Крывелев И. А. Указ. соч. С. 126–143, 190–191).
31. К сожалению, история мало что оставила о тех событиях, не сохранилось почти ничего достоверного. Есть только их логика да весть о Мессии, связанная с иудеем по имени Йешуа.
Известие о спасении пришло к грекам от евреев, случилось это в начале II века. Тогда еврейское имя Йешуа было переделано на греческий лад — Иисус по прозвищу Христос, что по-гречески означало «помазанник», или «человек, соприкоснувшийся с божественным». Апокалипсис, написанный на греческом языке, был обращен к иудеохристианским сектам в Малой Азии.
В Апокалипсисе изложена христианская догматика. Дух мессианства отличал ее. Сначала новая вера находила последователей в еврейских общинах, потом стала интернациональной, но в пределах Римской империи. До IV века и речи не шло о самостоятельности христианства как религии. То были иудео-христианские секты, тайно не приемлющие порядок в империи. Крах Рима они связывали с ожиданием всадников.
По мысли первохристиан, всадники уничтожат римское правление и спасут народы, установив на земле порядок по нормам царствия небесного. К их скорому приходу готовили себя христиане!
32. Подробнее об этом см. примечание 9.
33. Именно поэтому истинный иудей никогда не называет вслух имя своего главного бога. Начиная со средневековья переводы Ветхого завета подвергались редакции и не соответствовали оригиналу! Сам первоисточник, конечно, никогда не менялся. Христианская Церковь исправляла только переводы. Переводы для христиан! Подробнее об этом см.: Крывелев И. А. Указ. соч. С. 68—124.
34. На этот вопрос пытались ответить исследователи. К сожалению, они тоже были вынуждены ограничиться лишь гипотезами. См., например: Геюшев Р. Б. Христианство в Кавказской Албании: по данным археологии и письменных источников. Баку, 1984; Джафаров Ю. Р. Гунны и Азербайджан. Баку, 1985; Тревер К. В. Очерки по истории и культуре Кавказской Албании. IV в. до н. э. — VII в. н. э. М.; Л., 1959.
35. Подробнее об этом см.: Окладников А. П. Предисловие // В кн.: Грач А. Д. Древнетюркские изваяния Тувы. М., 1961. С. 6–8.
36. Фавст Бузанд пишет, правда, что тело мученика «люди, пришедшие с ним… перевезли в свой гавар Хабанд… на границе с Арменией, в деревню под названием Амарас». Но кто бы им отдал священные останки?! На это намекает и Моисей Каганкатваци, говоря, что люди Григориев «бегством бросились в Армению». Чисто практические соображения подсказывают, что столь деликатный груз не выдержал бы перевозку.
Видимо, строки о захоронении в Амарасе — дань традиции, которая требовала не оставлять тело соотечественника непогребенным. Скорее, жгучий стыд за сопровождавших Григориев, нежели реальные события, руководил здесь Фавстом Бузандом. Тем более далее он пишет, будто Григориев «похоронили около той церкви, которую построил дед Григориев первый Григорий, великий первосвященник армянской страны. И каждый год народы этих стран и гаваров собираются в этом месте и торжественно празднуют день, посвященный памяти его подвига». Желаемое явно выдается за действительное, потому что противоречит другим историческим документам. Например, Моисей Каганкатваци писал, что уже в V веке, когда «благочестивый Вачаган, царь агванский… возжелал обрести мощи святого отрока Григориев», место захоронения мощей было никому не известно (История агван Моисея Каганкатваци. СПб., 1861. С. 47).
В наше время Р. Б. Гёюшев, пользуясь указаниями древних авторов, провел археологические раскопки на территории Амарасского монастыря. Казалось бы, удача улыбнулась исследователю. Но обнаруженная им могила… не соответствовала христианским обычаям погребения. «Скелет находился в круглом ящике. Костяк лежал в скорченном виде. На одном камне была надпись на армянском языке, видимо, высеченная позднее (везде выделено мною. — М. А.). Она гласила: „Это могила св. Григориев, мужа умного“» (Геюшев Р. Б. Указ. соч. С. 34). Таким образом, эта находка развеяла версию о «захоронении» отрока Григориса в Амарасе.
Это — очень важная деталь! Как и та, что христианская могила должна быть ориентированной на восток. (Персы хоронили своих покойников лицом на юг.) И еще: если героя предали земле кипчаки, то над могилой должно быть некое ритуальное сооружение, например мавзолей, часовенка, курган. Этого требовал обычай, когда речь шла о высокой персоне.
37. Церковная точка зрения известна: Григорий Просветитель принял священство в греческой Кесарии, в Каппадокии. Однако исследователи подвергают этот факт серьезному сомнению: утверждение входит в слишком большое противоречие с историческими реалиями. Например, Н. Я. Марр пишет: «В самих армянах не переставало возбуждать сомнение принятие ими священства из греческой Кесарии… тем более что оно противоречило положительным фактическим данным о не-греческом начале действительной местной христианской церкви в Армении» (выделено мною. — М. А.). Н. Я. Марр, как и другие исследователи, полагал, что настаивать на всеобъемлющей роли Греческой церкви могли только сами греки (Марр Н. Крещение армян, грузин, абхазов и алан святым Григорием (Арабская версия). СПб., 1905. С. 155–156).
