— Он и в правду это может, — зашептала мне испуганно ведьмочка. — Лихо по нему давно плачет, да никак его не поймают.
— Ну, не будем расстраивать папиного сослуживца, — сказала я и, заткнув рот лиходея местного розлива самым большим куском торта, кинула на него магическую сеть — меня вчера ее как раз Йорик с Сибом создавать научили, вот и пригодилось.
Парень задергался и затих, только в глазах его ужас поселился.
— Это ты еще хорошо отделался, — сказала я, — папеньке сюрприз хочется сделать, приятный.
— А то что бы ты с ним сделала? — поинтересовалась Акулина, успевшая успокоиться.
— А это… — своих мыслей не было, пришлось позаимствовать из старого доброго советского кинематографа, — «пасть порву, моргалы выколю, рога поотшибаю» и эти копыта повыдергиваю, — добавила я последнее от себя лично.
— У него же нет рогов и копыт, — удивилась ведьмочка.
— Щас будут, — тут же пообещала я.
Только не суждено мне обещанное претворить в жизнь, потому что парень рухнул на пол как подкошенный.
— Надо же нервный какой, — удивилась я, — пошутить уж нельзя.
— Шуточки у тебя, — улыбнулась ведьмочка, — только, что мы с ним делать будем?
— Он первый начал, попросил бы вежливо, может быть, я и поделилась.
— Ты что? Он же разбойник, привык даром брать. Все его боятся, никто и связываться не хотел. Давно, правда, он в нашем княжестве не появлялся.
— Это удачно он зашел, — улыбнулась я.
— Леди, — к нам подбежал хозяин кондитерской, — избавительница, — мне поцеловали руку, — я уже вызвал магический патруль, его сейчас заберут, — счастье-то какое для всего нашего царства! — мужчина прям расцвел.
— Да я, что? Я ничего. Он сам напросился, — потупилась я и покраснела от смущения, — а за этого пожирателя чужих сладостей не беспокойтесь, сейчас мой отец придет и разберется с ним, очень он не любит, когда меня обижают.
— Надеюсь, ваш отец сильный маг?
— Даже не сомневайтесь, — заулыбалась я и кинулась на шею, вошедшему Елисею, — пап, тут на меня наехали, — пожаловалась я родителю и указала на Соловья-разбойника, все еще не пришедшего в себя.
— Дочь, ты в порядке? — спросил кощей взволнованно и прижал к себе.
— Да все хорошо. Он мои пирожные без спроса ел! — сдала я парня.
Тут только Елисей и рассмотрел моего обидчика:
— Рада, как ты с ним справилась? — изумился родитель, — мы с Лихом по всему царству за ним уже много лет гоняемся, да ловкий он, всегда уходить успевал.
— А что тут особенного? Магическая сеть из темной и светлой магии, Йорик с Сибом меня вчера с ней в конец измучили, пока на раз получаться не стала.
— Дочь, ты у меня чудо! — сказал папенька и поцеловал в лоб.
В это время в кондитерскую зашел магический патруль и забрал Соловья-разбойника, а отец дал им ценные указания, отозвав в сторону.
Хозяин кондитерской, наконец, отмер и поспешил к Елисею с благодарностями:
— Князь, рад, что посетили мое скромное учреждение и самолично избавили от супостата, — мужчина начал низко кланяться, но был остановлен моим отцом.
— Дочку благодарите.
— Спасибо, — кинулся кондитер уже ко мне, но я успела вовремя спрятаться за папеньку, — чем я могу отблагодарить вас прекрасное дитя?
Дитя, то есть я, задумалось:
— А еще пироженок можно? Только с собой заверните, нам в лавку за платьем пора.
Мужчина сорвался с места, и вскоре мы с Акулиной стали обладательницами огромных пакетов со сладостями.
Мой наряд был уже готов. Я замерла у зеркала, а Акулина и леди Медея рассыпались в комплиментах. Даже папенька хмыкнул и сказал, что я у него красавица получилась, ну, видимо, они с мамой в свое время очень постарались. Интересно, а принцесса хороша собой? И которая из двух себе приговор под…, то есть собралась быть моей соперницей? Надо попросить на уроке истории Деяна показать мне фотографии царской семьи. Только Константину нелегко будет пройти мимо меня, я еще раз глянула в зеркало, нет, не сможет кощей меня проигнорировать. И если раньше я о себе была невысокого мнения, то сейчас поняла, как ошибалась, и мое настроение заметно улучшилось, но от подарков кондитера я отказываться все равно не собиралась.
Вернулись мы домой в обед, после которого сладкий пир разделили со мной все преподаватели, с которыми я успела подружиться за эти дни. Ну, а потом потекли мои учебные будни, где каждый учитель считал свой предмет для меня самым главным, а я старалась их не разочаровывать. День бала неотвратимо приближался, и времени на мою подготовку оставалось все меньше и меньше, и уже леди Медея сама пряталась от моего рвения, познать все тайны придворного этикета.
Я стояла посреди комнаты, а вокруг меня суетились Акулина и леди Медея, расправляя несуществующие складочки на моем наряде. Обе мои сопровождающие уже были готовы. Мой преподаватель этикета выглядела еще строже, чем обычно, в темно-синем костюме с белым воротничком, а Акулина радовала глаз сочетанием зелени платья и ярко рыжих волос, которые густыми волнами, спадали на плечи девушки. Один Кося радостно скакал между нами, не замечая всеобщей суеты. Взять что ли его с собой? Бывают же дамы с собачками? А чем я хуже? Буду — девушка с дракончиком, не выгонят же меня из дворца, не последний там папенька чело… кощей. В комнату вошел Елисей и замер, задержавшись взглядом на Акулине, а затем переведя его на меня.
