Из Москвы полетела на Дон грамота, что вам бы, донцам, всего этого «не токмо чинить, но и мыслить о том не годилось, потому что у нас, великих государей, с турским салтаном и с крымским ханом учинен мир».
Фрол Минаев грамоту эту на круге читал, а потом толмача Посольского приказа Ивана Никитина, что грамоту привез, увел к себе в дом обедать, а на обеде говорил, «что он со слезами донских казаков унимал, чтоб перемирья с турским салтаном и с крымским ханом не разрушали; только де они его не послушали, потому что много голыдьбы и наброду, и присланное к ним жалование многим не достается, и для того унять их невозможно».
А в 1686 году русские получили от поляков город Киев и сами размирились с турецким султаном. 29 июля пришла на Дон новая грамота — нападать на султанские и ханские земли.
Сразу же снарядили донцы 800 молодцов с атаманом Фомою Голодным в море, и тот Фома, «сколько бог помочи подал, под Темрюком села и деревни разорил, и разогнал, и побил». На обратном пути азовцы этих казаков встретили и назад не пропустили, и пришлось Фоме Голодному возвращаться через Миус и там струги с частью казаков оставить.
Пока Голодный разорял окрестности Темрюка, Фрол Минаев с остальным войском выступил под Лютик. Но к Лютику из-за обмеления Мертвого Донца пушки подвезти не смогли. Случались и там стычки, и даже одного знатного агу взяли в плен, некоего Резепа.
Турки забеспокоились. Азовский гарнизон в то время слабоват был — 1500 янычар. С осени и на всю зиму послал в Азов хан своих татар тысяч 12, и татары те вокруг Азова зимовали, ждали русского нападения.
В 1687 году русские выступили всеми силами. Начался знаменитый Крымский поход Василий Голицына.
Голицын затребовал к себе в войско с Дона 500 человек конных, а остальные донцы должны были, как обычно, в море идти. Фрол Минаев с конными казаками и с калмыцким вспомогательным отрядом в апреле выступил на соединение с главными силами и еще во время пути на овечьих водах сильную партию татар разбил и половину на месте положил.
Поход Василия Голицына не удался. В мае выступили объединенными силами, в июле дошли до урочища Большой Луг. Дальше дороги не было из-за бескормицы, так как татары степь подожгли. По жаре все в копоти повернули назад…
Пока Фрол Минаев геройствовал под знаменами Василия Голицына, 800 отборных донцов с атаманом Петром Калмыком и есаулом Василием Кутейниковым в очередной раз погромили окрестности Темрюка. На обратной дороге азовцы, как обычно, устроили им на Казачьем ерике засаду, и, когда казаки по одному переволакивали свои суда по сухому месту, ночью напали. В ночном бою казаки бросили 40 стругов с добычей и потеряли 400 своих товарищей. Жаловались потом казаки, что азовцы «ночным временем ударили на них все конною и судовою, и пешие, и обошли кругом, и дрались с ними во всю ночь, и мочи наших с ними не стало супротив такой великой силы, многих наших побили и живых побрали, и наругательство великое чинили, и суды отбили, сорок судов больших, а которые были суды напереди, перетащили, и те за великим боем от них отошли, а иных от судов отбили; пришли наги и босы, а иные приходили разбиты, ранены и топерево страждуть, а достальных побрали живьем, терпят неволю».
Атаман Петр Калмык, израненный, попал в плен, и его в Азове казнили.
Вернувшиеся уцелевшие, утерявшие добычу, голодные и израненные, горели жаждой мщенья и ждали, когда вернется из похода атаман Фрол Минаев. В августе Фрол вернулся, с ним пришли боевые старшины Иван Семенов и Кирей Матвеев и рассказали, что и большой поход на Крым тоже закончился неудачно.
Решили казаки всеми силами идти под Азов. Союзные калмыки быстро отозвались. Но тут в предместье Черкасска, где обитали свои войсковые татары, случился пожар, который из-за августовской жары и сильных ветров стал для города роковым. Пороховой погреб взорвался, все, что было в городе строено из дерева, обратилось в пепел.
Поход на Азов не удался, поскольку выступившие 2000 конных дрались с оглядкой на родимое пепелище, а азовцы об их приходе узнали заранее от перебежчика Ивашки Мурзенки и были готовы. Осенью донцы отправили гонцов в Москву просить жалование и пушек, так как у старых лафеты сгорели, а многие пушки в огне вообще поплавилиеь.
Два года отстраивали Черкасск, и в это время Азовцев сильно не задирали.
В 1689 году Василий Голицын снова засобирался на Крым. Ратным людям московским объявили о новом походе еще в сентябре 1688 года. Фрол Минаев с донской конницей вызывался к первым числам марта в новую крепость Богородицкую на речке Самаре. В Черкасск же направили из Москвы подьячего Часовникова, чтоб наблюдал, как донцы в море пойдут, а заодно калмыков склонял быстрее в поход выступать.
Чтобы до летней жары успеть к Перекопу, русские начали поход в феврале. Однако теперь помешали снега и великая стужа. К Перекопу Голицын подошел к середине мая. Но донцы в том походе участия не приняли.
