– Лиам, – воскликнула она, и он тут же сморщился, предвкушая вопрос, – твоя работа?
– Какая работа? – он сделал недоуменное лицо.
– Я серьезно!
– Я тоже, – он улыбнулся. – Нет больше работы.
– Но… но… – Стефани развернулась и решительно потянула его обратно в сторону лавки, – ты должен вернуться! Попроситься назад, извиниться…
Он остановился, сильнее уперся ногами в землю, не давая Стефани себя тянуть.
– Я очень хорошо знаю Хелен, она не примет меня обратно. Да я и не уверен, что оно мне надо. Я работал у неё не из-за монет… Но об этом позже, сначала я хочу тебе кое-что показать. Мы почти пришли.
Он крепко сжал её ладонь и повел за собой. Стефани послушно шла следом съедаемая любопытством и вместе с тем страхом. Она боялась, что его тайны окажутся вне её понимания…
«Есть что-то страшнее того, что ты уже узнала?»
Лиам остановился у двери большого одноэтажного здания и стал ощупывать свои карманы, собираясь достать ключ. Стефани изумленно посмотрела на мужчину.
– Что это за место, Лиам?
– Моя обитель.
Желанный ключ был найден, дверь открыта. Стефани несмело заглянула внутрь, всматриваясь в полумрак. Странная смесь запахов ударила в нос, и девушка испуганно попятилась назад. В голове рисовались невообразимые ужасы. Лиам немного нервно хихикнул при виде такой реакции, затянул Стефани внутрь и закрыл за собой дверь на ключ.
– Ты же меня здесь не убивать будешь? – попыталась пошутить она.
– Вот ты и раскрыла мой план, – зловеще прошептал он, вдруг наступая, его глаза в темноте казались ярче обычного, – но, прежде чем убью… – он положил ей руки на талию, наклонился ниже, – поцелую, – губы коснулись губ ласково, нежно, даря чувственный поцелуй.
Он всё целовал и целовал её, и Стефани стало уже неважно, где они, и что он действительно собирается делать, лишь бы не останавливался. В глубине дома что-то зашуршало, и девушка испуганно подпрыгнула и вцепилась Лиаму в куртку.
– Это мои мыши, – пояснил он, отстраняясь. – Погоди, сейчас зажгу свет и распахну ставни, станет светлее.
Он прошел дальше, а Стефани на всякий случай вжалась в дверь, чтобы на случай опасности можно было быстро дать деру. Когда стало светло, Лиам махнул рукой, подзывая. Комнат в доме было несколько, и каждая из них была завалена всевозможным хламом, создавая такой же хаос, какой был в его комнате. Заметив её немного брезгливый взгляд, пояснил:
– Я не могу находиться в пустых комнатах, или там, где мало мебели. Панический приступ может длиться до нескольких дней, – он пристыженно опустил взгляд в пол. – Но самое страшное происходит потом… когда мне всё-таки удается вернуться в сознание… мысли в моей голове… они изводят… – он нервно провел по своим волосам, стягивая их на затылке. – В прошлый раз было легче. Ты была рядом, и мне не пришлось через всё это снова проходить… одному…
Стефани подошла к нему, обняла, смыкая свои руки на его животе, утыкаясь лбом в его спину, мечтая избавить его от той боли и ужаса, которыми был пропитан его голос. Лиам накрыл её руки своими ладонями, едва заметный выдох облегчения сорвался с губ. Девушка почувствовала, как его тело снова начинает расслабляться.
Он позволил себе ещё немного вот так постоять с ней, а потом развернулся и увлек за собой. Они прошли в самую дальнюю комнату, именно из неё и сочился по всему дому тот странный запах: непонятная смесь ароматов, сотканных из пряных трав, сладковатого, тошнотворного запаха разложений и чего-то ещё резко-кисловатого, заставляющего прищуриться от едва ощутимой рези в глазах.
Стефани прошла ещё несколько шагов и замерла, рассматривая комнату. В самом центре недалеко от окна стоял большой стол, заваленный высушенными травами, семенами, вперемешку с мусором и какими-то емкостями. Среди всего этого аккуратной стопкой лежали исписанные листы бумаги.
Девушка нерешительно прошла дальше, подходя к стеллажам, на которых стояли колбы и сосуды разных размеров. Заметив на одном из них следы крови, Стефани, как завороженная, протянула руку к металлической крышке.
– Осторожно, запах будет неприятный, – предупредил её Лиам.
«Меня должно только это беспокоить? Только запах? А не засохшая кровь по наружной стене?»
Внутри в прозрачной жидкости плавали… Стефани уронила крышку, отпрыгнула и в ужасе уставилась на Лиама.
– Что это? – выдавила из себя девушка.
Он спокойно подошел к емкости, бросил на содержимое беглый взгляд и произнес:
– Печень и сердце салана.
Стефани широко распахнула глаза и по-новому взглянула на стоящие в аккуратных рядах металлические и керамические предметы, пальцем водила по воздуху, указывая на них, собираясь спросить… или узнать… или… слова застревали внутри.
Лиам показал рукой на ближайший сосуд.
