– Куда собрался?
– Мне пора.
Тиффани подошла к ним и взглянула на Пиво сверху вниз. Каблуки делали ее почти на шесть дюймов выше Пива.
– Пожалуйста, передайте Минт, что мне очень понравилась ее прическа, – проговорила она.
Из Минт сделали эффектнейшую Медузу – длинные волосы скрутили эдакими змейками. Если бы за прически награждали, она получила бы первый приз.
От светской болтовни Тиффани Пиву стало еще тяжелее. Он ерзал и поглядывал на айфон, готовый звонить отцу: спаси-помоги, мол!
– Я тебя провожу, – Владимир умудрился сделать эту фразу угрожающей. Пиво слабо улыбнулся. Предложение восторга не вызывало, но раз Банк и Пиано рядом, отступать нельзя.
Владимир отвел в сторонку Минт.
– Я все улажу. Езжай к Тодду в бар. Встретимся там через полчаса.
Минт надулась, словно собираясь возразить, потом развернулась и ушла с подружками.
Едва Пиво с Владимиром выбрались из отеля, русский разыграл свою карту обманутого.
– Ты получил пятнадцать штук за победу. Почему Минт стала первой вице-мисс?
– Пятнадцать? Тут какая-то ошибка. Алиса передала мне три тысячи, про пятнадцать я слышу впервые. За пятнадцать тысяч Минт гарантированно победила бы.
Владимир мрачно глянул на Пиво, вытащил сотовый и позвонил Алисе.
– Жду тебя на стоянке. Возникла проблема с деньгами, которые ты передала Пиву. – Владимир убрал сотовый и сказал: – Она уже едет.
– Говорю вам, пятнадцати тысяч я в глаза не видел.
– Сколько ты получил?
– Девяносто тысяч батов, они же три тысячи долларов, они же цена второго места. Завоевать второе место…
– …значит проиграть, – договорил Владимир.
Минт, судя по выражению ее лица, ненавидела проигрывать еще больше, чем сам Владимир. Операция не убила в ней Наронга, древнего воина, схлестнувшегося в рукопашном бою не на жизнь, а на смерть. В минуты волнения или ненависти в теле Минт просыпался Наронг. Сейчас Минт испытывала и то и другое.
У Владимира зазвонил сотовый. Он ответил после третьего гудка и услышал Алисин голос.
– Время подошло. Ищи «БМВ» в третьем ряду с конца. Я в салоне.
– Если врешь, большие проблемы гарантирую, – пригрозил Владимир, захлопнул сотовый и сунул в карман пиджака.
С перекошенным от муки лицом Лопес ткнул пальцем в красный «БМВ». Алиса сидела на пассажирском сиденье в темных очках и бейсболке с символикой «Бостон ред сокс». «Где же они?» – недоумевала она, а Лопес, зажав ширинку, прыгал с ноги на ногу, словно в танце-латино.
– Рано еще, – сказала Алиса.
Лопес чуть не зарыдал:
– Что значит «рано еще»? Слушай, я умираю! Мочевой пузырь зашивать придется, пяти сотен не хватит, так что помоги.
Алиса думала не о молодом морпехе, скачущем перед машиной. Она думала о Владимире. Сумеет он настроить Минт на ограбление? Или та задурит ему голову? От таких риторических вопросов во рту появился кисловатый привкус, почти как от рыбного соуса к блинам.
Мочевой пузырь у Лопеса мог разорваться в любую секунду.
Из полумрака появился Пиво. Под ручку с ним шла Тиффани с короной на голове и синей перевязью на груди. Катои лучилась счастьем, словно только что вылечила белого слона от хронической диареи.
Алиса широко улыбнулась, шепнула себе: «Все получится» – и открыла окно.
– Ну, морячок, забирайся на машину и покажи класс.
Лопес чуть не закричал от радости, заскочил на «БМВ» и выпрямился.
– Бог все-таки есть! – гаркнул он в небеса, когда расстегнул ширинку.
Владимир вытащил сотовый – звонила Алиса – и замер.
– Это из Москвы, – сказал он Пиву. – Догоню тебя через пару минут.
Владимир отстал, а Пиво прибавил шагу, радуясь, что избавился от русского. «Иногда проблемы рассасываются сами собой», – подумал он.
Пока Пиво шел к «БМВ», Лопес напор не снижал. Алиса заметила, как Пиво лезет за «глоком». Однако даже с пистолетом в руке особого уважения он не вызывал. Еще неизвестно, кто тратит больше на парикмахера и макияж – подружки Минт или банда «Свиная голова».
– Леди, вы довольны? – проорал Лопес с крыши «БМВ». – Я могу так и час ссать.
– Продолжай дождевание, – велела Алиса, опустив окно.
Лопес обернулся и увидел Пиво с девятимиллиметровым пистолетом.
Дювел с отрядом берегового патрулирования свернул за угол и вошел на стоянку. Алиса откинулась на спинку сиденья, глубоко вдохнула и подумала о том, сколько событий произошло благодаря одной старухе, зацикленной на попугаихе-ара и древнем рецепте китайского пива. Примерно так же трепет крыльев бабочки в Бразилии вызывает тайфун в Китае. Алисина бабушка с глазами НЛЗ свято верила в судьбу. Алиса – тоже.
Глава 19
Если в кружке пиво, то и в голове тоже пиво.
Раннее утро четверга.
