– Она специально тебя злит, – прошептал Лиам, поднес её ладонь к своим губам, поцеловал.
«Это вряд ли, учитывая её красноречивые взгляды в твою сторону».
Но вслух сказала другое:
– С нетерпением жду часа, когда избавлюсь от её присутствия!
– Когда мы доберемся до людей или эльфов, то распрощаемся со всеми, не переживай.
«Со всеми… Келлен…»
Она силой удержала порыв, чтобы не обернуться и не посмотреть на следопыта. Умом понимала, что когда-нибудь их пути разойдутся, но душой всячески оттягивала этот момент. Было бы здорово дружить семьями…
«Сама-то веришь в это? Семьями? Ну-ну…»
Лиам догадался о её мыслях, а может, понял по едва заметному грустному вздоху. Тень недовольства и огорчения залегла на его лицо, вызывая у девушки чувство вины.
– Милый, – мягко позвала она, заглянула в красивые колдовские глаза.
«Я люблю тебя больше жизни».
Знала, что прочитает, поймет. Глаза Лиама вернули теплоту взгляду.
– И я тебя, – тихо ответил он.
Их внимание переключилось на раздавшееся недовольное рычание кутани. Она, плотно позавтракав, догнала хозяйку и пыталась трусить рядом, но Фокс все время мешался, забегая то вперед Коры, то пристраиваясь рядом, вклиниваясь между ней и её хозяйкой. Его язык радостно свешивался из пасти, а хвост периодически приветливо взмахивал, выдавая крайнюю степень волнения. Идти рядом с «улыбающимся» полумонстром было жутко, но отогнать его – страшно. Стефани невольно сильнее сжала руку Лиаму.
– Уэйн, убери своего пса! – громко сказал Лиам, смещая Стефани по другую сторону от себя, подальше от Фокса.
– Это не пес, а помесь пса и волака, – занудливо поправил его алхимик. – Мой единственный удачный эксперимент! Моя гордость! Остальные: или быстро умирали, или… не рождались.
– Зачем тебе вообще это понадобилось скрещивать несовместимое?
– Как зачем? Интересно же! – удивился Уэйн. Тут Лиаму возразить было нечего.
– Это же тот волака-пес, который был когда-то у Мадам? Энергия от него та же исходит.
– Да, какое-то время он у неё жил, – подтвердил Уэйн. – Его специально у меня забрали в наказание за то, что я посмел совершить попытку самоубийства без предварительного согласования с господином Хродгаром, – он невесело рассмеялся от собственной, казавшейся удачной, шутки. – Всё верно! У меня же больше нечего было отбирать. Фокс – самое дорогое мне существо.
– Это чудовище самое дорогое, что у тебя есть? – съязвила вланвийка, прислушивающаяся к разговору. – Почему я не удивлена, кому ты такой нужен…
– Никому, – спокойно согласился Уэйн. – Родители меня продали за монеты в Верхний город, когда узнали о моем таланте смешивать разные вещества. Мне лет пятнадцать было. Не могу их осудить. Меня так или иначе бы прибрали к себе, а так хоть у семьи бигзы появились. Думаю, они это понимали, поэтому и согласились…
– Уэйн, – потрясенно выдохнула Стефани, с сочувствием на него смотря.
– Ой, я, конечно, польщен твоим состраданием, но не стоит слишком драматизировать, – уже бодрее произнес алхимик. – Это было очень давно, да и Арараг наказал их. Болезнь забрала их жизни довольно скоро, – он спохватился и вернул голосу привычную интонацию, дальше продолжил в своей обычной легкой беззаботной манере: – Я пообещал Хродгару хорошо себя вести и наконец-то доделать лекарство от тумана, а взамен он должен был вернуть Фокса и пощадить тебя на какое-то время.
– Как так вышло, что Фокс слушался Мадам? – полюбопытствовал Лиам.
– Я приказал ему её не обижать. Да и подозреваю, что ему давали что-то тормозящее агрессию, наподобие того, что колят якам в случае опасности для успокоения, – Уэйн вдруг встрепенулся, глаза загорелись от любопытства. – А ты можешь любое животное себе подчинить? Это же магия? Да?
Надежда в его голосе отчетливо говорила, что если Лиам вдруг скажет: «Нет, это не магия, а какие-то там алхимические секреты», то Уэйн просто умрет от зависти.
– Магия, – подтвердил Лиам, – но не просто заклинание, это особая связь. В момент подчинения я чувствую их душу, а они чувствуют мою и откликаются. Поэтому я и могу позвать их, если очень захочу, мы словно связаны, – заметив изумление остальных, он смутился и постарался замять разговор. – Сложно объяснить… – Лиам перевел взгляд на Уэйна. – Расскажешь, как у тебя получился Фокс?
– Покажешь записи своих эликсиров? – сразу же выпалил синеволосый алхимик в ответ.
Лиам демонстративно отвернулся от него, больше ничего не говоря. Уэйн обиженно фыркнул и тоже отвернулся, замедлил ход, чтобы идти от него подальше.
«Вот и поговорили».
Стефани подавила улыбку, стараясь не смотреть на алхимиков. На лицах обоих мужчин в этот момент застыло одинаковое выражение: легкий налет надменности и чувства собственного превосходства.
– Извини, – ворчливо проговорила Эстер, догоняя Уэйна и подстраиваясь под его шаги, – ну… за это… то, что я сказала…
– Совесть замучила? – полюбопытствовал ехидно алхимик. – Или так неумело флиртуешь?