К несчастью в ту весну разлив Дона оказался настолько велик, что в Черкасске снесло многие построенные на скорую руку дома и сами городские стены. Казаки втащили пушки на крыши уцелевших домов и так пережидали половодье. Фрола Минаева Войско при таком разорении в поход не отпустило.
Чуть позже, когда Дон более или менее вошел в берега, отправили казаки 1000 своих ребят с атаманом Зотом Камышниковым на 45 стругах в море. Флотилия пошла было правым берегом к Перекопу, но, достигнув Тонких Вод, верстах в 20 от Перекопа, казаки узнали, что русские уже повернули назад, ибо пресной воды на Перекопе оказалось всего три колодца. Не теряя времени, Камышников свернул на Темрюк и разграбил окрестности этого многострадального города.
В августе ободренные удачей казаки еще раз выходили в Азовское море, теперь уже с Тимофеем Долговым. Разорили они устье Кубани и перехватили два корабля, везших из Азова в Константинополь отслуживших янычар. Из 150 янычар казаки убили 70, остальных взяли в плен.
Новый мир русских с турками и татарами перекрыл казакам дорогу в море за зипунами. С азовцами казаки в декабре 1689 года заключили мир. Несколько лет они развлекались тем, что дрались с усилившимися калмыками, формальными союзниками Москвы. Но Москва этих драк не запрещала, ибо калмыки при случае набегали на русские окраинные земли и воровали людей.
Хитрые азовцы на казаков не нападали, но на украинные русские городки набеги продолжали. В 1690-м тысячу пленных из-под Тора угнали. Правда, сам азовский бей получил тяжелую рану в руку, и ту руку ему в Азове потом отрезали.
Азовский бей после этого не успокоился и стал готовиться к походу на Черкасск. Всю зиму шли тайные сношения Азовцев с русскими раскольниками, ногайцами, черкесами и калмыками.
Донцы о том проведали, на калмыков в Москву пожаловались, а с азовцами мир разорвали ив 1691 году дважды в море выходили.
В 1692 году последовали два новых морских похода, в первый раз на 76 стругах, во второй — на 15. Азовцы в отместку подговорили калмыков и в октябре того же года угнали казачий табун в 200 лошадей.
Эта удача подстегнула их на новый набег. Но второй раз не получилось. Собралось их 500 человек с известным наездником Кубек-агой, и отхватили они донской табун на речке Василев. Табун большой — полторы тысячи голов.
Фрол Минаев поднял по тревоге тысячу казаков, часть отрядил к Аксаю, на переправах засесть, а с остальными кинулся преследовать. На переправе похитителей накрыли и три дня гоняли и ловили по окрестным болотам. Табун свой отбили и чужих лошадей под седлами взяли 300 голов. Азовцев взяли живых 60 человек, а Кубек-ага с перебитой рукой еле в Азов ушел.
После такого разгрома азовцы весь 1693 год сидели смирно. Зато в 1694-м они доходили до Тамбовского уезда и захватили 8 хоперских казаков, насилу хоперцы своих отбили.
Донцы же в этот год выходили в 60 стругах в море. Но окрестности Темрюка были давно разграблены, и казаки без добычи вернулись. Азовцы их в устье Дона встретили на 30 кораблях, посадили на те корабли весь азовский гарнизон. Казаки решились на прорыв и даже один турецкий корабль отбили, но, потеряв убитыми человек 20, отошли и укрылись в устье Миуса. Отсюда, затопив суда, они степью вернулись в Черкасск. Азовцы за каждым их шагом следили, суда со дна Миуса подняли и пожгли.
В тот же год донцы еще раз вышли в море на 17 стругах и вместе с запорожцами разбили и выжгли Чонгарский городок.
Глава 12. Первый Азовский поход Петра I
После неудачных Крымских походов Россия воевать не хотела, но Римский император настаивал, склонял молодого царя Петра к союзу против турок и татар. Но до 1694 года Петр действовал с оглядкой на мать родную, женщину властную, отвечал уклончиво. Однако в 1694 году царица Наталья Кирилловна померла, и юный государь почувствовал себя свободнее.
Сподвижники молодого царя спланировали кампанию профессионально. Решили выйти в устье Днепра и устье Дона, закрепиться там и взять тем самым Крым в клещи. А поскольку татары и турки уже «привыкли», что русские ходят на Крым одной и той же дорогой, решили молодой царь и русские военачальники направить все старое войско хоженой дорогой в низовья Днепра, а с лучшими отборными силами внезапно нагрянуть под Азов.
20 января 1695 года по старому обычаю с постельного крыльца объявлено было стольникам стряпчим, дворянам московским и иным воинским людям, чтоб они со своими дружинами собирались к Белгороду и Севску к боярину Борису Петровичу Шерметеву для промысла над крымским ханом.
Предстояло им выступать на Днепр, где в самом низу на Днепровском лимане стоял древний Очаков, а выше его знаменитый визирь Кёпрели соорудил целую систему укреплений. На днепровском острове Таган выше Ингульца поставил он замок того же названия (назывался он еще «Соколиный замок»). По обеим сторонам замка, на правом и на левом берегу Днепра, построили турки крепкие паланки — Казикермен и Арслан-Ордек. С паланок в замок перебросили толстые железные цепи и перекрыли реку. А подступы к этому барьеру через Днепр прикрывали паланки Шагин-керман, Нустрет-керман, Мубарет-керман и Шах-керман.