возвещенную бессмертную дхарму,
Преисполненные веры, благоговейные,
поставившие Меня высшей Целью,
дороги Мне чрезвычайно»
(XII, 13—20).
Глава IVТРЕТЬЯ СТУПЕНЬ
Значение Джняны
Дочь: Сегодня я хотела бы узнать о состоянии, достигнутом человеком, преодолевшим в этой или в прошлых жизнях все препятствия на пути религиозной жизни, которые ты недавно описывал.
Отец: Я рассказал о бхакти, как о второй ступени восхождения в духовной жизни. Если человек преодолевает ее и достигает конца второй ступени, это значит, что он на пороге третьей.
Дочь: Как! Есть еще и другая ступень?
Отец: Да. Разве я не говорил тебе об апара-бхакти и пара-бхакти? Первая ведет к последней. Пара-бхакти или джняна есть третья и последняя ступень восхождения в духовной жизни. Но трудность здесь в том, что путь не очерчен ясно, потому что по нему очень редко проходят; И здесь ведущие нас расходятся между собой. Так что далее мы обратимся за руководством к Шанкаре, и обсудим эту трудную ступень, затем возьмем Рамануджу, и затем Мадхву.
Дочь: Но сначала скажи мне, как относятся к этой третьей ступени те две первые, о которых ты мне рассказал?
Отец: Нравственная дисциплина первой ступени ведет к умственному просветлению второй, которое, в свою очередь, приводит к духовному видению третьей. Первая есть жизнь праведности, вторая есть жизнь преданности, третья есть жизнь осуществления (духовного знания). Как в конце первой ступени мы видели, что одной морали недостаточно, так и в конце второй мы видели, что почитание — это не есть последнее слово в духовной жизни. Религиозный опыт в узком смысле слова, не есть тот высший опыт, на который мы способны. Это действительно правда, что большинство из нас не может подняться выше уровня религиозного сознания. Но есть исключительные души, которые могут подняться выше, к мистическому сознанию. Их опыт нельзя игнорировать. Индуизм с доверием принимает во внимание все виды духовного опыта и объединяет их в систему степеней. Джняна — это высший вид опыта, который приобретали великие риши после долгих лет жизни или многих жизней самоотречения, молитвы и духовных поисков. Поэтому мы храним его как бесценное достояние и рассматриваем как цель, к которой мы должны стремиться.
Дочь: Каково различие между религиозным и мистическим опытом?
Виратрупа. Вселенский образ Кришны.
Восьмое воплощение Вишну. Ок. 1840 г.
Национальный музей, Нью-Дели, Индия.
В «Махабхарате» Кришна выступает в качестве возницы Арджуны.
В момент, когда Арджуна выказал слабость на поле боя, не желая убивать своих родственников, Кришна объясняет ему, что все вокруг, в том числе и битва, и смерть в этой войне — это лишь иллюзия, и человек не вправе ставить под сомнение свой долг, но должен следовать ему и положиться на всеведение богов. Когда же Кришна открыл Арджуне, что является Всевышним, из которого происходит все (Вселенской формой), Арджуна попросил его показаться в этом облике
Отец: Во всяком религиозном опыте есть тот же двоякий смысл, что и в опыте этическом. Мы видели, что и в этическом опыте есть то же вечное различие между идеальным и действительным. В религиозном опыте имеется подобное же различие между совершенным Богом и несовершенной душой. И пока такое различие существует, мы должны признать, что цель не достигнута. Но в джнянс или мистическом опыте, такого различия нет. Здесь, как и в Боге, знание и бытие суть одно. Человек узнает Бога, приобщаясь к Его сущности и становясь божественным.
Дочь: Отец, мы познаем предметы этого мира с помощью нашего интеллекта. Представляет ли собой джняна, с помощью которой мы познаем Бога, нечто отличное от интеллекта?
Отец: Джняна есть нечто, превосходящее интеллект. Это интуиция. Это как бы завершение интеллекта. Интеллект рассматривает части, и потому дает лишь частичные или относительные истины. При этом, достижения интуиции не противостоят достижениям разума. Они объемлют их. Интуиция не отвергает разум, но лишь дополняет его.
Дочь: Ты хочешь сказать, что джняна приводит нас к более полному познанию Бога, нежели интеллект?
Отец: Да. То, что открывает джняна, несравнимо с тем, что постигает интеллект. Джняна — это одновременно познание Бога и жизнь в нем. Когда открывается наш джняна-каксус, или глаз мудрости, мы видим, что являемся неотъемлемой частью бесконечной божественной жизни, которую язык человеческий не в силах адекватно описать. Тогда наш мир времени и пространства сжимается в крохотное пятнышко, и мы несемся по волнам беспредельного Бытия, далеко за пределами маленьких островков морали и почитания.