В декабре 2017 г. по запросу правительства Великобритании Инвестиционная ассоциация запустила реестр компаний, которые получили менее 80 % поддержки в ходе голосования акционеров, например по вопросам размера заработных плат или выборов директора. Реестр был составлен с целью перечислить и пристыдить компании, которые вносят предложения, не находящие поддержки инвесторов. В народе о компаниях, попавших в реестр, говорят, что их «поставили в угол». В результате они получили настоящую стигму, поэтому впредь руководители постараются избежать попадания в этот список.
Но это правило в стиле «один прокол – и ты вылетаешь» тормозит инновации. Неудачи – не только последствия инноваций (инновации подразумевают риск неудач), но и их причина (извлекая уроки из неудач, можно заложить основу для будущих инноваций). Если компания предложит реформу заработной платы и получит «всего лишь» 75 % поддержки, она может выслушать опасения инвесторов, проголосовавших против. Действительно, цикл обратной связи, существовавший до введения реестра, судя по всему, работал достаточно эффективно. Компании, которые не дотянули до 80-процентного порога при голосовании о размере зарплаты руководителя, повысили уровень поддержки в среднем на 17 % к следующему году. Автор Мэтью Саид называет это явление «разомкнутым мышлением» (серьезное отношение к опасениям и реагирование на них) в противовес «замкнутому мышлению» (в рамках которого предполагается, что инвесторы наверняка ошибаются, и решение принимается, несмотря на их опасения).
Непонятно, чего пытались добиться, создавая такой реестр. Если от упреков и наказаний компании есть какой-то толк, то стыдить надо тех, кто не создает социальную ценность. Если от такого реестра и есть какая-то польза, то компанию надо вносить туда только в том случае, если она получает низкую поддержку в течение двух лет подряд. Таким образом, она получит возможность отреагировать на опасения инвесторов с помощью цикла обратной связи.
Статистические данные могут направлять регулирование двумя способами. Во-первых, они могут помочь оценить степень проблемы и понять, нужно ли вообще искать решение. Регулирование иногда может быть необдуманной реакций на действия нескольких паршивых овец, даже если остальное стадо отменного качества.
В 1982 г. Уильям Эйджи, исполнительный директор Bendix, получил огромное выходное пособие в размере 4,1 миллиона долларов, когда его уволили после поглощения фирмы.
Общественность была в ярости, что кому-то платят за потерю работы, и потребовала решительных действий. В ответ на этот единственный случай в 1984 г. Конгресс ввел высокий налог на выходные пособия в размере более трех окладов. На деле этот закон только повысил частоту использования высоких выходных пособий: благодаря ему руководители обратили внимание на возможность выплат за увольнение, поэтому они требовали выходное пособие. До этого «золотые парашюты» были редкостью: на момент 1987 г. их выплачивали 41 % фирм, а к 1999 г. это число возросло до 70 %. Фирмы, которые ранее выплачивали руководителям выходные пособия, повысили их до размера трех окладов, так как закон подразумевал, что это приемлемая сумма. Другие компании увеличивали зарплаты, чтобы обойти это правило.
Может показаться, что эти непреднамеренные последствия – результат небрежно составленного закона. Но этот исход крайне распространен. У регулирования всегда есть непреднамеренные последствия: компании могут либо обойти ограничения, либо получают стимул подойти к границам вплотную. Эти результаты подобны побочным эффектам медицинского вмешательства. В медицине лечению предшествует постановка диагноза. Пациента стоит подвергать инвазивной операции, несущей риски побочных эффектов, только если его состояние требует серьезного вмешательства. Таким образом, нам следует вводить ограничения, несущие риски побочных эффектов, если проблема распространена среди множества компаний.
Вторая роль статистических данных – ориентация в опыте при решении проблемы, так как возможные к принятию меры уже могли быть испробованы в других странах. Предлагая крайние реформы, можно прослыть революционером. Но это рискованно в отсутствие данных, подтверждающих их эффективность. Исследования могут помочь обнаружить парадоксальные результаты, которые противоречат интуитивным решениям. В 2016 г., запустив предвыборную кампанию, кандидат в премьер-министры Великобритании Тереза Мэй объявила о своем намерении сделать результаты ежегодных голосований о размере зарплаты обязательными, а не рекомендательными, чтобы предоставить инвесторам больше возможностей для контроля размера оплаты труда. Но изучив данные одиннадцати стран, в которых существуют законы о таких голосованиях, Рикардо Корреа и Угур Лель обнаружили, что голосования, носящие рекомендательный характер, несколько эффективнее, чем обязательные, и в вопросах снижения зарплат, и в их привязке к эффективности. Хотя на первый взгляд этот результат кажется неожиданным, на самом деле он вполне логичен: инвесторы могут с неохотой голосовать против зарплатного пакета, если отрицательный голос имеет обязательный характер и, таким образом, может вызвать еще большие проблемы.