Пошатнувшуюся репутацию восстанавливают в управлении полиции Паттайи
Электронные часы на втором этаже управления полиции Паттайи показывали 01:03. Под часами поблескивала бронзовая табличка с золотыми рельефными буквами того же размера, что цифры на часах. «Дар Сиа Дома» – гласила табличка.
Монтана широко зевнула – рот открылся, как пружинный капкан, обнажились здоровые розовые десны и белоснежные зубы. Так началась зевотная эпидемия, которая поразила сперва банду «Свиная голова», потом Ходжеса с Дювелом. Инфекция косила одного за другим – рты разевались, как у сомов перед белым мякишем. Иммунитета не хватило даже полицейским.
Алиса смотрела через плечо Монтане, набиравшей твит на айфоне. Ни Алиса, ни Тиффани зевотой не заразились. Тиффани развалилась на стуле. Глаза закрыты, туфли сброшены, корона съехала набок – королева заснула. Монтана перечитала свой последний твит, но пока не запостила. Начать или закончить его «нифигасе»? В универе учили: начинать и заканчивать предложение одним и тем же словом позволительно только Уильяму Шекспиру и Биллу Клинтону. В итоге «нифигасе» оказалось в начале. «Пусть люди сразу въезжают, че почем», – подумала Монтана.
«Нифигасе: уроды-морпехи, даже подружек завести не могут, а на тайский «БМВ» нассали».
Монтана запостила твит, зная, что Алиса его прочла.
– Этим ребятам не завести подружек, даже если их высадят на остров в компании ста незамужних женщин, – проговорила Монтана. – Только зря я с вами болтаю. Разве вы там не участвовали?
– Я пострадавшая.
Монтана наклонила голову набок:
– Простите. Вы наверняка пережили кошмар. Теперь психолог понадобится. Пусть уроды и за это заплатят. Травмы от сексуального насилия годами залечиваются. Некоторые не залечиваются вообще, так нам в колледже объясняли. Только взгляните на тех морпехов! Их хоть что-нибудь колышет? Не представляю, как они выберутся из этой заварушки. Впрочем, так им и надо.
Алиса пожала плечами, надула щеки и медленно выдохнула.
– Да, конечно, – проговорила Монтана, пожимая ей руку. – Вижу, как вам больно.
Лопес подался вперед, глазея на тайских копов, которые сообща налегали на тарелку клеклого риса с жареной курицей.
– Я ударил парня с накрашенными губами, – сказал Лопес одному из них, косясь на Пиво. – Вы когда-нибудь так делали?
Коп облизал большой палец, думая, что Лопес намекает на Тиффани.
– Даже среди тьмы-тьмущей на стоянке я увидел, что у него губы накрашены, – продолжал Лопес, кивая на Пиво. – Черт, когда ударил его, я руку подводкой для глаз испачкал. Ничего страшного, но такого, как он, морпехи настоящим мужчиной не считают. Только почему такая женщина тратит время с таким лузером? – Лопес показал на Тиффани. – Она же всем женщинам женщина.
Рассказ Лопеса о тайцах, участвовавших в инциденте на стоянке – так это называлось в отчете, – запутал полицию. Лопес говорил на языке, не похожем на английский, который учили копы. Ошибки в определении пола участников инцидента усиливали впечатление, что он выдает себя за невменяемого. Копы собрались у блюда со шкварками и кружка́ми ананаса, брали по кусочку и переводили друг другу то, что, вроде бы, сказал Лопес.
Монтана отложила айфон, посмотрела сперва на Ходжеса и Лэнни, потом на часы. Времени оставалось в обрез – еще немного, и их сочтут ушедшими в самоволку.
Ходжес сел поудобнее, наклонился и зашептал Дювелу:
– Что нам теперь делать?
По виду Ходжеса казалось, что отряд напоролся на засаду в глухом кабульском переулке, и теперь непонятно, откуда летят пули.
– Попробуйте договориться, – посоветовал Дювел, наблюдая, как коп окунает клеклый рис с курицей в мутный соус.
Ходжес был готов капитулировать. Тайцы имели преимущество и в живой силе, и в технике.
– Мы же вместе пробовали, да ничего не вышло.
Дювел покачал головой:
– Мы прорабатываем условия. Я представляю, что сейчас в мыслях у Пива.
Мировая между Пивом и Лопесом Ходжесу и в голову не приходила. Ходжес участвовал в настоящих сражениях, убивал и видел, как убивают. А вот чтобы мировой достигли люди с противоречиями, как у Лопеса с Пивом, не видел никогда. Это же все равно что просить Северный полюс слиться с Южным и надеяться, что магнитное поле планеты не изменится.
Манит, главный коп с мясистым лицом, продолжил допрос.
– Почему вы выбрали именно ту машину? На стоянке немало других машин, но вы остановились на «БМВ» хуна Пиво. Почему?
Лопес перехватил взгляд Алисы. Настал момент истины. Либо он сдаст ее, либо нет.
– Ненавижу немецкие тачки, вот почему. «Форды», «Бьюики», «Шевроле»… эти все родные, американские.
– «Шевроле» перекупил концерн «Вольво», – напомнил Ходжес, подавшись вперед.
– Ну и что? – Лопес пожал плечами. – Название-то американское.
– Примерно как фамилия Лопес, – съязвил Крюгер.
– Заткнись! – прошипел морпех и поднял средний палец.
Алиса подумала, что Лопес – малец смышленый.
– Вы непристойно обнажились перед этой женщиной, – проговорил Манит, кивнув на Алису.
– Я была в темных очках и ничего не видела, – вмешалась та.