— Мои красавицы готовы? — произнес он с хрипотцой в голосе.
Да, зацепила-таки ведьмочка сердце кощея. Неудача с моей мамой не должна стать помехой в новых отношениях, я же вижу, что и Акулина глаз с Елисея не сводит. Мне так хочется, чтобы отец обрел свое счастье на этот раз. Надо только подтолкнуть их друг к другу, ну тут уж я постараюсь.
— Да, папа, можно идти.
— Ты помнишь все мои инструкции?
— Даааа, — протянула я уверенно, — можешь быть спокоен, я помню, что должна сделать реверанс пред царем и царицей, слегка присесть перед царевичем… и выдрать патлы одной из царевен, — ой, кажется, я это вслух сказала.
— Рада!
— Ну, извини, вырвалось, сразу не буду…
— А потом?
— Неее и потом, наверное, не буду. Ничего ей не грозит, если к Константину ближе, чем на десять шагов подходить не будет. Я даже магией обещаю не пользоваться, — вот какая я добрая, папочка оценить должен.
— Рада! Я надеюсь, ты будешь вести себя согласно этикету, ты же обещала! — с возмущением произнес Елисей. Не оценил, значит, мою доброту.
— Честное княжеское, — пришлось мне еще раз подтвердить свое хорошее поведение на балу, лишь бы папенька так не расстраивался, а то побледнел даже.
Вот сама не знаю, как и когда, а привязалась я к Елисею, придется сдерживать души прекрасные порывы, пусть царевна живет спокойно, пока…
Посадив Косю на плечо, я шагнула в портал вслед за отцом, Акулиной и леди Медеей. Мы оказались перед парадным крыльцом дворца и, не мешкая, стали подниматься по лестнице. Здание впечатлило, огромные колонны при входе, два сторожевых льва и дракон на крыше, а может и не дракон вовсе, а змей-горыныч? Надо бы посмотреть поближе, да, жаль, сейчас нельзя, не поймут окружающие, вон какие все идут надутые, да важные, придется знакомство отложить. Вот напрошусь с отцом на работу и тогда…. А что? Я ему Соловья-разбойника поймала? Поймала! А благодарность где? Пусть только папенька попробует не взять. Да и на само Лихо посмотреть хочется. Страшно, но любопытно. В общем, страшно-любопытно мне, какое оно из себя, раз среднего рода? Задумавшись, я и не заметила, как мы во дворец вошли и остановились перед парадными дверями, отделявшими огромный холл от тронного зала. Резные позолоченные створки внезапно распахнулись, и перед нами возник прикольный мужик в белом парике, синем камзоле, расшитом серебряными вензелями, в красных сафьяновых сапогах с загнутыми вверх мысами, и грохнул со всей дури палкой об пол, представляя наше семейство. Правда, не знаю, каким боком к нам леди Медея затесалась, а вот Акулину я уже частью своей кощеевой семьи ощущала и, судя по взглядам, которыми одаривал Елисей ведьмочку, не напрасно.
Мы вошли в тронный зал, где уже толпилась масса народа, но Елисей, кланяясь на ходу всем собравшимся, вел нас как крейсер, прямо к главному действу, происходившему в самом конце помещения. Так вот он, какой трон царский! На возвышении из трех ступенек стояло огромное кресло, обтянутое красным бархатом, расшитым каменьями самоцветными, высоко над спинкой красовалась приделанная корона золотая, а сидел под ней обычный человек, казавшийся еще меньше, чем был на самом деле из-за масштабности сооружения. Царь Берендей был уже не молод, но крепок и вполне так себе ничего — симпатичный мужчина с русой бородой в колечко, красном кафтане, расшитым золотыми узорами, сапожках в тон и умными голубыми глазами, которые, казалось, видели тебя насквозь. Около трона по правую руку стоял царевич, как две капли воды похожий на своего венценосного родителя, только моложе, по левую — две царевны, обычной наружности, симпатичные, но не более того, радостно отметила я про себя, и дама средних лет, заменяющая царю жену, но официального статуса не имеющая. Деян рассказал, что царица умерла уже давно, а царь так и не женился больше, дамы сердца имелись, но долго ни одна из них не задерживалась, и только последняя Ольга была с Берендеем уже больше года. Поклоны и реверансы делались мной на автомате, леди Медея все же не зря деньги получала и, судя по всему, не маленькие, я один раз видела, как Аркадий с преподавателями рассчитывался, да только покрякивал с досады как заправский гном. Царевич стрельнул по мне глазами и улыбнулся, царевны скривились слегка, а царь на Акулину загляделся. Мне это не понравилось, ишь старый ловелас тут выискался, ведьмочка уже наша, и если Елисей только начал об этом задумываться, то у меня никаких сомнений давно не было. Я Акулину быстренько за родителя задвинула, а сама на Берендея так посмотрела, а Кося меня поддержал и зубками в его сторону пощелкал, что, кажется, царь проникся и сразу начал приветственную речь толкать, умный он все-таки, с первого раза все понимает.