Действительно, от планов по принятию законов касательно голосования о размере заработной платы позднее отказались из-за опасений, выраженных во время слушаний, проведенных Терезой Мэй в течение нескольких месяцев после вступления в должность.
Такая реакций на научные данные достойна похвалы. Политики часто подвергаются нападкам от избирателей, когда отказываются от обещанной политической стратегии. Но прислушиваться к опасениям лучше, чем оставаться в рамках «замкнутого мышления», игнорируя статистические данные. Если политики не могут проводить слушания и отказываться от идей, они могут начать воздерживаться от предложений новых идей вообще, допуская тем самым ошибку действия. Либо они могут категорично придерживаться запланированной стратегии, вне зависимости от того, какие новые данные им станут известны.
Регулирующим органам гораздо проще привлекать предприятия к ответственности за материальные показатели, потому что их легче проверить. Регулирующие органы могут подвергнуть компанию судебному преследованию за невыполнение какого-либо показателя (например, минимальной зарплаты) или подачи неверных сведений (например, сокрытие доходов).
Но при концентрации на материальных параметрах возникают два значительных риска. Первый – преобладание количества над качеством. Количество, в отличие от качества, можно измерить, а регулирование может помочь улучшить первое, при этом ухудшив второе. В США закон, принятый в 2003 г., сделал голосование фидуциарной обязанностью взаимных фондов. В итоге многие стали следовать рекомендациям консультантов-посредников вместо проведения собственного анализа. Голосовать, не имея соответствующей информации, хуже, чем не голосовать вовсе. В Индии, например, по закону крупные компании обязаны отчислять минимум 2 % своей прибыли на инициативы корпоративной социальной ответственности. Однако, хотя количество расходов можно проверить, их качество (соответствует ли инвестиция принципам приумножения, сравнительного преимущества и существенности) проверке не поддается. Простая трата денег может уменьшить размер пирога, если эта сумма могла бы принести больше пользы где-то еще.
Второй риск – соблюдение закона вместо искренней приверженности идее. Необдуманные меры при установлении правил регулирования могут привести к тому, что предприятия будут поддерживать необходимые значения материальных параметров, указанных в законе, вместо того чтобы искренне стремиться к лучшим результатам.
Некоторые компании могут быть в курсе преимуществ высокого уровня удовлетворенности сотрудников, которые мы обсуждали в главе 4. Без регулирования они бы стремились улучшить все аспекты удовлетворенности. Но закон, обязывающий раскрывать соотношение зарплат, вынуждает их концентрироваться на размере заработной платы и уделять недостаточно внимания нематериальным аспектам, например условиям труда или повышению квалификации. Регулирование также создает впечатление, что повышение уровня удовлетворенности сотрудников затратно для компаний, а потому их необходимо заставлять действовать с помощью законов. Это, в свою очередь, может привести к тому, что фирмы будут соблюдать закон лишь до необходимого минимума.
Регулирование направлено на решение проблем, после того как действие уже было совершено. Таким образом, оно может уменьшить стимулы, чтобы вообще что-то предпринимать.
Как мы обсуждали в главе 7, существует несколько предложений для ограничения обратного выкупа акций. Мы уже обсуждали, что их эффективность не подтверждается данными и обратный выкуп акций обычно связан с более высокой долгосрочной ценностью. Еще одна проблема – влияние на стимулы для выпуска акций. Ограничение, вносимое на обратный выкуп акций, негативно скажется на мотивации предприятия получать деньги вообще, в том числе таким образом. Если компании больше не нужны эти деньги, она оценит возможность вернуть их путем выкупа акций, снижая объем дивидендов, которые придется заплатить в будущем. Если бы выкуп акций был запрещен законом, компания могла бы вовсе не выпускать акции и в результате меньше инвестировать. По аналогии, гражданин ценит возможность полностью оплатить баланс кредитной карты, чтобы снизить процент. Если бы ему было разрешено совершать только минимальный платеж, он бы вообще не стал заводить кредитку и тратил бы меньше денег.
Подобным образом, как мы обсуждали в главе 6, были приняты законы, чтобы «зафиксировать» акционеров. Эти законы не только противоречат имеющимся свидетельствам, что выведение инвестиций – эффективный механизм корпоративного управления, но и игнорируют влияние на предварительные стимулы для инвестирования. Если руководство уничтожит ценность и не будет реагировать на попытки инвесторов взаимодействовать с компанией, инвестор захочет вывести инвестиции. Без нее он, возможно, вообще не будет готов инвестировать. Проведенное британским парламентом расследование банкротства аутсорсинговой компании Carillion в 2018 г. показало, что инвесторы пытались взаимодействовать с руководством еще в 2014 г., но не достигли успеха. Руководство предоставляло недостоверную информацию, а совет директоров не реагировал на попытки взаимодействия. Таким образом, многие инвесторы продали свои акции до банкротства, сэкономив своим клиентам миллионы фунтов стерлингов. Не имея возможности продать акции и избежать значительных расходов, инвесторы могли бы вовсе не купить акции.