Лера устроилась на лавочке под ивой и занялась наблюдениями. Прежде чем вторгаться в пределы юрисдикции профессионального адвоката, хотелось сложить представление, если не о нем самом, то хотя бы о его клиентах или сотрудниках. Однако, дверь, украшенная скромной табличкой оставалась запертой.
Минута текла за минутой. Лера сидела без дела, глядела без толку на стальное полотнище с окошком домофона и чувствовала, как в сердце вползает страх.
— Здравсвуйте, Валерия Ивановна, — раздалось за спиной басовитое.
Едва не вскрикнув от неожиданности, Лера стремительно обернулась. Невысокий коренастого сложения мужчина умильно улыбался ей.
— Вы кто? — спросила Лера.
— Скажем так: знакомый Круглова.
— Вы — Осин?
Мужчина протестующе замотал головой.
— Нет. Я — Дмитрий.
— А…а…Что вы здесь делаете?
— Слежу за вами.
— Зачем?!
— Для вашей же безопасности. Кстати, хотел спросить: вас не смущает прошлое Валерия Ивановича? — перешел в свою очередь к вопросам Дмитрий.
Лера, преодолевая волнение, твердо заявила:
— Меня мало что смущает, во-первых. Во-вторых: зачем вы так со мной разговариваете? Вам доставляет удовольствие пугать человека? Вы больны или плохо воспитаны?
Дмитрий восхищенно покачал головой:
— Вы — прелесть, — в голосе звучала насмешка и снисхождение.
Этого Лера вынести не смогла:
— Вы — дурак? — спросила с сожалением.
Они сцепились взглядами. Мужской сверху-вниз излучал иронию и превосходство. Женский снизу-вверх отвечал сердитым пренебрежением.
Лера стремительно поднялась с лавки. И оказалась одного роста с Дмитрием.
— Вы смешны, — заявила твердо. — Подкрались, как вор. Говорите намеками, таращите глаза, словно пьяный фокусник из цирка.
— Я смешон? — крайне удивился Дмитрий. — Странно.
Он, действительно, хотел припугнуть Леру. И, ни чуть, не сомневался в успехе. Любая другая на ее месте растерялась бы. Любая другая, но эта…
— Что вам от меня надо? — спросила раздраженно, едва ли не с отвращением.
Дмитрий покаянно повесил голову:
— Прошу прощения, Валерия Ивановна. Ошибся, сглупил, исправлюсь, больше не буду.
Лера не приняла извинений.
— Что вы не будете?
Дурашливые тон сменился серьезным.
— Не буду умалять достоинства своего противника, — воскликнул Дмитрий.
— Противник — это я? — приподняла брови Лера.
— Вы — непредвиденный фактор, способный стать противником или союзником. В зависимости от обстоятельств.
— Говорите яснее, — одернула Лера. — Что вам от меня надо? — Фраза прозвучала с той же раздраженной интонацией, что и минуту назад.
У Дмитрия от злости дрогнули желваки на скулах.
— Присядем, — он развалился на скамейке, протянул в приглашающем жесте руку. Приказ-приглашение исключал обсуждение. Строптивой дамочке надлежало подчиниться и сесть рядом. Увы! Она осталась стоять. Хуже того, она слегка наклонилась, заложила руки за спину и стала похожа на учительницу, распекающую нерадивого ученика.
Как всякий невысокий мужчина Дмитрий болезненно реагировал на ситуации, намекающие на его рост. Он почувствовал себя уязвленным. И рассердился.
— Не пожалейте потом… — процедил с ленивой угрозой, поднимаясь и делая шаг навстречу Лере.
Каждая бы на ее месте отпрянула, но эта…
— Сами не пожалейте, — вернула угрозу и не шелохнулась.
Будь на ее месте мужчина, самое время было ухватить наглеца за грудки и врезать как следует. Но затевать драку с женщиной, да еще старше себя, Дмитрий не мог. Однако не желая уступать, резким движением выбросил вперед, под нос белобрысой стерве, сжатый кулак:
— Ваш Круглов у меня вот где!
На что Лера размаху залепила Дмитрию оплеуху.
— Сволочь!
Действовала она спонтанно, в запале и, слава богу, Дмитрий успел понять это, и удержаться от ответного удара.
Он вздохнул глубоко, смиряя ярость. Овладел собой. И даже ухмылку приклеил в уголки рта.
— Значит, это по вашему приказу его избили?! — сверкнула глазами Лера и вдруг стремительно покраснев, смутилась.
Дмитрий недоуменно приподнял брови. «Что такое?» Секунду назад твердое и непреклонное выражение лица Леры смягчилось явной растерянностью.
«Чего она испугалась?» — подумал Дмитрий, потирая горевшую щеку. Припечатала его Лера от души, не жалея сил.
— Ой…Я не хотела. Это ногтем…нечаянно..
— Черт… — Дмитрий проглотил ругательство. Под пальцами было мокро и липко. Кровь! Он с удивлением воззрился на перепачканную ладонь.
Лера выхватила из кармана куртки пакетик с разовыми салфетками, достала пару, приложила к ране.
— Ну, вот доигрался, — грустно пошутил Дмитрий. — Разбудил в вас зверя.
Он был доволен. Лера хлопотала над ним, бормотала оправдания, чувствовала себя виноватой. Даже пошла на материальные жертвы. Извлекла из сумки тонкий белоснежный носовой платок и попыталась унять кровотечение.
— Пока вы меня не убили окончательно, предлагаю мир. Я — не враг Круглова и не желаю ему зла. В мужской среде принято выяснять отношения кулаками, вчерашний случай как раз из этой серии. Кстати Валерий Иванович на меня не в обиде. Мы с ним сегодня беседовали. Все в порядке. Ни каких претензий. Полнейшее взаимопонимание.
