«Неужели Баба-яга съест их всех? Что же делать? Куда бежать! У кого просить помощи?» – путались в его голове мысли. Он беспорядочно забегал по поляне, то и дело спотыкаясь и падая. В панике он чуть не налетел на инструменты, которые Лешик, как всегда аккуратно, разложил на белой тряпочке.
– Ты чего это тут суетишься, зелёный? Чуть мне всё не порушил! – Лешик удивлённо посмотрел на Латошку.
– Меня… хочет бабуська Яга… съесть. Как конфетьку… Только варёную… – выпалил ему свои проблемы Латошка.
Он был ещё маленький и не знал, к кому бежать со своей бедой.
– Как это – съесть? – удивился Лешик и отложил в сторону тетрадку.
– В супе сварить и скусать! И девсёнку тозе. И друга моего, – горько заплакал Латошка, размазывая по мордочке солёные слезы.
– Вот ещё новости! Да у нас в Лесу уже тыщу лет никто никого не ел! Ну-ка рассказывай толком, что случилось?
Латошка, сбиваясь от волнения и от этого ещё сильнее шепелявя, рассказал обо всём, что он слышал и видел пять минут назад.
– Ну, это уже слишком! – разозлился Лешик. – Одно дело – колдовать, и совсем другое – не отпускать детей домой! Их же там родители ждут! Эх, пусть она потом превратит меня в крысу, но я им помогу! Тем более где это видано, чтобы съели такую умную девочку! Не бывать этому! – Лешик отряхнул со штанов прилипшие листья и решительно направился в избу.
Баба-яга всё так же громко храпела на своей лавке, смешно посвистывая и перебирая во сне крючковатыми пальцами.
Лешик подошёл к двери кладовки и отодвинул засов.
– Тсс! Не разбуди её только! – Он приложил палец к губам, показывая Матильде, что шуметь не нужно.
Матильда на цыпочках вышла из избы, прижимая к груди банку с Федькой.
Лешик аккуратно поднял на руки сладко зачмокавшую во сне Бабу-ягу и перенёс её в кладовку. По пути Баба-яга улыбалась. Наверное, ей снилась большая поляна с мухоморами, по которой она гуляет под руку с Кощеем.
Лешик тихонько закрыл дверь кладовки, задвинул тяжёлый засов и вышел на улицу:
– Ну вот, теперь она не выберется! В кладовке тесно. Подпрыгнуть, чтобы в кого-то обратиться, негде. А в окошко ей не пролезть. Так что хватайте метлу – и летите скорее отсюда! Я же не могу её там вечно взаперти держать! Улетите – открою.
– А ты? Разве ты не с нами? Ты же – изобретатель! Тебе же в город надо – учиться! – Матильда потянула Лешика за рукав холщовой куртки с бахромой.
– Я не могу пока. Мне через забор – никак. Я тут останусь. Да и не могу я её тут одну бросить. Кто будет хворост из леса носить да дровишки рубить? Пропадёт она без меня!
– Так она же злая! – подтянулся на руках к краю банки Федька.
Храп в кладовке резко прекратился.
– Она не злая. Просто одинокая. Да ещё и Кощей в городе затерялся. Скучно ей, вот и вредничает, – вздохнул Леша. – А вам я помогу! Родители-то ваши, наверное, дома волнуются! А если все помирятся и забор уберут – то я буду в город в школу ходить. Ну или летать! – Он похлопал ладонью по ступе.
– Можете и на меня рассчитывать! Надоел этот бабкиёжский произвол! – подала из пруда голос Руслана Петровна. – Разве можно детей из Леса не выпускать? Я бы тоже в город подалась. У меня пруд уже почти засох! Плавать негде! Сижу тут безо всякого движения!
– Ой, Руслана Петровна! Так вы же можете в школе детей плавать учить! У нас знаете там какой бассейн огромный? Как настоящее озеро! – обрадовалась Матильда.
Она уже представила, как Руслана Петровна, надев резиновую шапочку, плавает в бассейне вместе с детьми. Тогда, может, и она, Матильда, наконец осмелилась бы войти в воду.
– Это замечательно – детишек учить! Я бы с удовольствием! – мечтательно вздохнула Руслана Петровна.
– Чего это вы надумали? В лесу меня одну хотите бросить? Да как же я тут буду? Старенькая ведь – и помереть могу! – запричитала из кладовки Баба-яга.
Она уже проснулась и жалобно выглядывала из маленького окошка.
– Мрр-мяу! И я ещё после этого обжора! Тут некоторые ДЕТЕЙ есть собирались! Мрр-мяу! – Кот, который всё ещё лежал на берегу пруда, возмущённо закатил глаза.
– Не бросайте меня! Простите! Я больше так не буду! Честно!
– Мы не верим вам! Взрослая женщина – а всё время обманываете! – возмутилась Матильда.
– Вот то-то и оно, что женщина. И с некоторых пор – одинокая, – шмыгнула крючковатым носом Баба-яга. – Эй, летите-ка ко мне гусли – взгрустнулось что-то!
Гусли появились возле Яги, будто из воздуха возникли. Она тронула пыльные струны и жалобно завыла:
Да, характер у меня переменчивый –
Просто я обыкновенная женщина.
Хоть во мне и мухоморная кровь,
Нужны мне, как всем, – тепло и любовь.
Когда холодно и воет метель,
Кто мне сварит из морошки кисель?
Нет со мною того, кому я дорога, —
Вот и вредная я, Баба-яга!