– Тут внутренности лихвана, – равнодушно произнес мужчина и подошел к следующему. – Здесь снова салан, – сместился, – лихван… и тут… лихван вообще нужная штука, много чего использую… здесь… – он задумался, а потом так и не вспомнив, приоткрыл крышку, нахмурился и тут же отклонился, помахав у себя перед носом рукой, отгоняя резко разнесшуюся вонь, – ой, испортилось, – и поспешил закрыть, сместился ещё на шаг, – здесь…
– Хватит! – воскликнула Стефани, чувствуя, что её сейчас все же вырвет. – Зачем они тебе?!
– Я их ем, – серьезно сказал он, а потом при виде того, какой в глазах девушки заплясал ужас, громко засмеялся. – Для зелий, конечно! Но по большей части для противоядий. Знаешь, просто удивительно, что часть одного монстра служит для создания противоядия от другого.
Первым желанием Стефани было бежать. Без оглядки. Подальше от этого психа. И она уже было дернулась осуществить задуманное, как её осенило.
– В зелье, которое спасает от токсинов хохотунов… – дальше договорить не смогла, уставилась на него диким взглядом.
– Есть ли там в составе чьи-то части тела? – догадался он и пояснил: – Частей никаких нет, ни в сыром состоянии, ни в высушенном, только кровь волака и то пара капель на весь отвар трав. Ввиду особой токсичности в большом количестве не добавить…
Стефани безумным взглядом обводила глазами помещение в поисках… А потом ломанулась в соседнюю комнату, понимая, что удержать в себе всё же не получится. Девушка согнулась и выдала содержимое желудка в какую-то грязную миску, что стояла у стены. Когда рвота наконец-то прекратилась, Стефани отошла подальше и измученно опустилась на пол. Лиам присел рядом с ней, бросая обеспокоенные и виноватые взгляды.
– Прости, что я не понял, в какой момент нужно замолчать…
Она одарила его уставшим взглядом.
– Ты псих… нет, ты маньяк… – прошептала хрипло она, чувствуя жжение в горле после тошноты. Лиам расстроенно кусал губы, периодически нервно поправляя свои волосы. На лице были написаны его сожаления. Он раскаивался, в том, что привел её сюда, в том, что рассказал, честно ответил на вопросы. Стефани видела это… и вдруг тепло ему улыбнулась, – но ты мой псих…
Он не сразу понял, что она сказала, а когда всё же дошло, его глаза изумленно распахнулись. В них загорелась надежда, которая заставила Стефани ещё шире улыбнуться. Лиам выглядел сейчас таким забавным: немного потерянным и милым. Девушка коснулась его щеки и ласково погладила.
– Мой милый Лиам…
Он захотел её обнять, но Стефани, почувствовав новый позыв, быстро отползла в сторону и часто задышала.
– Сейчас я принесу лекарство, – сказал Лиам, стремительно поднимаясь. Стефани замотала головой, умоляюще смотря на него. Он обиженно нахмурился и буркнул. – Там только отвар из трав. Без дополнительных ингредиентов.
Стефани прикрыла глаза и постаралась отвлечься, призывая воспоминания ночи, но помогало слабо. Сам запах, стоящий в этой комнате, не располагал ни к чему другому, кроме как к омерзению и тошноте. Под носом сильно запахло мятой, и девушка удивленно распахнула глаза, не веря, что лекарство всё же окажется… нормальным.
– Да, мята снимает тошноту, – сказал Лиам, глазами следя, как она пьёт отвар. Потом протянул ей руку и помог подняться, увел за собой в другую комнату. – Садись, я заварю ещё чай.
Стефани опустилась в стоящее у стола единственное потёртое кресло и обвела глазами помещение. Это было что-то типа своеобразной кухни, спальни и библиотеки одновременно. Помимо плиты, стола и кресла, в углу лежал прямо на полу матрас с накиданными сверху подушками и одеялом. Вдоль стен ютились стопки книг. Какие-то из них были покрыты толстым слоем пыли, а какие-то, очевидно, часто использовались, внутри некоторых книг лежали закладки. Проследив за её взглядом, он решил пояснить:
– Не всегда сил хватает дойти до дома, порой остаюсь спать здесь, – он присел возле Стефани на корточки и взял её за руку, – вчера меня съедало беспокойство и гнало домой. Я не мог понять, с чем это связано и решил, что это опять переутомление так действует, вызывая тревожность, а когда увидел тебя у себя в комнате, был счастлив, что всё-таки послушался своей интуиции.
Чайник закипел, и Лиам поднялся, засуетился, накрывая на стол. Стефани осмотрелась в поисках стула, но так ничего и не заметила.
– Мне ни к чему были стулья, гостей я не вожу сюда, – усмехнулся он.
Девушка встала и похлопала по сидению, приглашая. Он запротестовал, но Стефани силой толкнула его в кресло и, пока тот не начал возмущаться, села к нему на колени.
– О! – только и сказал он, резко смущаясь оттого, что сам до этого не додумался.
Стефани размачивала в чае сухари, что поставил на стол Лиам, и мысленно удивлялась постепенно возвращающемуся чувству покоя. Даже в этом странном месте с ним она чувствовала себя в безопасности. Как… как дома…
– Когда я только начинал изучать составы и варить первые эликсиры, тоже испытывал дурноту. Запах настолько сильно въедался в одежду, в волосы, преследовал, что делал жизнь невыносимой. Тогда-то я и стал постоянно пить чай с мятой. Во-первых, сильный аромат немного перебивал стоящий в носу запах, а во-вторых, полезные свойства мяты снимали приступы тошноты. Со временем, то, что было необходимостью, стало привычкой и в итоге полюбилось.