Действительно, как греки могли совершить обряд рукоположения, если у них этот обряд появился позже, чем у армян? Когда был рукоположен Григорий Просветитель, греки не знали животворящего креста!
Любопытно, Византия заимствовала из Армении и архитектуру храмов. Многие исследователи, отмечая самобытность христианской архитектуры, задавались вопросом, где истоки этой самобытности? Как зародилась в Армении архитектура церквей с крестообразным основанием и центральным куполом? Откуда вообще взялась подобная идея? Ничего похожего ни здесь, ни в Византии не строили. (См., например: Бауэр Элизабет. Армяне в Византийской империи и их влияние на ее политику, экономику и культуру; Фаэнзен Хуберт. К вопросу о зарождении архитектуры церквей с крестообразным основанием и центральным куполом // II Международный симпозиум по армянскому искусству. Ереван, 1978, [14], [67].)
Думается, отчасти ответ дан в нашей книге. В дополнение к сказанному можно обратиться к археологическим данным. Древнейшие храмы Армении, Кавказской Албании, Иверии сохранили «личное клеймо» мастеров-строителей. Их «подписи», высеченные на камне, очень лаконичны — древнетюркские руны! (Подробнее см.: The Armenians. 2000 years of art and architecture. Paris, 1995. P. 45.)
Несообразности в греческой версии «обретения креста и истинной веры» видны невооруженным глазом. Невежество ее создателей, чьим главным оружием была грубость и вседозволенность, бросается в глаза. Греков, писавших духовную историю Европы, но не думающих о вечности, подвело собственное высокомерие… Как говорят кипчаки: «На кого не обратил внимание Бог, у того не будет ничего хорошего».
38. Эти сибирские изображения священнослужителей-тенгриан с кадуцеями, алтаря с потиром, крестов воспроизведены в кн.: Alt-Altaishe Kunstdenkmaler. Briefe und Bildermaterial von J. R. Aspelins Reisen in Sibirien und der Mongolei 1887–1899. Helsingfors, 1931. C. 19–23. Рис. 98—102.
39. Апостольские правила, составленные епископом Дионисием Малым, действительно повторяли тенгрианские нормы богослужения. Вот почему христиане. посланные папой римским в Великую Степь (монахи Плано Карпини и Вильгельм Рубрук), и не поняли, отчего степняки, имея церкви, не позволяли называть себя христианами.
Кем же по духу были они, люди Аттилы, принесшие крест в языческую Европу? Слова «Тенгри-хан», «тенгрианство» я употреблял здесь часто и, желая быть правильно понятым, еще раз поясняю: религия тюрков в христианской литературе больше известна под именем арианства. Арианство копирует тенгрианство. Проще говоря, это вера в Бога-Отца, Создателя мира сего.
Именно борьбой с арианством западный мир прикрывал свою затяжную и незримую войну со Степью, с ее духовными ценностями, объявляя «инакомыслящих» еретиками. Разве не показательно, что первого же христианина, справедливо вступившегося за чистоту и нерукотворность образа Бога Небесного, епископа Ария, задушили! Сделал это Николай, которого позже греки приравняли к лику святых, назвав Угодником. Вот почему с тех пор в преданиях степняков Никола, Микола — отрицательный персонаж, его отождествляют со злым духом.
40. Подробнее см.: Лебедев Д. 19-летний цикл Анатолия Лаодикийского (из истории древних пасхальных циклов)//Византийский временник. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 148–389. Любопытно, что автор так же, как и многие другие, приходит к выводу: «История древних пасхальных циклов есть в существе дела история постепенного разрыва христианской церкви с иудейством» (Лебедев Д. Указ. соч. С. 150).
41. Считается, что дополнение Никейского символа веры статьей, касающейся Святого Духа, произошло на II Вселенском соборе в 381 году. Однако многие исследователи подвергают это сомнению, поскольку впервые текст Никео-Цареградского символа обнаруживается лишь в Деяниях Халкидонского собора 451 года (подробнее см.: Крывелев И. А. Указ, соч. С. 171).
42. Подробнее см.: Лебедев А. П. Указ. соч. С. 269. Подобные, внешне вроде бы бессмысленные фразы встречаются и в других документах той поры.
43. Считается, будто описание «страстей» святого Георгия в самом первом Житии выглядело «слишком баснословным». А потому церковные власти, шокированные невероятной фантастичностью его мучений, решили привести Житие «в соответствие со здравым смыслом». Но как понять, что вкладывалось в слова о «здравом смысле»?
44. С этим представлением о Змее напрямую перекликаются армянские мифы о вишапах (драконах). В эпосе армян вишапы — чудовища, завладевшие водными источниками, они вынуждают людей приносить им в жертву девушек; герои, убивающие вишапов, высвобождают воды и девушек.
Сходный сюжет есть в мифах грузин и других кавказских народов, где действуют вешапи (подробнее см.: Мифологический словарь. М., 1991).