Матильде вдруг стало жаль старушку:
– Ладно, не плачьте! Не одна вы! Лешик с Русланой Петровной ведь пока еще с вами, хоть и тоже не сильно тут счастливы. А мы с Федькой попробуем вас всех помирить! По обе стороны забора! И Кощея вашего поищем и попросим обратно вернуться. Обещаем! Правда, Федя?
– И про крем-брюле не забудьте! – всхлипнула Баба-яга.
– Расколдуйте меня скорее, бабушка! Я мигом вашего Кощея найду! И крем-брюле целый килограмм куплю! Чесслово! – Федька с надеждой посмотрел на Бабу-ягу.
– Э… Не могу я, милок! – шумно выдохнула Баба-яга, подняв облако пыли с подоконника. – Закон есть закон. Пока крылья Мухе не раздобудешь – не снимется заклятие. А раздобудешь – вмиг прежним станешь. И я тебе не нужна для этого.
– Ну как же так?! – расстроился Федька.
– Тут ведь как. Сделал гадость – отвечай. Хошь мухоморчика сушёного? – Баба-яга дружелюбно просунула через окошко малюсенький кусочек с белыми пятнышками.
– Вы что? Людям это вредно! – Матильда закрыла банку рукой. – А вы, Баба-яга, почему Змею Горынычу яйцо фамильное не отдаёте? Может, тогда бы вы все помирились – и всё!
– Так, это… Нечего отдавать. Нету его у меня, яйца-то… – почесала нос Баба-яга.
– А куда же вы его дели?
– Так вот же оно! Собственной персоной!
Она показала на безмятежно греющегося на солнышке Латошку.
Глава 26. Дом, милый дом!
Матильда качалась в мягком старинном кресле в Федькиной комнате и смотрела в окно.
Мимо Федькиного балкона вверх пролетела пицца. Наверное, кто-то сделал заказ.
Федька и Латошка играли на полу в шашки. Бабушка Федьки вытащила их из кладовки, чтобы внук мог чем-нибудь заняться со своим новым другом. Латошкины лапы такие толстые, что на Федькином планшете он играть ни во что не смог. Зато он очень старательно и с большим интересом дул на доску, пытаясь выдуть с неё Федькины шашки. Правда, при этом из его рта частенько вырывались маленькие язычки пламени. Чтобы он не устроил в квартире пожар, Федькина бабушка принесла опрыскиватель для цветов. И наказала Латошке перед каждым дутьём прыскать водой себе в рот.
Латошка никак не мог расстаться с Федькой. Когда вчера чудесная метёлка поднялась в воздух, Латошка долго бежал по полянке за Федькой и Матильдой и трогательно махал на прощание маленькими крылышками. Когда до конца полянки оставалось совсем немного, Латошкины крылышки начали двигаться быстрее, и вдруг он взлетел! Он быстро догнал метёлку да так и прилетел с Федькой и Матильдой в город. Видимо, когда заколдовывали забор, его ещё не было на свете. И упоминаний о нём в заговорах не значилось.
А Федька зря боялся показаться бабушке на глаза. Вчера он ни в какую не хотел идти домой. Матильде даже пришлось подняться вместе с ним и позвонить в звонок.
Федькина бабушка так обрадовалась, что Федька жив и здоров, что даже не сразу заметила, какого он роста.
Ведь для бабушек не это главное. Она сказала, что всё равно любит его, а такому маленькому ещё больше пирогов достанется. И друзей его тоже с удовольствием угостит. И на радостях бабушку нисколько не смутило, что один из друзей зелёный и с крылышками.
А мама Матильды пообещала найти работу поближе, чтобы больше времени проводить с семьёй. А папа убрал свой планшет на шкаф и пообещал дома в него больше никогда не смотреть. Перед сном родители, обнявшись, долго сидели у кровати Матильды и внимательно слушали её рассказ о путешествии.
Кое-что им даже показалось достоверным.
Оказалось, что взрослые тоже немного верят в чудеса. Просто признаться в этом стесняются.
Дверь в комнату отворилась, и Федькина бабушка внесла большой поднос с ароматными пирогами. Комната наполнилась вкусным запахом сдобы и печёных яблок. Матильда взяла с подноса ещё горячий пирог. Ну и вкуснющие они были! Интересно, почему бы их не развозить по квартирам, как пиццу? Тогда бы во всём городе пахло так же вкусно и аппетитно, как в этой комнате.
Федька и Латошка тоже взяли по пирогу. Латошка – большой, а Федька – поменьше.
Федька отщипнул немного от своего маленького кусочка и попросил Матильду открыть балконную дверь и высыпать крошки за порог.
– А это ещё зачем? – удивилась Матильда.
– Да там у меня паучок один живёт. Иван Иванычем зовут. Я с ним только недавно подружился, хоть и знакомы мы давно. Пусть тоже полакомится, – ответил Федька, запихивая в рот очередной кусочек сладкого яблока с корицей.
– Ладно, давайте думать, как нам тебя расколдовать. Крылья новые мы Мухе вряд ли сделаем. За такое даже тульский Левша не взялся бы. Остается одно – показать Змею Горынычу Латошку и попросить исполнить заветное желание.
– А вдруг Змей не поверит, что Латошка из яйца вылупился, и съест его? – испугался Федька. – Кто их знает, этих Змеев, чем они питаются?
Латошка сделал несчастную мордочку и так сильно втянул голову в плечи, что стало казаться, будто она растёт прямо из туловища.
– Нет, сначала надо всё разведать. Где он там сидит? В теплоцентре? Вот туда и пойдём! – скомандовала Матильда и решительно поправила на веснушчатом носу очки.