— Что вам от меня надо? — опять рассердилась Лера.
— Я хотел предупредить: адвоката, к которому собирается ваш Круглов зовут Глеб Михайлович Полищук. Вам к нему ходить не за чем.
— Обойдусь без советчиков и указчиков.
— Воля ваша…Прощайте.
Дмитрий, прижимая к шее платок, направился прочь со двора. Лера спустя минуту и сомнения нажала кнопку домофона.
— Добрый день, — милым сопрано ответила мембрана.
— Добрый, — согласилась Лера. — Передайте, пожалуйста, Глебу Михайловичу, что его хотела бы видеть Валерия Ивановна Круглова.
— Будьте, любезны подождать, — хриплый треск сменился тишиной. Затем уверенный тенорок предложил, — проходите.
Лера вздохнула тяжело и переступила порог.
Круглов
— Юридическая компания. Вход со двора. — Повторил за Осиным Круглов и вспылил, — на хрена мне твой адвокат? Мы так не договаривались.
— Жду, — коротко выдал Осин.
Валерий Иванович в сердцах швырнул мобильный на диван. Вчера Дмитрий устроил показательную порку, сегодня Осин затеял представление. Твари.
«Полковник», подрастеряв апломб и вальяжность, перепуганный неудержимым натиском, признался: нанял его невысокий коренастый мужчина. Дмитрий, кому еще, догадался Круглов.
— Цель! — рявкнул грозно.
— Поухаживать за дамой, — скосив выразительный взгляд в сторону Леры, сообщил мужик. Он промышлял по утренникам, елкам, праздничным застольям; развлекал всякого, кто отзывался на объявление в газете.
— Сколько заплатил? — круша женские иллюзии (…вдруг, чем черт не шутит…) спросил Валерий Иванович.
— Пять долларов в час.
Лера нервно хмыкнула. Круглов стремительно обернулся:
— Что ж так мало? Сейчас я добавлю! — рявкнул прокурорским тоном.
Вчера он вершил суд над липовым полковником. Сегодня его самого призвали к ответу. Черт подери, Круглов метался по квартире, ругал себя, на чем свет стоит за совершенную ошибку. Дурачина, простофиля! Заметь он слежку, не приведи «хвост» к порогу собственного дома, не знал бы забот, диктовал бы условия, делал бы что заблагорассудится. Так нет. Не заметил, привел, недоглядел. Теперь хочешь не хочешь крутись, кусай локти, расхлебывай.
Новый телефонный звонок привел Круглова в ярость. Дмитрий интересовался делами и, выродок хитрый, здоровьем. Будто не по его указке действовали вчерашние бравые ребята в черном. Будто не его бордовый «Жигуль» следовал за фургоном, в котором везли избитого Круглова. Будто, не будто…
На прощание, руководство, пожелало успехов в личной жизни. Валерий Иванович только поморщился брезгливо: скотина! Сначала подсылает к Лере мужика, потом успехов желает. Ублюдок.
Все валилось из рук, не ладилось, мешало, раздражало. Он заскочил домой, торопливо переоделся. Сел в маршрутку, отвернул в окно разукрашенное синяками и ссадинами лицо, насупился угрюмо.
В центре, как обычно, была пробка. Автомобили, преодолев пару метров, замирали в нетерпеливом ожидании. Пассажиры нервничали, один за другим покидали салон. Проклиная все на свете, Круглов выбрался на тротуар, побрел, поглядывая на номера. На перекрестке его окликнула крепкая старуха с клетчатой бело-синей торбой: купи, сынок, апельсинчиков. Спасибо, не надо, отказался Круглов. И увидел Леру.
«Зачем она здесь? — испугался. — Зачем?!»
Приличных объяснений, зачем Лера находится неподалеку от Осинского адвоката не было. Зато, не приличных набиралось великое множество. Первое, горькое, болючее, звучало так: подсадная утка. В полусотне метров от адреса, куда Осин приказал, явиться; за четверть часа до назначенного срока, ошиваться могла только «подсадная утка»
Слава Богу, освобожденно вздохнул Круглов. Наконец-то невероятная любовная история обрела закономерность и логичность.
Каждому по мере его…
Его мере соответствовала добрая, непутевая, битая жизнью, простая баба, познавшая на собственной шкуре огонь, воду, медные трубы, Крым и Рим. Нарядная «чистенькая» симпатичная блондиночка Круглову не полагалась. Влюбленную до беспамятства, Леру он не заслужил. Его удел — хитрая «шпионка», подосланная то ли великомудрым Дмитрием, то ли подлым Осиным. Его жребий — одиночество, обман, разочарование и боль.
Впрочем, боли Круглов не испытывал. Напротив, облегчение. Сказки имеют обыкновение заканчиваться, и моя сказка закончилась, утешал себя. Хорошая была сказка, красивая, сладкая. Спасибо за нее судьбе. Спасибо Дмитрию или Осину, и женщине играющей любовь спасибо. Ей спасибо особое. Ей он едва не поверил… У всего есть оборотная сторона …не в свои сани не садись… каждый сверчок, знай свой шесток… я так и знал… — Круглов сидел на лавочке во дворе нужного дома, курил, давился банальными истинами. Не желал признавать громадную ужасную правду: он несчастен, мерзко, отвратительно, беспросветно несчастен. На траве лежали обагренные кровью белые бумажные салфетки. Это знак, подумал Круглов, мрачно торжествуя, это плохой знак. Красные пятна чужой крови подтверждали собственные черные мысли. «Никогда …никто… не нужен… пропади все пропадом… сдохну под забором…»