– Совсем из ума выжил, пугало огородное?! Я флиртовать?! – воскликнула Эстер, возмущенно всплескивая руками.
– Ты тоже извини меня, надо же так лопухнуться и предположить, что ты умеешь флиртовать. Ходячей стойке с доспехами чужды человеческие эмоции…
– Ах ты…
Витиеватые обмены любезностями азимарского алхимика и вланвийской воительницы вернули бодрость духа их отряду. Ставшая привычной для остальных ругня этих двоих привнесла ощущение спокойствия: всё как обычно, ничего не изменилось, а это значит – жизнь продолжается.
***
На ночлег они расположились ещё до захода солнца. Решение поддержали все. Лес впереди с каждым шагом становился все угрюмее и мрачнее. Больше погибших деревьев, меньше просветов между ними, тише… Ни пения птиц… ни шума листвы… Конечно, можно было списать на отсутствие ветра, но интуиция подсказывала Стефани, что дело не в этом. Даже тот факт, что им больше не попался ни один монстр, настораживал. Идти в полутьме по такой территории никто не хотел.
Лиам сказал: костер не разводить – посоветовал сходить всем по кустикам и укладываться спать. На всеобщее удивление пояснил:
– Я возведу вокруг нашего ночлега стену, диаметр будет небольшой, чтобы на поддержание её не тратилось слишком много энергии. Поэтому спать сегодня будем в тесноте, но в безопасности. Выход планируется только с утра.
Собственное нервное напряжение маг скрыть толком не мог, часто поправлял волосы и оглядывался. Это состояние подхватили остальные.
– Лиам, что происходит? – тихо спросила Стефани, пока остальные бросились выполнять его рекомендацию.
– Ничего, просто мера предосторожности, – он снова оглянулся.
– Просто мера? Ты собираешься поставить стену на ночь! А как же твой магический резерв?
– Выдержит. Я заметил, что с каждым разом колдовать у меня получается всё лучше, – стал торопливо говорить он, боясь не успеть сказать всё до того момента, как вернуться остальные. – Магического резерва хватает на дольше, а новых заклинаний в памяти всплывает всё больше. Ещё совсем недавно несколько поднятых в воздух камней, да пара фокусов с цветами – и я наполовину пуст. Камень с шипами удавалось только один за раз сделать. А теперь… восстановление сил происходит в разы быстрее, камни с шипами я могу формировать сразу несколько, да и летят они точнее и с большей скоростью. Каменная стена… Впервые я понял, что умею её ставить после похищения! В тот самый день, когда ты пришла за мной! И вот я уверен, что у меня получится сделать её замкнутой! А растения стали подчиняться на безмолвные, мысленные приказы! Вслух заклинание зачитываю чаще по привычке! И травмы! На мне стало быстрее всё заживать! Такое ощущение, что моя сила спала все годы, а потом пробудилась, – он резко замолчал. Вернулся Лурдэн. – Далеко не отходи, возьми с собой Кору, – напомнил ей Лиам.
Стефани вообще не хотела никуда отходить, но… Позвав кутани, уединилась в ближайших зарослях. Общая гнетущая обстановка расшатывала и без того натянутые в струну нервы, заставляя искать в тенях опасность.
«От страха можно сразу всё сделать».
– Это точно, – вслух сама себе ответила девушка.
Одевалась уже на ходу, забыв про смущение. Она шла в сторону Лиама и смотрела только на него, желая как можно скорее оказаться в безопасности его объятий. Вдруг его фигура стала отдаляться все дальше и дальше. Сердце испуганно забилось. Она дернулась вперед, переходя на бег, но ближе от этого не стала. Движения вязли в неожиданной плотности окружающего пространства, словно Стефани упала в вязкую трясину и барахталась в ней. Девушка закричала, но вслух вырвался лишь едва слышный выдох. Она набрала в грудь побольше воздуха и крикнула что есть силы:
– Ли-и-и-иа-а-ам! – но вышел всё равно шепот, а Лиам стал ещё дальше.
«Он вернулся домой. Здесь его место».
Она закрыла уши руками и надавила так сильно, словно могла физической силой выкинуть из головы чужой вкрадчивый шепот.
«Не удержишь. Его место со своим народом…»
– Не-е-е-е-ет, – закричала Стефани и в отчаянии запрыгала на месте. – Не-е-е-е-ет! Не отдам!
Они осуждали. Она чувствовала это каждой клеточкой своего тела.
– Стеф, любимая, посмотри на меня. Я здесь. Стеф…
Она распахнула глаза и увидела его испуганные.
– Лиам, – выдохнула она, несколько бесценных секунд жадно всматриваясь в родное лицо, крепко прижалась и заплакала. – Лиам… мой… не отдам…
– Пошли к остальным, – быстро проговорил, взял её за руку и побежал.
Едва они добежали до своего лагеря, Лиам зачитал заклинание. Высокая каменная стена окружила их, скрывая людей и лес, оставляя в поле зрения лишь небо и верхушки деревьев.
– Мне только одной жутко или всем так? – зашептала Эстер.
– Мне тоже не по себе, – зашептал в ответ Уэйн и придвинулся ближе к ней.
– Это просто лес и просто ночь, – спокойно сказал Лурдэн, отстегивая молот, готовясь ко сну. – Утром будете смеяться над своими страхами…